Часть 7 (1/1)

«Пусть бегут неуклюжеПешеходы по лужам,А вода по асфальту рекой.И не ясно прохожимВ этот день непогожий,Отчего я веселый такой.А я играю на гармошкеУ прохожих на виду.К сожаленью, день рожденьяТолько раз в году.Прилетит вдруг волшебникВ голубом вертолете,И бесплатно покажет кино.С днем рождения поздравитИ конечно, подаритМне в подарок пятьсот "эскимо".»С этого начался день первого августа без Димы. Да-да, правильно, сегодня мой День Рождения. И это уже будет девятнадцатый август. Девятнадцатый! Ужас… Как время летит. А вот еще вчера я был беспечным школьником, думающим только о компьютере и о каких-то развлечениях. Думал о девушках. Да, и я о них тогда думал. Только, вот, что-то не клеилось. Все встречи проходили в натяжке, а поцелуи получались неестественные. Я винил то себя, то «девчонки были неправильные».

Самые длинные отношения с девушкой у меня были с Аленой. Да, она была идеальной: высокая брюнетка с, удивительно, голубыми глазами. Она была вся такая гламурная, «ванильная», мажорная, эгоистичная. Любила болтать ни о чем, но никогда не любила треп других. Она была достаточно развита духовно и была ужасной дурой в школе и институте. Голос? Голос был немного повизгивающий и наглый. Эта наглость в голосе мне и нравилась. Пожалуй, даже больше, чем она сама.

Она хотела, чтобы я доказывал, что люблю только ее. Эгоистка. Любой мой разговор с левой девушкой – для нее левой – заканчивался прожигающей ревностью и скандалом. А мне и нравилось ее дразнить этим. Наши ссоры всегда заканчивались ее угрозами, что она уйдет и найдет себе другого, более лучшего. Я говорил, чтобы она катилась уже к черту и дала мне свободно вздохнуть. Как выяснилось потом, это было отчасти правдой. Хотя мое сердце и сжималось, говоря ей все эти гадости. Она делала самые злобные глаза, надувала губы, скрещивала руки на груди и отворачивалась к окну. Меня всегда поражало, что она в любом помещении отворачивается к окну. Даже если это окно стоит за моей спиной. А потом я подходил к ней сзади, обнимал за талию и шептал ей разные глупые нежности. Она таяла не сразу, но я чувствовал, что внутри она снова меня прощала. И так каждый раз.

В один из осенних дней что-то там у нас не сложилось. Она обиделась в очередной раз и отвернулась к окну. Но мне было тогда просто все равно на нее и весь этот бред. Надоело! Молча накинул куртку и вышел из ее квартиры. Сейчас даже и не вспомню ту нелепую причину для такого серьезного разрыва. Когда я встретил ее на улице с Димой, то мы все обсудили, посмеялись над этим и разошлись. Она была снова счастлива с кем-то другим. Уверен, она все так же надувает губы, скрещивает руки и отворачивается к окну. А кто-то обнимает ее сзади и шепчет нежности. Может быть, и по-другому. Может, она полюбила по-настоящему.

Я понял, что я именно гей только через месяц после нашего разрыва с Аленкой. Просто в мою жизнь ворвался еще один ураган, и звали его Сашкой. Сашка – светлое пятно в моей памяти. Именно он указал мне причину тех неполадок в отношениях с девушками. Да, виноват был только я. Он показал мне всю ту гамму чувств, что может испытывать влюбленный человек. Так же, он указал мне, что я самый настоящий пассив в плане отношений. Он вытаскивал меня прогуляться в парк на аттракционы, у него везде находились друзья, с которыми он обнимался и чмокался в щечки в знак приветствия. А я ревновал и ненавидел его за это. Я сидел на очередной карусели, а он там внизу общался с этими людьми. О да, я чувствовал жгучую ревность. Почему – не знаю. Наверное, заразился эгоизмом от Алены. Хотя все мы в этом плане эгоисты. Нам, влюбленным, хочется, чтобы именно нам уделяли большее количество внимания, любви и ласки. И других нам не надо.

Вместе мы были год. Наша дата была 13 ноября. Выпала наша дата, как уже догадались, на пятницу тринадцатое.— Ничего страшного, малыш. – Шепнул он мне, когда я высказал свои опасения по этому поводу. – Все будет хорошо, вот увидишь.

Как жаль, что его слова не сбываются и сейчас. Мое «счастье» постоянно от меня ускользает к кому-то другому.

Вечером мы повздорили о чем-то глупом. Кажется, это была тема «ты-неправильно-испек-торт». Претензии были направлены в мою сторону. Я подумал еще тогда, что это все пустяк, что уже завтра он снова придет извиниться, что опять вспылил без повода. Но история повторяется. Только в этот раз роли немного поменялись. Он не пришел и на завтра, и на следующее завтра, и потом, и потооом. Он больше не приходил. И вот на гонке, где был Дима в последний раз перед отлетом, я встречаю его, и он говорит мне, что искал меня все это время. Сейчас и не знаю, что с ним делать…Но к чему это все я вспомнил? День медленно склоняется к вечеру, и телефон разрывается от звонков. Я не будут праздновать День Рождения, просто потому, что повода нет. Мой повод улетел в Чикаго, оставив меня здесь. В этом пыльном и жарком городе. Приходил Сашка, принес большой торт:— Привет! – Его голос всегда бодр.

— Привет. – Я. Робко и в тапочках.

— Ну, с Днем Рождения тебя!!! – Он свободно входит в квартиру и вручает мне огромный торт.

— Спасибо! – Типа радостно. – Надо будет Васю потом покормить, вдруг отравлен. – Шепотом.Да-да, Васю я тогда нашел на стене в больнице и посадил в банку. Теперь у меня ручной таракан. Только, кажется, это самка. И эта самка была беременная, ибо в банке появились какие-то яйца, из которых вылезло что-то мелкое и усатое. Судя по их иногда умным лицам и спокойному поведению, готовится заговор, как вылезти из банки. Я даже крышку боюсь открывать. Но осторожно просовываю туда кусочек торта. Саша смотрит на меня, закидывающего кусок торта в банку с тараканами. Кажется, он даже потянулся за телефоном, в глазах читалось, что пытается вспомнить номер психбольницы.

— Я не псих! – Громко и быстро открывая крышку, кидая туда кусочек. Быстро закрываю.

— Ага! – Он осторожно кладет телефон в карман. – Ну как ты?— Прекрасно!!! – Щелкаю по банке, как бы намекая тараканчикам, что это надо жрать. Они осторожно принюхиваются и набрасываются своей стайкой. – Прекрасно!!! Пошли тортик пить с чаем. – Радостно, тащу его на кухню.Поговорив о том, о сем, Сашка вспомнил, что у него дела и опять ушел. Я был рад. Честно.

А вечером позвонил Дима.