Кусочек, в котором мы знакомимся с Сэцуно, путешествуем в прошлое и следим за намёками (1/1)

Поместье Дома Пепельных Драконов утопало в сером утреннем тумане, и с холмов казалось, что здание либо парит в воздухе, либо потихонечку погружается в серебряные волны неизвестных вод. Порыв холодного ветра взобрался вверх по росистой траве и укрылся под дорожной мантией Сэцуно Анхо, сына кузнеца из Белой Ветви. Сэцуно убрал упавшие на глаза тёмные пряди волос, поправил шляпу, проверил, крепко ли держит перевязь плащ и котомку, и бегом кинулся вниз по склону. Мысли тут же прояснились, спать расхотелось вовсе, и не было уже нужды в том, чтобы уткнуться лицом в мокрую от росы траву. Почти бессонная ночь отметилась тёмным на веках Анхо, но он вряд ли бы смог уснуть, даже если бы выпил успокаивающий чай. Настал тот самый день – к нему сын кузнеца готовился с таким прилежанием и усердием, что можно было только позавидовать. Родители смогут отныне гордиться своим единственным сыном, а родная деревня вздохнёт с облегчением. Наконец-то больше не будет дикого кудахтанья кур, за которыми каждое утро гонялся Сэцу, тренируя ловкость; больше не затопит посевы, потому что Сэцу не сломает плотину, да и количество сердечных приступов уменьшится. Отец часто припоминал Сэцуно тот случай, когда госпожу Ки-Ирринь и госпожу Ат-Вивиль пришлось откачивать, потому как им улыбнулось увидеть синющего и выстукивающего дробь зубами младшего Анхо после тренировки у водопада. С перепугу обе признали в нём страшного водного демона, пьющего кровь несчастных старушек.Сэцу улыбнулся восходящему солнцу как старому приятелю – уже много лет он просыпался вместе с ним, а то и раньше. Мать называла это «дуростью», отец – «порою полезным», а сам Сэцу – единственно верным. Человек, как и всё живое, должен просыпаться с первыми лучами светила и впитать в себя практически концентрированную живительную силу, дабы быть готовым ко всем сюрпризам, что может принести ему новый день. Это подсказала Анхо книга, с которой он не расставался с тех пор, как нашёл её между сломанными колёсами, оставленными пришлой ярмаркой. Книжонка была тоненькой, но весьма полезной, содержала в себе массу жизненных советов и называлась «Указания юным убийцам демонов».Это было страстью, настоящей навязчивой идеей Сэцуно Анхо – попасть в ряды воинов Пепельных Драконов, дабы своими руками помогать искоренять зло и охранять от него весь род. С восьми лет, во сне и наяву, Сэцу видел себя в сером рэйфуку среди солдат под серебристо-зелёным стягом – под левой рукой на перевязи висит гербовой меч, под правой – кисти тёмных завязок от пояса. Он будет стоять в первом ряду и обязательно увидит самого генерала и даже перекинется с ним понимающими взглядами.«- Что, покажем этим демонюгам, каковы воители-драконы?» - прочитает в глазах командира Сэцу. И ответит, сиящим говорящим взглядом:«- Обязательно, тал.* »Да, что-то далече увели его мысли. Уж эту-то сцену Сэцуно представлял до мельчайших подробностей, с тех самых пор, как увидел свиту Киши, охотившуюся близ Белой Ветви, почти четыре года назад. Сын кузнеца тогда тихо шептал молитвы громовому божеству, чтобы остаться незамеченным среди ветвей дерева, на котором лежал, и чуть подольше полюбоваться на великолепие этих неприступных всадников. У каждого – необычной окраски арок**, с украшенными металлической сетью маленькими рожками и посеребрянными копытами. И самый величавый – у военачальника. Легко определить сан по цвету арока и богатству украшений. Достаточно знать кое-что о традициях - а четырнадцатилетний Сэцуно знал многое для своих лет.Белый, увешанный лентами и жемчугом – арок самого Кариото Киши, главы рода. Серые ароки, чуть отличающиеся друг от друга, в зелёных лентах – сопровождающие. Белый, чуть поменьше, с серой попоной – советника или главного жреца. И ярко-бурый, с чёрными лентами войны – арок, указывающий на то, что в седле его – умелый воин, способный вести за собой легионы. И вести к победе. Сэцу никогда не забудет это лицо – достаточно молодое, умиротворённое, и в то же время серьёзное. Возраст не имеет значения для высших чинов – в прошлом не редкостью были случаи, когда род возглавлял совсем ещё юноша, лет семнадцати, а то и пятнадцати от роду. С военачальниками дела, конечно,обстояли строже – учитывался воинский опыт. Но годы порою выдавались совсем уж лихие, и девятнадцилетние тогда могли дать фору в опыте сорокалетним. Хо всё ещё воевала – как с соседями, так и с врагами внутри – демонами. Посему ничего удивительного в том, что в седле генеральского арока сидел едва ли достигший двадцатилетия парень. Настоящим потрясением стало для Анхо другое.Он достаточно долго следил за всадниками – пусть они и были быстрее, но лес этот Сэцу знал как свои пять пальцев, и следовать за свитой, почти не отставая, было не такой уж и трудной задачей. Они были хорошими воинами, Сэцуно запоминал их движения и с радостью думал о вечере, когда попробует воспроизвести всё это по памяти. Солнце было почти в зените, когда отряд решил пополнить запасы воды и еды в ближайшей деревне, которой являлась Спелая Гроздь. Всадники о чём-то тихо переговорили – Анхо не слышал их, он был достаточно близко, чтобы видеть, но слишком далеко, чтобы различать слова – и вся свита, во главе с Кариото отправилась по лесной дороге в сторону Грозди. Все, кроме двух – генерала и всадника на мелком белом ароке. Те свернули в лес, спешились, отпустили животных пощипать свежие листочки, а сами устроились на небольшой полянке. Несколько минут эти двое вроде бы активно спорили – один постоянно метал на второго грозные взгляды , второй хмурился и глядел в землю. И когда Сэцуно решил-таки подползти поближе – уж очень стало любопытно, о чём могут спорить с военачальником – один из парней схватил второго за плечи, встряхнул, заставляя посмотреть себе в глаза и вдруг... поцеловал. От неожиданности Сэцу почти выдал себя – он чуть не упал с ветки, по которой намеревался перебраться на соседнее дерево, но каким-то чудом удержался на месте. Чуть ли ни минуту Сэцуно безуспешно пытался оторвать взгляд от советника, или кем бы он там ни был, который жадно целовал оторопевшего и, наверное, потому особо не сопротивлявшегося военачальника. И только спустя некоторое время у Анхо словно включилось сознание, и он поспешно отвернулся, отползая подальше, в гущу зелёной кроны. В самом деле, пора было возвращаться домой. Однако увиденное в лесу не хотело так просто покидать мысли Сэцу, и, когда спустя почти год он проснулся в холодном поту ото сна, в котором на месте советника был сам, Анхо с ужасом осознал своё положение. Ничего более глупого, чем влюблённость в генерала земель Хо, Сэцуно Анхо ещё не совершал.Единственным человеком, которому Сэцу доверил свой секрет – он слишком жёг язык и лёгкие, рвался наружу, и пришлось всё-таки с кем-то поделиться – была Илаоно Ли, девчонка, ухватившая от Анхо первый поцелуй. Ила практически всегда добивалась того, чего хотела. И, пробегав одно лето с Сэцу, быстренько нашла себе ещё кого-то. Никто из них не сердился друг на друга – право слово, ну как они могли, в двенадцать-то лет. Ли была куда бойчее чем сам Сэцу, а также выше, решительнее, да ко всему прочему ещё и старше почти на год. Сэцуно никогда не забудет, как зелёные глазищи подруги расширились, а потом она несколько минут безуспешно пыталась не рассмеяться в голос. Мда, оказалось, что открывать свои самые сокровенные секреты – не самое приятное занятие. Пятнадцатилетний Анхо краснел и бледнел, дрожащим голосом повествуя об увиденном в лесу и о сне, а Ли, ставшая под конец его рассказа необычайно серьёзной, пообещала, что поможет в меру своих девичьих сил. Кое-что она всё-таки понимала, имея уже в свои шестнадцать небывалый опыт в отношениях с совершенно разными людьми, и посему оставила за собой право подшучивать над смущающимся Сэцуно во время их встреч. Илаоно в жизни бы не подумала, что Сэцу сможет влюбиться – и в кого! – уж очень молчаливым был её друг, а толщина стены, отгораживающей его от больших компаний, была едва ли измеримой. По планам, вертящимся в голове девушки, Сэцу должен был встретить хрупкую, скромную девчкушку, прямую противоположность самой Ли, через три недели впервые взять её за руку, через месяц – поцеловать, а года через два наконец-то сделать ей предложение и завести пару угрюмых, но хорошеньких, ребятишек. Но жизнь всегда поворачивает всё не так, как думается.Отношения с представителем своего пола, особенно среди воинского класса – не такая уж и редкость для Хо. Нет, в армию брали и девушек, но только в качестве военных советников или секретарей – вообщем, тех, кто в жизни своей вряд ли бы увидел поле боя. Многие просто разочаровывались в «истеричных бабах» или «равнодушных мужиках», а бывало и такое, что просыпаешься утром в своей постели, и вроде бы ничего не изменилось, а на самом деле очень многое, и больше не тянет подглядывать в женских банях, тебе и мужские очень даже сойдут. В любом случае, свободу встречаться с кем душа пожелает в Хо никто не отменял – так было уже около пяти сотен лет – и единственной проблемой для Сэцу оставалось знакомство с предметом своего обожания. Кто знает, вдруг он всё ещё с тем странным парнем, или наоборот, одинок, или сменил уже с десяток партнёров... или вообще женат? Но избавиться от ставшего почти родным образа Сэцу уже не мог, и потому всё ещё надеялся... на что-то. Он был согласен даже просто быть где-нибудь рядом – отношения были бы небывалым счастьем для сына кузнеца.До поместья оставалось совсем немного, и Анхо понял, что дрожит не только от утренней прохлады. Главное – успокоиться, и показать всё, на что он способен.Сэцуно Анхо поудобнее перекинул котомку, сжал рукоять собственноручно выкованного клинка, и ускорил шаг. Уже вечером он будет строчить письмо Илаоно, и, о Боги, пусть оно будет радостным.Оставалось только посочувствовать Сэцу - ведь он не ведал, что в тот день четыре года назад, на буром генеральском ароке восседал вовсе не военачальник Хо.____________________________________________________________________________________________________________________________________* Тал – уважительное обращение к высшему воинскому званию в Хо.** Арок – верховое животное, похожее на оленя, может двигаться как рысью, так и скачками. Незаменимы практически в любой местности. Выращиваются на севере страны.