Глава 12. Качели. (1/2)

Я знаю тебя на 110 процентов,Но всё равно я не могу угадать,Когда мне молчать, когда делать акценты,В какую игру ты захочешь играть.Но, это не смешно! Какая актриса, какого кино?Сегодня концерт – твоё соло на нервах,Но, это не первый, и мне все равно.Я люблю тебя даже, когда ты хочешьРазорвать меня на клочья.Когда ты плачешь, мне очень сложно,Невозможно, невозможно...Но ты снова хочешь разорвать меня на клочья.Ты плачешь, мне сложно.Ты снова меня загоняешь в тупик.Я вчера был хороший, сегодня, я – псих.Бьюсь головой об твоё ?не хочу?.Нам нужно с тобой обратиться к врачу.Но, это не смешно!Я понял, что это совсем не кино.И та, что я знал на 110 процентов,Все знания сводит строго на ноль.Я люблю тебя даже, когда ты хочешьРазорвать меня на клочья,Когда ты плачешь, мне очень сложно,Невозможно, невозможно... <…> Спрыгнув с поезда в Дружелюбии, Эрик и я побежали вдоль ограждения в сторону ближайшего местного поста охраны, и каково же было наше удивление, когда мы обнаружили там целое столпотворение. Около двадцати Дружелюбных суетились возле ворот, постоянно между собой перекрикиваясь. Более того, здесь же была и Джоанна собственной персоной. К ней-то и направился Эрик, махнув рукой и громко позвав её по имени. – Джоанна! – Он с лёгкостью перекричал стоявший в воздухе гомон. – Лидер Джоанна! Что здесь происходит? – Толпа тут же расступилась, пропуская нас вперёд и провожая полными ожидания взглядами. Интересно, с чего бы это? – Лидер Эрик, – приветственно улыбнулась уже немолодая темнокожая женщина с россыпью морщинок на лице и очень добрыми глазами, в которых плескалась мудрость прожитых лет. – И?.. – Мойра Литман, советник, – тут же отрапортовала я и удостоилась такого же кивка и приветливой улыбки. – Что-то вы долго в этот раз, – она неодобрительно покачала головой, вызвав у нас неподдельное удивление. – Мы вас с самого утра ждём. И где остальные? И ваша машина? Вы что, пришли сюда пе?.. – Тут Джоанна поняла, что здесь что-то не так, и, оборвав себя не середине фразы, пригласила следовать за ней. Когда нам принесли ароматный чай, и мы остались только втроём в уютной деревянной беседке, устланной множеством мягких разноцветных покрывал, Эрик не выдержал первым. – Около часа назад мы узнали, о загрызенных вашими псами Дружелюбных, и из чистого любопытства приехали сюда на поезде, а вы встречаете нас так, будто бы уже давно ждали. Поэтому спрошу ещё раз: что у вас здесь происходит? – Мы действительно ждали, – подтвердила Джоанна, пригубив свой напиток. – Вот только не конкретно вас двоих, а Бесстрашных в принципе. И ваша информация не совсем верна, – она на секунду недовольно поджала губы. – Дружелюбным был только один из погибших. – А кем был второй? – Тут же поинтересовалась я, обхватив ладонями горячую кружку и наслаждаясь теплом напитка. – Кем-то, кто нацепил на себя наши одежды! – Возмущение в голосе женщины можно было черпать вёдрами, и нам было отлично понятно её негодование. – Ночью эти двое наведались в вольер, где мы содержим наших сторожевых псов, пока они не пройдут полный курс дрессировки. И у них с собой было это, – она ловко запустила руку в пёструю пышность своих огненно-рыжих юбок и извлекла оттуда две узкие металлические коробочки, чуть длиннее мужской ладони.

– Что это? – Спросил Эрик, не спуская настороженного взгляда с блестящих контейнеров.

– Сами посмотрите, – негласный Лидер Дружелюбия толкнула свои находки ближе к нам. – Какого черта?! – Вырвался у меня поражённый вздох, после того, как я открыла коробочку и обнаружила там шприц-пистолет, набор сменных игл и, самое главное, два десятка маленьких, размером с фалангу моего пальца, капсул с желтоватой жидкостью. – Лидер Джоанна, сколько псов содержится в том вольере? – Быстро спросила, судорожно облизнув внезапно пересохшие губы. – На данный момент: сорок взрослых особей, проходящих различные ступени курса дрессировки, и ещё одиннадцать щенков, которых пока что обучают только самым базовым командам. И, пожалуйста, обращайся ко мне просто по имени, без всяких лидерских приставок, – попросила она. – Если это, действительно, то же самое вещество, которым накачали первого пса... Вас бы тут всех разорвали. – Эрик внимательно вглядывался в лицо сидящей напротив нас женщины. – Да, мы понимаем. – Сглотнула она, нервно перебирая пальцами и, то и дело, непроизвольно сжимая их в кулаки. Всё её спокойствие было напускным, и теперь сквозь него наружу прорывались тревога и страх. – А ещё мы понимаем, что если бы не перемены в Эндрю... это погибший Дружелюбный... то у них бы всё получилось. – Перемены? – Тут же ухватилась я за это слово, помня, что передала нам Фокс о вернувшихся Изгоях. – И как это могло повлиять на псов? – Чуть меньше двух недель назад Эндрю куда-то пропал на целые сутки, никого не предупредил и на комм не отвечал. – Чтобы чем-то занять свои руки, Лидер Дружелюбия взяла в ладони кружку и принялась медленно крутить её то в одну, то в другую сторону. – А когда вернулся, говорил всем, что хотел побыть один и просто ушёл в ближайший лес, чтобы привести мысли в порядок. У всех бывают тяжелые дни, а потому никто больше не приставал к нему с расспросами, уважая частную жизнь и личное пространство. Только вот после этого он начал странно себя вести: стал замкнутым, нервным, несколько раз ни с чего срывался на товарищах, часто где-то пропадал. А псы... – Джоанна несколько раз глубоко вздохнула, собираясь с мыслями. – Наши собаки очень чувствительны к звукам и запахам. Своих дрессировщиков и смотрителей они запоминают именно по этим критериям, особенно по второму, поэтому как бы кто-то ни притворялся своим, они сразу же учуют подмену. Но, дело в том, что, если человек начинает принимать какие-либо специфические вещества, то его естественный запах со временем меняется. Именно поэтому для людей, работающих с нашими животными, считается неприемлемым употребление чего-либо... нестандартного, – она сначала отвела взгляд, но потом вернула его к нам. – Я думаю, вы в курсе, что некоторые из наших иногда позволяют себе... излишне расслабиться. Дружелюбием это, конечно не поощряется, но и отследить и пресечь каждый такой случай мы не можем. – Ближе к делу, – с отвращением поморщился Эрик, и я сразу вспомнила его ярую нелюбовь ко всяким затуманивающим сознание веществам. Он даже от ?сыворотки страха? для симуляций пейзажей бесился, чего уж про откровенную наркоту говорить.

– Опросив всех, кто наиболее близко общался с Эндрю, мы пришли к выводу, что он стал употреблять какой-то сильнодействующий наркотик. А после того, как обыскали его вещи и дом, нашли это. – Она снова запустила руку в юбки и достала пустой на две трети маленький прозрачный бутылёк, похожий на обычную ёмкость капель для глаз. И всё бы ничего, если бы жидкость внутри не была неоново-синего цвета и не переливалась множеством перламутровых искорок. – Мы не знаем, что это, – опередила она наш вопрос. – Но подозреваем, что ничего хорошего. – Лидер Дружелюбия протянула капсулу Эрику. – Похоже, именно из-за этого препарата собаки не признали Эндрю и, когда он с неизвестным помощником посреди ночи влез на территорию их лёжки, не стали слушать его команд и загрызли нарушителей своих границ.

– Милые зверушки, ничего не скажешь. Даже удивительно, что их разводят именно в вашей мирной фракции, да и подпускают они к себе, мягко говоря, далеко не всех, – хмыкнула я, продолжая разглядывать бутылочку с переливающейся жидкостью в руках своего Лидера.

– Девочка, – Джоанна смерила меня строгим взглядом, – на территории нашей, – она даже голосом подчеркнула это слово, – фракции выращиваются и производятся продукты, предназначенные для питания всего Чикаго. Если бы мы не охраняли свои границы и урожаи, то ушлые Изгои и Афракционеры давно бы растащили всё по своим норам. Для того чтобы отбить у людей подобное желание, нам нужен был устрашающий и сдерживающий фактор, и мы его нашли. Мы прекрасно понимаем, что эти животные являются оружием, а не милыми домашними пушистиками, поэтому и правила обращения с ними настолько строги. Мы Дружелюбные, а не Безмозглые!

– Прошу прощения, – я вынуждена была признать неправоту после такой жаркой отповеди. – Скажите, пожалуйста, кто и когда обнаружил погибших? И когда об инциденте сообщили в Бесстрашие? – Между шестью и семью часами утра. И сообщение в Бесстрашие отправили почти сразу, – ответила та, после того как кивком головы и дружелюбной улыбкой продемонстрировала, что принимает мои извинения, – Тела обнаружил старший смотритель псарни – Зевс Хопс, – от этих слов я подавилась безнадёжно остывшим чаем, которым решила промочить горло. – Что случилось? Тебе нехорошо? – Сразу же забеспокоилась Джоанна, привстав со своего места. – Нет-нет, всё в порядке! – Откашлявшись и восстановив дыхание, успокоила её я, заверяя, что ни за какой помощью никуда бежать не надо. – Да хватит уже! – А вот на Эрика пришлось злобно шикнуть, чтобы он перестал ?душевно? похлопывать меня по спине, постепенно опуская руку всё ниже и ниже. – Просто немного удивилась, не обращайте внимание. – Хопс – её кузен, – тут же доложил Эрик, видя недоумение, поселившееся в глазах женщины.

– Давайте, вернёмся к теме, – попросила я, поёжившись от неприятного выжидательного молчания. – Что было дальше? – Дальше – Зевс вызвал охрану и поднял всеобщую тревогу. Я прибыла на место происшествия одной из первых. Знаете, с возрастом начинаешь хуже спать?.. Так вот, когда я пришла, в вольерах был только он и двое дежурных с ближайшей сторожевой вышки. Пока Хопс сдерживал собак, они внимательно осматривали место и тела. Я немного знаю ваши порядки и процедуры, поэтому попросила их заснять всё на видео, – на этот раз она запустила руку в нагрудный карман своей пёстрой лоскутной жилетки и протянула Эрику маленький чёрный прямоугольник. – Спасибо, – мой Лидер с неподдельной радостью и благодарностью взглянул на Джоанну и, спрятав флешку к себе, поинтересовался, – а что с телами сейчас? – А что с ними может быть? – Пожала плечами та. – Лежат себе в холодильнике – ждут, пока прибудут Бесстрашные для сопровождения их в Эрудицию. Да только что-то ваши люди совсем не торопятся. – Что-то здесь не так… – размышляя, я прикусила губу и по привычке начала теребить одну из косичек. – Вы говорите, что вызов был отправлен ранним утром. От Бесстрашия до Дружелюбия около часа неспешной езды на машинах. А сейчас время перевалило далеко за полдень. Сколько сейчас?.. – Мельком глянув на экран комма сама же себе и ответила, – Почти три часа дня. Неужели Вас это не насторожило? – Само собой. – Кивнула Джоанна. – Поэтому ещё до обеда мы отправили своего человека с посланием. Но, как видите, никакого результата всё ещё нет. – А Вы так уверены, что он благополучно добрался до Бесстрашия? Почему же тогда никто всё ещё не вышел с Вами на связь? – Вздёрнула бровь, изо всех сил стараясь скрыть какую-то злую насмешку. – И почему Вы так уверены, что Наши люди никогда бы…

– А как же Эндрю? – Резко перебил её Эрик, возвращая с небес на землю. – Он ведь тоже ?ваш?. А сколько ещё предателей затаилось в рядах фракций? – И, видя промелькнувшую на лице женщины тревогу, кивнул подтверждая, – Да, у нас тоже есть крысы, и ты даже не представляешь себе, насколько они ?жирные?. Мы уже передали информацию о них в штаб-квартиру Бесстрашия, думаю, в ближайшее время Макс бы обязательно тебя об этом оповестил и крайне советовал бы проверить всех поимённо и в лицо.

– Как же так?.. – Растерянно прошептала женщина. – Что вообще происходит? Это уже не просто… – Оборвав себя на полуслове она подняла глаза на молодого человека в надежде, что он опровергнет её самые страшные предположения, но он только кивнул, подтверждая, что да – ?не просто?. – Как же?.. – Сейчас главное – не поднимать панику и шумиху, – строго продолжил младший Лидер Бесстрашия. – Действуй тихо и аккуратно, нам нельзя раньше времени спугнуть злоумышленников. Нужно брать их внезапно и, желательно, всех сразу. А потому все сведения лучше передавай через того же Хопса, например. – И видя наши с Джоанной непонимающие взгляды, пояснил свой выбор кандидатуры. – Он постоянно работает с псами и раз всё ещё жив, значит – чист. Поэтому, если бы он был в этом замешан, то врагам бы не пришлось прибегать к помощи Эндрю. Более того, я уверен, что тот, кто это задумал, совершенно точно не знал про особенности ваших чудных зверушек, и именно это вас всех и спасло. Слишком уж чисто было сработано всё остальное.

– И что же нам делать сейчас? Куда девать трупы? Что говорить остальным? – Лидер Дружелюбия пребывала в глубоком шоке и судорожно пыталась сообразить, как поступить дальше. – Скажи, – Эрик деловито прятал находки Дружелюбных по своим внутренним карманам, – что ничего особенного не произошло, просто двое пьяных мужиков сунулись в вольер, судя по всему на спор. Из-за сильного сивушного запаха псы их не признали и в темноте ночи загрызли, как нарушителей. При них вы ничего не обнаружили, а в доме Эндрю нашли несколько опустошённых накануне бутылок крепкого алкоголя. В Бесстрашии идёт повальная возня с неофитами, а потому на ваш вызов отреагировали не сразу. Выделите нам машину и хотя бы одного-двух ваших – мы прямо сейчас сопроводим ?груз? в Эрудицию.

– Хм… – Джоанна пару минут обдумывала его предложение, но в итоге согласилась. – Хорошо. Тогда пусть с вами едет именно Хопс, пока я не разберусь, кому ещё точно можно доверять. Тем более, что он твой кузен, – кинув на меня пристальный взгляд, она снова перешла со мной на ?ты?. – Вам будет проще общаться. Очень хотелось скривиться и заявить, что мне будет проще общаться с нильским крокодилом, чем с этим мерзким слизнем, но оставалось только молча кивнуть и вымученно улыбнуться под тихий издевательский смешок Эрика. Женщина поднялась и очень проворно для её пышной комплекции и солидного возраста выскочила из беседки, махнув кому-то рукой и громко позвав. К ней тут же подбежали две молодые девушки и, выслушав указания, так же быстро упорхнули в разные стороны. Оглядевшись по сторонам и никого не обнаружив поблизости, Лидер неторопливо вернулась к нам и тяжело опустилась на прежнее место, устало потерев лицо. – Какой-то кошмарный сон… – тихо пробормотала она.

– Скажите, – внезапно мне в голову пришла довольно интересная мысль, – а ваших собак можно использовать, как ищеек? В смысле – могут ли они искать какие-либо предметы или людей по запаху? – Вообще-то у нас есть несколько специально обученных этому псов. – И тут же объяснила их наличие, по-своему восприняв наши заинтересованные взгляды. – Не редко бывает, что разбаловавшиеся дети могут убежать в лес или в поля и устроить там прятки или потеряться. А тебе они зачем? – Я уверена, что у Джанин не уйдёт много времени на то, чтобы разобраться с этой загадочной мерцающей жидкостью. И, если это действительно наркотик, хотелось бы попробовать устроить если ни обыски, то хотя бы личные досмотры. Уверена, это неплохо подорвёт планы Афракционеров и основательно почистит наши с вами ряды.

– Хм… Нужно будет подумать, как это сделать… – Эрик и Лидер Дружелюбия заинтересованно переглянусь и уже хотели, было, пуститься в бурное обсуждение этой идеи, но их наглым образом прервали. – Джоанна! – Громко прокричал молодой парень, когда между ним и нашей беседкой было ещё шагов двадцать, если не больше. – Ты меня вызывала?

Зевс Хопс был так же высок, как брат и отец, широкоплеч и крепок, как почти все Дружелюбные, и так же, как и абсолютно все они, имел ровный, давным-давно надёжно въевшийся в кожу загар. Его тёмно-русые вьющиеся и выгоревшие на солнце волосы во все стороны торчали из неровного и какого-то совсем неряшливого каре. Казалось, что парень просто собрал их одной рукой, а другой – отрезал не самыми острыми ножницами как придётся. Хитрые карие, как у матери, глаза насмешливо щурились из-под ровных дуг тёмных бровей, тонкие губы в обрамлении тёмных тонких усиков, перетекавших в такую же короткую бородку, были растянуты в широкой приветливой улыбке. А тонкий острый нос вновь будил в моей памяти обидные дразнилки, которыми мы друг друга щедро осыпали в детстве. – Доброго денька, дорогие гости, – кузен повернулся к нам, и, казалось, ещё немного и от этой мерзкой натянутой улыбочки его лицо просто-напросто лопнет пополам и осыпется, как наспех сляпанная карнавальная маска. – Какими судьбами в наших краях? – Он с упоением разыгрывал перед нами дружелюбного дурачка.

– Соскучились! – Сказала, как выплюнула, и сложила руки на груди, ясно давая понять, что скучаю я не по нему, а по тому славному времени, когда имела ни с чем несравнимое удовольствие не видеть его и не слышать.

– Зевс, присядь с нами, – чувствуя сгущающуюся в воздухе нашу с ним взаимную неприязнь, поспешила пригласить Джоанна. – Чаю? – И после его отрицательного кивка головой резко выдохнула, будто перед прыжком в воду, – Они всё знают. – Прямо-таки всё? – Нахально усмехнулся тот, садясь напротив меня и копируя мою позу.

Мы с кузеном не виделись уже лет пять и, думаю, оба были этому несказанно рады. Я и узнала-то, что он всё-таки осилил свою инициацию и не вылетел к Изгоям, только из случайных обмолвок Гера. И, помня его настрой и планы на жизнь в новой фракции, сейчас я была несказанно удивлена занимаемой им должностью. В моём представлении он каждый день валялся под каким-нибудь кустом, где радостно разжижал свои итак скудные мозги. Сейчас же он сидел напротив и пристально меня разглядывал, то и дело забывая обновлять свою приклеенную улыбку, от чего она всё чаще норовила сползти с его самодовольного лица. В глаза сразу бросалось, что Зевс прекрасно осознаёт важность и высокий статус своей должности, а потому чувствует себя хозяином положения, а Джоанна отчего-то потакает его зазнайству.

– Что-то не очень-то они похожи на Эрудитов, – добавил он, в очередной раз усмехнувшись. – Ты вообще на нормального человека не похож. Но кого это волнует, правда? – Привычно ответила гадостью на гадость.

Если уж он решил общаться неформально, не обращая внимания на наш статус, значит, я могу себе позволить то же самое. – Джоанна, – вздёрнул бровь Эрик, – ты действительно хочешь всё доверить этому клоуну?

– Что? Но, я думала… Вы же… – она растеряно переводила взгляд с меня на Зевса и обратно, явно не ожидая того, насколько ?тёплыми? окажутся наши с ним родственные отношения. – С детства не ладим, – закончила за неё по-своему. – Но, работа есть работа. Так что, дорогой братец, – не удержавшись, я всё-таки презрительно дёрнула уголком губ, – предлагаю покидаться друг в друга грязью как-нибудь в другой раз. А сейчас заняться делами. Пока Эрик внимательно разглядывал Дружелюбного, мы с Джоанной быстро обрисовали вновь прибывшему план действий. – Думаю, того пса спустил тоже Эндрю, – уверенно заявил Зевс, после того, как мы обговорили детали. – Скорее всего, его запах начал меняться уже тогда, и животное чуяло неладное и нервничало. А потому вместе с ним сильно нервничал и этот предатель. Из-за этого так торопился и допустил главную ошибку. Ведь если бы он спокойно открутил винты хотя бы до половины, и кто-то его за этим делом застал, он мог бы сделать вид, что наоборот, заметил опасность и поспешил её устранить. Позже бы эти слова только подтвердились сорванными креплениями. Так что, зуб даю – он совершенно точно боялся быть не застуканным, а загрызенным. – И он самодовольно оскалился, демонстрируя ровные ряды белоснежных зубов. Руки так и зачесались проредить всю эту красоту.

– В этом есть смысл, – вынужденно согласился с ним Эрик.

Похоже, Зевс ему тоже не очень понравился, но он изо всех сил старался быть непредвзятым. – Тогда предлагаю перестать терять время, – я решительно поднялась из-за стола. – Джоанна, пожалуйста, проводите нас к холодильнику, а Зевс пусть подгонит к нему закрытый грузовик. Никого больше звать не нужно. Лидер Дружелюбия с готовностью поднялась и двинулась куда-то вглубь шатров и низких деревянных построек, а мы поспешили за ней. Хопс какое-то время шёл рядом с нами, недовольно бурча себе под нос что-то про слишком много о себе возомнивших тощих выскочек. – Тебя чем-то не устроила моя советница?.. – В какой-то момент Эрику эту надоело, и он решил осадить наглого парня, намеренно указав на мой высокий статус. – Советница? – Лицо Зевса удивлённо вытянулось, кажется, он наконец-то начал что-то соображать, и по-новому посмотрел на нас и наше пребывание на территории их фракции. – Нет, меня всё устраивает. Я, пожалуй, пойду, – и резко свернул, ныряя куда-то в цветущие голубым цветом кусты.

Проведя нас мимо охранников в холодильник, Джоанна не стала вместе с нами подходить к телам, а осталась стоять недалеко от входа, попеременно прикладывая яркий оранжевый платок то к покрасневшим глазам, то к носу. И я вполне понимала её желание не приближаться, потому что картина, представшая перед нами, была не просто неприглядной, а откровенно ужасающей. На телах, завёрнутых в брезент, не было живого места, кожа, мышцы и ткани были разорваны в клочья и свисали с костей. У каждого из них было разорвано горло, да так, что казалось, будто головы держатся на тонких ниточках позвонков. – М-да, – хмыкнул Эрик, наклоняясь и разглядывая поближе, – я видел труп того доморощенного проповедника из Искренности и скажу тебе: он был просто красавчиком по сравнению с этими двумя. Теперь, видя реальные последствия нападения таких псов, ни за что невозможно перепутать их с той постановкой, даже сослепу. Это же самый настоящий фарш. – Мне вот интересно проверить, кто второй. Уверена, что он тоже из Изгоев, – я осматривалась вокруг, в надежде найти что-то, чем можно было бы аккуратно и не оставляя лишних следов поворошить останки. – Если залапаем ?драгоценный материал?, Эрудиты нас самих на фарш пустят. – Ну уж прости, перчаток с собой не захватил, – хохотнул Лидер, но сам так же начал оглядывать ближайшие полки. – Нашла! – Я сцапала с нижней полки маленький бумажный пакет с детским соком, который был завёрнут в плёнку. – Точно знаю, что в комплекте должна быть небольшая трубочка… – Эй, вы там скоро? – Послышалось от входа. – Машина уже подъезжает, – посчитала нужным сообщить нам Джоанна. – Зови Хопса сюда, как подъедет, – так же отозвался парень. – Смотри! – Не теряя времени, я разорвала плёночную упаковку и вынула оттуда искомую трубочку. Присев над телами, одним её концом аккуратно поддела изуродованную губу первого неудачника, а затем другом концом – и второго. – Зубы одного из них в отвратительном состоянии, тогда как у второго – белоснежная улыбка. Была.

– Вот нам и ещё один критерий для опознания чужих среди своих, – довольно кивнул Эрик. – Жалко, кожу уже просто так не рассмотришь, одни лоскуты остались, но уверен, там тоже достаточно поражений. Было. Что ты делаешь? – Он с интересом наблюдал, как я по очереди пытаюсь трубочкой подцепить и приподнять веки обеих жертв. – Та ультрамариновая жидкость, выглядит, как глазные капли, вот мне и стало любопытно… Смотри. Интересно, это посмертный или прижизненный эффект? – Белки глаз того, которого звали Эндрю отчётливо отдавали бледно голубым. – А у второго – обычная нездоровая желтизна. – Похоже, этой наркотой баловался только один из них… Но какая же интересная дрянь, никогда раньше ничего подобного не видел, – Эрик достал баночку и покрутил перед глазами, разглядывая кружащиеся внутри искорки. – Ну что? Налюбовались? – К нам в закуток ворвался вернувший себе жизнерадостность и самодовольство Зевс. Похоже, его ничуть не волновало, что у него под ногами завёрнутое в брезент лежало зверски растерзанное тело товарища и коллеги.

Хотя… Когда его волновал кто-то кроме его самого? – Бери с одного конца, – скомандовал ему младший Лидер, накрывая трупы так, чтобы не было видно, что в свёртках, – а я возьму с другого. И понесли. – Так я думал, что вы тут – Бесстрашные, вот и займитесь тяжёлой работой, – Хопс растянул губы в своей любимой лягушачьей ухмылке и демонстративно сложил руки на груди, показывая, что он и пальцем не пошевелит. Лично мне было вообще не принципиально, да и чего-то другого от него я и не ожидала, а потому с готовностью потянулась к краям брезента, но Эрик резким жестом меня остановил. – А я думал, что мужики тут – мы с тобой. А теперь вижу, что у Мойры яйца явно больше чем у тебя. – Чего-о? – Кузен моментально вспыхнул возмущением. – Трус и слабак, – припечатал Бесстрашный и скривился в презрении. – Я не!.. – Зевс хотел вступить в перепалку, но, увидев, что на него показательно не обращают внимания, психанул и, оттеснив меня плечом в сторону, схватился за жёсткую ткань. – И – взяли! Закончив погрузку и распрощавшись с Джоанной, мы торопливо отбыли в сторону Эрудиции. Я думала, что кому-то из нас придётся ехать в кузове, наслаждаясь молчаливой компанией двух неудачливых диверсантов, но сидение в кабине оказалось сплошным, а потому мы смогли с комфортом устроиться на нём и втроём. Зевс сел за руль, а Эрик, запихнув меня в середину, уселся с краю и, достав свой комм, начал сосредоточенно что-то в нём строчить.

Какое-то время мы ехали молча, но кузену быстро наскучила тишина, и он всячески пытался вывести нас на разговор. Само собой, никто из нас не горел желанием с ним общаться. Чтобы отвлечься от его надоедливого трёпа, я полезла в свой комм с желанием написать Геру о том, что мы едем к ним, и спросить у своих ребят, как дела на заставе, но была неприятно удивлена.

– Что за фигня? Почему я не могу ни с кем связаться? – В голос возмутилась я, приподнимая свой девайс выше и привлекая всеобщее внимание. – Сигнал есть, но ни одного сообщения отправить не получается, вызов тоже не идёт. – Наверное, у тебя просто руки кривые, – насмешливо фыркнул Хопс в то время, как Эрик торопливо проверял свой аппарат.

– У меня та же фигня, – нахмурился он. – А что с твоим?

Повозившись немного, Зевс извлёк на свет своё устройство и, какое-то время с умным видом в него потыкав, бросил на сидение рядом с собой. – Тоже ничего. – Как так? – Недоумевала я. – Неужели за весь день никого из ваших не удивило, что связь не работает? Поразительно! – На самом деле – нет, – глядя на дорогу, пожал плечами кузен. – У нас вообще не принято пользоваться этими вашими коммуникаторами, мы предпочитаем живое общение. А средствами связи пользуемся, когда покидаем территорию Дружелюбия. Или, когда стоим в охране. Ещё иногда, когда на полях урожай собираем, но и там – один комм на линию. – А как же связь с другими фракциями? – Подобный порядок никак не желал укладываться у меня в голове. – Для этого у нас есть главный стационарный комм, и при нём всегда кто-то дежурит. Но он используется больше на приём информации, а не на отправку. Нам проще отправить посыльного, чем возиться вот с этим вот всем, – он взмахнул рукой в неопределённом жесте. – Значит… – Эрик пару раз задумчиво прикусил губу, а потом всё же озвучил свои выводы. – Кто-то намеренно заглушил связь, чтобы вы не смогли вызвать подмогу или предупредить других. Хотя, почему ?кто?? Скорее всего эти двое, – красноречивый кивок назад – на кузов позади нас, – и подсуетились. Интересно, на сколько распространяется ?глухая? зона? – Мне сейчас интереснее другое. – Я нервно побарабанила по экрану своего комма. – Похоже, план Афракционеров начинает набирать обороты. Если раньше они таились, просачивались в наши ряды и незаметно проворачивали свои махинации, то теперь – перешли к активным действиям. И, раз уж они пошли на такой смелый и наглый шаг, как уничтожение целой фракции, то что от них ждать дальше? Как скоро нанесут следующий удар, и куда он будет направлен. А самое главное – будем ли мы к этому готовы? – Я не понимаю! – Вдруг с силой ударил по рулю Зевс, а потом со злостью сжал его, вымещая гнев. – Почему именно Дружелюбие? Мы же самые безобидные после Отречения! Что мы им такого сделали, что они вот так запросто нас приговорили?! – Вы стратегически слишком важны для всех нас, – пояснила ему, как маленькому. – Если не будет вас, то вся налаженная система обеспечения фракций полетит к чертям, начнутся голод и беспорядки. Ну и это стало бы крупномасштабной акцией устрашения, только представь себе: в каком ужасе были бы жители Чикаго, осознавая, с какой лёгкостью преступники уничтожили целую фракцию – тысячи ни в чём неповинных людей, а теперь следующими в любой момент могут стать они. И не важно, перешли ли лично они дорогу Афракционерам или нет. Стоит признать, отлично придумано, – кивнула я своим мыслям. – Чёртова маньячка! – Окрысился Хопс. – Только ты могла найти в этом что-то отличное! – Ну, положим, не только она. – Со стороны Эрика донёсся спокойный, но не терпящий пререканий голос. Лидер снова вернулся к своему девайсу, и я думала, что он и вовсе нас не слушает. – Любой здравомыслящий человек прекрасно понимает, что сам план действительно был хорош. Другое дело, что с моральной точки зрения и для законопослушных граждан – он абсолютно бесчеловечен и неоправданно жесток. Только вот те, кто его придумал, не отличаются высокой моралью, человеколюбием и ярым соблюдением закона. И, если ты не пускающий слюни разобиженный инфантил, то должен быть в состоянии разграничивать такие вещи и осознавать всю их серьёзность. Так что прибереги свою злость для реальных врагов, а не сливай всё дерьмо на тех, кто вокруг. На какое-то время в машине повисла тишина, слышно было только, как надрывно рычит двигатель старого грузовичка, и шорох истёртых покрышек по старому растрескавшемуся асфальту. Кузен то ли обдумывал слова Эрика, то ли старательно глотал вертящиеся на языке гадости, сам Бесстрашный всё так же был поглощён своим занятием, а я старалась не привлекать лишнего внимания, дабы ненароком не разжечь новый конфликт. Неизвестно, сколько бы ещё продлилось наше молчание, но тут завибрировал мой комм.

– Мы только что покинули границы Дружелюбия, – посчитал нужным на всякий случай сообщить Хопс. Негромко вскрикнув от радости, я сразу же сунула нос в сообщения и быстро растеряла вернувшееся, было, неплохое настроение. ?Арсенал поредел?, – доложила Нат, а следом за ней отчитался и Блэйк: ?Расставил ?спящие? сюрпризы?. ?Кто-то пытался вскрыть вашу дверь?, – пришло от Скай. ?На заставе стало тихо. Слишком?, – писал Дэм. – Ч-чёрт! – Теперь настала моя очередь от бессильной злости стучать по чему ни попадя. – Я надеялась, что у нас есть чуть больше времени. – Не истери, – одёрнул меня Эрик. – Они нас потеряли, в Бесстрашии мы так и не появились, в Дружелюбии – глушилки, нас не успели бы выдать, да и вряд ли там кто-то оставался после запланированной резни. Теперь они выжидают. – Если не вернёмся, они точно нападут. Да и в Эрудиции светиться нельзя, мало ли на какие действия может спровоцировать наше там появление. Что будем делать? – Предлагаю ?сойти? на границе Западного, а он, – жест в сторону Зевса, пусть едет дальше. Я только что закончил отчёт для Джанин. – Он постучал ногтем по чёрному экрану своего комма, а потом обратился непосредственно к моему кузену. – Говори цифры, сейчас перекину. Сдашь его только этой мегере и никому больше: ни помощникам, ни другим Лидерам – только ей. Расскажешь всё подробно и особенно упомянешь, что про наше с Ведьмой присутствие никому говорить нельзя. Официальная версия для всех: двое ваших пьянчуг нашли приключения на свои задницы, утром вы их обнаружили, послали за Бесстрашными, но те слишком заняты, чтобы выезжать по такой мелочи, а потому вы решили сами привезти трупы, пока они не начали вонять и цвести, для официального ?вскрытия?. Хотя, куда уж больше, – мрачно хохотнул парень.

– Как-ты сказал?.. – Вдруг в голос заржал Хопс. – Ведьма?! Вот уж точно! И как я сам раньше до этого не додумался? Ведьма! Х-ха! – Заливался смехом он. – Я рада, что смогла тебя повеселить, – нет, вот совершенно не рада. – Но ты уверен, что действительно хочешь получить ответ на свой вопрос? – Я выгнула бровь, намекая на его скудные умственные способности. – Это что, единственное, что ты услышал из его слов? – Напоследок одарила Эрика ?благодарным? взглядом. – Да всё я понял! – Отмахнулся кузен, успокаиваясь, но время от времени продолжая мерзко похихикивать. – Всё сделаю в лучшем виде – не дурак. Ой, да иди ты!.. – фыркнул он, видя моё скептическое выражение лица.

Так, обмениваясь мелкими колкостями, мы проехали ещё около получаса, пока не пересекли границу западного района Чикаго. Быстро попрощавшись и передав для Джанин синие капли и коробочки с предполагаемым ?озверином?, мы быстро двинулись к заставе. Пора было возвращаться и готовиться к неизбежному бою. Мы были уже на месте, оставалось только свернуть за угол и пройти с полсотни метров, как вдруг Эрик без предупреждения схватил меня за руку и затащил в руины первого этажа ближайшего полуразрушенного здания.

Первой моей мыслью было: ?враги!? Второй – ?но, мы же сами к ним идём…? И, наконец, третьей – ?какого чёрта?!? – Что ты делаешь? – Я с раздражением вырвала свой рукав из его загребущих рук. – По легенде у нас с тобой было пару часов горячего секса на лоне природы, – он усмехнулся и преградил мне путь к выходу из этой каменной развалюхи. – А мы с тобой выглядим так, будто трупы ворошили. – Ну, это не далеко от истины, – фыркнула, растирая запястье и понимая к чему он клонит. – Вот только её им знать не надо, – самодовольная улыбка расплылась по его лицу. – Давай, Ведьма, приводи нас в надлежащий вид, у тебя практика в этом уже имеется. Действуя так же, как в кабинете начальника заставы, я живописно растрепала нам волосы и, сорвав травинки, пробившиеся через камни, как могла, напихала их в причёски (по большей части себе, естессна), помяла и растрепала одежду, потёрла и слегка пощипала щёки, вызывая румянец ?угасающей страсти? – в общем, сделала так, чтобы мы выглядели, будто старательно пытались привести себя в порядок, но что вышло – то вышло. Напоследок потёрла губы, жестом велев Эрику повторить за мной, а затем поинтересовалась, повернувшись из стороны в сторону: – Ну как? – Вроде неплохо, но всё равно что-то выбивается из картины. Чего-то не хватает… – пробормотал он, приближаясь почти вплотную. – Да, точно. Именно этого… В следующее мгновение мне показалось, что я попала в какой-то сон, при чём кошмарный он или всё же эротический – так сразу и не разберёшь.

Эрик запустил руку мне в косички, одним сильным движением притянул и крепко прижал к себе, удерживая второй рукой и не позволяя отстраниться. – Что ты де?.. Договорить мне не дали.

Несмотря на жёсткую хватку, целовал Эрик мягко и аккуратно, но при этом и как-то торопливо, будто бы опасаясь, что я сейчас вырвусь и отгрызу ему нос. И, наверное, стоило бы это сделать, но я была слишком шокирована произошедшим, а потому пребывала в каком-то ступоре, силясь осознать, что это не чья-то влажная фантазия, а самая настоящая реальность. Видимо, Эрик тоже понял, что я где-то ?не здесь?, и это ему очень не понравилась, а потому, не отрываясь и недовольно что-то пророкотав, он поступил уже очень полюбившимся ему методом по привлечению моего внимания – укусил. Только на этот раз за нижнюю губу.

Непроизвольно вскрикнув, я поддалась вперёд, желая ?отмстить? обидчику и укусить его в ответ, чтобы знал, как распускать… всякое. Но что-то пошло не по плану. Господи, да всё пошло не по плану!

Не успела я опомниться, как уже была прижата к стене тяжёлым и горячим телом Эрика, а сама почти висела на нём, с упоением отвечая на укусы-поцелуи, и тянулась за новыми. Каким-то краем сознания я ещё понимала, что нас несёт куда-то совершенно не туда, но всё никак не могла остановиться. Эрик уверенным, я бы даже сказала ?хозяйским?, жестом провёл по спине ниже, забрался под футболку и сначала огладил большим пальцем живот, а затем перевёл руку на поясницу, прижимая меня ещё сильнее, вжимая в себя, не оставляя между нами и миллиметра свободного пространства.

От жара его руки я выгнулась навстречу и тяжело со стоном выдохнула ему в рот, от чего у парня, похоже, совсем слетели тормоза, если они вообще были. С каким-то полустоном-полурыком он подхватил меня под бёдра и посадил на свои, углубляя поцелуи, прижимая меня к стене ещё сильнее и царапая её сколами мою куртку.

Это было настоящее безумие, казалось, что нас затягивает в сумасшедший водоворот и несёт куда-то туда, откуда нет возврата. Объятия, укусы, поцелуи, стоны… Я давно уже оставила все свои мысленные попытки прекратить это волнующее безобразие и даже забыла с чего вообще всё началось. Сейчас меня волновали только эти горячие руки и мягкие губы на моей коже. Эрик что-то шептал мне в губы, но от шумящей в ушах крови, казалось, что я временно оглохла, а скоро ещё и ослепну от звёздочек в глазах, если он ещё раз поцелует меня в чувствительное местечко возле ключицы.

Мы судорожно комкали одежду, тянули её вверх, чтобы она не мешала наслаждаться жаром и мягкостью кожи друг друга, наше дыхание давно сбилось, ласки становились всё откровеннее, и кто знает, чем бы всё это могло закончиться, если бы в какой-то момент, после того, как Эрик в очередной раз с силой прижал меня к стене, на нас сверху не посыпался ворох мелких, но колючих камешков. Мы резко отпрянули друг от друга и огляделись вокруг затуманенными от нахлынувшей страсти глазами. Над нами раздался подозрительный скрежет перекрытий, и на нас посыпалась новая волна бетонного крошева. Не сговариваясь, мы со всех ног кинулись на улицу, крепко держась за руки, подгоняя и утягивая друг друга вперёд. Как только выбрались наружу, услышали за спиной страшный грохот, заставивший нас бежать ещё быстрее. Оказавшись на безопасном расстоянии, мы оглянулись и обнаружили, что одна из балок потолка расшаталась и рухнула вниз, свалив ту самую стену, к которой несколько секунд назад меня прижимал Эрик. Вспыхнувшее возбуждение быстро сходило с меня, как снежная лавина, обнажая жалкие и покорёженные остатки гордости, здравого смысла и самоуважения.

?Ну какая же ду-у-ура!?, – раз за разом вспыхивало у меня в голове. – ?Идиотка озабоченная!?, – ругала я себя на чём свет стоит. – ?Это надо ж было так вляпаться!.. Это же, мать его, Эрик! Не кто-нибудь, а именно он!? Не знаю, сколько бы ещё продолжалось моё самоедство, но внимание привлекли тихие смешки рядом, которые с каждой секундой становились всё громче и заразительнее. Посмотрев на растрёпанного, действительно помятого парня с покрасневшими губами и взлохмаченными волосами, щедро присыпанными травинками и бетонной пылью, я живо представила себе, как должна сейчас выглядеть сама, и с чего вообще всё это непотребство началось, и, не удержавшись, тоже расхохоталась в голос. – Надо было сделать это на заставе, глядишь – ты бы и её разнесла по камушку! – Вовсю веселился младший Лидер. – Почему сразу я? Помнится, это ты пытался моей спиной протаранить ни в чём неповинную стенку, – фыркнула я, приходя в себя от его слов и мигом вспоминая, с кем имею дело. – Теперь замучаюсь синяки сводить. Засосов-то хоть не наставил? – Демонстративно оттянула край топа чуть ниже ключиц, хотя точно знала, что там ничего нет. – Ты ещё скажи, что тебе не понравилось! – Самодовольно ухмыльнулся он, провожая взглядом мой палец, оглаживающий край ворота на топе. Не став ничего ему отвечать и устраивать бесполезную ругань, просто молча показала ему излюбленный жест и, развернувшись, двинулась в сторону заставы.

?К чёрту!? – Тихо, как в гробу… – прошептала себе под нос, когда мы преодолели почти безлюдный двор, каморку с парой занятых своими делами дежурных, и полностью пустые коридоры. Никто не пытался нас остановить, и, казалось, никому до нас вообще не было никакого дела. – Главное, чтобы он был не наш, – в том же тоне отозвался Эрик.

Мы уже почти дошли до ?своей? комнаты, как из-за поворота к нам навстречу торопливо вырулил чем-то явно озабоченный Гаррет. Было видно, что направлялся он именно к нам, значит, ему всё же доложили о нашем возвращении. Внимательно нас оглядев, он заметно выдохнул и даже почти доброжелательно произнёс: – Лидер, советница… вы наконец-то вернулись! А мы вас потеряли и уже начали думать, что с вами могло что-то произойти. Знаете, на местных улицах не всегда бывает безопасно, – последние слова он произнёс с плохо скрываемой издёвкой. – Гаррет! – Эрик ?радостно? поприветствовал его в ответ. – Да, наслышаны, наслышаны… Но вы ведь над этим работаете, не так ли? – Со скрытой иронией хмыкнул он. – Мы с советницей просто потеряли счёт времени, – он взял меня за руку и притянул ближе к себе, обнимая недвусмысленным жестом. – Ну, вы ведь знаете, как это бывает?

– Действительно, – открыто улыбнулся тот. – Молодое дело – оно такое. Никогда не знаешь, когда нахлынет. – Но улыбка быстро сползла с его лица. – И никогда не знаешь, когда всё закончится. – Ну что Вы, Гаррет, – поспешила утешить я, мысленно втыкая в его лживую задницу пару десятков ножей. – Уверена, у вас точно ещё всё, – выделила голосом, – будет. Не нужно так рано ставить на себе крест. Вот вернётесь домой – в Бесстрашие, и там сразу найдётся кому о Вас позаботиться! Теперь Эрик расплылся в настоящей, а не натянутой улыбке, он точно понял, о какой ?заботе? я говорю.

Пока начальник заставы краснел и пытался найти ответные слова, Лидер взял разговор в свои руки. – Гаррет, через два часа собери всю смену на тренировочной площадке во внутреннем дворе. Надеюсь, всем хватит этого времени, чтобы быть готовыми? – Зачем? Что-то случилось? – Мигом занервничал тот и в очередной раз покрылся обильной испариной.

Хм, у кое-кого определённо барахлит сердечко… Почему его вообще не завернули в лечебку на последнем ежегодном обследовании? Когда оно там было – месяцев пять-шесть назад? – Случилось, – подтвердил Эрик, заставив собеседника замереть в нелепой позе: приоткрыв рот и вытянув в сторону руку. – Случилось то, что ты совсем распустил бойцов: ни дисциплины, ни отработанных навыков. Можно подумать: не Бесстрашные, а кучка Изгоев какая-то. Хочу провести показательную тренировку, чтобы они вспомнили что и как надо делать. С недельку их потренирую, да поедем домой, всё равно нам тут больше нечего делать. И после этих его слов Гаррет наконец-то вспомнил как дышать. Его лицо мигом просветлело, тревожная морщина меж бровей разгладилась, да и весь он словно помолодел на пару лет. – А теперь мы пойдём, – махнул ему Лидер. – Нам нужно привести себя в порядок. Распрощавшись с начальником заставы, мы поспешили скрыться за дверью, выделенной нам комнаты.

– И что это было? – Тихо спросила после быстрой проверки на прослушку. – Я только что выиграл нам немного времени, – Эрик пожал плечами, снимая куртку, подходя к раковине в углу и разглядывая своё немного запылённое отражение. – А также дал тебе возможность незаметно проникнуть на кухню до ужина. Не хотелось бы затягивать с этим на несколько дней, да и я уверен, что их у нас попросту нет. Я отписалась ребятам, что мы вернулись, и, приведя себя в порядок, завалилась на постель, делая вид, что утомилась и теперь сплю перед следующей вылазкой, а сама размышляла о том, что произошло за этот долгий, казалось бы, и вовсе бесконечный день, который в общем-то рисковал стать для меня последним. Для всех нас.

Несмотря на обилие глобальных проблем, мои мысли раз за разом возвращались то к утреннему представлению в кабинете Гаррета, то к тому безумию, что поглотило нас с головой посреди ?руин былой цивилизации?. Символично, не правда ли? И, надо признать, что, как бы я ни гнала от себя мысли о мягкости и притягательности губ этого несносного Психа, они до сих пор не отпускали меня. Уверена, всему виной – моё долгое вынужденное воздержание. Молодой здоровый организм требует своё, вот и устраивает мне гормональную забастовку, старательно подсовывая воспоминания об особенно сладких и тягучих поцелуях и о горячих руках, без стеснения исследующих моё тело.

Конечно, я понимаю, что, затевая это, Эрик просто хотел поддразнить меня и побесить. И что, если бы не сильное моральное давление и внезапно обострившаяся от долгого воздержания реакция моего тела на его прикосновения, ничего этого бы не произошло. Нужно просто это признать, да, – я утратила над собой контроль. И да – мне это понравилось. И именно в этом-то и проблема. Вспоминая, как он при каждом случае поддевал меня за излишне шуструю старушку, мне даже страшно представить, что будет ждать меня после этого фееричного прокола. Да он теперь всю оставшуюся жизнь будет надо мной издеваться. Если она вообще останется – эта самая жизнь. Я всё больше начинала жалеть, что не последовала мудрому совету Золы – ?оторваться?, как следует, за весь прошедший год и, на всякий случай, ещё и на ближайшее будущее. Хотя, стоит признать, шансы того, что у меня бы это получилось, прискорбно малы. И нет, дело тут даже не столько во мне, хотя, конечно, и мой нелёгкий характер задачу ни разу не упрощает… Но, боже!.. Кого и когда всерьёз волновал характер партнёра на одну ночь?

Зато их всех всегда очень волновал характер моего отца и то, что он мог бы потом с ними сделать, если бы узнал. Какое-то время я даже ругалась с Дином по этому поводу, отчаянно пытаясь отстоять своё право на личную жизнь, пока Корелли как-то не спросила у меня, на кой чёрт мне сдались те слизняки, что трясутся от того, что им, возможно (только возможно!) придётся разок пообщаться с моим ?па-па?. Хорошенько обдумав эту мысль, я пришла к выводу, что и вправду – ни к чему.

Но проблема с Дином была не единственной. Второй и не менее масштабной оказался страх перед Эриком. Отчего-то многие считали, что, если свяжутся со мной, то поганое отношение тогда ещё даже не Лидера перенесётся и на них. Или что он будет как-то травить тех, с кем у меня будут какие-либо отношения. И это при том, что сам Эрик никогда подобных предпосылок не создавал (ну, за исключением времён неофитства, но там проблема была в другом), мы как-то мало интересовались личной жизнью друг друга и вообще её наличием или отсутствием. Оттого было обиднее вдвойне.

Помню даже, как Скай хохотала над тем, что я потеряла девственность по какому-то счастливому стечению обстоятельств. ?Случайно обронила?, – подшучивала она. И я даже обидеться на неё не могла, потому что всё это было действительно до невозможности нелепо.

Вот мне и приходилось время от времени перебиваться случайным сексом, не имея ни то что романтических отношений, а даже хоть сколько-нибудь постоянного сексуального партнёра. Немудрено, что сегодня мои бедные грустненькие гормончики взбунтовались и устроили мне настоящую встряску, отзвуки которой до сих пор гуляли по моему телу, отдаваясь в нём то лёгкой дрожью и мурашками, то томной тянущей болью внизу живота. – Я отсюда слышу, с каким скрипом крутятся шестерёнки у тебя в голове, – раздался рядом насмешливый голос, который я уже давным-давно не могла перепутать ни с чьим другим. Даже если бы вдруг очень захотела. – А ты не слушай, – отмахнулась от него не открывая глаз. – Тебе ещё не пора? Куда бы там ни было нужно.

– Возможно. А ты собралась весь вечер проваляться, старательно изображая коматозницу? – Возможно, – в том же тоне ответила я, ожидая очередного ворчания, звука удаляющихся шагов и с силой закрывшейся двери. Но чего я точно не ожидала, так это прогнувшегося с двух сторон от моей головы матраца и тёплого дыхания на своём лице. Мгновенно распахнув глаза, увидела перед собой склонившегося надо мной подозрительно довольного парня.

– Значит, предпочитаешь лежать тут и представлять себе то, что могло бы сегодня произойти? М-м? – Он наклонился ещё ниже, почти касаясь моих губ своими, но тут же резко оттолкнулся руками от кровати и, выпрямившись, не спеша направился к двери, продолжая самодовольно улыбаться.