Long-long way to go (1/1)

Тобиас Заммет: Мы спокойно и беспрепятственно дошли до границы, за которой заканчивались обжитые края страны рок-н-ролла и, ощущая себя отважными хоббитами, достигли развилки. Одна дорожка была более коротким путем, ведущим точнехонько к нашей цели, вторая же шла окольными путями, и не было никакой гарантии, что она выведет нас туда, куда нужно. И по идее выбор был очевиден, но… короткая дорога шла через снежные пустоши, пройти сквозь которые почти не представлялось возможным. —?Нужно идти через снега,?— постановил я с выражением лица истинного полководца. —?Да нет, Тобиас, та дорожка явно надежнее,?— не согласился Купер, указывая на вторую тропинку. —?Но… —?начал было я, но был тут же перебит старым мудрым Миком Джаггером: —?Нет, Тобиас, Винс прав?— умный в гору не пойдет… —?Но там ведь… —?начал было протестовать я, но слушать меня, естественно, никто не собирался?— четверка моих друзей медленно направилась по второму маршруту,?— ведь та дорога ведет непонятно куда… Ведь мы не можем быть полностью уверены… Я… Мне… Эм… Компашка уже удалилась на приличное расстояние от меня, явно не собираясь вступать со мной в дискуссии или ожидать меня. —?Да идите вы все нахрен! Я один доберусь до цели и спасу этот гребаный рок-н-ролл без вашей помощи!!! —?зло проорал им вслед я и полный решимости зашагал своей дорогой.*** Я уверенно шагал вперед, спокойно пробираясь по заснеженным тропинкам, особых трудностей в перемещении при этом не испытывал и все казалось более, чем замечательным. Воображение мое уже рисовало картины того, как я первым доберусь до места, без посторонней помощи завершу возложенную на нас миссию (без особых усилий, разумеется?— разве в этом мире хоть что-нибудь может быть слишком трудным?) и буду преспокойно дожидаться остальных, а когда я дождусь их, то с видом истинного наикрутейшего героя-одиночки обращусь к ним: ?Что-то вы, ребят, долго. Я думал, что вы придете чуть раньше, и мы сможем, наконец, отправиться домой?. Эти мысли вызывали на моем лице самодовольную, не очень добрую ухмылку, и когда я шагал по белоснежным снегам, которые не особо мешали моему продвижению вперед, в моем сердце к ощущению того, что меня предали, примешивалось еще и что-то вроде предвкушения: ?Я отомщу?. Снег красиво искрился в ярких лучах солнца, сосульки, свисающие с голых деревьев, находящихся в этих краях, казались просто чем-то восхитительно красивым и просто волшебным, а сверкающий иней на все тех же деревьях был настолько прекрасен, что восторг охватывал меня от созерцания всей этой восхитительной живописной холодной картины. Уж сколько раз мне приходилось видеть красивые зимние пейзажи, но эти красоты сказочной страны вызывали во мне до того момента не испытываемый неописуемый восторг. Пару раз я не удержался и, упав в снег, принимался размахивать руками и ногами, создавая на ровной белой поверхности невысоких сугробов снежных ангелов. Еще я играл в снежки, обстреливая деревья и сбивая с них сосульки, одновременно сожалея о том, что для моих игр совсем нет партнеров, и мне приходится довольствоваться представителями одной лишь местной флоры, и одновременно с тем радуясь этому?— ведь в этом случае совсем нет риска быть обсмеянным кем-либо за свое инфантильное, шальное поведение. Словом, все шло лучше не придумаешь и ничто не могло испортить моего прекрасного настроения, когда сугробы начали понемногу становиться все выше, а солнце начало постепенно клониться за горизонт. Меня, конечно, все это ничуть не смущало: пробираясь по непроходимым снегам сквозь сгущающиеся сумерки, я ощущал себя первооткрывателем каких-нибудь ранее неизвестных земель северного полюса, Антарктиды или чего-то в этом роде. И я был абсолютно счастлив, и даже полное одиночество не могло испортить моей радости, но в какой-то момент, когда солнце совершенно скрылось за линией горизонта, я почувствовал легкую усталость, а внезапно усилившийся мороз, в отличие от не слишком сильного холода, радовавшего меня ранее, вовсе не приносил удовольствия. И в этот момент я понял, насколько сильно ступил! В этих снежных краях у меня даже не было возможности сделать полноценный привал и как следует отдохнуть да восстановить силы! Плотнее сжав челюсти, я зашагал вперед, надеясь на то, что не сильно ошибся в расчетах и еще до наступления утра должен выйти из этой снежной пустыни… Однако еще более усилившийся мороз и внезапно поднявшийся сильный ветер, швырявший мне в лицо холодные россыпи снежинок, доставляли мне немало неудобства и неприятностей. В какой-то момент, полностью замерзший, я сделал небольшую остановку и съел свой холодный паек, которым меня снабдили еще в замке Короля. Облегчения это, правда не принесло ровным счетом никакого: насыщение замерзшей едой не доставляло никакого удовольствия, впрочем как и утоление жажды водой, в которой плавали кристаллики льда, да и, к тому же, все это заставляло ощутить холод не только снаружи, но и изнутри. Перекусив же, я растер свои околевшие от холода, потерявшие чувствительность пальцы и отважно зашагал дальше, стараясь не обращать внимания на то, что несмотря на свой скромный обед, силы не вернулись ко мне, а продолжили постепенно покидать мое уставшее тело.*** Спустя несколько часов продвижения сквозь снежную пустыню, из снежной сказки превратившейся в снежный ад, я чувствовал себя абсолютно обессиленным и был более чем уверен, что даже если я и выберусь из этих краев, то, наверняка, подхвачу такую сильную простуду, что навряд ли выживу после нее… Но сдаться я просто не мог и продолжал продвигаться вперед, периодически падая в снег, поднимаясь и вновь, едва переставляя ноги, идя дальше. И вот, в какой-то момент, осознав тщетность своих попыток выбраться из этого снежного плена и безысходность своего положения, я, в очередной раз упав лицом с снег, не смог собраться с духом, чтобы подняться и продолжить свой путь… В голове билась спасительная мысль: сейчас силы вернутся ко мне и я смогу вновь подняться и пойти дальше, но что-то такое успокоительное было в том, чтобы просто так лежать обессиленным в этом пушистом снегу, холод которого я уже перестал ощущать так сильно…