Истоки реки Склориан. (1/1)
Она смеётся, смеётся в лицо всем?— своим ?коллегам?, этим напыщенным изгнанникам, постоянно повторяющим свои высокопарные речи о каком-то их ?милосердии?, которое не пойми в чём заключается. Смеётся она громко, закинув голову, улыбка напоминает какой-то оскал, полный злобного упоения самой собой.—?И чего мне бояться теперь?Она спрашивает это нагло, поворачиваясь в сторону одного из голосов?— кажется там стояла та, кого Сандра и должна была убить?— Солиам Мер. Сандра не смогла справиться со своей миссией, она её провалила, но лучше уж смеяться в лицо смерти, не правда ведь? Всё равно её не спасёт ничего, если ей вынесут смертный приговор. Так что она не будет унижаться и просить, раскаиваться, ползать у них в ногах, надеясь на их милость.—?Вы думаете, мне есть чего терять?Она, кажется, вошла в раж, чувствуя подступающее отчаянье.—?Я застряла в этой дыре навсегда, вместе с вами, идиотами! Я проебалась по полной с этим сраным заказом, я никогда, никогда не вернусь наверх! Мне нечего, блять, терять! И вы думаете что у меня есть что-то ещё, за что я буду цепляться? Какие же вы все жалкие…Смех становится истерическим, полным боли и зла, голос буквально сочится горьким ядом.Руки Гол сжимают её запястья крепко, чтобы не вырывалась и не попыталась совершить ещё одно нападение на Солиам, но сестра Арки даже не пыталась. В её движениях, в изгибе спины читались лишь злоба и отчаяние.Чего ей терять? Что у неё осталось? Да ничего. Она слепа, она застряла в этой дыре, она не смогла справиться с таким, вроде бы, простым заданием. Подумать только, ведь на словах это было так просто?— спуститься в место, откуда нет возврата, убить человека, который может быть уже даже и не жив и всё, дело сделано.Сандра слышит, как Солиам советуется со своей ?свитой?, которой она обросла за всё то время, что провела тут, как шипит что-то болотная старуха?— вероятно ещё и своим длинным сухим пальцем указывает. Переговариваются, шуршат одежды, а Незрячая сидит, запрокинув голову, и чувствуя, как на губах запекается кровь, а горло до солёного привкуса на языке иссушается жаждой.Совет идёт настолько долго и тихо что Сандре даже кажется, что о ней просто забыли. Да и чёрт с ними, она всё равно подохнет тут, если не от голода и жажды, то от когтей плакальщиков. Она уже сама себя успела похоронить, как вдруг…—?Чш-ш-што ш-ше. —?Голос болотной старухи Милит, расплавленной ведьмы, словно бы забирается в самые кости, выворачивая их каждым произнесённым словом. —?Мы выбрали тс-с-себе назазс-с-сание.О как. Уже и наказание.—?Да с чего вы вообще его выбираете? Убили?— и всё тут, и все довольны, и каждый при своём.Сандра словно бы сама идёт на смерть. Это было бы, наверное, самым лучшим завершением её жизни, ведь смерть не настолько уж и бесславный конец.—?Этот рыцарь считает, что такая недостойная убийца, как эта юная леди, должна следить за своими словами!Типичная хвастливая речь змея-рыцаря, громкая, такая раздражительная, в мозгах от этого начинает трещать. Словам рыцаря вторит и писк беса?— за время путешествия по неприветливой пустыне. Только этого не хватает, голова невыносимо болит и так. Хочется просто так взять и врезать им всем, закричать ?заткнитесь вы все, и без вас тошно!?, выплеснуть клокочущую ярость в груди.—?Всё, всем молчать! И так уже темнеет, нам не стоит задерживаться долго на одном месте.Голос Гол почти не изменился, стал только чуть более грубым и хриплым?— видимо, наглоталась песка за всё то время, что была она тут. Но так, наверное, она и не изменилась, хотя что слепая могла говорить об ?изменениях?.—?Милит, продолжай.До сих пор эта военачальница говорит приказами, быстрыми, короткими?— старая привычка, не иначе.—?С-с-спас-с-сибо, Голотаниан… чш-ш-штоже, ты с-с-смерти не боиш-ш-шься, с-сес-с-стра Арки, так чш-што мы реш-ш-шили с-сделать тебе… подарок.Смех?— скрипучий, какой-то отчасти жестокий, холодный. Вероятно, тонкие, бледно-зелёные губы сейчас растянуты в улыбке. Сандре даже думать об этом не хочется, всё, что ей сейчас нужно?— чтобы этот дурацкий импровизированный ?суд? наконец закончился и чтобы её оставили в покое. Даже если этот покой уже вечный.—?Я уже предвкушаю этот ?щедрый? дар…Всё, просто оставьте её в покое. Убейте, возьмите в плен, оставьте тут, на песочке, просто уже закончите этот абсурд.—?Мы подарим тс-с-себе жш-шизнь. Но не в той форме, к которой тс-с-сы привыкх-х-хла. О, с-с-совс-сем не в тхой… с-с-спас-сибо ты нам не с-скажсжешь.Сандра хочет спросить, что это значит. Она хочет сказать колкость, что-то чем она может ещё задеть этих гордецов. Но всё, что она может сейчас делать?— чувствовать, как тело с адской, невыразимой болью рассыпается на частицы, слышать в своих ушах собственный крик?— отчаянный, истошный, страшнее всех завываний плакальщиков.***Жизнь. Но не в той форме. Не в физической, а в форме духа, которого привязали к тупому стеклянному шару затейливыми словами. Скорее всего, по подсчётам самой сестры Арки, ?подаренная? ей новая жизнь будет если и не вечной то очень, очень долгой.—?Ты не раскаиваешься?Над сферой раздаётся нежный, приятный голос. Матриарх Триеста, самая милосердная из остальных книжников. Она иногда приходит, и тихо ворчит над новым обиталищем бывшей убийцы, шурша своими сухими перьями, давно забывшими о небе. Хоть какое-то участие в её судьбе очень удивляет Сандру, и в какой-то степени ей это даже приятно. Да и Триеста?— какая-никакая собеседница. А остальные?— что остальные, взяли и забыли, только проклятый бес иногда царапал её обиталище когтями да беспокойный змей лил на неё поток слов, полных хвастовства и гордости, которые самой Незрячей были неинтересны.—?Нет. И в твоём сострадании, матриарх, я не нуждаюсь. Вы уже сделали всё, и я вам премного благодарна.Сандра отталкивает книжницу?— со злобой и горечью. Ведь Триеста, как и остальные, виновата в том, что теперь Сандра (вместе с несколькими другими наёмниками, отправленными на убийство бывшего императора) заперта в своей тюрьме, прикована к бесконечно-чёрному пространству чернилами, которые почему-то так подозрительно пахнут кровью и оставлена наедине со своими мыслями на ближайшую вечность.Триеста лишь тихо вздыхает?— словно бы над самым ухом, и уходит прочь, оставляя сердце Сандры истекать желчью.У Книжников впереди своё "долго и счастливо", они сейчас разведут костёр и соберутся вместе, чтобы слушать старые солдатские байки Гол или горделивое гавканье непоседливого Джомьера. Они как в глупых сказках, проживут долгую жизнь и умрут в один день в одной постели и сразу же отправятся на небеса.А Сандра Незрячая своё счастье не заслужила. Почему? Что же, на этот вопрос ей не ответил никто.