Часть 1 (1/1)
Тоа еще спал, когда Хиромичи, проснувшись от просвечивающих сквозь шторы утренних лучей солнца, пошел принимать душ. Летняя пора была в самом разгаре: от жары плавились дороги на улицах, распахнутые настежь окна и даже бывшие спортсмены, привыкшие играть в любую погоду.
Хиромичи постоял немного под прохладными струями, остужая согретое крепким сном тело, после чего вытерся и переоделся в чистое. Накинув на влажные плечи полотенце, он пару раз ополоснул лицо теплой водой и хлопнул себя по щекам, чтобы окончательно избавиться от сонного наваждения. Ладони кольнула порядком отросшая за пару дней отпуска щетина. Хиромичи вздохнул, открыл шкафчик и выудил из него все необходимое: бритву, помазок, пену.
Живя бок о бок с Тоа, хочешь-не хочешь, а бриться будешь чуть ли не каждый день. ?Я не буду тебя целовать, пока ты не сбреешь свои колючки?, одним и тем же вредным тоном частенько говорит Токучи по утрам, когда Кодзима тянется к его надутым губам. Хиромичи лишь посмеивается, но бриться идет. Потому что целоваться всегда хочется чуточку больше и они оба это знают. Взболтав баночку с пеной и нанеся ее помазком на щеки и шею, Хиромичи уже потянулся за приготовленной бритвой, когда на его плечи вдруг опустились чужие руки, а куда-то в шею ткнулся кончик остренького носа. По ванной комнате медленно растекся запах зажженной сигареты. — Тоа! Сколько раз я еще должен повторить, чтобы ты не курил в доме и тем более в ванной? — немного грозно, но при этом по-прежнему мягко спросил у своего любимого Хиромичи.
— И тебе доброго утра, — пробубнил тот в ответ и потерся лбом о его влажные после душа волосы. — Не смог удержаться и пройти мимо, пока ты стоишь здесь с этой забавной физиономией.
В отражении мелькнул смеющийся, но такой теплый взгляд. Мужчины встретились глазами, и Тоа улыбнулся. Он сделал затяжку, а Хиромичи все же решил продолжить и взял из подставки бритву. — Нет, нет, нет! — вдруг остановил его Токучи, выхватывая несчастный станок из руки. — Сегодня моя очередь. Поэтому жди. С этими словами он вылетел из ванны так же шустро, как и появился в ней. Кодзима вздохнул. Щеки уже начало заметно пощипывать от ментоловой пены.
В ожидании он посмотрел на свое отражение, на собравшиеся в уголках глаз и губ морщинки, на седеющие волоски на висках. Совсем уже не молодой, но Тоа заставлял чувствовать себя именно таким рядом с собой. Пускай Хиромичи и был старше на целый десяток лет, рядом с Токучи эта разница совсем не чувствовалась. Даже после того, как лучший беттер ?Сайтама Ликаонс? ушел из команды еще несколько лет тому назад, уступая свое место горящей юности, они с Тоа до сих пор были практически равны. Так говорил Токучи. И Кодзима ему верил. За своими мыслями он не заметил, как позади снова приоткрылась дверь, не услышал бесшумных шагов; почувствовал лишь теплые ладони, что мягко коснулись плеч. Сухие губы оставили на шее мимолетный поцелуй. Хиромичи вздрогнул. — О чем задумался? — тихий голос сладким медом коснулся ушей, и Кодзиме захотелось растаять от него, как земля таяла от палящего с небес солнца. — Да так, ни о чем, не бери в голову. Темные брови сошлись на переносице — Хиромичи видел лицо Тоа в зеркале. — Лгун. Мужчина ничего на это не ответил, только неопределенно пожал плечами. — Давай уже, иначе у меня навсегда онемеет лицо. Тоа закатил глаза и выудил из кармана легких хлопковых шорт, в которые успел переодеться, тот самый бритвенный станок и намочил его под струей горячей воды. Стряхнул с него капли и встал лицом к лицу с Кодзимой. Они молча смотрели друг на друга; Токучи на своего любовника — снизу вверх, потому что тот был выше как минимум на полголовы.
— Наклонись немного, мне не удобно.
Кодзима сделал так, как велел Тоа. Тот нахмурился еще сильнее. — И прекрати так довольно улыбаться. Я не виноват, что ты даже рядом со мной высокий, как Токийская Вышка.
— Прости, прости, — все еще слегка посмеиваясь, ответил Хиромичи.
Токучи выдохнул с напускным раздражением. Ведь на самом деле ему всегда нравилось, что он чуть ниже; сам не раз говорил об этом Кодзиме, чтобы раздразнить. Нашептывал это тому на ухо вместе со всякими пошлостями, особенно когда выпивал по вечерам от скуки. Лезвие станка коснулось щеки и плавно скользнуло к подбородку. А Кодзима не сводил с Тоа глаз, смотрел на полное холодного сосредоточения лицо. Любимое лицо, на котором знал каждую едва заметную родинку и маленький шрам над правой бровью, заметный только вблизи. Смотрел на покусанные губы, впитавшие в себя немалую дозу никотина; на чуть зачесанные назад светлые волосы и немного отросшие черные корни; на маленькое колечко в ухе. Закрой Хиромичи глаза, в уме тут же всплывут эти маленькие детальки, которые замечает только он. И принадлежат они лишь ему. Бритва аккуратно прошлась возле кадыка, затем над верхней губой и, напоследок, мазнула по ямке на подбородке. Тоа стащил с плеч Кодзимы полотенце и стер им остатки пены с щек и шеи. Все так же молча он потянулся за лосьоном, что лежал в шкафу рядом с остальными бритвенными принадлежностями, и мягко нанес на гладкую кожу. В нос тут же ударил дорогой шоколадно-коньячный аромат — подарок Тоа на их годовщину. — Вот и все, а ты переживал. Не сказав ни слова в ответ, Кодзима притянул Токучи к себе. Он провел ладонью по взлохмаченным волосам, убирая прядки, что спадали на глаза, и прижался мягким поцелуем к его лбу. Длинные пальцы Токучи ухватились за сильные руки. — У тебя корни отрасли. Будешь красить?
Светло-карие глаза столкнулись с серыми. — Пока нет, не хочу, — ответил Тоа, возвращая на лицо улыбку и подозрительно прищуриваясь. — Или тебе не нравится? — Ты же знаешь, мне нравится в тебе абсолютно все. — Ага, однако все равно злишься, когда я курю дома. — И в ванной. Плечи Тоа вздрогнули от едва сдерживаемого смешка. — И в ванной. Губы Токучи нашли губы Кодзимы. Они целовались неспешно, лениво, касаясь друг друга кончиками пальцев, вырисовывая причудливые узоры короткими ногтями на коже. От такого остаются незаметные, нежно-розоватые полосы. Тоа приходится встать на цыпочки.
Ведь Кодзима Хиромичи и впрямь очень высокий. А Токучи Тоа это очень нравится.