Глава 10. Лето (1/1)

Когда мечтаешь о чем-то как об огромном несбыточном счастье,

перестаешь замечать маленькие дорожки,

по которым можно до него дойти.(От лица Эдмунда)Ветер трепал самодельную палатку, огонёк лампы слегка подрагивал. В одно из своих далеких путешествий я смог найти непривычно укрытое место – маленькую сухую пещерку. Несмотря на очередную снежную бурю, сегодня я обустроился с относительным комфортом.Ночью никто не думает о делах, я – не исключение. Как правило, в таких случаях всё моё сознание занимала тоска по семье. Да, я сильно скучал по родным, но не мог не уйти, не было выбора. Было невыносимо находиться в замке, днём – бесконечные сочувствия, ночью – становящиеся всё более яркими и правдоподобными кошмары. Мне казалось, я нашёл выход – с головой уйти в работу, заниматься ею круглосуточно. Однако всему есть передел: максимум через неделю мой организм начинал бунтовать, и я просто отключался. Вскоре стало понятно, что долго так продолжаться не может.Мой уход (если кому нравится – побег) я планировал долго и очень тщательно, на его подготовку я убил почти год. Сначала я уломал Люси научить меня основам магии. Она была довольна новым учеником. Освоив азы колдовства, я продолжил тренироваться сам. «Наследство» Лу – Большая книга заклинаний – сослужило мне отличную службу. В ней были собраны ВСЕ существующие заклинания. Я, конечно, понимал, что делаю очень нехорошо, но тайком по ночам изучал её и выписывал то, что когда-нибудь может мне пригодиться. Собственно, моя работа представляла собой точную копию книги – никогда не знаешь, в какую ситуацию угодишь. На это занимательное занятие ушло много стараний и около полугода.Следующим этапом была отработка заклинаний первой необходимости (почти все хозяйственные, поисковые, распознавающие и стандартные боевые. Оные я решил выучить на случай встречи с каким-нибудь нежелательным людом или нелюдем; против опытных магов и нечего было думать сражаться). На это мне пришлось выделить некоторое количество рабочих часов из-за появившейся у Беттани привычки бродить по замку ночью. Нельзя сказать, что это было плохо, после её разговоров мне становилось немного легче. Но Бет, хоть и отличная девушка, мне не пара. Во-первых, она полуметаморф в двадцать шестом поколении, значит, не подходит мне по возрасту. Во-вторых, девочка настолько в себе запуталась, что не понимала сама, чего хочет. В-третьих, я видел, как по ней сохнет Питер.В общем, когда Беттани наконец обрела своё счастье, в замке меня больше ничего не держало. Пару дней я собирал вещи в дорогу. Для начала я наложил на рюкзак заклинание неопределенного расширения (теперь в него можно запихать всё, что душе угодно) а на многие вещи – уменьшения, в том числе на талмуд с записями и одеяла. Одно из них обладало потрясающим свойством – после того как я завернул в него Рию в наш последний вечер, оно оставалось теплым. Также в рюкзак отправилась уменьшенная версия подушки, связной портрет, несколько комплектов теплой и простой походной одежды. Немного подумав, я взял с собой все свои финансовые ресурсы (на первое время хватит, а там придумаем, где добывать деньги, желательно без криминала). Когда с кухни ушли все, я собрал запас еды дня на три, оставил на столе в своей комнате записку. Чтобы не передумать, я не стал обходить замок в последний раз и выпрыгнул в окно, воспользовавшись магией Воздуха.Я долго думал, прежде чем пойти в лесной дом Рии. С неделю я покочевал среди деревьев, это придало мне неплохую мотивацию. В избушке было темно и холодно. Уже привычно щелкнув пальцами, я заставил воздух потеплеть и зажег светильники-ракушки. Это навело меня на умную мысль. Изрядно помучившись, я сотворил из маленькой прозрачной сферы, коих в доме нашлось немало, волшебный светоч, фонарик, способный светить очень ярко или почти незаметно – в зависимости от того, как я захочу. Вещь полезная, я ведь не буду всю жизнь в этом доме сидеть. Так, отдохну немного и двинусь в путь-дорогу.Цель у меня была весьма конкретная: найти Рию. Для начала нужно отыскать способ покинуть Нарнию, а уж там буду бродяжничать по мирам…Но прежде чем отправляться на поиски, я затарился по полной. Запасы еды уже давно иссякли, но я очень вовремя вспомнил о жемчужине-самобранке. Найти столь крохотную вещицу даже в безупречном порядке оказалось равносильно подвигу, но, перерыв весь сундук, я добыл жемчужину. К несчастью, сложить всё содержимое обратно не представлялось возможным, зато я обнаружил кое-что, что могло бы мне помочь. Обычный лист бумаги на проверку оказался картой, указывающей направление к желаемому, вот только дорогу к Рие она в упор отказывалась показать. Деревянный сундучок был полон «трав путника», восстанавливающих силы, залечивающих небольшие раны и болезни. Носовой платок цвета ночного неба с вышитыми золотыми солнцами при контакте с кожей делал невидимкой. Конечно, всё это я определил заклинаниями распознания высшего класса, это тяжело мне далось.Я более тщательно рассортировал свои вещи. Одеяла, одежда и финансы остались в рюкзаке, к ним присоединился сундучок. Для мечей я отыскал спинные ножны, чтобы не мешались. Пара кинжалов отправились в охотничьи сапоги. Светоч и платок-невидимку я положил в ближние карманы, карту – во внутренний. Остался только портрет: я не хотел убирать его в рюкзак, но и всё время носить в кармане тоже не мог. В размышлениях я внимательно разглядывал яркое изображение, с наслаждением всматривался во врезавшиеся в память дорогие черты лица и испытывал сильную боль. Обычно она была тупой и почти привычной, но теперь стала невыносимой.– Рия…— губы сами прошептали драгоценное имя. Я с надеждой ждал результата. Он не заставил ждать: картинка затуманилась и изменилась. Я увидел Ри; девушка сидела на широком подоконнике в темной пустой комнате, её лицо почти полностью было скрыто волосами.– Рия, прости, у нас всё в порядке,— я первым нарушил молчание. – Я случайно…– Знаю,— прервала меня ночная тень. – Поэтому я и приняла связь. В следующий раз я этого не сделаю.– С тобой всё хорошо?— задал я волнующий меня вопрос. Девушка немного помолчала и ответила:– Да, если тебе от этого станет легче.– Просто я каждую ночь вижу, как ты умираешь,— признался я.– Не удивительно.В её голосе не было эмоций, как будто её лишили чувств.– Надеюсь, ты простишь меня за то, что я тебя ограбил?– Я рада, если смогла тебе помочь. Ты всё сказал? Мне вообще-то трудно поддерживать связь.– Последний вопрос,— заторопился я. – Ты ещё любишь меня?В голосе метаморфа проскользнула грустная усмешка:– Наверное, ты не знаешь, что такие, как я, влюбляются единожды в жизни.И связь прервалась.От ответа девушки мне не стало легче: ей ещё хуже, чем мне.Отчего-то портрет стал нагреваться. Я перевернул его и увидел послание, горящее золотистыми буквами незнакомого языка. Мозги мгновенно сориентировались, руки схватили бумагу и перо и поспешно застрочили. Не знаю как, но безо всякого МОЕГО вмешательства Я перевел сообщение. Получилось примерно следующее:«Да, я всё ещё люблю тебя и буду любить до самой смерти. Ты зря решил покинуть дом и отправиться на мои поиски – даже если ты и вычислишь мир, в котором я нахожусь, к тому моменту как ты сюда доберешься, я уже перееду. Возвращайся в замок – там тебя ждут.Прости, что не хватило сил сказать это тебе».В совете вернуться я увидел некоторую подсказку: вероятно, меня будут искать, что не устраивало меня совсем никак. Поэтому перво-наперво я установил на себя самые мощные антипоисковые чары, на которые был способен. В зеркале я увидел собственное отражение – исхудавший, сильно побледневший юноша и огромными темными кругами под глазами. Пара простеньких заклинаний, и я – блондин со светло-карими глазами, легким румянцем и совершенно отличными от настоящих чертами лица. Утром я покинул дом и отправился в свое самое долгое путешествие.(От лица Сьюзен)Мы уже давно не видели маленького брата. В нём уже нет ничего детского, но я и Питер привыкли называть Эдмунда именно так. В то утро, когда он исчез, мы наконец поняли, что у него все вовсе не так хорошо, как он успешно убеждал нас последние несколько месяцев.В его уходе каждый видел свою вину, но, пожалуй, только Беттани могла объективно её объяснить. Она и сейчас бродила по замке среди ночи, как будто думала, что Эдмунд вдруг вернулся… Мы все на это надеялись, но пустой трон брата постоянно напоминал, что это не так.Я по привычке зашла в покои Эдмунда, но в тот день они не были пусты – у окна стояла фигура в темном плаще-балахоне с накинутым на голову капюшоном. Это не мог быть Эд – он гораздо выше. Проклиная собственную беспечность, из-за которой я не носила с собой оружие, наивно полагая, что в замке мне ничего не угрожает, я попятилась к двери. Человек в плаще повернулся и снял капюшон. Мои глаза стали размером с медную монету:– Рия???Девушка чуть улыбнулась и склонила голову.– Что ты здесь делаешь?– Мои сестры обещали навестить вас, но сейчас заняты. Я пришла за них – обещания нужно держать,— как ни в чем не бывало пояснила Рия.– А что насчет твоего обещания Эдмунду не возвращаться?— зло поинтересовалась я. Глаза девушки резко потемнели:– А это я обещала Эдмунду.– Да ты хоть знаешь, где он сейчас?— горячилась я. Она кивнула:– Знаю.Я опустилась в кресло и тут же подскочила:– Знаешь? Где он, скажи!!!Рия чуть поджала губы и, нервно меря шагами комнату, чеканила слова:– Я знаю, что Эдмунд покинул Кэр-Параваль, что, собственно, ты и имела в виду, но где конкретно сейчас он находится, для меня такая же тайна, как и для всех вас. Эд окружил себя мощными охранными чарами и сменил внешность, так что всё, что делают Питер и Каспиан – бессмысленно. Вы найдете его только тогда, когда он сам захочет.– Ты умеешь поднять настроение,— проворчала я и села на подоконник, покрывшийся легким слоем пыли. Безобразие полное, если нет короля, пыли в его покоях всё равно не место!– Ничего, если я здесь переночую?— тактично напомнила о своём присутствии девушка. – Я очень устала в дороге.– Конечно,— рассеяно отозвалась я. Не время заботиться об этикете. – Только, возможно, остальные будут рады тебя видеть.Он натянуто улыбнулась и тут же прикусила губу, явно от боли. Я забеспокоилась:– С тобой всё хорошо?– Да,— лаконично ответила она и отвернулась, чтобы скрыть гримасу. Я покачала головой – Рия редко бывает столь несдержанна, поэтому, осознавая всю неприличность моего поступка, я вышла за дверь и приникла глазом к замочной скважине. Девушка сбросила плащ и осталась в кожаном костюме наемницы. Она стащила с руки перчатку и зашипела: её рука до локтя была сильно обожжена. Рия наложила на ожоги заклинание, похожее на ледяную сеть и облегченно выдохнула. М-да, жизнь у неё явно активная и страшно интересная.– Сьюзен, что ты делаешь?— в голосе Каспиана звучит неприкрытое изумление, когда он обнимает меня за талию и оттаскивает от двери.– У нас гости,— сообщила я, не слишком убедительно пытаясь высвободиться. В перерыве между обязательными обеденными поцелуями он выглядит как довольный кот.– Если это сестры, то они всегда приходят фантастически вовремя…Я наконец получила свободу действий и сказала:– Нет, это не сестры, хоть и фантастически вовремя…По моему настоянию мы прервали очередную «ну очень важную деловую встречу» и отправились в покои Эдмунда, в которых уже обосновалась гостья. Моя семья пребывала в легкой степени шока – они не ожидали увидеть её здесь. Люси отошла от ступора и кинулась в объятия Рии, Питер приподнял её и покружил, Каспиан сделал практически то же самое. Беттани стояла в полнейшей растерянности, хорошо ещё, что она не знает, что Рия была первой, кого полюбил Питер. Девушка повернулась к Бет и вежливо её поприветствовала своим дружеским тоном. Сестрица растерялась и выдала что-то невразумительное, но потом собралась и грозно спросила:– Так это ты Риэтта Роттенберг?Рия спокойно заговорила:– Вижу, у тебя негативное отношение ко мне, но, тем не менее, я благодарна тебе за то, что ты помогла Эдмунду.– Это было не слишком-то результативно,— нахмурилась Беттани. Девушка попыталась разубедить её:– Ты сделала всё, что нужно было! Благодаря тебе он всё ещё жив и другим жизни спасает!– Так вот чем он занимается?— вмешался Питер.– Изначально он хотел построить собственное счастье, но потом решил делать таковыми других, использует свой дар по назначению.Впрочем, долгий разговор не состоялся, Рия ссылалась на то, что устала (видимо, снова заболел ожог), а ночью, когда я потихоньку отправила Люси попытаться подлечить её, девушка уже ушла через всё то же окно.(От лица Эдмунда)Через месяц я додумался до поистине гениального изобретения: я увеличил теплое одеяло в несколько раз и соорудил из него палатку, не пропускающую холодный воздух. Теперь можно было не трястись от холода, а сидеть и ночевать в тепле.Я бродил по нашему многострадальному миру в поисках тех, кто нуждается в помощи. Началось всё с того, что я добрался до Фонарной пустоши, чтобы выбраться из этого мира, но прохода там будто и не бывало! Что делать дальше, я просто не знал, других вариантов не было и быть не могло – открыть межмировой портал под силу только настоящим метаморфам.Вдруг я совершенно точно узнал, что где-то рядом находится орёл и у него сломано крыло. Просто знать и ничего не делать было не в моих силах, поэтому я отправился к птице. Орел был огромный, раньше такие, как он, проводили атаки с воздуха. Подобные птицы очень уважают себя, и надо быть дураком, чтобы не уважать их; я склонил голову в знак почтения. Орёл внимательно посмотрел на меня и повторил жест.– Позволь мне вылечить твоё крыло, добрый орел,— как можно более вежливо сказал я. Черные глаза подозрительно сверкнули:– Ты колдун?– Я всего лишь целитель,— соврал я, старательно подражая речи последних, – а то, что крыло сломано, и так видно. Может быть, ты назовешь мне своё имя, добрый орел? Так мне будет проще тебя вылечить.Он подумал и с достоинством ответил:– Моё имя Эсхил, человек. Теперь доверь мне свое!– Зовут меня Немо [лат. Никто – примечание автора],— тут же сориентировался я, доставая из сундучка травку от переломов, немного повозился с крылом и почти до конца вылечил его, чтобы не возникло ненужных сомнений. – Попутного тебе ветра, Эсхил!

С чувством выполненного долга я неспешно (всё ещё подражая целителям) направился в лес и наткнулся на лисенка, упавшего в реку. После его спасения в краешке мозга появилась мысль, что неподалеку гибнет дерево дриады. В этом деле я абсолютно бессилен, я не Иви, но просто подсобить древесному духу силами оказалось достаточно: она вырастила себе новую обитель вместо сохшей от старости прежней. К вечеру я поставил палатку и с чистой совестью уснул.Я проснулся ночью от настойчивого шебуршания. Я высунул голову на улицу; прямо перед входом невозмутимо сидела черная, без единого пятнышка кошка. Я впустил её внутрь, она шла, осознавая собственное достоинство. Её чувств я не ощущал, как будто она закрыла их от меня. Необычайно умные желтые ярко светились, не мигая глядя на меня. Эти глаза напомнили мне пронизывающий взор Рии, заглядывающий в самую душу…– Ты мне кое-кого напоминаешь. Одну девушку,— сказал я кошке. Та насмешливо фыркнула и зевнула, потом ещё раз зевнула.– Ты спать хочешь?— догадался я. – Иди сюда, теплее будет.Кошка уверенно встала, гордо прошлась, улеглась ко мне на колени и засопела как самый настоящий домашний котенок. Когда я начал почесывать её за ухом, раздалось самое настоящее утробное урчание, мягко перетекающее в мурлыкание.А мне стало как-то легче. Ушли всё тревоги и страхи, утихла боль; впервые после ухода Рии я почувствовал себя легко-легко, как в те времена, когда Рия ещё жила с нами. Сейчас она просто ушла спать. Утром я проснусь, а она читает книгу в любимом кресле или любуется рассветом вместе с Люси. Я обниму её, а она засмеется и обмякнет в моих руках, но слегка напряжется, когда наши лица окажутся непозволительно близко…

И всё это сделала всего лишь мерно дышащая кошка.Утром она исчезла, но данного ею эффекта спокойствия хватило на неделю. Через месяц она вернулась, а потом ещё и ещё… В промежутках мне становилось всё хуже и хуже, я едва уговаривал себя жить дальше.* * *По всей Нарнии и прилежащим к ней областям Орландии разнеслись слухи о некоем Немо, человеке с постоянно изменяющимся лицом и чистым сердцем. Ему были рады в любом доме и узнавали в любом обличье; в нём было что-то, делавшее его похожим на пропавшего короля.* * *Последнее путешествие в Нарнию далось мне очень тяжело. Я как время года лето плохо переносила зиму, но и не это главное. Моей наипервейшей проблемой по-прежнему оставался Эдмунд. Не послушавший моего совета, он не вернулся домой и продолжил странствие, по сути, он стал новым хранителем Нарнии, а в силу этого более остальных нуждался в защите, чаще всего – от самого себя. Он помогал всем вокруг, чтобы не вспоминать. Он не спал, чтобы не видеть. Он честно пытался забыть.У портала меня уже ждала Иви, она была единственной, кого я подпускала к себе. Я оперлась на её плечо – дорога измотала меня – и мы вместе двинулись к домику на вершине горы. Там она внимательно осмотрела мою руку, пробормотала несколько одной ей известных заклинаний, принесших облегчение, и вытерла лобик ладошкой. Иви собралась уйти, но увидела моё мрачное лицо.– Весна обязательно наступит,— искренне веря в свои слова, обещает она. Я заставляю себя улыбнуться:– Конечно, наступит.И тут же мысленно добавляю: «Просто не для меня». На улице потемнело – это Иви расстроилась. Я незаметно вплела в её ауру ниточку счастья, случайно затерявшуюся в моей. Сестричка повеселела и отправилась вниз, в долину.Мы жили в необыкновенном мире. Во-первых, у него нет названия. Во-вторых, здесь не бывает войн, поэтому равнины у подножья гор называются долины Мира. В-третьих, солнце встает только раз в год и приносит в эти места необыкновенное количество неоформленной магической энергии; из-за этого все метаморфы стараются посетить праздник Солнца. В-четвертых, несмотря ни на что, урожайность в десятки раз превышает самые плодородные земли, а за счет выращивания только здесь имеющихся растений, местное население никогда не знало нужды. Я от всего сердца полюбила это место и даже подумывала остаться на Сумрачных вершинах навсегда. Отдых от бесконечный войн, спокойствие и маленький дом – казалось бы, что ещё нужно? Но было одно «но»: для счастья мне нужен Эдмунд.Я забралась на подоконник (этой привычной я заразилась у Эда) и прижалась щекой к холодному стеклу. Я открыла душу, и в неё хлынула боль, даже приятная после стольких дней тишины. Крохотная темная комната – идеальное место для того, кто предпочитает страдать в одиночестве.Иногда мне кажется, что я слышу волшебный голос Эдмунда. он зовет меня по имени и тихо спрашивает: «Когда ты вернешься?», а я, обманывая и его, и себя, шепчу в пустоту: «Скоро».В тон моему настроению за окном забарабанили капли воды. Аборигены будут счастливы, в года, в которые прошел хотя бы один дождь, урожайность повышалась в четырнадцать раз… (От лица Эдмунда)Ветер трепал самодельную палатку, пространство освещал маленький светоч. После очередного яркого кошмара моя постель была влажной от холодного пота. Как бы эгоистично это не звучало, но черная кошка должна была прийти четыре дня назад. Рия в моих снах холодно и разочарованно смотрела наменя, потом отворачивалась и уходила. Далее она неизменно погибала на голубоватом льду.Я пытался успокоить себя тем, что последнее невозможно – давным-давно, не знаю как, я наложил на неё мощные даже по меркам метаморфов охранные чары, однако после столь живописного кошмара, мои убеждения не воспринимались как весомый аргумент. Сил не оставалось вообще, мысль только об одном варианте,не совместимым с жизнью, посещала меня всё чаще…Утром мои недобрые намерения прервало появление фигуры в плаще. Откуда она здесь появилась, ума не приложу, ведь я сделал всё, чтобы никто меня не потревожил, но этот человек (условно назовем существо человеком, Аслан знает, кто скрывается под плащом) полностью игнорировал все мои барьеры. Фамильное любопытство не позволило просто пропустить это создание мимо.– Остановись!— после долгого молчания голос вырывался из горла с хрипотцой, неизвестно почему в нём проснулись повелительные интонации. Человек остановился, хоть и задорно спросил:– А кто ты такой, чтобы приказывать мне, Твоё Величество?– Откуда ты знаешь, кто я? – тут же напрягся я.– Моя профессия – знать всё,— рассмеялся человек тремя голосами. Я расслабился:– Это вы, братья?– Возможно,— ответили они. Подобного рода туманные слова уже стали привычкой.– Зачем вы пришли?— не ожидая услышать что-либо вразумительное, спросил я.– А это уже тебе решать. Дадим подсказку: охотнее всего мы помогаем тем, кто ищет.– Я ищу Рию,— заявил я.– Вот и помогите мне её найти.– Ты найдешь её, если пойдешь на северо-юг или западо-восток. Удачи в поисках.Конечно, глупо было ждать точных указаний, но бо ́льшей чуши я в жизни не слышал. Ну не бывает таких направлений! Может, это знак к тому, что всё бессмысленно? Что мне не стоит продолжать поиски?Новый гость в сером плаще прошёл по самому краю границ с полным игнором, но явно желая как можно быстрее скрыться из виду. Я со скоростью, свойственной полукровкам, срезал угол и вырос перед опять же условно названным человеком. Его лицо было скрыто в тени капюшона.

– Кто ты и что ты здесь делаешь?— грозно поинтересовался я. Человек вздрогнул и отпрянул:– Я не обязана тебе отвечать.Что-то везет мне на свободолюбивых. Небось, знали бы, кто я, по-другому бы заговорили… Я снял капюшон с девушки и долго разглядывал её круглое милое лицо, пышные рыжие волосы и лучистые синие глаза. В яркую рыжую гриву были вплетены цветы и душистые травы.– Знахарка?— догадался я. Она энергично помотала головой:– Я – травница!– Без разницы,— я махнул рукой, совершенно позабыв об одном очень неприятном качестве ей подобных.– Разница есть, и огромная!— возмутилась девушка. – Травницы отличаются от знахарок так же, как лягушки от жаб. Каждая жаба – лягушка, но не каждая лягушка – жаба. Так и с нами – каждая знахарка – травница, и не каждая травница – знахарка.– Ладно, понятно,— прервал я словоохотливую травницу и спросил. – Как тебя зовут?– Я не буду отвечать на этот вопрос,— заупрямилась она.– Куда ты направляешься?– Следующий вопрос! Ты не умеешь спрашивать, вот в чем твоя проблема. Подумай хорошо, прежде чем спросить в последний раз.Что ещё я могу у неё узнать? Она ведь явно на что-то намекает. Травница не может знать о Ри, неразумно будет истратить последний вопрос зря. Девушка подождала и, не дождавшись никаких реплик с моей стороны, пожала плечами, надела на голову капюшон и двинулась было дальше, но я схватил её за руку. На среднем пальце правой руки сверкнуло слишком хорошо знакомое колечко-лев. Потрясенный догадкой, я едва удержал рвущийся с губ вопрос «Откуда ты это взяла?» и, дико посмотрев в её глаза, сильно встряхнул за плечи:– Ты – Рия?Синие глаза и рыжие волосы полыхнули огненным золотом,и передо мной осталась моя Рия, моя кудряшка… Она быстро отвернулась, волнистые волосы закрыли её лицо.– Ты с толком потратил последний вопрос,— приглушенно усмехнулась ночная тень. Я заметил, что выглядит она далеко не цветуще: сильно осунулась, похудела, покрасневшие от недосыпа глаза окружились большими фиолетовыми синяками.– Ты давно спала?— вздохнул я. Она кивнула:– Давно,— и попыталась уйти, но я, даже пребывая в легкой степени ярости, не мог отпустить её просто так.– Плохую ты иллюзия наложила,— уколол я девушку. Она, не обернувшись, ответила:– Не хватило времени. По моим расчетам к этому времени здесь уже никого не должно было быть. Ума не приложу, в чём я ошиблась.– Меня задержали рыжие братья,— поведал я, по-прежнему удерживая её за руку. Рия раздраженно заметила:– Я же просила их тебе не помогать!– Так ты не хочешь меня видеть?— я грубовато развернул её к себе, но она снова спрятала лицо.– Нет, это ты не хочешь меня видеть! Ты ведь злишься на меня за то, что я тебя бросила, с самого моего ухода, где-то вот здесь,— Ри невесомо коснулась моего сердца. То сладко зашлось, а потом понеслось с бешеной скоростью. Метаморф спокойно добавила. – У тебя глаза светятся.– Потрясающе,— пробормотал я и попытался взять под контроль свои чувства.Рия продолжала скрывать лицо, и я попросил её:– Посмотри на меня.– Нет.– Посмотри,— упорствовал я. Она внезапно разозлилась, её зрачки загорелись золотом:– Да я тебе жизнь испортила, а ты хочешь, чтобы я тебе в глаза посмотрела? Как ты себе это представляешь?– Просто, это совсем нетрудно,— уговаривал её я. Девушка обреченно вздохнула и коротко взглянула на меня. Её черты лица сильно заострились, всё старые ссадины исчезли, зато появились два новых шрама – на щеке и за ухом.– Откуда это? – осведомился я, проводя пальцем по обеим отметинам. Далее я себя уже не контролировал, рука запуталась в тяжелых волосах Рии… Она положила руки мне на плечи, не позволяя придвинуться к ней слишком близко, но я-то чувствовал, что именно этого она более всего хочет. Я наслаждался чертами её лица, вспоминая их и подмечая что-то новое. Девушка стала выглядеть на год старше, хоть и умудренные прожитыми веками глаза на мгновение стали принадлежать девятнадцатилетней девчонке, впрочем, быстро опомнившейся и скромно отстранившейся.

– Пожалуйста, постой,— взмолился я.– Я так давно не видел тебя…– Ой ли?— прервала меня Рия. – Раз в месяц я спала в твоей палатке. Тебе нужно быть внимательнее.– Кошка!— воскликнул я. – Так это ты была? Вот почему мне так хорошо тогда было!– Нет, не по этому,— очень серьезно возразила девушка. – Я забирала у тебя все негативные эмоции и сны, какие могла, иначе ты бы просто сошёл с ума, только…– Только ты всё это испытывала сама,— с ужасом продолжил я за неё. Плюс ко всей своей боли она переживала ещё и мою.– А где ты была всё остальное время?— я перевел тему. Вместо ответа Рия застегнула застежку плаща и осталась в костюме наемницы: обтягивающая черная кожа куртки с металлическими заклепками, узкие штаны, высокие сапоги и серебряные браслеты-амулеты.– Ты была наемницей?– Да, в некотором роде, только в отличие от других, я работала сама на себя. Первый год мы воевали против клана Энергии, так я получила вот это,— девушка стащила с левой руки перчатку и продемонстрировала мне сильно обожженную почти до локтя руку. – Думали, от руки вообще ничего не останется, но Иви творит чудеса. Это,— она указала на щеку, – я получила, когда защищала Новый Ралин от малдишо. А вот это,— она потерла ухо, и её голос похолодел, – мне досталось от Кастоса.Думаешь, я не поняла, что КТО-ТО меня оберегает? Я ввязывалась в самые опасные переделки, но выживала всякий раз даже так, где Властители складывали головы.– Ты не ценишь жизнь, которую я тебе дал?— прищурился я.– На что она мне без тебя?Рия высвободилась и зашагала прочь. Решение возникло сразу. Я тщательно скрыл свои мысли, бросился за ней и мягко впился в её губы. Против ожидания, она не оттолкнула меня, а ответила на поцелуй; не известно, в чьих глазах было больше изумления – в её или в моих. Я дал себе несколько секунд на наслаждение и отошел, помня, как протекало превращение в первый раз.– Тебе ничего не грозит,— успокоила меня Рия. – Я не хотела быть носителем проклятия и поэтому избавилась от него. Это делают очень немногие – процедура весьма и весьма неприятная.– Так что же, я остался обычным…— мой голос упал; я хотел сказать «человеком», но поправился,– полукровкой?– К счастью, это так,— подтвердила девушка. Похоже, она действительно рада этому факту.«К счастью?! Так ты не хочешь быть со мной?»— я хотел кричать, да вообще что угодно делать.– Впрочем,— добавила ночная тень, – если ты думаешь, что это единственное препятствие к счастью, то вряд ли прав. Видишь ли, в свободное от дел время я занималась поисками. И часть из найденных результатов я сочла достаточно полезными. Если ты внимательно читал свои записи,— я покраснел до кончиков ушей, – то должен помнить, что каждый мир живой и, как люди, имеет собственную ауру. Я это вот к чему веду: приплетая хотя бы пару ниточек собственной ауры, человек (ну или кто другой, не важно) живет ровно столько, сколько просуществует этот мир. Улавливаешь мою идею?Но всё это не без подводных камней. Откуда знать, как долго мир будет жив? Может, завтра случиться местный конец света?Я положил руки ей на плечи, сияя улыбкой надежды:– Оно того стоит. Только что ж раньше-то не пришла?– Честно говоря, я всегда надеялась, что твоё будущее сложится и без меня,— призналась Рия и тут же предупредила. – Имей в виду, я добилась разрешения на это с определенными условиями. Аслан позволил мне остаться, только если три месяца в год я буду заниматься делами кланов и в случае серьёзной угрозы сразу же приду на помощь. Скорее всего, я буду уходить зимой, я её очень плохо переношу.Я и без того заметил, что и так бледная кожа Рии стала полупрозрачной, а сама девушка нехорошо себя чувствует. Я отдал ей капельку немногочисленных сил ласковым прикосновением, а что было дальше – в упор не помню, как будто снова оказался на дне рождении метаморфа во время общего танца.Я очнулся, сидя под деревом с Рией на коленях, от её слов:– Тебе нужно научиться противостоять магии, это ведь моя суть,— она смеется, её голос звучит непривычно высоко.– Тогда тем более не стоит,— я крепче обнимаю девушку. Она очаровательно надула губки и деланно капризно заявила:– Я не хочу ночевать здесь, пошли ко мне домой!– Имей советь!— я шутливо возмутился. – Туда топать не меньше недели!Метаморф лениво махнула рукой, на которую уже успела натянуть перчатку, и в воздухе материализовался искрящийся овал портала. Я чуточку завистливо вздохнул:– А я так и не научился их делать.– Одно из немногих упущений в твоих знаниях,— заметила Рия. – Самообразование – полезная штука.Мы шагнули в проход и очутились в первой комнате, из-за меня пребывавшей в глобальном творческом беспорядке, а попросту – в грандиозном бардаке. Девушка усмехнулась и щелкнула пальцами – вещички поспешили на свои законные места.В её комнате я никогда не был. Интерьер полностью раскрывал характер Рии. Золотистый и синий цвета отражали её опыт, мудрость, безграничную силу, самоотверженность и преданность. Удобное кресло и диван создавали ощущение уюта, коего она всегда была лишена. Большое количество старинных книг, которые Рия и так знала наизусть, либо стояли на полках, либо открытыми лежали на ковре с толстым ворсом – следы неоконченного урока с Люси.– Не обращай внимания,— смутилась Рия. – Ты позволишь мне поспать? Последний раз я дремала месяц назад.Не дожидаясь моего ответа, позевывая и потирая глаза, девушка вытянулась на диване и небрежно бросила мне:

– Можешь посидеть в кресле.От возмущения я даже потерял дар речи, но Рия поспешно увеличила диванчик вдвое хлопком в ладоши:– Да ты что, я же пошутила!За последнее время я не слышал даже черного юмора, так что неудивительно… Я устроился рядом с Ри, удобно эксплуатировавшей мое плечо в качестве подушки. Я не возражал – так мне было удобнее её обнимать.Утром я проснулся один. Неужели мне всё приснилось? Тогда как я оказался здесь? В мысленной панике я вышел на улицу, чтобы хоть немного проветриться и увидел Рию, сидящую в позе лотоса и мурлыкающую незатейливую песенку.– Уже проснулся?— продолжая напевать, спросила она.– Не делай так больше, пожалуйста,— попросил я. – Я думал уже, что ты снова бросила меня, или мне всё привиделось, или…– Я, конечно, буду стараться,— кивнула девушка, – но со временем тебе придется привыкнуть.Она была права – пришлось привыкать. Такая натура, как у Рии не позволяет долго оставаться на одном месте, зовет куда угодно, хоть на край света… если только ты не привязан по-настоящему крепко собственными чувствами. Я прекрасно это понимал, хоть и поинтересовался:– А что ты сейчас делаешь?– Мне ведь нужно было разобраться с нашими аурами,— ответила метаморф. – Ничего, что я сделала это и с твоей семьей?– Конечно,— улыбнулся я. Лучшего она не могла придумать! – Может, мы пойдем в Кэр-Параваль? Я соскучился по ним.– Они сейчас в северо-восточных провинциях,— возразила ночная тень,— сражаются с малдишо, которых упустили наши во время зачистки. Вернуться через неделю.– Откуда ты всё это знаешь?– Моя работа – знать всё, что я должна знать,— засмеялась она.Неделю мы провели просто потрясающе. От нечего делать Рия занялась моим образованием. Исправлять ей пришлось очень многое – сами мои представления о магии были неверными, ошибочными. Заклинания получались эффективными только за счет вбуханной энергии и моей принадлежности к расе полуметаморфов. О таких вещах, как сгустки энергии, магические нити и контакты, я имел крайне туманные и неполные знания. Рия оказалась на редкость талантливым учителем и показала мне множество действенных приемов правильного использования волшебства без глобальных изменений моей тактики и с минимальными затратами сил. Когда она учила меня, сложилось впечатление, что ночная тень знает ВСЕ о магии и уж гораздо больше, чем известно мастерам и мудрецам этого затейливого и прихотливого искусства.А через семь дней мы вернулись домой. По одним ей известным причинам Рия сменила костюм наемницы на платье всех цветов лета – от ослепительно-белого до виноградно-лилового. Честно говоря, кожа куртки и брюк мне нравилась куда больше, но девушка решила сделать своё появление, как она выразилась, «более эффектным». Хвастаться – нехорошо, но я скажу, что неделя со мной изменила ночную тень до неузнаваемости: в глазах и в волосах стало больше золота, на щеках даже появился милый легкий румянец, лицо светилось счастьем самого удачливого в своём роде человека.Рия своими методами определила точное время возвращения моей семьи в замок и их сбора в общей гостиной с видом на море. Мы открыли порталы в близлежащий лес (я ну совсем чуть-чуть промахнулся) и направились к моему единственному дому. Я взял девушку за руку и неспешно повел за собой, но метаморф, подняв ладонь, остановила меня. Из под её ног зажурчали весенние ручьи, земля сразу же покрывалась травой и крохотными синими и желтыми цветочками. Снег интенсивно таял, на деревьях набухали и лопались почки, солнце засветило ярче – одним словом, наступало долгожданное лето.***Королевская семья пьет чай после изнурительного похода на север – там прошёл ряд нападений невиданных ранее монстров. Уничтожив их всех и проверив местность на предмет других нежелательных тварей, монархи вернулись домой. Там, далеко от дома, им страшно не хватало Эдмунда, его холодного расчетливого разума, умения не спешить и приободрить всех, когда это потребуется, а в гостиной пустое кресло ещё раз напоминает об исчезновении младшего брата.Беттани, любящая морозный воздух, выходит на балкончик и вдруг кричит, указывая куда-то пальцем:– Смотрите!Питер первым срывается с места, готовый защищать подругу, но останавливается, пораженный. В дальнейшей какофонии звуков неясно, кто и что говорит, только слышны отдельные возгласы:– Это Эдмунд!!!– А с ним лето!– Нет, это не лето!– Это Рия!!!Они кубарем скатываются по лестнице, бегут по выученным до последней царапины на полу коридорам и кучей вываливаются из главных ворот, спеша на встречу двум оставшимся членам семьи. Рия и Эдмунд сияют улыбками счастья. Множество громогласных приветствий раздается в воздухе, а, удовлетворив первую потребность в эмоциональном разговоре, королевская семья тесно прижимается друг к другу и вместе идет к приветливо распахнутым воротам белоснежного замка.