Лето (часть 1) (1/1)

Ленни: Наконец-то холода отступили. Отогрев землю, солнце разбудило не только цветы, но и насекомых, которых порой было даже слишком много. Так много, что даже дым не особо пугал их. Но если не обращать на них внимания, да и вообще отстраниться от всего, забраться повыше, и смотреть вдаль, поверх бараков, на горы… Картинка получалась идеалистичной…—?Позволите присоединиться? —?Ленни подошла к курящим Хельге и пока не знакомой ей миниатюрной светловолосой девушке.—?Без проблем,?— Хельга протянула ей сигарету. На миг замявшись, Ленни все же взяла этот странный подарок, и, взяв из рук Хельги и зажигалку, неловко закурила, тут же закашлявшись. Она курила раньше, но совсем немного. Больше для виду, чтобы почувствовать себя взрослой. —?Но ты ведь не куришь?—?Теперь курю,?— Ленни посмотрела на собеседниц. Обе держали сигареты между указательным и средним пальцем. Значит, это уместнее. —?Стоит ли здесь бояться дыма? Кстати, я Ленни,?— обратилась она к незнакомке.—?Анна,?— девушка дружелюбно улыбнулась. —?Ты новенькая?—?Третью неделю тут.—?А это срок! —?вдали послышался стук колес, и все девушки, не сговариваясь, повернулись в ту сторону. —?Еще не хватало! —?обреченно вздохнула Хельга.—?Может, еще обойдется? Бэт говорила, что сегодня ожидаются асоциальные. Всякие беспризорники, бродяги, не профессиональные проститутки и вроде того. Им даже клеймо не ставят…—?Кто говорил? —?уточнила Хельга.—?Прости. Для вас?— Хасе,?— Анна улыбнулась. —?Она не любит, когда чужие зовут ее по имени.—?А я думала, Хасе?— и есть имя,?— задумчиво проговорила Ленни.—?Бэт? Значит, Элизабет? Но ты ведь?— Аннелиз? —?Анна лишь развела руками,?— а ваши родители не сильно то проявили фантазию…—?Мы в детстве шутили, что украли друг у друга пол имени. И обе хотели присвоить эту половину.—?Ну теперь-то, когда у вас фамилии разные, можно,?— Хельга лукаво улыбнулась.Ленни удивленно смотрела на новую знакомую. Хасе? Это?— сестра той самой Хасе, которую заключенные зовут ?сама смерть?? Что это: обманчивая внешность, или же у одних родителей выросли совсем разные дети?—?Мою предшественницу здесь тоже звали Элизабет. Это имя преследует меня здесь. Мне очень не нравится, что нас путают,?— Анни опустила глаза. Ленни хотела спросить, в чем дело, но наткнулась на колючий взгляд Хельги и решила перевести тему:—?А что ты говорила об асоциальных? Селекции не будет?Прежде чем ответить, Анни сделала глубокую затяжку:—?Нет. Они здесь на шесть недель. Даже испугаться не успеют, если будут вести себя хорошо,?— Анна смотрела куда-то поверх крыш, словно думая о своем. —?В основном?— почти дети, до двадцати лет. Арийцы. Эдакая предупредительная мера. Но поможет ли? Сестра говорит, большинство вернется. Хельга удивленно подняла бровь:—?Кто может вернуться сюда?—?А они иначе не умеют. Там обычно все просто: неблагополучная семья, нехватка денег, голод. Или и вовсе сироты. Чтобы помочь им, пришлось бы вложить очень много сил, средств, любви… И то пойдут за тобой лишь единицы. Если помогать?— то малышам из этой среды, там еще есть шанс. Эти же… Возьмут все. что им дадут, и потребуют еще. Жлающих помочь они считают просто идиотами. Бездонные бочки. Пустая трата сил…—?Ох, Анни, себе бы ты это почще говорила! —?с сарказмом заметила Хельга, вместо того, чтобы возмутиться. Ленни же эти слова задели: что же, бывшие сироты не достойны жить?Ленни хотела было спросить об этом, но грохот отвлек девушек от разговора.—?Черт возьми, Алиса! —?Хельга почти бегом бросилась к ней. Ленни на миг замерла, отметив, как Анни бросила на землю окурок. и, лишь втоптав его в грязь, направилась к упавшей Алисе. Выходит, она не из тех, кто придет на помощь… А теперь выходит, что Ленни вообще подошла последняя. Пока Хельга помогла Алисе встать и отряхнуться, Анни осмотрелась, и, заметив неподалеку трех хихикающих заключенных, жестом приказала им исчезнуть. Ее боялись. Видимо, не зря.—?И что тебе там понадобилось? —?поинтересовалась Ленни, поняв, что Алиса пыталась дотянуться до крыши.—?Хотела поправить слив. Тут льет прямо на цветок, он погибнет…—?Это все, что тебя беспокоит?—?Нет. Но цветок мог погибнуть,?— Ленни засмеялась. Да, с Алисой скучно не будет!—?Тебе что, приказать было некому? —?Хельга подала сослуживице руку. —?Как нога? Наступать не больно? Анни улыбалась, вроде бы по доброму, но стоя на шаг дальше, чем Ленни. Эта Анни, в первый момент показавшаяся такой милой, пугала девушку: чего можно ждать от младшей сестренки Хасе? Быть может, она еще себя покажет…Хельга: Стоя перед зеркалом и поправляя прическу, Хельга взглянула себе в глаза и неожиданно рассмеялась: это ж надо, цветок! Там, где ежедневно умирает несколько десятков человек, Алиса решила спасти цветок!—?В чем дело? —?Хельга обернулась к спросившей. Ленни смотрела на нее с некоторым испугом, словно думая, что причина смеха?— она.—?Ничего. Вспомнила Алису.—?А, ну да,?— девушка с явным облегчением улыбнулась. —?Алиса милая. А вот Анни…—?А что не так с Анни? —?с нажимом спросила Хельга, так, что даже Магда на миг оторвалась от работы. А уж кто, как не Магда, умел так изобразить занятость, что любой трудоголик рядом с ней чувствовал себя бездельником…—?Ничего особенного. Достойная копия старшей сестры.—?Младшей,?— Хельга усмехнулась: вот, еще одна попалась. —?И они?— полные противоположности. Анни?— добрая и честная, а Хасе… это Хасе.—?Видели мы добрую. Она чуть не предложила сирот в газ отправить.Так вот в чем дело! Новенькая еще не поняла, с каким материалом тут порой приходится работать, и считает себя всесильной исправительницей судеб.—?Поверь, она знает, о чем говорит. Она уже обжигалась, и вновь попадется. А ты запомни ее слова и не вкладывай в них слишком много. Говорят, события, которые в конечном итоге привели к самоубийству предшественницы Анни, начались с того, что ее предали ради лишнего куска хлеба. Все еще хочешь защитить всех? —?Ленни растерянно смотрела на нее. Что ж, с нее хватит. —?Иди лучше работай! Проводив Ленни взглядом, Хельга села, как всегда напротив Магды. Та подняла на нее глаза: во взгляде заключенной читалось непонимание и скрытый страх. Значит, опять подслушивала. Стоило бы наказать, но при одной мысли об этом Хельга вспоминала, как нашла Магду: избитая, потерянная, униженная, но еще живая… Нет, с нее хватит!—?К вам это не относится,?— коротко сказала Хельга и погрузилась в чтение таблиц.Грета:?Здравствуй, мое милое дитя.большое спасибо за подарки! Одежда как раз впору. Наконец ты научилась выбирать вещи! Но зачем ты обрезала волосы? Это хотя бы отличало тебя. Мы были рады видеть твое фото, но новую прическу одобрить никак не смогли.Гретхен, хочу попросить тебя держаться за место. Было не просто устроить тебя. Ведь у тебя уже возраст. Помни, это Алиса может думать о развлечениях, а у тебя семья. Я рада, что с тобой живет такая серьезная девушка, как Ленни, а твоя Хельга мне по прежнму не нравится. Я даже на фото ее смотреть не могу. Есть в ней что-то черное. Но, следует заметить, она умна. Задурила голову этой Анни. Да, сколько ей? Двадцать хоть есть? Скажи мне, что может быть общего у взрослой Хельги и такого ребенка, как Анни?Что до Анни: оставь ее Хельге. Подружиться? Где ты, и где она. Это Хельга, наверное, знает, где промолчать, а где и схитрить, а ты простая как веник.Гретхен, прошу, трудись! Ты просто не представляешь, как тебе повезло! Ты даже прислугу можешь иметь, а твоя сестра сама работает служанкой! Ты хоть понимаешь, как низко мы пали, и как высоко поднялась ты?Любим. Будь умничкой.?Ленни: Ленни достала сигарету и растерянно похлопала по карманам. Где, скажите, может быть зажигалка? Стоит, наверное, носить вторую…—?Не откажите, фройляйн,?— высокий мужчина поднес зажигалку к ее сигарете. Невольно залюбовавшись им, Ленни не сразу сообразила, что стоит хоть раз затянуться.—?Ну… спасибо, да… Я не знаю, моя куда-то…—?Бывает,?— мужчина снисходительно улыбнулся, и его улыбка стала тем последним штрихом. который делает картину идеальной. Голубые глаза, русые, но не темные, волосы, правильные черты лица… Ленни готова была любоваться им вечность. —?Все хорошо?—?Да… да!—?Осторожнее,?— легким щелчком он сбил пепел с сигареты Ленни,?— можно обжечься. Подарив ей еще одну свою улыбку, мужчина кивнул троим заключенным, которых Ленни и не заметила. и которые с нескрываемым интересом смотрели на нее. —?Идем, чего встали! Работа не ждет! Сердце учащенно забилось. Если это не он, то кто же тогда ?тот самый?? Ведь у него, кажется, даже нет недостатков.Грета:—?Что у вас тут произошло? Грета вздрогнула: она не ожидала услышать мужской голос. В миг взяв себя в руки, она обернулась и приветствовала охранника из мужского лагеря, имени которого не знала. Это был он: часовой, высмеявший ее за игру с собакой. Наверное, стоило отплатить ему той же монетой, но Грета не смогла бы сделать этого при всем желании. Слишком красив был ее собеседник.—?С крышей проблема. Если так и будет?— в очередной дождь мы не сможем войти в здание,?— жестом пригласив его за собой, Грета вышла и указала на оборванную трубу. —?Тут будет не лужа., а озеро. —?сказала она зачем-то, понимая, что эти слова?— лишние, и вообще звучат глупо. Вот и мужчина смотрит на нее снисходительно, похоже, скрывая улыбку.—?Фронт работы ясен? —?обратился он к трем мужчинам в полосатой одежде, которых Грета не заметила. —?Выправить здесь, а после?— решить вопрос с водой, которая собирается под дверью. Не годится женщинам мочить ноги,?— он улыбнулся, и Грета почувствовала, что краснеет. Надзирательница смущенно отвернулась: для нее было очевидно, что этот красавец смеется над ней, простой женщиной, уже почти старой. —?Вы не против, если я закурю? —?обратился он к Грете.—?Нет. Курите, конечно,?— Грета не допускала мысли, что можно запретить. —?Такие молодые парни, почти мальчишки,?— проговорила она, глядя на заключенных.—?Вам жалко их, фройляйн? Очень, очень зря,?— мужчина достал пачку сигарет, и, взяв одну, протянул пачку Грете. Та не стала отказываться. —?Видите этого, светловолосого? Ему девятнадцать. Рецидивист. Убил друга в пьяной драке. Казалось бы. при чем тут Аушвиц? Но видите ли, несколько лет назад он и его друзья гуляли на свалке строительного мусора и заперли девушку в землянке. завалив выход железом. и попросту забыли о ней. И ведь он ничуть не жалеет…—?И никто не…—?Никто. Было жарко. Без воды она продержалась дня три, не больше,?— охранник усмехнулся, словно ему нравилось смаковать подробности. Грета не исключала, что так оно и было. —?А вот этот, пока еще полноватый, с виду ангел, не правда ли? —?девушка кивнула. —?Он попал в тюрьму за изнасилование: решил, что если силой лишить девушку невинности, она будет с ним, потому что никто больше на нее, порченную, не посмотрит. Некоторые все еще думают так,?— затянувшись сигаретой, мужчина посмотрел вдаль. Грета с грустью кивнула: она не понаслышке знала о существовании таких людей, и даже в каком-то смысле относила себя к ним: ну кому нужна порченая? И пусть Грета не считала это справедливым, но в ее мире обычно происходило так. —?Девушка оказалась не из таких: она заявила на обидчика, его арестовали. Вот только тюрьма?— это не Аушвиц, туда пускают посетителей…—?Она пришла к нему?—?Если бы,?— охранник усмехнулся. —?Он позвал друзей. Подговорил отомстить за него. Бедняжка лишилась глаза и двух пальцев. И по мелочи. А этот идиот думал, что, раз он был в тюрьме, то у него стопроцентное алиби. Как видишь?— это не так.Сердце Греты колотилось, во рту пересохло. Она привыкла, что рядом находятся политические: зачастую их преступления заключались в мелком неповиновении властям. Их было как-то по-своему жалко, ведь многие из них попали в лагерь лишь по глупости. А эти… Эти были настоящими, хотя и почти ни чем не отличались от политических: их можно было узнать лишь по зеленым нашивкам на робах. Они переговаривались между собой, как обычные рабочие. Ни один из них не был похож на убийцу, какими их обычно рисует воображение.—?А третий? —?решилась спросить девушка.—?Третий? Надеюсь, вы не из слабонервных, фройляйн,?— Грета отбросила сигарету в траву, и ее собеседник сделал то же. —?Он не рецидивист. На нем одна смерть, если по закону…—?По закону?—?Сейчас поймете. У него была жена, они ждали ребенка. Однажды этот,?— неопределенный кивок в сторону заключенного,?— предложил ей немного поиграть. Связал. Привязал к кровати… Кто из нас не хотел хоть раз попробовать подобное? —?Грета покраснела. —?Ах, простите, больше не буду! Он спросил, верит ли ему жена, та подтвердила. Тогда к ее пальцам и шее он прикрепил какие-то зажимы, провода. и снова спросил, верит ли она, не боится ли его. Жена ему верила,?— мужчина остановился, сглотнул, словно что-то мешало ему, и продолжил, уже тише. —?Тогда он пустил ток. Соседи говорили, что она кричала минут двадцать. Когда выломали дверь?— было поздно.—?Откуда известны подробности? —?история привела Грету в ужас. Девушка словно на миг почувствовала зажимы на своих пальцах.—?Он ничего не скрывал. Говорил, что отпустил бы. если б она попросила. А раз она доверяла?— значит, была глупой… Ему не нужна глупая жена.Несколько минут они стояли молча. Мужчина не сводил глаз с Греты, та, напротив, не могла посмотреть на него. Ей надо было понять, осознать услышанное. Это было. Эти люди перед ней. Живут. Иногда улыбаются…—?Да. Они и правда заслужили газовой камеры…—?О нет, фройляйн, вы слишком добры,?— охранник снова говорил несколько насмешливо, в своей обычной манере. —?Они будут жить долго. Очень долго. Будут получать дополнительный паек по воскресеньям, жрать крыс, и я даже, возможно, почти не накажу за каннибализм. Они будут проходить одну селекцию за другой, пока не ослабнут окончательно, или не сотворят чего-то, достойного блока смерти. Я мог бы придушить каждого, забить до смерти, лишить пайка. А после написал бы рапорт?— и всего. Но это?— слишком мало, фройляйн. Они узнают истинное лицо Аушвица. Самое страшное из лиц.Эти слова одновременно и ужасали, и вызывали отклик в душе Греты. Молодые, здоровые, красивые мужчины. Но за каждым из них?— сломанные жизни. Они?— преступники. Убийцы… Но убийца, убивший другого убийцу, разве перестает быть таковым?—?Привет! —?голос Алисы, высокий, детский, столь неуместный, как и она сама, вывел ее из задумчивости. —?Грета, представишь меня? Взгляд Алисы скользнул по заключенным, и Грете показалось, что на миг в нем даже было сочувствие. Но секунду спустя Алиса уже с улыбкой смотрела на охранника, словно изучая его.—?А вот и причина катастрофы?— фройляйн Алиса Брунер,?— проговорила Грета, указывая на девушку.—?Уже слышал,?— мужчина с интересом смотрел на Алису. —?Та, что жалеет цветы, и не жалеет себя? —?Его взгляд на миг остановился на груди девушки, скользнул на ее ноги, в его взгляде Грета заметила что-то охотничье. Сомнений не было: Вальтеру нравилась Алиса. Тем лучше. Быть может. он переключится на юную девушку и отстанет от Греты?—?Можете звать меня Вальтер,?— охранник изобразил некое подобие поклона,?— а вы, значит, Грета? Я рад наконец-то узнать ваше имя,?— вновь поймав его взгляд, Грета поняла, что Вальтер и не собирается оставить ее в покое.Грета:?Здравствуйте, мои родные.Как вы? Как детки? Я рада, что вы все здоровы. Рада, что подарки понравились. Если бы вы только знали, как я скучаю! Как хочу в отпуск! Здесь есть пара мест для отдыха, но, надеюсь, меня отпустят к вам.У нас что ни день?— то событие. Недавно Алиса хотела сама поправить что-то на крыше, вроде водосток?— и сломала крышу, еще и ногу повредила! Пришлось замещать ее, к счастью, совсем недолго. Вольф зовет ее стихийным бедствием. А вот у Хельги проблемы посерьезнее, ее мужа заподозрили в связи с коммунистами. Хельга молчит, но в глазах?— застывший ужас. Некоторые говорят, что она сама написала донесение на мужа… неужели это возможно? Что же, она жила с ним. и не знала? Или, может, знала, но боялась сказать? Я и раньше замечала, что Хельга очень о многом молчит, но чтобы о таком… Я за нее боюсь.Недавно разругалась с одной начальницей. Мама, тебе бы она, наверное, понравилась. Ей двадцать, а она уже старше меня по званию. Умная не по годам, яркая, смелая, говорят?— очень ответственная, но только не ясно, зачем она стала меня учить? Требует похудеть, начать краситься, сделать укладку. Для кого? Я ведь не конторская! Это им надо прихорашиваться. Хельга тоже почти не красится, Анни иногда вообще без макияжа. Разукраситься, как сестра Анни? Красиво, да. Но неуместно. Кстати, это именно Анни утешала меня, когда я плакала из-за слов этой… Она добрая и совсем не глупая, не знаю, почему ты о ней так подумала. И да, не поверишь, но ей тридцать, она замужем. Хельга тоже очень поддерживает в таких ситуациях. Им почему-то подобного не говорят…А еще мне нужен совет. Не знаю, как понять одного мужчину, работает надзирателем в мужском лагере, но стал заходить к нам. О многом рассказывает, но чаще пугает или пытается учить. Я пыталась отвечать жестко, тогда он сводит все к шутке. Не знаю, как с ним лучше, и что ему нужно. Порой он говорит что-то, звучащее обидно. Но ведь мы не в том возрасте, когда мальчики дразнят девочек?Вроде бы пока все.Целую. Гретхен.?Ленни:—?И что, они на самом деле не подчинились? И что ты сделала? —?Анни участливо выслушивала Гретхен, даже пытаясь давать советы. Впрочем, в случае Греты любой совет звучал как ?перестань маяться дурью и сделай так, чтобы все было нормально?. —?Ты капо привлекла?—?Бесполезно. Она же… Анни жестом остановила Грету:—?Не должно быть бесполезно! Найди рычаги. Поощряй. Угрожай. Капо должна быть ближе к тебе, чем к ним, иначе рано или поздно… ничего хорошего, в общем-то.Грета, с некоторым страхом, смотрела на собеседницу. Не удивительно, все понимали, чья это родственница. Полезнейшая дружба. Ленни так не могла: эта коллега не нравилась Ленни, и она ничего не могла с этим поделать.—?А твои как? Послушные? —?Хелена вздрогнула: она не ожидала, что и на нее обратят внимание.—?Да, неплохо…—?А мне кажется, среди тех, кто перебрасывает через проволоку, твоих?— большинство…—?И что? Убить их за это? —?с вызовом ответила Ленни.—?А если убьют?— как тебе будет с этим? —?Анни смотрела ей в глаза, будто ожидая ответа. Но ответ и так был ясен. —?Так прикажи! Воспитывай, они должны бояться… —?На миг Анни замерла. Тут же на ее лице появилась дружелюбная улыбка. ?Забыв? о собеседницах, Анни помахала рукой и крикнула:?— Хасе! —?не попрощавшись, девушка пошла навстречу сестре.Вокруг же творилось невообразимое. Сломя голову, женщины бросились от проволоки. Кто-то выбросил носки из-под одежды. Кто-то поспешно проглотил найденный в вещах хлеб. Несколько мгновений?— и поведение заключенных из по-летнему расслабленного стало почти идеальным.—?Подчеркивает родство,?— прошептала Ленни, глядя на сестер.—?Она предупредила,?— вздохнула Грета. —?Я бы не догадалась.Ленни: Чертова вонь, чертова канализация! Чертов приказ! Почему именно ее команда? И какой идиот сломал рукомойники? Женщины выгребали все то, что успело набиться в слив. Многих рвало. Ленни прекрасно понимала их: стой она чуть ближе… Но надо проконтролировать. Если лишиться еще и этой воды?— не избежать вспышки тифа. Алиса, решившая поддержать подругу, закрыла нос ладонью. Чертов ветер, неужели нельзя дуть в другую сторону? Чего еще ждать?—?Так-так… Работа полным ходом… —?Ленни вздрогнула. Беда не приходит одна.—?Да, фрау Хасе… С назначением…—?Издеваешься? —?Хасе усмехнулась. —?Думаешь, мне хочется разгребать то дерьмо, что оставил этот пьяный боров? —?Ленни кивнула, изобразив понимание. Все знали, что эта женщина хочет занять место старшей надзирательницы. Да и о них с Таубе ходило немало слухов. Но стоило подыграть. —?Он ушел в запой, а мне?— работа за двоих. За которую заплатят… когда-то потом… Почему никогда не бывает наоборот? Отличная табличка,?— Хасе указала на самодельную табличку с надписью ?не работает? на польском и немецком языках, снятую с рукомойника,?— предлагаю повесить ее на Таубе. Ему пойдет.—?Это точно, фрау Хасе,?— кивнула Ленни.—?Ну ладно. Вижу?— работаете. На вечернем апеле чтоб все были. И не опаздывать! Пора уже приучить вас собираться за десять минут. Даже эти вот могут, а вы все время задерживаетесь… Резко развернувшись, начальница ушла. Неожиданная проверка. Обычно такие, как она, не опускаются до подобного. Впрочем, Таубе бы непременно пришел проконтролировать их работу.—?Да уж, представляю, как она за десять минут свой макияж наносит,?— подала голос Алиса, вмиг прогнав от Ленни тяжелые мысли.Хельга: Хельга диктовала очередной документ, порой нарочито медленно, чтобы дать Магде время. Стало ясно, что у этой заключенной нет навыков работы на машинке, но заменять ее Хельга не хотела. Магда была послушна, молчалива, с заключенными не ладила, хотя и не избегала их. Хельга даже подозревала, что заключенные бойкотируют ее секретаря, но Магда опровергла это. Хельга порой наблюдала за своей подопечной. В свободные минуты Магда сидела, глядя в даль, ее глаза словно становились стеклянными, и Хельга многое отдала бы, чтобы узнать. о чем она думает. То, что к этой заключенной у нее особое отношение, было замечено ее коллегами, но старшая надзирательница даже поощряла эдакую дружбу, называя ее ?управлением заключенными с помощью заключенных?. Главное было не переходить грань. Для всех это должно выгядеть так, будто Магда готова на многое ради надзирательницы. И ни в коем случае не наоборот. В кабинет вошла, а скорее вбежала, Алиса. Как всегда с легкой улыбкой на губах, немного растрепанная, и словно из другого мира.—?Что не так в этой шляпе? —?словно забыв о формальностях, Алиса положила перед Хельгой фетровую шляпку. Женщина взяла головной убор в руки и задумчиво покрутила его.—?Красивая вещь. Смелая, и явно дорогая. Одна только брошка… Позолота?—?Золото и изумруды, между прочим,?— засмеялась Алиса. —?Как спрятать драгоценность? На самое видное место. Хельга усмехнулась, скорее не самой идее, а наивности исполнения, и протянула находку Алисе:—?Интересно,?— прокомментировала она. —?У нас есть ювелир?—?Одолжили из мужского лагеря,?— Алиса подхватила шляпу, покрутила ее на руке, и снова улыбнулась. —?Пойду посмотрю, как там дела,?— девушка вышла, как всегда зацепив плечом дверной косяк. Магда, весь разговор не отводившая взгляда от Алисы, задумчиво, словно забывшись, спросила:—?Ведь она принимает что-то, да?—?Что вы имеете в виду? —?надзирательница вопросительно подняла бровь. Что это? Непозволительная дерзость или искреннее желане помочь?—?Я давно наблюдаю. С ней что-то не так. И ее глаза…—?Вы врач? —?скептически спросила Хельга. скорее надеясь прервать этот разговор.—?Почти. Я не окончила…—?Почему тогда вас не взяли в ревир? Вы скрыли свою профессию? Я буду вынуждена…—?Нет,?— почти вскрикнула заключенная. —?Я никого не обманывала. Я не могу быть медсестрой. Я… здесь… за это…—?За что? —?Хельга помнила, что ее секретарь осуждена за преступную халатность. Что именно произошло?— ее не интересовало… До этого момента.Магда заметно побледнела. Она оглядывалась вокруг, словно ища поддержки.—?Я убила трех пациентов,?— с трудом проговорила она и закрыла лицо руками.—?За тройное убийство полагается зеленый винкель. Рассказывай,?— Хельга захлопнула журнал, давая понять, что работа на время окончена. Надзирательница взяла с подноса. стоявшего рядом с ней, стакан, и наполнила его водой из графина. —?Вот, возьми.Магда с жадностью выпила воду, словно жажда мучала ее уже несколько дней. Она несколько раз глубоко вдохнула, собираясь с мыслями. Надзирательница не мешала ей.—?Когда умерла мама, я вынуждена была пойти работать в больницу. Так и осталась там, работала медсестрой. В ту ночь мне поручили отделение, оставив со мной двух молодых практиканток. Одна из них… Она… —?Магда запнулась. —?Я не знаю, как сказать вам. Она считала, что не все достойны жизни.—?Она считала себя нацисткой?—?Да, фрау надзирательница. Она симпатизировала Гитлеру. И в то дежурство она говорила, что нечего лечить… Что всех больных надо уничтожить, ни к чему нам балласт. Я думала, что смогу закрыть ей рот. Я не знала, что она поступит так,?— Магда остановилась, пытаясь сдержать рыдания.—?Что вы сделали? —?сухо, почти приказным тоном, спросила Хельга.—?Я указала ей на сильнодействующий препарат, почти яд, и предложила вколоть его тем, кто, по ее мнению, это заслуживает. Она засмеялась. А после, когда я ушла к больным, вколола его четверым мальчикам. Мы смогли спасти лишь одного. Я думала, что она поймет, а она… Я дура. Такая дура! Надзирательница молча смотрела на нее: что это было? Непозволительная беспечность или сознательная провокация? Заслуживает ли эта заключенная наказания, или она всего лишь слишком верила в людей?—?Что стало с практиканткой?—?Оправдана, ведь она выполняла мои назначения. Хельга с трудом сдержалась, чтобы не выругаться, а то и, чего доброго, не запустить стаканом в стену. Недопустимое проявление чувств. Но как тут не проявлять их, когда каждый день видишь и слышишь что-то подобное? Ее секретарю повезло, ведь ?черные? иногда выходят. Но что толку, если виновная на свободе? Чем она занимается сейчас? Не встретит ли она эту девушку среди добровольных ассистенток доктора?—?Вы ведь понимаете, что суть нацизма совсем не в этом? И даже не в этом,?— Хельга сделала неопределенный жест, словно показывая вокруг. Она хотела продолжить, но остановила свою проповедь, заметив, что Магда прячет слезы. —?Принесите еще бумагу, у нас сегодня много работы…Хельга: Курить не хотелось, но Хельга все же зажгла еще одну сигарету. Прибыл новый транспорт. День будет долгим. Стоящая рядом Ленни суетливо крутила сигарету в руках, Грета курила, не затягиваясь, словно кто-то сказал ей, что она обязательно должна курить. Короткий перекур, почти без слов?— и снова к командам…—?Хайль,?— приветствовала их Хасе. —?Хельга невольно выпрямилась, Грета побледнела от страха. —?Мне срочно нужны пять-шесть женщин, чтобы погрузить стариков в машину. Выделите своих?—?Если только команду,?— неожиданно для себя ответила Хельга. —?Секретари завалены работой по самые уши. Хельга лукавила. Она вполне могла оторвать Магду от дел, а от Зоси в канцелярской работе вреда порой было больше, чем пользы, но делать их соучастниками убийства она не хотела.—?Да что ж такое, у одной?— все заняты на кухне, у другой?— секретари, у третьего?— медики, куда не глянь?— или капо, или блоковая, или еще с какой привилегией… Это у меня день такой, или здесь какой-то неправильный лагерь? —?Хасе неожиданно засмеялась. —?Ты и ты, найдите мне по три девушки,?— приказала она Грете и Ленни, которые с радостью удалились. —?Ну, а ты как? —?неожиданно мягко спросила она, оставшись с Хельгой наедине.—?Лучше,?— без церемоний ответила Хельга.—?Анни не рассказывала? —?Хельга отрицательно покачала головой. —?И не надо. Она и так на твоей стороне. И никого здесь не слушай. Ты молодец.—?Спасибо,?— еле слышно ответила Хельга. Ей вдруг показалось, что она дома. Не в месте, которое раньше звала домом, а там, где хорошо и безопасно, где поймут и примут. Вдруг захотелось плакать. Вот только слезы были лишь внутри.—?Да что мне спасибо… Лучше пообещай, что этого не повторится. Обещаешь? —?Хельга коротко кивнула. —?Молодец.