Часть 1. Пистолет и игла (1/1)

Я покажу тебе то, что ты не видел доселе,Нечто, совсем не похожее на твою тень, что за тобою шагает утром,Или на тень твою вечером, что встает пред тобой,Я покажу тебе ужас в горстке праха...С. Кинг, «Темная башня»

Когда ты открываешь глаза, чтобы встретить новый день, что ты видишь? Лишь серое небо... пустой горизонт... и просто затыкаешь нос от первого же глотка этого ужасного воздуха. Но он — единственное, чем вообще можно дышать, поэтому выбора нет, и ты вновь впускаешь его внутрь своих легких.Да, так было каждое утро — везде и всегда, но сегодня...— Я сказал: воду и жрачку на базу! — крикнул отрывисто мальчишка, продолжая нависать и целиться дулом пистолета в нос.Парень, выглядевший постарше, продолжая лежать на спине с самым равнодушным видом, молчал и не шевелился. Все в нем говорило не о настороженности и опаске — а лишь о скуке. Его угрожали пристрелить — а он скучает!— Эй, я кому говорю?! — крикнул громче, тыкая стволом ему в лицо.Бесцветные сероватые глаза чуть прищурились:— А почему бы тебе просто не убить меня?— Что? — вздрогнул тот.— Ты мог убить меня спящим. И забрать все, что нужно, без лишнего шума...— И?— Почему ты этого не сделал? — тон голоса оставался полностью спокоен.И этот голос, и это каменное выражение лица — все выбивало из колеи. Тот, кто находится в подобном положении, не должен быть ТАК невозмутим! Ладони плотнее сжались на рукоятке:— Это мое дело, кого убивать, а кого — нет. Отдавай воду и еду!— Забирай! — бросил устало, полуприкрыв глаза и зевнув спросонья.Мальчишка — хотя мальчишкой его если и назовешь, то с натяжкой, в шестнадцать-то лет, продолжая крепко держать пистолет правой рукой, левой потянулся к сумке, которая лежала рядом с головой парня, на один лишь миг отвел взгляд......Как правую руку обдало пламенем. Он, вскрикнув, отскочил — и отлетел назад от удара кулаком под дых и ногой в голову. А в довершение что-то опалило правую щеку. Зажимая обильно кровоточащую царапину и глядя на толстую иглу, торчащую из правой ладони, мальчишка привстал с корточек:— Гадина!Тот, подкидывая в руке его пистолет, все также невозмутимо сказал:— Подлови ты — или подловят тебя, — щелкнув, открылась обойма. — Тем более, что холостыми патронами можно разве что глаза лишить.«Б**ть, этот лавочник меня надул!» — с этой мыслью мальчишка покорно сполз на колени, готовясь к расправе. Голод многодневной давности и несколько дней без капли воды во рту заманчиво шептали, что лучше уж сдохнуть сейчас, пусть и паршивой смертью последней двухвостой крысы, чем вот так блуждать по степи, не зная, когда и где ему удастся раздобыть хоть что-то...Незнакомый парень, высыпав патроны в траву, кинул пистолет далеко в песчаный овраг за спиной — и, развернувшись и взмахнув длинной косой с лезвием на конце (которое и порезало ему щеку), подхватил свою сумку, раздумывая, к какому из горизонтов направиться, как услышал:— И что? Так и оставишь меня в живых?— Ну да, — обернулся, — у тебя есть возражения?— Я пытался тебя ограбить и угрожал... — заморгал удивленно, морщась от боли и пытаясь вытащить иглу из руки. — По правилам, ты должен меня убить...— Правила? — перекинув лямку сумки через плечо, дернул бровью. — У Пустоши нет никаких правил. Тем более... — чуть прищурился, — оставить тебя в живых — лучшего наказания и не придумаешь...Мальчишка поморщился сильнее, не скрывая мысли, что этот тип — садист. Да, так вот оставить человека, в Пустоши, без воды, еды... и теперь — оружия, это кара пожестче смерти. Так-то можно было попробовать застрелиться в висок... а теперь хоть вены перегрызай от безысходности, хоть просто ложись и помирай. Вокруг ни единой скалы или чего-то похожего, чтобы связать из пояса петлю и повеситься...Не обращая на мальчишку больше внимания, незнакомец неспешно пошел прочь, растворяясь в облаке желтоватой пыли...1075 год с Нового летоисчисления. Хотя, вполне возможно, что уже 1076 или еще 1074... Потому что кого волнует этот хренов Новый год и календарь?Опять скорая на развитие пыльная буря с утречка пораньше — и опять ему пришлось прятаться от нее под небольшим курганчиком, накрывшись с головой курткой. Холодный колючий ветер пробирал до костей, зубы выстукивали бешеное ча-ча-ча во рту. Как же было глупо выкинуть ту половину не сожранного термитами одеяла. От нее ведь мог быть хоть какой-то прок, а он позволил себе подобное расточительство...— Старею, похоже... — проворчал себе под нос, сам почти не различая собственного голоса в безумном вое ветра.Да, его темно-русые волосы почти наполовину были серебряные, как у старика. Да и бесцветные глаза как-то наводили на подобные мысли... И это несмотря на то, что максимальный порог, который могли ему дать — это двадцать. А так — лишь восемнадцать...Через полтора часа ветер начал нехотя стихать, а дрожь — лишь усиливалась от предвкушения скорого обогрева от маленького костерка... Хотя нет, спичек очень и очень мало осталось, поэтому лучше просто прибавить темпа и идти вперед.Отряхнув с себя песок и пыль и потряся головой, парень перекинул длинную косу через плечо, чтобы ненароком не порезать себе джинсы лезвием. Достав фляжку, открыл — и, встряхнув над открытым ртом, с разочарованием посмаковал последние капли, упавшие на язык. Вот и все...«Значит, все-таки нужно идти к городу...» — подумал с досадой, поднимаясь на обветренный пригорок и всматриваясь в туманные очертания, рисовавшиеся где-то вдали. Ему вовсе не хотелось вновь контактировать с другими людьми. Он был одиночкой — и уже не первый год. А в городе не был более месяца, а, вернее, 5 недель и 2 дня. Уж что-что, а за временем следить было в его интересах: пыльные бури, редкие некислотные дожди, ясные солнечные дни — за всем этим необходимо следить, не упуская ни единого шанса получить выгоду для себя. Не нужно лишний раз гоняться за деньгами в захолустных городишках, когда можешь спуститься в низину еще до сезона хороших дождей — и, расставив брезент, собрать столько воды, что хватит не на одну неделю вдоволь... А при бережливости и тщательности сбора — то и на месяц. Правда, приходится жертвовать временем — вода весит немало, она же — не эти пищевые пилюли: съел одну, запил глотком воды, и не будешь голоден весь день... Но разве это волнует того, кто как раз заинтересован в простом коротании времени — и ни в чем более?