Трудно быть богом. Как поймать шерна (1/2)
- Я не Победоносец, правда, у меня и имя другое, - Мэсси наклонился к переписчику.Тот приник к полу, не двигаясь, шепча что-то неразборчивое, потом вдругподнялся с резвостью, которой трудно было ожидать от солидного человека.- Ты можешь именоваться как тебе угодно, но ты Победоносец.У тебя то же лицо, тот же шрам, я его помню, - Ивар поднял ладонь, не осмеливаясь коснуться лба Мэсси. Впрочем, он и не дотянулся бы. - Я помню, от чьего он камня, и ты знаешь... Не карай меня сурово, владыка, когда вернешься в полной силе!- Ивар, - вмешался Бромария. - Пойми, ты можешь навредить и себе, и... этому молодому человеку. Кто-нибудь тебя видел? Откуда ты узнал про мой дом?Ивар посерьезнел, глаза, горящие экзальтированным блеском, потускнели.- Севин знает, - сказал он сурово. - С минуты на минуту тут будет отряд храмовой стражи. Вас выдали.- Что?! - вырвалось у всех.Ивара не смутил этот общий вопль.- Знает, Бромария. Он давно еще намекал, что у него есть шпион в рядах учеников. Этот шпион и доложил, поэтому бегите. Правда, не знаю, куда. На Западную Горькую линию сегодня должны выслать подкрепление, на Восточную собирались отправить людей завтра. Может быть, еще можно обогнуть Море с востока.- Господи, скорее! - закричала Вислава. - Только как из дома выйти? Чтобы незаметно?Бромария подмигнул и глазами указал на Ивара - мол, сможем, но не при нем. Переписчик же не смотрел ни на кого, кроме Мэсси.- Владыка, ты прощаешь меня? - спросил он тревожно. - Ты зачтешь мне в искупление... сюдаидут, торопись!- Зачтем, - Бромария отодвинул Ивара, в сторону, как неодушевленный предмет. Ивар особо и не сопротивлялся, мало что соображая из-зараздирающих его противоречивых чувств. Бромария кивнул остальным и повел их по длинному коридору обратно. По дороге им встретился уже знакомый ученик:- Ну?- Зови того парня, которого привели ночью, - велел Бромария. Обернувшись к Виславе и Мэсси, пояснил:- Этот человек - свой, мой привратник.Сейчас мы выйдем во внутренний двор. Оттуда ведет еще один подземный ход. Этого не знает никто, только члены нашей семьи. Вы пройдете под землей и выберетесь в пещеры под собором. Там есть выход в сад, он дикий, заброшенный, там почти никто не бывает и оттуда легко уйти в лес.
- А вы? - спросил Мэсси.- Я останусь, скажу, что здесь никого не было.- Вы что! - Мэсси остановился было, но Бромария подхватил его под одну руку, Вислава - за другую, да и вообще, трудно стоять, когда твои собеседники уходят дальше - его потащили за собой, и он послушался.- Они же вам не поверят!- Не поверят, - согласился Бромария. - Значит, пущу по ложному следу.
Коридор открывался на огражденный со всех сторон каменной стеной дворик, по краям заставленный разными хозяйственными постройками. Небо над головой очистилось, солнце не взошло еще, но воздух начал согреваться. Снег таял, над землей висела легкая дымка тумана, еще холодного и сырого. Пока Мэсси озирался по сторонам, привратник вытолкал наружу Доната, открыл один из сараев, на волю выскочило несколько породистых псов, которые начали было резвиться и лаять, но на них цыкнули и они послушно притихли.
- Какие красавцы! - ахнула Вислава - собаками она восхищалась бы и перед лицом смерти.
Другой сарай, ничем не примечательный среди остальных, был закрыт. Бромария распахнул дверь, прошел внутрь. Уже достаточно рассвело, чтобы видеть, что происходило в сарае - Бромария нажал на одну из каменных плит в стене, и та отошла вглубь, открывая темный проход.- Идите. Это боковой отнорок, он ведет прямо в пещеру под собором. Не так уж долго идти. Собаки пройдут этой дорогой, только повозки никакой нет... Ну, в лесу с ней тоже неудобно. Пройдете лес, там в окрестных деревнях можно будет купить и повозку.
- Самим из дерева сделать, - подал голос Донат, и в его сторону не посмотрели только потому, что обстановка не располагала.
- Потом вдоль берега, не выходя особо из леса, на восток или на запад, - продолжал Бромария. - Непроходимых гор, болот или рек нет. Можно податься в северные селения, но там хуже дорога и ночью страшные морозы.
- А вы? - спросил Мэсси.- Я останусь. Я не могу быстро ходить, так же не знаю дороги. В пути я вам помешаю. А солдат из храма пущу по ложному следу. Да! Деньги вам понадобятся, - он вручил узелок Виславе, как самой разумной из троицы.- Я не уйду без вас, - Мэсси остановился в дверях сарая.- А они не уйдут без тебя, - Бромария кивком головы указал на Виславу и Доната. Привратник, о котором все забыли, тоже подтолкнул Мэсси в сторону подземного хода:- Спасайся, Победоносец. В прошлый раз худо кончилось.- А вы! А с вами что будет!
- А с другими учениками что будет? - спросил Бромария. - Все так или иначе не разбегутся.А что с ними будет, если они узнают, что Победоносца снова камнями побили? Иди. Иди, племянник. У меня не осталось родных по крови. Ты вот нашелся, и хочешь погибнуть? Мы в прошлый раз струсили, все... Дай хоть сейчас почувствовать себя людьми, а не стадом.- Пойдем, - сказала Вислава. Глаза у нее были сухие, голос резкий, как если бы она боялась заплакать. - Вспомни про господина Анну и Сакко. Они не для этого тебя спасали, чтобы ты сейчас просто глупо погиб. Мы уйдем на запад.Мэсси остановился на пороге, оглянулся на черную пасть подземного хода, на Бромарию:- Я постараюсьвернуться...Ивар по-прежнему сидел в атриуме, глядя в стену, и не обернулся на вошедших Бромарию и привратника.- Ну? - спросил он почти ровным голосом. - Ушел?- Ушел, - Бромария опустил руку на плечо переписчика. - Что с тобой вообще приключилось? И домой ты шел бы, а? Как если бы тебя здесь не было.- Будто не поймут, куда я делся из собора, - усмехнулся Ивар. Усмешка вышла кривой. Бедняга все же отчаянно трусил.- Ну да, поймут. Не могу взять в толк, чего ты тогда предупредить пришел.- Сам не знаю, - переписчик всхлипнул. - Теперь все... Помнишь мою сестру старшую? Такая хохотушка была... В землю по шею закопали, якобы шерны... А она просто случайно с ними на улице оказалась, кричала и клялась, что ничего не было. И никто ничего против не сказал. В ночь после казни Победоносцаона мне снилась. Так смотрела - зачем, мол, ты. Если бы он раньше появился, он бы меня спас... Ты сам чего остался?- Не в моем возрасте бегать, - Бромария пожал плечами с деланным равнодушием, хотя было заметно, что и ему не по себе. - И поздно...С улицы и вправду слышались голоса, в дверь забарабанили несколько тяжелых кулаков. Привратник почти бодро сказал:- Мученичеством спасемся... - и пошел отворять. Сначала, как и положено, погремел ключами и спросил грозным голосом:- Кого так рано бесы принесли?- Открывайте! - посоветовали снаружи. - Хуже будет.Бромария кивнул привратнику, тот нажал на засов - дверь уже ходила ходуном, так сильно лупили по ней снаружи. Впрочем, привратник не успел сдвинуть до конца тяжелый брус, когда стук прекратился, как по волшебству. Грохот утих. В наступившем молчании распахнулась дверь, и стала ясна причина внезапной тишины - на пороге в окружении стражи стоял сам первосвященник Севин. Быстро обшарив взглядом атриум, спросил:- Где Победоносец, Бромария?- Какой Победоносец? - вполне естественно удивился тот. Севин прошипел что-то невразумительное, в несколько шагов очутился рядом с философом и вдруг сильно ударил того по лицу:- Все, шуточки кончились! Думаешь, я не знал про вас? Знал всегда! Куда ты дел самозванца? - первосвященник обернулся к солдатам: - Что стоите, болваны? Дом обыскивать я за вас буду?Обвинения были напрасны, стражники уже обшаривали атриум, несколько человек прошли внутрь дома.- Ивар, - негромко сказал Севин, не глядя в сторону переписчика. - Ну-ну. Не думал, что ты настолько умом тронулся.
Ивар только всхлипнул, закрыв лицо руками. Бедняга и слова внятно не мог произнести. Он был совершенно раздавлен страхом, в отличии от Бромарии, который спокойно вытер кровь с разбитой губы и улыбнулся.
- Зря смеешься, Бромария, зря, - прошипел Севин. - Думаешь, если ты из знатного рода, с тобой ничегосделать нельзя? И получше тебя у столба умирали. Где мальчишка?- Ты ведь тоже не ждешь, что я вот так сразу начну говорить, - пожал плечами Бромария.- Не жду, - согласился Севин. - Но говорить ты начнешь.Со двора послышался звук шагов. В атриум в окружении нескольких стражников вошел Никодар с видом человека, пропустившего все самое интересное.- Какие будут указания? - спросил он.Севин покосился на племянника, буркнул:
- Долго спишь, - и кивнул на Бромарию:- Этого в тюрьму, пусть палач приступает. Только не сильно усердствует. И вообще, всех, кто в доме из прислуги есть. Что остальные?- Начались аресты. Тихо не получится, дядя. Слишком их много.- Значит, сделаем громко. Так громко, что на весь Север прогремит, - зло сказал Севин. - Пусть оглохнут.- А с этим что? - Никодар кивнул в сторону Ивара, который в полубеспамятстве сползал по стене.
Севин в общем-то не был кровожаден и частично сорвал свою ненависть на Бромарии. К тому же он понимал, что жестокая расправа надчеловеком, занимавшим важный государственный пост, подорвет в народе почтение к этому самому государству, так что только махнул рукой:- Пока под домашний арест. Ему все едино женушка такое устроит, что хуже казни не придумаешь.Теплые пруды поутру гудели, как растревоженный птичий базар. Волна арестов прокатилась по городу, а таких случаев за всю семивековую историю было немного, для подсчета хватило бы пальцев одной руки. Суд на Луне был не всегда праведен, но всегда скор, редко кого сажали в темницу надолго, как правило, кара в виде штрафа, тех или иных физических увечий или смерти людей настигала сразу.Даже в печальные годы смуты учеников Победоносца распустили по домам, предварительно хорошенько припугнув. А теперь по городу рыскала храмовая стража, загребая правых и виноватых, нищих и представителей знатных семей. Под горячую руку досталось и Братству истины, арестовали нескольких наиболее известных агитаторов. А чтобы и им не было скучно, в тюрьму отправили всех задержавшихся в городе южан.Пороховые мастерские утром никто не торопил с крупным заказом пороха для собора, равно как и про оплату словно забыли, и владельцы испытывали вполне понятное беспокойство. Вокруг дома Гервайза выстроился отряд гвардейцев. Богач благоразумно сказался больным и наружу не выходил.Начавшееся в соборе богослужение тоже протекало не так, как прежде, провел его не сам первосвященник, а один из помощников, провел скомкано и без должного рвения, произнес туманную речь о бунтовщиках и смутьянах, что непременно будут наказаны, и в итоге попросту сбежал от паствы, задававшей кучу неудобных вопросов.Первосвященник был зол настолько, что и шерны подумали бы не раз, прежде, чем подойти к нему слишком близко. Попало от него всем, а особенно дознавателю Натану. Потому служители собора не совались под горячую руку и поручили общение с дядюшкой Никодару - уж со своим-то племянником и наследником рода Севин будет разговаривать нормально.