Twelfth part. (1/1)
Последняя глава. Остался лишь эпилог.Музыка: Nell - Afterglow.------------------------------------------Иногда, несчастные шестьдесят минут, которые умещает в себе один час, становятся самыми страшными и болезненными в жизни, даже хуже, чем если бы человек мучительно умирал.
СынХен сидел на такой знакомой кухне, глядя в одну точку перед собой. В голове было пусто, словно в песчаной пустыне. Ни одна, даже самая ленивая и нелепая мысль не скользила в сознании. Взгляд просто ухватился за трещину на любимой квоновой желтой чашке и не двигался ни миллиметром в сторону.ЧиЕн пил из нее сок еще пару дней назад.Свой любимый апельсиновый сок.А сейчас его мама, госпожа Квон, сидела перед Топом, утирая слезящиеся глаза платком.
Не совсем старая, но уже и не молодая. Вокруг таких же теплых, как у ЧиЕна глаз, собрались аккуратные морщинки. Темные, с еле заметной сединой волосы слегка растрепались, выбиваясь из-под заколки и падая на лицо.
Квон был до мелочей похожим на свою мать. СынХен поднял на секунду взгляд и до боли в пальцах сжал руку. Хотелось протянуть ладонь, поправить прическу этого сломленного, уставшего человечка и крепко обнять.Ярче, чем давшую ЧиЕну жизнь женщину, во всех ее жестах и чертах лица, он видел самого Квона. Поэтому только опустил взгляд обратно.Ранее расколотая надвое чашка, сейчас была негодна для использования. И только склеенные самим ЧиЕном куски напоминали о том, что когда-то, не так давно, он был рядом.
А смог бы он также неуклюже, дрожащими тонкими пальцами, собрать в одно разорванное на молекулы сердце в сынхеновой груди?Женщина молча поднялась и вышла из комнаты. А Чхве не мог заставить себя даже поднять голову.Через пару минут она вернулась и на стол рядом положила стопку из нескольких тетрадей в одинаковых черных обложках. А сверху, неприлично и даже как-то вульгарно, белел небольшой конверт.
- Енни просил передать тебе это, возьми. Его последняя просьба.СынХен словно очнулся, мелко вздрогнув, и поднял голову. Сгорбленный, он сидел на стуле, чувствуя теплую ладошку на плече и всматриваясь в такую знакомую грустную улыбку. Сердце гулко ударилось о ребра, а потом, словно не билось до этого, начало свою работу.
Ритмично, быстро и болезненно сокращаясь, большая и горячая мышца отчаянно заметалась в своей широкой живой клетке.Квона с ним больше нет.Его маленький, тонкий и хрупкий ЧиЕн ушел, ничего не сказав.
А он, СынХен, даже не извинился, не попрощался, не сказал, как сильно его любит.Крупная слеза собралась на длинных ресницах и одиноко скатилась вниз.Женщина тихонько вздохнула, склонившись и обняв Чхве. Похлопала по спине, шепнув слова утешения, и на душе стало еще тяжелее.
Это он должен утешать, он должен падать в ноги и просить прощения.Но взамен Топ только обнял в ответ, а потом попрощался, с разрешения забрав с собой расколотую надвое и заново склеенную чашку.Бессмысленно, но… Может, если все воспоминания влить в этот маленький холодный сосуд, его сердце не будет так болезненно кровоточить?