Paranoid (1/1)

Justis Mustaine Папа как-то странно ведет себя в последнее время. Это началось в день отъезда мамы, когда утром ему в первый раз приснился кошмар, и он проснулся с криком ужаса, чего с ним никогда раньше не случалось. Потом, как то внезапно и очень спешно ретировался. А вечером вернувшись домой, кажется был просто в шоке увидев, как мы с Электрой бесились, бегая по дому, дико оря и фехтуя свернутыми настенными календарями и вместо того, чтобы велеть нам угомониться вышел за дверь и начал с кем-то разговаривать по телефону, вероятно спрашивая совета. Потом играл с Электрой в компьютерные игры и кажется, был огорчен поражением. На следующее утро ему вновь приснился дурной сон, опять заставивший его дико орать. На пикнике восторженно смотрел на Элиса не как на старого знакомого, а как на живую легенду, назвал ЛоМенцо Джуниором (все еще приняли это за шутку), потом вечером нырнул одетым в бассейн (утверждает что оступился). Все последующие дни продолжал вести себя как-то странно… чудаковато, что ли. Это конечно круто, жить стало веселее, но мне старый папа нравился больше. Сегодня он пригласил к нам на чай Тобиаса Заммета, который каким-то чудом оказался в наших краях. Я должен взять свои слова обратно?— парень оказался не таким уж и клоуном, каким казался, он больше напоминал нашего папу, такого, каким он был раньше (похоже я слишком сильно заскучал по прежнему папе, раз начал видеть его даже в людях столь не похожих на него). По радио звучала Die Schlinge Oomph!. ?Шикарная песня,?— говорит Электра,?— чем-то даже напоминает молодого Элиса Купера. Тобиас, вы не могли бы перевести, о чем она?? ?Да о том же, о чем и большинство песен: парень любит девушку, а она не отвечает ему взаимностью?,?— непринужденно объясняет Заммет, отхлебывая чай. ?Да нет же,?— не соглашается папа,?— там поется о том, что парень знает, что его скоро казнят… но думаю, что тут метафора и если копнуть поглубже…? ?Ну вот я и ?копнул?, и увидел глубинный смысл! Для того чтобы его понять надо быть немцем!??— по лицу Тобиаса расплывается оскалообразная ухмылка. Мы все дико, безудержно ржем с Замметовой шутки, а меня больше интересует с каких пор наш папа так хорошо владеет немецким, что готов вступать в дебаты по поводу неверного перевода, да и то, что он так легко отступает, кажется мне не менее интересным… Твою мать, да что вообще происходит?! Или, быть может, я просто схожу с ума? [А теперь желаем афтару удачи, ибо к следующей главе я даже не знаю, как подступиться…]