Insomnia (1/1)

Dave Mustaine: Половина первого ночи. Возвращаться в неуютный гостиничный номер мне совсем не хочется. Я брожу по улицам города, не зная куда податься. Холодный свет полной луны освещает всё вокруг лучше всех осветительных приборов вместе взятых. Ветер дует в лицо, развевает волосы, треплет одежду. Я еще никогда не ощущал себя настолько одиноким, несчастным и абсолютно потерянным. После еще полутора часов скитания я решаю взять побольше пива и отправиться в то место, куда я шел каждый раз, когда на душе у меня было хреново, когда я ощущал себя жалким и никому не нужным?— в нашу студию звукозаписи. По счастливой случайности Тоби и его друзья работали там же, и я мог без проблем пробраться туда под каким-нибудь пустяковым предлогом. Запасшись пивом и добравшись ?до места? я обнаруживаю там свое тело, мирно спящее уютно угнездившись в кресле. По его лицу расплывается счастливая улыбка, и он сквозь сон произносит: ?Спасибо, Винсент, мне тоже было очень приятно с вами работать?. Я подхожу к нему, трясу за плечо, парень резко вскакивает на ноги и удивленно смотрит на меня. —?Ты что здесь делаешь? —?спрашиваю я. —?А? Я? Ничего. Мне не спалось, я решил прогуляться… ну и пришел сюда. —?Пива хочешь? —?Не откажусь. По радио звучит какой-то блюз, мы сидим, пьем пиво, ведем непринужденные беседы о жизни. Никогда бы не подумал, что когда-нибудь буду вот так сидеть и душевно болтать с человеком вроде Заммета и уж, тем более что он окажется не таким уж и плохим собеседником. Я рассказываю ему истории из своей безбашенной юности, в ответ слушаю его, кажущиеся по сравнению с моими детским лепетом. —?Мне вспомнилось, как мы в школьные годы с Йенсом пиво воровали,?— начинает очередную байку Тобиас. —??Воровали пиво?? Не очень-то на тебя похоже. —?Чего не сделаешь, чтобы завоевать уважение окружающих. —?Твою мать, Заммет, у тебя, что всю жизнь эта фигня? —?Какая? —?Комплекс неполноценности или что-то в этом роде. —?С чего ты взял? Он смотрит на меня, словно прося не задевать неприятную ему тему, но я не могу удержаться и предоставляю доказательства: —?А роль клоуна ты играешь ради собственного удовольствия, и все эти чудачества на концертах и прыжки со стойки ударных в стиле Дэвида Ли Рота тоже. В группу исключительно ребят, мягко говоря, чудаковатых ты тоже набираешь не для того, чтобы не казаться на их фоне бо?льшим придурком, чем они? И напиваешься перед концертами ты не… —?Не трогай ребят, они славные,?— спокойно произносит Тобиас, словно пропуская всё остальное мимо ушей. —?Да я не буду спорить?— славные и очень… веселые. Но, по-моему, ты единственный из них, кто недоволен своей ?ролью?. —?Знаешь, иногда ?играть роль? проще, чем показать свое настоящее лицо, особенно если ты выглядишь как я… да еще и вдобавок начал лысеть… —?последнюю часть фразы он произносит себе под нос, как-то нехорошо косясь на мои волосы. —?Еще со школы у меня был выбор быть веселым клоуном или грустным, я выбрал первое, порой гораздо проще натянуть на лицо улыбающуюся маску, когда на самом деле тебе хочется плакать. —??Но за смешной маской находится плачущее лицо?. —?Вроде того. —?Автобиографичненько,?— хмыкаю я. —?Что автобиографчненько? —?Та твоя песня ?Roses to no one?. —?Это была одна из моих первых песен. Мне тогда было четырнадцать, мы еще только организовали группу… В большинстве случаев, когда ребята в школьные годы собирают группу, они получают славу, уважение и девочек, мы же были известны как кучка клоунов… Он начинает мне рассказывать про свою тяжелую юность, я сижу, спокойно слушаю, в нужных местах киваю, рассуждая про себя о том, что в том возрасте у меня были куда более серьезные проблемы и заботы, но говорить об этом вслух, думаю, не стоит. Tobias Sammet —?А название группы Edguy это от слов ?edge? и ?guy?? —?доброжелательно спрашивает Мастейн. —?Да нет, это было прозвище нашего школьного учителя, которого звали Эдгар. —?Назвать группу в честь учителя, да ты псих! —?смеется Дэйв. —?Не отрицаю,?— говорю я с притворной гордыней, после чего поддерживаю ржачку Мастейна. Этот дружеский ржач заставляет меня думать, что недавнее излияние души Дэйву было не таким уж и идиотизмом. Я полностью расслабляюсь и говорю все, что только приходит в голову. —?Мне всегда нравилась легенда о том, как Металликой было ?позаимствовано? название для группы,?— не подумав ляпнул я, и был тут же перебит Дэйвом. —?Да у них не только название было ?позаимствовано?,?— сквозь зубы процедил он. —?Я понимаю, тебе обидно,?— понимающе говорю я, боясь снова сказать ?что-нибудь не то?. —?Твою мать, я отдал им всего себя, доверял им, полностью раскрылся, я…- Дэйв словно и не слышал меня. —?Дэйв, успокойся, все в прошлом, со всеми когда-то случалось подобное. Как говорил Курт Кобейн: ?Никто не умрет девственником, жизнь всех поимеет?,?— я тупо пытаюсь утешить друга. —?Хорошее изречение, надо будет куда-нибудь записать,?— иронизирует Мастейн. Я не знаю что ответить, в помещении внезапно повисает напряженная тишина, которую никто не спешит нарушить. Мне очень жаль, что я поднял больную тему, но так же понимаю, что просто сменить направление разговора было бы как-то не по-братски что ли. Какое-то время мы сидим молча, погруженные каждый в свои мысли, потом я решаюсь заговорить: —?Ну, ты мог оттуда и не уходить… —?Откуда,?— спрашивает Дэйв. —?Из Металлики,?— робко уточняю я. —?Я не уходил из Металлики, меня пнули,?— голос Мастейна вдруг становится каким-то спокойным и вроде немного отрешенным. Его взгляд устремлен куда-то в пустоту. Сейчас он кажется таким отстраненным, словно все о чем только что шла речь его абсолютно не касалось, будто мы говорили не о нем, а о каких-то абстрактных вещах или делились псевдофилософскими гипотезами. Такое его состояние было очень не похоже на Дэйва, которого я знал и это заставляло меня беспокоиться. Мне было бы похрен, если бы он наорал на меня, отпустил пару резких шуточек или что-нибудь в этом роде, но такое вот отрешенное умиротворение меня немного пугало. —?Я не знал,?— тихо говорю я. —?Ну вот, теперь знаешь. Меня выбросили как использованную вещь, поимели, как ты выразился, и выкинули. —?Поимели? —?я не уместно пытаюсь пошутить, дабы снять напряжение. —?Да, поимели, только не в том смысле, в котором ты сейчас подумал,?— по его лицу расплывается ухмылка. —?Тебе все еще обидно? —?вновь говорю я. —?Нет, мне не обидно, я на них по-прежнему зол, я их тихо ненавижу, но нет, мне не обидно! Ну, наконец-то хоть какой-то проблеск гнева, и на мгновение я вижу в собственных чертах лица, черты лица Дэйва Мастейна. —?А что в таком случае определяет обиду? —?Ощущение себя жертвой, я полагаю. Dave Mustaine —?А ты себя жертвой не ощущаешь? —?продолжает допытываться до меня Заммет. —?Нет. —?Но как же?.. —?Да ладно, тебе, забей, брат, хватит об этом, лучше послушай, какая красивая песня сейчас звучит по радио,?— я киваю на работающий приемник, из которого льется ?Back in black? AC/DC. В ответ парень лишь внимательно смотрит мне в глаза, требуя открыть ему душу. —?ОК, ОК, мне обидно, мне всё еще обидно! Ты доволен? —?срываюсь я. —?Да, доволен,?— внезапно говорит Заммет. Tobias Sammet Дэйв как-то нехорошо смотрит на меня исподлобья, кажется, сейчас он набросится на меня и просто порвет на части. Нужно было срочно что-то придумать, сказать что нибудь умное, кого-нибудь процитировать или сослаться на восточную философию… гм, а это идея! —?Знаешь, приверженцы конфуцианства… а может быть даосисты… или вовсе буддисты… —?в голове всплывали названия школ древнекитайской и древнеиндийской философии, имена мыслителей, но ничего за что могла бы зацепиться мысль. —?Я никогда не разбирался во всей этой философской фигне и… —?Ближе к теме,?— резко оборвал меня Дэйв —?Так вот, они утверждали, что ?случайности не случайны?, и что у каждого человека есть свой путь, с которого он, как бы ни хотел, не сможет свернуть… Короче, все, что не делается всё к лучшему. Как пел Боб Марли: ?don’t worry be happy?,?— в конце я щедро сдобрил коктейль восточных философских учений щепоткой растафари. —?Молодец, хорошо сымпровизировал.*** Мы сидим молча, дослушивая игравшую по радио песню, потом начинается ?Smoke on the water? Deep Purple. Память возвращает меня на много лет назад, во времена моего детского рок-н-ролльного угара. Я беру гитару, валявшуюся неподалеку, в руки и начинаю подыгрывать Блэкмору. —?Как же я балдел от этой песни в свое время! —?не сдержавшись, говорю я. —?Все в свое время от нее балдели,?— соглашается Мастейн,?— кто-то в семидесятые, кто-то в восьмидесятые, а кто-то в девяностые… да и как от нее не балдеть? —?говорит он, беря другую гитару в руки. Мы с упоением играем вступление, а когда Гилан начинает петь вторим ему: We all came out to Montreaux On the Lake Geneva shoreline To make records with a Mobile We didn't have much time Во времена моей далекой юности, будучи подростком, я, играя на гитаре в такт играющей песне и подпевая солисту, ощущал себя стоящим рядом с ними на сцене. Dave Mustaine В какой-то момент наши голоса сливаются воедино, и от этого создается впечатление, что я пою своим собственным голосом. Закрываю глаза и вновь ощущаю себя собой, прежним Дэйвом Мастейном, играющим на своей гитаре и со своим без пяти минут лучшим другом подпевающим Яну Гилану великую Пепловскую песню. Но вот я открываю глаза, и эта восхитительная иллюзия развеивается как дым. Ну да хрен с ним, свыклись уже…