exhaustion / PG-13, ангст (1/1)

Ангела устало смотрит на Мойру, у которой нетерпение подрагивает на кончиках пальцев. То, что раньше в этой женщине Ангелу очаровывало, сейчас всё чаще пугает.Циглер хотелось бы, чтобы одержимость в глазах Мойры была одержимостью не своими бредовыми (безусловно) идеями, но ею, Ангелой. Потому что Ангеле в половину четвёртого ночи хочется сопеть в подушку, пальцами переплетаясь с чужой рукой у себя на талии, а не еле стоять на ногах посреди комнаты и выслушивать… всякое.Холодный ламинат холодит босые ноги, подкроватные чудища из-под той самой?— их общей?— кровати скалятся. Мойра говорит что-то быстро, улыбка её кажется почти что страшной в полумраке комнаты, но Ангела слов не слышит и слышать не хочет?— так, монотонное гудение лампы накаливания, не больше. Ангела руки чужие перехватывает, пальцами скользит по коже. Гладит рассеянно и судорожно, а губами находит шею, спешно в неё зарываясь лицом, будто в слабо бьющейся сонной артерии можно найти желанное спокойствие.Мойра замолкает?— явно удивлена?— и вскоре ладони из цепких пальцев вырывает резко. Ангела всхлипывает едва слышно и руками скользит на талию, прижимая к себе так, как если бы отпустить было никак нельзя.—?Пойдём спать, прошу,?— Циглер оставляет рваные поцелуи на ключицах, льнёт ближе, хочет грудную клетку сдавить до хруста, чтобы уж наверняка. —…Мойра? Поздно совсем.Мойре, кажется, стыдно становится (отчего и за что? а чёрт его знает), и она шумно вздыхает. Её руки мягко ложатся на спину и бёдра, тянут к себе в неловкой попытке искупить вину: Мойра уверена, что должна её сейчас испытывать, но испытывает ли?— это вопрос другой. Ангела жмётся всем телом, усталые ноги не держат совсем; она за любовь своей жизни руками хватается в попытке на пол не свалиться.—?Ты иди, я чуть позже приду.Обиду в Ангеле сменяет слепая ярость.