1. Гарвард и свежий чай (1/1)

― Всегда был таким психом? Или окончил какой-нибудь особенный колледж?Кибергений уточняет это, задумчиво созерцая потолок. Переползающие спирали, красно-белые, как леденцы, вроде бы и не движутся особенно быстро, но от этого всё равно может и укачать. А еще, глядя на них, не определишь, высоко потолок или уже склонился к самой твоей макушке, готовый обрушиться и раздавить. В спиралях теряются все ощущения, высота и глубина в том числе.― Вообще-то я окончил Гарвард.Сказав это, Флуп начинает картинно падать назад. И колени согнуть не успел, а на помощь уже бежит большой колченогий диван ― выглядит как пластилиновый, но сделан из вполне обычных для дорогой мебели материалов: красного дерева, бархата и чрезвычайно мягкой набивки. Ловит хозяина. И приглашающе топает витой ножкой.― Серьёзно? Никогда бы не подумал.Кибергений опускается рядом, все так же прямо держа спину. Флуп, уже вальяжно развалившийся, снисходительно кивает. Поглядывает снизу вверх внимательными светлыми глазами ― не то карими, не то серыми. Улыбается. Не сомневается, что получит еще какую-нибудь остроту, которая его столь же мало впечатлит.― И из Гарварда можно выйти с поехавшей крышей? Или она поехала позже?― Тебя интересует так много всего обо мне… забавно для такого всезнайки.― Да ничего меня не интересует. Я просто пытаюсь понять, насколько опасно находиться с тобой рядом.― Как видишь… сегодня всё прошло неплохо.Знаменитый телеведущий снова дарит ему лучезарную улыбку. Конечно, он доволен, в прекрасном настроении: первый эксперимент с элементами виртуальной реальности в шоу прошел удачно. Все старые разработки Кибергения пригодились: и чудовища, и головоломки, и невероятные спецэффекты вроде оживающих, протягивающихся прямо сквозь экран к зрителям в комнаты радуг. Виртуальная реальность оказалась отличной мыслью. И в своем роде это было забавно ― приспосабливать смертоносные идеи, чтобы уничтожать только рейтинги конкурентов с других каналов, которых, по жалобам Флупа, развелось многовато.― Так что… тебя правда зовут Себастьян?От этого вопроса Кибергений невольно вздрагивает. Снова поворачивает голову. Флуп совершенно блаженно таращится в потолок, болтая ногой.― Вообще-то нас представляли друг другу официально. Не более чем три часа назад. А до этого ты, кажется, пытался меня уничтожить вместе с агентами ОSS. Сомневаюсь, что ты…― Я всё ещё думал, это шутка. Ну или… сценическое имя? Нелепое… как у краба из того мультфильма!Зубы скрипят. Но он ведь обещал себе тренировать выдержку. И напоминает ровно:― Моё, как ты выражаешься, ?сценическое? имя ― Кибергений.― Невероятная скромность. И невероятная оригинальность. Но… не могу сказать, что тебе не идёт.С этими словами Феган Флуп сцепляет пальцы в замок у груди. Он продолжает таращиться на спирали, спирали отражаются в его многочисленных кольцах. Чертова прорва колец с цветными камнями, одно другого ярче. Кибергений тоже не равнодушен к этим украшениям, но его тяжелые перстни ― без камней, широкие и литые, ― больше похожи на элементы боевой игровой брони. Кроме одного. С круглой черной яшмой, на среднем пальце правой руки. Вот это смотрится эффектно, а странные слепящие блестяшки…― Мра-ачное зло. Жутко мрачное. Мне бы пригодилось. Не хочешь вести со мной шоу?От такого предложения Кибергений непроизвольно, но очень проворно отодвигается на другой конец дивана. Флуп, воспользовавшись этим, тут же закидывает на свободное место ногу и прибавляет:― Двадцать… нет... тридцать процентов прибыли.― Ты полагаешь, мне настолько нечем заняться?― Выглядишь именно так. И тебе, кажется, не хватает толики безумия. Снова широкая улыбка. Быстрый жест ― приглаживает топорщащиеся волосы. И снова свет блестит в кольцах. Кибергений криво, желчно усмехается. Безумие… этот псих кое-чего не знает. Например, какие темные коридоры в Башне Пятого Уровня. Каково стоять в самой верхней ее комнате и разглядывать мир, который весь построен твоей собственной рукой и весь несёт смерть. Каково слышать свои собственные голоса ― целых три голоса с немного измененными тембрами: рычащим, медовым и чеканным. Или и того лучше... впрочем… это ему иногда показывают собственные сны. ― Поверь. ― Он все же приподнимается. Подается немного вперед, опуская ладонь рядом с ногой телеведущего, обутой в нелепый остроносый ботинок. ― Безумие ― явно не то, в чём я остро нуждаюсь. И если ты не перестанешь сводить меня с ума, я… ― Здесь он позволяет себе обаятельную холодную улыбку, ― затолкаю его тебе в глотку. В OSS у тебя много друзей, и поэтому я послушал Валентина. Согласился тебе помогать со всей этой лабудой. Но это не значит, что…Флуп щурится. Колючий взгляд. Очень. Не вяжется со сладким дружелюбным советом:― Не надо сердиться. И делать поспешных выводов. Наш мир, если отбросить некоторые мелочи, свеж, ярок и безумен. Будешь отнекиваться от безумия ― останешься за бортом.Как можно реагировать на такую чушь? Кибергений предпочитает очередной кривой оскал:― Я и так пробыл за бортом слишком долго.― Тогда добро пожаловать назад, мистер Себастьян. Миру есть чем вас удивить.Флуп будто намеренно тянет имя особенно противным голосом. И пожимает Кибергению руку своими ледяными пальцами.― Так вот. О Гарварде. Один из лучших выпускников, между прочим.Странно, но разговор начинает забавлять. Учитывая, что сегодня спешить все равно некогда, его можно и протянуть подольше. Кибергений облокачивается на спинку дивана, устраивает подбородок на руке и уточняет:― Факультет? ― Конечно же, искусств и наук. Интересует специальность?― Ничуть. Наверняка что-нибудь бесполезное. На самом деле мне намного интереснее другое…Говоря, он разглядывает телеведущего, принявшего еще более расхлябанную картинную позу. Закинувшего под затылок пеструю (точно пластилиновую!) подушку, смотрящего снизу вверх, но все равно так, будто является бесспорным королем. Впрочем, вряд ли в чокнутой дыре, где спирали прямо сейчас наползают на еще недавно монотонные стены, меняя цвета на кислотно-фиолетовый и зеленый, может быть другой король.― Что же? Кстати, желаешь чаю?..В горле пересохло. Но лучше не рисковать.― Боюсь, ты что-нибудь туда подмешаешь. Безумие, например. Так вот… как вообще ты дожил до Гарварда? Неужели никому не приходило на ум проломить тебе голову?Флуп поднимает четко очерченные брови. Обдумывает вопрос несколько секунд, приходит к каким-то выводам и снисходительно цокает языком:― Ах, тебя интересует, как прошли мои школьные годы? О, не переживай. Все безмозглые увальни, называвшие меня ботаником и фриком, давно уже стали расчудесными палпалычами. Кстати, им даже почти не пришлось вынимать мозги. Готовый, так сказать, материал. А вот с тобо-ой… ― Он вдруг быстро, гибко как пружина, приподнимается и на этот раз касается лба Кибергения пальцем, ― придётся повозиться. Ну-ну, я шучу. Мой штат палпалычей укомплектован.Он не возвращается в прежнее положение. Остается сидеть, самодовольно улыбаясь. А от места, где до кожи дотронулись, разливается холод. Ненадолго, но это ощущение остаётся.― Ну а ты… ― Флуп зеркально повторяет его позу, опираясь на спинку дивана и слегка сгибая одну ногу. ― Так и вижу тебя в молодости каким-нибудь туповатым качком. Капитаном футбольной…― …по регби, ― сдержанно поправляет Кибергений.― …команды. И, конечно же, грозой всех, кто хоть немного странноват. Ну а потом…― А потом я подался заниматься компьютерными технологиями, потому что в то время все ещё только понимали, что за этим будущее, но будущее сулило слишком много. Меня запихнули туда силой. А у меня… ― он тихо хмыкает, ― вдруг взял да и оказался талант от бога. И более того…Он обрывает сам себя. Добавить: ?И более того, я сам стал довольно странным типом? значит повести слишком уж откровенный разговор для чисто делового знакомства. Они с Флупом и так говорят о ерунде, которая ни на кой чёрт не нужна людям, которым предстоит всего лишь время от времени формально общаться. Но… этот человек располагает к странным разговорам. И даже сейчас он смотрит так, будто без труда догадался о смысле недосказанной фразы. Впрочем, он никак этого не показывает. Опять возводя глаза к потолку, вздыхает:― Забавно. Иногда жизнь ведет тебя к чему-то ласково, как в танце. А иногда пинает. Тебя, видимо, пнули. Странно, но при всей шутливости фраза произнесена серьёзным тоном. Поэтому Кибергений не знает, что можно ответить. И пожимает плечами:― Я никогда не задумывался, вели меня или пинали. Это не так важно. Важно не как ты где-то оказался, а что ты там сделал. Сделаешь. Попытаешься сделать.― О боже, философия… ― губы вдруг растягиваются в широчайшую улыбку. ― Валентин был прав. Я уже заволновался, когда все эти технические штуки ты настраивал почти в гробовом молчании. ?Технические штуки?. Он с трудом удерживает скептичное хмыканье. Феган Флуп, судя по рассказам шпионов OSS, ― гений робототехники, неплохой специалист в генетике и изобрел не одну машину, чтобы делать с людьми странные и зачастую крайне неприятные вещи. Монстров, которых Кибергений моделировал в игре, Флуп вполне может, если постарается, сделать живьём. При этом… полное непонимание простых вещей. Например, как вынуть батарею из ноутбука.Палпалычи всё же приносят чай. При этом один обливает из чайника диван, второй просыпает сахар на брюки Кибергения. Флуп наблюдает со снисходительным умилением счастливого отца не самых умных детишек. Зато чай оказывается неплохим и вроде бы даже не безумным. Отдает мелиссой и мёдом.― Каково это?Подозрение, что что-то подмешано, всё же закрадывается, ― когда Флуп задаёт этот вопрос на первом глотке. Кибергений торопливо отодвигает чашку подальше ото рта, но пока не ставит на стол.― Что, прости?Флуп быстро отпивает из своей. Можно успокоиться: значит, не отравлено… или у психа иммунитет. Тоже возможно. Тем не менее всё оказывается чуть проще.― Каково снова… ммм… прости, трудно сформулировать. ― Флуп щёлкает пальцами. ― Есть! Каково это ― снова что-то чувствовать настоящее, после того как сколько-то там лет прожил внутри компьютера? Ну, вкус чая… ветер… солнце на лице?Определенно у Флупа откуда-то талант задавать необычные и неожиданные вопросы. И ещё один ― задавать вопросы, над которыми Кибергений…― Не задумывался.Он отвечает вполне честно, но хмурится, едва слова срываются с языка. Потому что ответ немного ненормальный. Нет, совсем ненормальный, достоин уже полного психа, в искореженных мозгах которого перемешались все возможные миры. И, судя по тому, как нахмурился Флуп, он тоже это понимает.― Почему??Потому что на какую-то часть я так оттуда и не выбрался?. В голове Кибергения звучит не его настоящий голос. Три других, искаженных. Запертых в темных комнатах темной башни. Там же, где до сих пор бродит ещё один призрак ― маленькая испуганная черноволосая девочка. Девочка, которую он предал. Девочка, тело которой лежит в переплетении проводов, в лаборатории, местоположение которой потерял из виду даже Пентагон. Что говорить об OSS…― Себастьян? Ты в порядке?Он вздрагивает, когда его плеча касается тонкая почти невесомая рука. Качает головой, отстраняясь. Все-таки ставит чашку ― резко, обливает стол. Поджимает губы:― Знаешь, было несколько не до того. Все эти мечты о мировом господстве и мести, они отнимают довольно много времени и крайне утомляют.― Знаю, поверь. С мировым господством не особо сочетаются даже такие мелочи, как восьмичасовой сон… размышления… семья.Не думать о Деметре. Он напоминает себе об этом и ― лишь бы уйти как можно дальше ― продолжает: ― Кстати. Тебе к сведению. Я не ?жил внутри компьютера?. Виртуальная реальность не внутри компьютера.Теперь Флуп поднимает брови с явным любопытством, озирается по сторонам:― А где же? Может, на радуге?Спирали на стенах и потолке будто слышат. С готовностью вспыхивают радужными красками. Кибергений только раздраженно морщится, но всё же начинает:― Она… ― Объяснить такое сложновато даже в разговорах с профи, а уж с таким человеком и вовсе на грани фантастики, ― …что-то вроде невидимой реки. Реки, которая разлита в другом измерении, где материя ― это цифры. Коды. Алгоритмы. Компьютеры ― скорее… участки этой реки. Где вода такая спокойная, что можно увидеть происходящее на дне. Но на самом деле... ― Снова помимо воли он отводит взгляд, ― виртуальная реальность шире. Больше. Непредсказуемее.Полна существ и вещей, которыми невозможно управлять. С которыми невозможно сражаться. Которые умеют преследовать. Но это не обязательно произносить вслух. ― Удивительно, как глубоко ты в нее забрался.Удивительно, что он выбрался оттуда живым. Хотя бы частично.― …И удивительно, что не бросаешься на людей. Знаешь, с тобой вообще довольно интересно разговаривать.А вот после такого признания стоит провериться у какого-нибудь мозгоправа. То, что такой личности он кажется интересным собеседником…― А мне редко интересно с кем-то разговаривать, ― усугубляет его опасения Флуп.Кибергений вспоминает всё, что читал и слышал об этом человеке. Волшебник, эпатажная личность, успешный шоумен, сражающий юных зрителей своим обаянием. Звезда. И при этом… неохотно выбирается из замка, не так часто, как мог бы, дает интервью, даже не пошел получать какую-то телевизионную премию. Не имеет друзей, кроме тех членов OSS, с кем столкнулся в свои ?не самые лучшие?, как он сам это называет, времена, а ещё роботов-детей, Миньона и палпалычей. Будто бы… впрочем, мысль до конца не оформилась. И он пожимает плечами, все же советуя:― Вылезай на улицу почаще. Может, найдёшь ещё собеседников.― Поверь, я пытался. ― И?..Флуп впервые избегает его взгляда. Снова принимает картинную позу, сев полубоком и подогнув одну ногу, устроив подбородок на спинке дивана. Слегка пожимает плечами:― Не то. Знаешь… мне проще найти общий язык с Джуни Кортесом, чем с моими звукооператорами, например. А ведь Джуни ребёнок. Мы совсем разные. ― У тебя вообще были друзья?― Были. Всегда были. У странных людей довольно часто заводятся такие же странные друзья, но потом…Смутно, но он догадывается. И заканчивает сам:― А потом друзья становятся нормальными, и ты опять остаешься один.Флуп вздрагивает. Поднимает голову, их взгляды снова встречаются. Кибргений успевает поймать выражение ― тоскливое, удивленное и какое-то детское… впрочем, его быстро сменяет прежнее, беззаботно-лукавое:― Да. Именно. Так что здесь у меня что-то вроде своей виртуальной реальности. Не река, конечно, а так, маленькое болотце. Но что может быть лучше болот?Своя виртуальная реальность. В которой он король, которую он может менять по малейшей прихоти. И в которой, наверное, чувствует себя хоть немного защищенным и… не одиноким?― Всё-таки ты не мог окончить Гарвард. ― Даже по специальности ?фрик??Определенно, у них больше общего, чем Кибергению показалось на первый взгляд. Теперь смутное сознание этого наконец приобретает хоть какие-то основания. Но… с этим совершенно не обязательно соглашаться. Пока.