Глава 21 Умная дриада (1/1)

Голод вёл их вперёд, а тонкий, едва уловимый смрад мёртвой плоти служил путеводной звездой. Падальщики, не способные загнать живую добычу, вынужденные волочить жалкое существование, день ото дня отсрочивали неминуемый конец. Когда-то их было больше, но из дюжины гоблинов, изгнанных из родного племени, в живых осталось меньше половины. Ростом не выше человеческого ребёнка, с трудом доставая до пояса взрослого мужчины, зеленокожие монстры внушали отвращение одним своим жалким видом. Маленькие, исхудалые тела, до нелепого длинные руки с большими ладонями и когтистыми пальцами. Кожа напоминала пересохшую, посеревшую от дождя и ветра траву, а на лицах она сморщилась так сильно, что больше походила на кору старого дерева. Рот переполняли острые, пожелтевшие зубы. У некоторых из выдающегося носа торчала кость, служившая не то украшением, не то неким знаком, показывающим силу или заслуги гоблина перед собратьями. Заячьи шкуры, липкие и пропитанные едкой, тошнотворной вонью, прикрывали пах. Ведущий же собратьев монстр выделялся волчьей накидкой, облезлой, но достаточно большой, чтобы укутаться в неё наподобие дорожного плаща. Из оружия падальщики тащили с собой обглоданные деревянные дубинки, покрытые крохотными кусками гнилого мяса и следами от зубов. А у двоих, помимо прочего, в заячью шкурку были воткнуты ножи из звериных костей, грубо заточенные об камни. Громкое, утробное урчание в животе прорезало тишину раннего утра, когда ночные звери уже облюбовали гнёзда ко сну, а их дневные собратья только-только размыкали налитые сном веки. В предрассветном зареве деревья расступились перед отрядом гоблинов, открыв им вид на широкую поляну, освобождённую от вековых стволов. Пни торчали то тут, то там, но самих стволов нигде видно не было. Примятая, вытоптанная трава говорила о том, что довольно часто кто-то бродил по земле. Явных опасностей не наблюдалось, но даже будь они на виду, гоблины уже не могли себя сдерживать. Рот каждого наполнился слюной, что просачивалась из уголков губ, стекала по подбородку и тонкими нитями оседала на груди и выпуклом животе. Взгляды, одурманенные приступом голодного блеска, устремились к глубоким ямам, откуда доносился смрад мёртвой плоти. Чуть дальше, под небольшим холмом виднелся вход в пещеру, но никто из монстров уже не мог думать о том, что она могла кому-то принадлежать. Внезапно, один из низкорослых гоблинов, плетущийся позади остальных, резко растолкал собратьев, и, отбросив дубинку в сторону, путаясь в ногах, стремглав помчался к источнику запаха. Остальные, видя подобную наглость, завопили ему вслед, не то подгоняя, не то предостерегая. Тем не менее, и второй гоблин не заставил себя ждать. Выбежав из кустов, скрывающих их под собой от возможных опасностей, он помчался следом. Не прошло и пары мгновений, как оставшиеся монстры побросали оружие, побежав на манящий их запах мертвечины. Один только гоблин в волчьей шкуре остался позади, настороженно оглядываясь по сторонам. Голод не затмил его природную трусость и бдительность. Он всё выжидал, справедливо опасаясь того, что они забрели на чужую территорию. Но сколько бы он не терпел, сколько бы не старался унять голод, звуки, доносящиеся из ямы почти в центре поляны, хлестали плетью по сознанию, так и маня присоединиться к долгожданному пиру. Зная прожорливость собратьев, он справедливо опасался того, что ему ничего не достанется. Робко шагнув из укрытия, озираясь, держа дубинку наготове, старший гоблин невольно вздрогнул от испуга, когда прямо над его головой с веток сорвалась птица, быстро скрывшаяся из виду. Прорычав, покосившись на небо, монстр уже был готов идти дальше, как нечто странное привлекло его внимание. Острое зрение заметило вдали тёмную точку. Двигаясь навстречу рассвету, высоко над кронами деревьев резво неслась подозрительная тень. Быстрее любой птицы, стремительнее самого ветра. Гоблин не успел ничего понять, не успел закричать, желая предупредить оголодавших собратьев, бездумно спрыгнувших в яму за едой, как неизвестный уже был совсем рядом. Страшный, сокрушительный грохот сотряс землю, поднялся ураганный ветер, сбивший с ног незадачливого монстра. Качнулись ветки деревьев, в испуге улетели прочь птицы и пустились в бегство притаившиеся под кустами зверьки. Столб пыли взметнулся в центре поляны, раскидав в стороны груды камней. Гоблин, потеряв равновесие, плюхнувшись на зад, испуганно отполз к деревьям и затаился под кустом. Широко распахнув желтые, налитые страхом глаза, маленький, трусливый монстр глядел в облако пыли, быстро оседающее на поляну. Сперва смутно, неясно, но вскоре внутри проступили очертания высокой фигуры. Старший гоблин лишь раз за свою короткую жизнь видел людей, но ошибиться он просто не мог. Человек, закутанный в истерзанный до дыр тёмный плащ, медленно вышел из созданной им же воронки. В руке он держал нечто похожее на деревянный посох, но приглядевшись получше, разумный гуманоид узнал очертания меча, завёрнутого в тряпки. Всего один человек был не столь опасен для отряда гоблинов, но инстинкты кричали ему бежать и не оглядываться, спасая свою жизнь. Тем временем пришелец подошёл к той самой яме, внутри которой затаились остальные гоблины. Стоило только ему глянуть через край, как монстры завопили во всё горло, отпугивая его от их добычи. Но спустившийся с неба человек не подал вида, что испугался. Медленно его рука потянулась к поясу, на котором висели ножны короткого кинжала. Схватив рукоять, вынув лезвие на ширину пальца, он тут же вложил оружие обратно. Притаившийся под кустом старший гоблин не смог ничего разобрать из своего укрытия, но в тот миг, когда кинжал с щелчком вернулся на место, из ямы вырвался кроваво-красный туман, а крик его собратьев моментально стих. Фалгур покосился в сторону густой чащи. Замеченный им гоблин в волчьей шкуре, вопя пойманным в капкан диким кабаном, быстро убегал прочь, не разбирая перед собой дороги. В силах Небожителя было моментально оборвать хрупкую жизнь, но он не стал этого делать. Тем не менее, те из зеленокожих уродцев, что решили обглодать труп убитого бандитами авантюриста, встретили свой конец. Его отношение к полуразумным расам было весьма предвзятым. Довольно часто он попросту не видел разницы между ними и дикими животными, в чём не раз убеждался, становясь свидетелем их поступков в Иггдрасиле. Безусловно, сравнивать виртуальную реальность с Новым Миром было не лучшей идеей, но он опирался на истории Мидгарда, что довольно близко подходили к его текущему положению. К тому же, человечество было всяко ближе не только по духу, но и по внешнему виду. И оттого позволить группе падальщиков сожрать мёртвого авантюриста он просто не мог, как не смог пройти мимо женщин, замученных до безумной жажды смерти. Сила некоторых навыков воинов в Иггдрасиле напрямую зависела от качества и мощи используемого оружия. Активируй Фалгур домен меча применив божественное снаряжение, то он даже не рискнул бы предположить, до какой степени возросла бы сила этого умения. Простой железный кинжал на поясе, любезно отобранный у бандитов, оказался достойным выходом из ситуации. Те гоблины, что засели внутри глубокой ямы, моментально обратились в кровавый туман, будучи разрезанными на мельчайшие кусочки. Осмотрев результат используемого навыка, Фалгур, стоя у края ямы, ударил по земле ногой, осыпав земляные стены, похоронившие под собой останки авантюриста. Погребение считалось у жителей Королевства обычной практикой, хотя оно и имело свои религиозные особенности. Увядали, бледнели малиновые краски на востоке. Из-за горизонта скромно выглянул солнечный диск, озарив яркими лучами зелёный ковёр Великого Леса Тоб. Засверкали белоснежные шапки далёких гор на севере. Собравшийся в долинах туман, стекающий со стороны хребта молочными реками, медленно таял, оседая капельками чистой росы. Путь из деревни Рунас к заброшенной шахте занял у Фалгура несравнимо меньше времени, чем минувшим днём, когда за ним ступали следом простые люди. Протяжно хмыкнув, оглядев лес на западе, воин застыл с задумчивым видом, положив свободную ладонь на подбородок. —?Всего семь шагов,?— произнёс он полушепотом себе под нос, озвучивая вертящиеся на языке мысли. —?Меньше, чем я думал… Скорость в сражениях играла одну из ключевых, если не самую важную роль. Фалгур понимал это как никто другой. На заре своих приключений по Девяти Мирам, до того, как он встретил разбойника Аббадона?— жадного до сокровищ коллекционера всего блестящего, и они вместе положили начало Штормовому Пределу, воин долгое время полагался только на себя одного. Его развитие ушло в сторону от неписанного правила, предполагающего соблюдение баланса для достижения самодостаточности. Отдав предпочтение силе и скорости, пожертвовав объёмом жизненной силы, Фалгур достиг немыслимых для прочих Небожителей вершин. Тем не менее, его талант мог раскрыться в полной мере только в связке с целителем уровня Аурелии. Однажды он даже участвовал в турнире за звание Мирового Чемпиона Мидгарда, где дошёл до финала, но в итоговом бою уступил Кайзеру Химмелу, главе гильдии Анарехон. Но всё же его выступление впечатлило некоторых людей, и Фалгур получил от них Хайбану, ставшую сильнейшим мечом в его коллекции. Покачав головой, уняв нахлынувший поток воспоминаний, мужчина внимательнее оглядел брошенную им накануне поляну. Мало что изменилось в его отсутствии. Разбросанные бандитами ловушки в массе своей остались нетронутыми, не считая нескольких захлопнувшихся капканов, потревоженных мелким зверьём и оттого не угодившим в цепкие объятия железных зубов. Направившись ко входу в пещеру, Фалгур быстро прокрутил в голове возможность повторно порыться в вещах убитых им людей, но в итоге решил не утруждать себя мелочным мародёрством, ограничившись найденными деньгами и прочей мишурой, полезной в путешествиях по миру. Потянувшись к поясу, схватившись за рукоятку кинжала, воин повторно активировал навык, сосредоточив своё внимание на потолке старой заброшенной шахты. В воздухе замерцали яркие блики, словно высекаемые миллионом невидимых клинков. Деревянные опоры рассыпались мелкой трухой, а особенно глубокий порез вгрызся в стены шахты, обрушивая каменные своды. Грохот в очередной раз прокатился по лесу, а вырвавшийся из пещеры столб пыли взметнулся ввысь, окатив воина мелкой песчаной крошкой. В Иггдрасиле домен меча применялся по желанию игрока, хотя и считался пассивным умением. Будучи задействованным, навык наносил периодический урон всем враждебным существам, оказавшимся в зоне поражения. И хоть домен был не особо полезен против врагов выше семидесятого уровня, он лишал возможности применять сверхуровневую магию, требующую времени на активацию и состояние полного покоя. Однако в новых реалиях навык претерпел незначительные изменения, позволившие воину мысленно выбирать цель атаки. Сдержанно кивнув, оставшись довольным результатом проделанной работы, Фалгур отошёл в сторону. Присев на небольшой пенёк, отложив клинок из лазурной стали, задумчиво поглядел на небо. Рассвет вступил в свои права, согнав остатки ночного сумрака, тем не менее, ожидаемая Небожителем дриада не спешила показываться. Хоть он и получил от бандитов достаточно исчерпывающую информацию о мире, вполне пригодную на первое время, одна тема так и осталась висеть за пеленой тумана. Безусловно, магия?— великая сила, способная искажать, извращать и подчинять законы реальности. Но несмотря на относительную осведомлённость людей Королевства о магическом искусстве, никто так и не дал воину точного ответа на его вопросы. Продемонстрированные Пинисон трюки с подчинением животных и исцелением в рамках законов Иггдрасиля не считались полноценной магией, а относились скорее к числу расовых умений. Со слов же самой лесной феи, Демонический Змей Запада, помимо высокой мудрости и знаний о многих вещах, владел и рядом особых чар, выделяющих его из числа прочих наг. Насколько отличались магические школы разных миров? Или же они в точности повторяли друг друга? Но тогда справедливо встал бы вопрос о том, откуда местные расы получили эти знания. Могла ли магия стать зацепкой, той путеводной звездой, что привела бы его к Аурелии? Не желая загадывать попусту, Фалгур отложил в сторону важную тему. Настроение Небожителя, даже не считая определённого раздражения от собственной беспомощности и блуждания в потёмках незнакомого лабиринта, было на удивление приподнятым. Сказалась ли на этом проведённая в компании знойной девицы жаркая ночь, или же сытный ужин и греющие душу три бочонка отборного мёда в пространственном кармане?— было не столь важным. Впервые за пару дней, проведённых в новой для себя реальности, он не желал куда-то торопиться и сломя голову нестись разгадывать тайны мироздания. Хотелось просто присесть, насладиться моментом, не спеша попивая запасённый впрок мёд. Привычным жестом схватив ладонью пустоту перед собой, мужчина вынул в ярких искрах небольшую книгу. Открыв её на середине, уставившись на пустой, белый лист бумаги, Фалгур слабо улыбнулся, взяв с корешка тонкий, многогранный карандаш. Резкие, уверенные движения оставляли на белом листе изогнутые линии, постепенно складывающиеся в узнаваемые образы людей из деревни Рунас. Вскоре со стороны лесной чащи раздался шорох, вынудивший воина оторвать глаза от рисунка. На поляне показалась дриада. Уже знакомая древесная кукла, служившая сосудом для лесной феи, неторопливо двигалась в его сторону. Светлячки?— вечные, неугомонные спутники, кружились над нею, а некоторые восседали на растущих из головы ветках, украшая своеобразную корону россыпью драгоценных камней. Приветливо улыбнувшись долгожданной гостье, Фалгур прикрыл незавершённый рисунок и вернул альбом в пространственный карман. —?Ещё бы чуть-чуть, и я бы начал беспокоиться,?— первым подал голос мужчина, поднявшись на ноги. Прихватив отложенный в сторону меч из лазурной стали, он перекинул его через плечо, закрепив на спине прочной верёвкой. В отличии от остального снаряжения, хлипкая ткань не являлась божественным артефактом и не могла выдержать быстрого перемещения Небожителя. Что удивительно, но в Арсенале Фалгура не было ножен для мечей. —?Почему? —?раздался удивлённый голос лесной феи. Склонив голову набок, она молча уставилась на мужчину, ожидая от него ответа. —?Почему? —?переспросил он, усмехнувшись про себя детской непосредственности старой, по меркам людей, дриады. —?И то верно,?— глянул он на восток. Пылающий в небесах диск едва поднялся над горизонтом, не успев избавиться от алых тонов. —?Пожалуй ты права. Сказав, что буду тут на рассвете, я не учёл, что это довольно растянутый миг… Так,?— быстро сменил он тему, придав голосу бодрости. —?Ты вчера сказала, что нашла этих наг? Где они? —?Там,?— повернувшись боком, указала она точно себе за спину. —?Племя наг покинуло окраину леса и углубилось в самую чащу. Поэтому то у меня и не вышло вчера быстро их отыскать. —?По твоему тону могу сказать, что ты находишь подобное поведение необычным,?— заметил Фалгур, скрестив на груди руки. —?Возможно,?— со скрипом сухих веток, пожала дриада в ответ плечами. На деревянной маске не отражались её эмоции, но светлячки неплохо заменяли подобное упущение. —?Я не часто покидала свою часть леса, но иногда, когда становилось совсем скучно, порой летала в теле птицы, наблюдая за жизнью животных и растений. Как я помню, наги всегда предпочитали держаться рек и болот, а не скрываться под сенью высоких деревьев. —?Как интересно,?— задумчиво потёр воин подбородок, потеряв фокус в глазах. Погрузившись в мысли, он пытался понять причину подобного поведения, что с точки зрения Пинисон походило на бегство от опасности. Вопрос был лишь в том, от кого бежал тот, кто считался в Королевстве страшным монстром из легенд. —?Вот именно! Очень интересно! —?воодушевилась дриада, ярко сверкнув мистическими огнями в пылающих глазницах. —?Так мы идём к нему? Мне уже не терпится! Не сдержав улыбки, Фалгур посмотрел на Пинисон. —?Ха-ха-ха! Вижу, что ты прям вся в нетерпении,?— по-доброму рассмеялся мужчина. —?После того, как пропала угроза Великого Древа, меня переполняет радость! Но друг мой Киэль, что с тобой случилось? Ты кажешься мне не таким мрачным, как вчера. Словно ты тоже выполнил свой долг и теперь свободен будто птица,?— призадумалась лесная фея, в точности повторив позу Фалгура. Скрестив на груди руки, она потянулась ладонью к деревянной маске. Длинные когтистые пальцы с трудом, но всё же аккуратно провели по нижнему краю. —?О чём задумалась? —?нашёл забавным Небожитель поведение непоседливого духа. —?Я думаю… —?прошептала она, не поднимая головы. —?Какой долг есть у людей, который они могут исполнить за одну ночь? Люди?— живые, разумные, говорящие… —?продолжала бубнить она себе под нос, строя только одной ей ведомой цепочку рассуждений. —?Живые, как и животные, как и лес, но не как я, не как другие духи… Что же это может быть… Что же… —?Не бери в голову,?— отмахнулся Фалгур, пройдя мимо застывшей на месте дриады. —?У меня просто хорошее настроение. Так зачем портить его глупыми разговорами? —?Цель жизни?— продолжение жизни… Долг людей?— продолжить жизнь… Я поняла!!! —?внезапно завопила она, указав пальцем в спину Небожителя. —?Ты спарился с самкой! Моментально, гробовая тишина опустилась на небольшую поляну. Быстро скрылись из виду птицы, утих ветер. Природа будто замерла в необъяснимом трепете, опасаясь замершего на месте воина, застывшего ледяной статуей с приподнятой в шаге ногой. Одна только дриада, весело кивая головой, радовалась тому, насколько она оказалась умной и догадливой.