4. Четыре (1/2)
- Нахер, - отплевывается Ицуки, выбросив в сторону вытащенный изо рта презерватив.
Амами смеется, прикрыв глаза ладонью, откинувшись на спинку дивана.- Тебе стоит потренироваться в этом, - выдыхает он, трет ладонью губы.
- Явно не сейчас, - кривится Ицуки, трогая его обмякший член. - Это же надо было так ржать...У него у самого уже нет никакого желания. Ни на что. Ощущение, что он опозорился перед всем Хонсю, не меньше. Кажется, сходить в душ второй раз сейчас будет не самой плохой идеей.Ицуки делает единственное, что кажется ему более-менее адекватным в этой ситуации. Амами Наблюдает за ним, как был, с раскинутыми ногами и расстегнутой ширинкой, а Ицуки поднимается и все-таки уходит в душ. Подозрительно обозленный, скидывает одежду в барабан стиральной машины, включает воду и понимает, что полотенца остались у балкона, на сушилке. Он зависает неосознанно, как был, глядя на стиралку, думая одновременно о том, как ему сейчас не хочется видеть Амами, и как нужно полотенце, если он действительно собрался мокнуть, и как ему на самом деле вообще ничего сейчас не хочется.В неплотно прикрытую дверь Амами чинно стучит, соблюдая приличия.- Чего вам нужно, даймё? - накрывает лоб ладонью Ицуки, и старается, чтобы голос не выдал его чувств.- Я принес тебе полотенце, - приглушенно сообщает Амами из-за двери.- Засунь его себе в задницу, - бурчит Ицуки, включая воду.
Он шагает на скользкий поддон душевой кабины одной ногой, краем уха расслышав обрывки чего-то сказанного Амами. Не поняв смысла сказанного, оборачивается.- Что ещё?Амами, не показываясь, просовывает между дверью и косяком пушистый бочок розового полотенца.- Оно с сушилки, не из задницы, - уточняет он, подвигав полотенцем вверх-вниз.- Какое счастье, - шипит Ицуки, мокрой ногой ступая на кафель.Он тянет полотенце, прихватив щепотью, и дверь плавно ползет, открываясь. Амами вытягивает его за это полотенце наружу, как собаку за поводок, роняет на себя и обнимает за пояс. Ицуки крепко сжимает полотенце, как трофей, и, сурово сдвинув брови, смотрит на Амами. Замечая внезапно, что ширинку Амами застегнул и даже ремень вернул на место - холодная плоская бляшка давит Ицуки на бедренную косточку.Его суровый взгляд не имеет ровно никакого эффекта, Амами его будто и не понимает вовсе, так и прижимая к себе, не позволяя, впрочем, себе большего, чем просто удерживать его ладонями некрепко за спину и поясницу.- Ну что за бред, - вздыхает Ицуки. - Ты либо извиняйся, либо домогайся, либо я не знаю.- Я хотел пригласить тебя выпить кофе, - дергает уголком губ в короткой улыбке Амами. - Здесь рядом есть неплохое заведение.Недоверие и сомнение на лице Ицуки отпечатываются до того явственно, что взгляд Амами меняется со спокойного на умеренно-вопросительный какой-то.- Нет, ну нет, - пыхтит Ицуки, выпутываясь из чужих объятий. - Ну серьезно? Серьезно, даймё?- Там отличный кофе, - не двигается с места Амами.
- Ты больной на голову, - хмурится раздраженно Ицуки на это.
Закидывает полотенце на плечо, щелкает выключателем, погасив свет в ванной и, вороша пятерней волосы на затылке, уходит в спальню. Амами остается стоять и когда через пару минут Ицуки выходит обратно, на ходу натягивая носки.- Ну? - спрашивает он, снимая с вешалки ветровку. - Мы идём пить кофе или нет?Амами неспешно кивает и влезает в кроссовки.Кажется, бариста их узнает. Симпатичная, светлоглазая, с приятной округлой грудью, в достаточной мере оголенной в вырезе форменной блузы, она смущенно улыбается Ицуки, разглядывая его лицо под надвинутым козырьком кепки, когда передает высокие стаканы с кофе. В приглушенном, розоватом свете все немалое помещение бара кажется уютным и крохотным, сужаясь до островков круглых столиков с висящими над ними лампочками в кружевных абажурах.
- Вы бейсболист? - подается вперед над стойкой бариста, в кулачке передавая Ицуки сдачу.
Он качает головой, рукой со стаканом отодвигая ее ладонь с мелочью.- Возьмите на чай.Бариста кривится, сильнее сжимая тонкие пальцы. Этот мерзкий жест внезапно приносит Ицуки море удовольствия. Ему даже представляется, как она показывает ему фак под стойкой, ссыпав так оскорбившую ее мелочь небрежно, и сверля взглядом спину, пока он с двумя стаканами холодного кофе тащится через темный зал к столику.Из глубокой тени рядом с кругом изрезанного узорами абажура розоватого света за ним наблюдает Амами - за его спиной стена, его лица почти не видно.
- Ну и столик, - ставит стаканы Ицуки. - Самый дальний угол.- Кажется, это тебе минуту назад не понравилось, что в тебе признали "того самого бейсболиста", - втыкает в густую молочную пену витую трубочку Амами. - Или я что-то не так рассмотрел, когда ты вручал ей чаевые?- После того, что было меня как-то не заводят эти "о, это вы играли в том матче с такой-то командой!".Ицуки свою трубочку ломает пополам, потом еще раз пополам, пропуская между пальцев прозрачный, пошедший трещинами пластик.- То, что было - это Токучи? - ворошит пену Амами.- Да.
- Мы проиграем Чемпионат, - ровно говорит Амами, и до Ицуки не сразу доходит смысл его слов.Когда доходит, он поднимает голову, снова хмурясь, и глаза Амами глядят в его собственные в полумраке бара спокойно и уверенно.- Этого не исправит никакая машина, имитирующая его подачи. Твои тренировки по двенадцать часов не исправят. И нервы твои тоже. Токучи играет не в тот бейсбол, в который играем мы.Ицуки как-то отстраненно радуется, что не пил в этот момент, иначе бы точно попало не в то горло. Это слишком дико, настолько откровенно не верить в победу собственной команды, в свою победу. Говорить об этом вот так вслух, ни с того ни с сего - еще более бредово. Стряхнув измочаленную трубочку на столешницу, Ицуки сцепляет нервные пальцы в замок, напрягшись весь, как к удару приготовившись.- Ты пригласил меня сюда об этом сказать? - как можно ровнее говорит он. - О том, что ты, великий бэттэр, самурай от бейсбола, не веришь в "Маринерс"? В мою команду?Амами смотрит на него со странным выражением: что-то среднее от печали матери, когда ты приходишь к ней с содранными коленками в детстве и доказываешь, что подрался не зря. И с подобным же материнским отчаянием, примерно как в тот момент, когда она находит в кармане твоей ветровки пачку сигарет и пачку презервативов одновременно, а тебе четырнадцать.
В исполнении Амами этот взгляд настолько искренен, что Ицуки теряется даже на миг, и теряет возможность продолжить свою тираду.
- Нет, не за этим, - отвечает Амами.