Часть 14 (1/2)

Уотсон прибежала домой, чтобы поставить в духовой шкаф рулетики из индейки. Она быстро приняла ванну, выбрала своё любимое вишневое платье с пояском. Особенный вечер, но лучше бы ему никогда не случиться - свидание, причина которого - расставание. В дверь постучали. Правда немного раньше назначенного, но это даже её обрадовало, и она бегом слетела вниз по ступеням. Хотела посмотреть в глазок, но в нем было черно. Джейн улыбнулась сама себе, закусив губу. Наверное, Джек задумал какую-то шутку. Радостная, она повернула замок, распахивая дверь настежь:

- Джек, ты!...

Холодный ветер сразу же влетел в дом, разметав по плечам кудрявые волосы. Уотсон замерла, пытаясь понять, почему у её порога три джентльмена в офицерской форме. И Стивен Морган в священническом облачении – чёрная тень за спинами полицейских без кровинки в лице. Прямая шляпа слегка сдвинута на лоб.

- Мисс Уотсон, вы арестованы по обвинению в шпионаже, а также в соучастии проведения жесточайших карательных мер к мирному населению, - отчеканил офицер и сделал решительный шаг по направлению к Джейн. В его руках блеснули наручники. Уотсон отступила, дрогнув, выставляя руку вперёд, как бы отдаляясь от него; нахмуренный взгляд в полном непонимании бегал по бесстрастным лицам полицейских, пытаясь зацепиться за какую-ту материальную петлю, чтобы понять, что это не бред больного воображения.

- Господа, что здесь происходит? – она усмехнулась, наверное, нервно, и её взгляд застыл на самом реальном - на Моргане. Он смотрел прямо на неё, на его лице не было ровно никаких эмоций - гранитная суровость и холодность глаз из-под сдвинутых бровей.

- Мы должны арестовать вас, мэм, по тем доказательствам, которые выступают за ваш арест. Любезно прошу вас подчиниться.

Джейн рассмеялась, прижимая ладонь ко лбу. Почувствовала, как сумасшествие пеленой закрывает сознание - очень плохая комедия с паршивым сюжетом.

- Мистер Морган, это ваши предновогодние шутки? Уважаемые, я прошу вас немедленно покинуть мой дом.- Боюсь, мисс Уотсон, мы расценим это, как попытки к сопротивлению во время ареста, - проговорил усатый мужчина, поправляя свою шляпу. Молчаливый исполняющий офицер сделал ещё шаг вперёд, и второй полицейский вошёл вслед за ним. Усатый мужчина и Морган стояли на самом пороге, но не считали нужным заходить следом.

Джейн потеряла на мгновение контроль над собой - словно под гипнозом, не отрываясь смотрела на Моргана, когда осознание тонкой острой иголкой вошло под череп. На застывшей руке щелкнул холодный металл, и Уотсон дёрнулась. Блеск наручников прорезал туманное марево перед глазами.

- Пошли все вон из моего дома! Я никуда с вами не пойду, не трогайте меня! – один из полицейских грубо схватил её за руку, пытаясь завести её за спину, но Джейн вырывалась, - Вы не имеет никакого права взламываться в мой дом и обвинятьменя в… таких вещах! Я сказала, отпустите меня! Мистер Морган, что происходит?!Уотсон извивалась в руках полицейских, которые ловили второе запястье в попытке загнать его в кольцо наручника. Одному из них всё же удалось схватить её - сильная выкручивающая боль в плече заставила её вывернуться лицом к противнику и, свободной от крепкой хватки рукой, влепить сильную пощечину. Вместе с ладонью в лицо офицера прилетел болтающийся пустой наручник, который рассек ему бровь, и кровь сразу же хлынула из раны, тяжелыми каплями падая на воротник формы. Офицер прижал к лицу ладонь и, увидев на ней кровь, в долю секунды пришёл в такую ярость, что выхватил из чехла свою дубинку, сжав шею Джейн другой рукой, и со всей силы ударил её в живот. Удар пришелся в нижнюю часть. Вскрик, который должен был быть оглушительно громким, застрял в сухой глотке; Уотсон согнулась пополам и рухнула на колени, впечатывая их в выцветший ковер.- Джонс, какого чёрта вы творите?! - Морган ожил и вскочил вверх через порог одним шагом, перехватил руку, которая была готова обрушить на Джейн второй сокрушительный удар. Рассвирепевший полицейский бросил дикий взгляд на священника, но отступил перед ледяной глыбой-Морганом. Второй полицейский присел на корточки и защёлкнул второй браслет, заведя за спину две тонкие руки. Джейн не могла подняться - раскурочивающая боль не позволяла ей даже нормально вздохнуть, не то, что разогнуться.

- Джейн, ты можешь встать? - тихий голос Моргана раздался прямо рядом с ней в такой близости, что она на какой-то момент испугалась, что он звучит прямо в её голове. Она не ответила ему ничего, лишь, перебарывая боль, поднялась с колен. Офицер сопроводил её в машину, от помощи Моргана она отвернулась.

Их никто не услышал - Бандоран похоронил в себе сопротивление Уотсон. Полицейская машина, порыкивая мотором, скрылась за тисовым сквериком, оставляя дом Уотсон далеко в прошлом. В окне на втором этаже ещё теплился огонёк жёлтой лампы. Открытая дверь, как рот осиротевшего ребенка, словно хотела позвать кого-то на помощь, докричаться до матери, так жестоко оставившей его одного.***Джек не может думать ни о чем, кроме монотонного тиканья чёртовых часов, висящих на серой стене прямо напротив него. Сцепил руки перед собой до побелевших костяшек. Он исходил весь коридор вдоль и поперёк, как дикое животное, загнанное в клетку. Медные волосы взъерошены, как никогда - столько раз он нетерпеливо прочесывал их в ожидании, когда инспектор откроет ему дверь... Куда? Что он там увидит? Эта неизвестность просто изводила его изнутри.

Он опоздал всего на десять минут, когда пришёл к, вновь открытой, двери. Как в ту ночь, когда он узнал её.

Ту ночь, когда они встретились - так Энжел её называет.Когда она стояла перед ним совершенно голая, вывернув чувства наизнанку, когда он впервые увидел Джейн во всей своей неистовости.

Только сейчас Джейн не было в доме. Из духового шкафа вырывался черный дым, пропитывая всё запахом гари. Энжел перерыл всё, обыскал каждый угол, звал по имени, срывая свой звуковой диапазон на бессильный ор. На какой-то момент он решил, что она сбежала, и эта идея буквально рубанула ему по голове, так что он осел на пол, запуская пальцы в волосы, отчаянно сжимая их у корней до наворачивающихся слёз. Сбежала, испугалась тягучего ожидания вердикта жизни. Решила, что расставание будет лучше, чем получить корявое письмо с его личными вещами. Энжел в глубине души боялся этого с тех самых пор, как сказал Джейн про своё назначение в армию, и чем ближе подходил этот день, тем гуще разрасталась в груди тревога. Только вот вид совершенно несобранных вещей и главное - обувь осталась на прежнем месте — это его отрезвило. Тогда он понял, что что-то не так. И ответом на его вопрос был офицер, прибывший в дом для обыска.

Джейн арестовали. И он не мог даже представить, за что, пока не увидел Моргана, ждущего его в участке.

- Что здесь, твою мать, происходит, Стивен, - и это был не вопрос. Человек, который хватает другого за грудки и встряхивает его, обычно вопросы не задает. Энжел прорычал ему это прямо в лицо, с разгона налетая на брата, уверенный на все миллион процентов, что без него не обошлось, - Где Джейн?

- Мисс Уотсон сейчас в камере, ожидает допроса. Инспектор Доджсон одобрил твоё присутствие, ты должен многое узнать о своей “возлюбленной”. - последнее слово Морган произнес с особым выделением.

- За что ты... За что её арестовали? Ты даже не имеешь на это никакого права.

- Мисс Уотсон - преступница. Так полиция поступает с преступниками, - Джек еще раз с силой встряхнул Моргана. Их взгляды сцепились, словно пара стравленных питбулей на бойне.

- Следи за своим поганым языком.

- Я называю вещи своими именами, Джек. Тебя вызовут, - он резко оборвал Энжела, скидывая с себя его руки, и скрылся за дверью.

Ожидание выводило его из себя, словно этот полицейский участок мал ему по размеру. Стены давили, вызывая тошноту.

Внезапно, дверь с улицы распахнулась со странным неуклюжим грохотом - Марси подняла голову, держа в руках сваливающийся шарф. Их взгляды столкнулись, направленные прямо друг на друга. Дулиттл выглядела несчастной, как будто она плакала несколько дней к ряду. Её рот сразу же открылся, будто она хотела что-то сказать, даже как будто оправдаться или извиниться, но их молчаливый короткий перегляд прервал Морган. Он смерил их двоих взглядом, в котором Джек между строк поймал некую иронию. Священника в душе веселила эта ситуация, или была искренне приятна, но это было словно очевидным намеком на что-то под верхушкой айсберга.

- Мисс Дулиттл, пройдите сюда, - Энжел не успел ничего сказать, как Марси кинула на него один из тех сожалеющих взглядов, которые он так сильно ненавидел в ней. Она виновата - в этом нет сомнений, но только вот - в чем?

- Энжел, вперед, - Морган, только что закрывший за Марси дверь, вышел вновь в коридор в сопровождении инспектора Доджсона и указал ему на соседнюю дверь.Джек вошел внутрь - темный коридорчик и ещё одна дверь; затем - светлое помещение со стеклянным прямоугольным окном. Он вошел вперед: в этом горизонтальном окошке - полумрак и просторный кабинет со столом, на котором несколько листов бумаги и маленький микрофончик с записывающим устройством. Напротив стола - одинокий стул. Джек сглотнул, понимая, для кого он подготовлен. Слева от него ещё одно окно, в котором - Марси. Энжел уставился на неё; Марси дышала через открытый рот, брови сведены, как будто она о чём-то сильно скорбит и слёзы - застыли в блестящих глазах.Предчувствие чего-то страшного зажужжало в висках, вызывая ноющую головную боль.***Джейн не дали даже обуться, выволокли босиком в платье и чулках. Она порядком замерзла в каменной камере, так что боль в животе не прекращалась, пульсируя рваной болезненностью. Полностью разогнуться ей было трудно, как будто огромный крюк забросили ей в горло, и он зацепился глубоко внутри, вызывая острые спазмы. Офицер с рассеченной бровью лязгнул тяжёлой связкой ключей, открывая решетку.

- На выход, - коротко кинул он. Джейн молча поднялась со скамьи и проследовала за ним. Её провели в кабинет, где на тёмной стене светились ярким два квадрата - две очные ставки. Джейн увидела Джека: при виде нее он прижался к стеклу, его губы шевелились, но она не услышала ни слова. В его глазах плескался страх, страх за Джейн, и она это чувствовала мелкими рябыми волнами, проходящими насквозь. Или это её страх так отдавался в ней самой. Но она лишь спокойно поглядела на него в ответ, обрывая внутри него все внутренности. Выжимая свою силу воли не броситься к нему и разреветься, как беспомощная глупая девчонка.И Марси - некогда любимая подруга, прикрыла ладонью рот, словно в испуге. Вот так выглядит признание в преступности своего существования.

- Мисс Уотсон, садитесь, - словно из ниоткуда появился инспектор Доджсон с детективом. Морган снова оказался позади них, скрываясь в тени, пронзительно высматривая в Джейн то, ради чего они все собрались.

Локомотив гудит последнюю остановку. Её личное восхождение на Голгофу с крестом по праву рождения.***- Как вас зовут? – незамысловатый вопрос вернул её на серо-коричневый бетон, и она поджала ноги. Холодно в этой комнате, сил нет. Хотелось бы сейчас оказаться на тёплом побережье с мягким белым песком. Чувство, что Энжел не сводит с неё глаз, снайперским прицелом выжигало в сердце дыру с тлеющими краями.

- Джейн Уотсон.

Детектив включил настольную лампу и принялся что-то записывать. Энжел вздрогнул, когда справа от него он услышал голос Джейн, хрипящий радиоволнами. Джек не мог оторваться от картинки в его раме: девушка сидела к нему боком, немного согнувшись, руки скованы наручниками за спиной, и ему показалось, что он видит красные следы на её коже от этих чёртовых браслетов. Она так посмотрела на него, что захотелось взвыть, вырваться сквозь это окно. Выбить из тех ублюдков всю душу за то, что сделали с ней, и за то, что делают сейчас. За этот истекающий кровью, распахнутый взгляд, таких безумно красивых глаз. Раздетая до костей.

Прекрасная дикая птица, благородно идущая к скалящейся зубастой морде.

- Какое ваше настоящее имя, мисс Уотсон?

Даже не моргнула.“Давай, моя девочка, не волнуйся”.

- Не волнуйся, я рядом, - его губы шептали это безостановочно. Кулаки сжаты не то от едва сдерживаемой ярости, не то от желания почувствовать в них пульсирующие жилки тонких рук сквозь каменные стены.

- Джейн Уотсон, сэр, - тон такой спокойный и одновременно - ледяной. Энжел бы не пережил, если бы она говорила так с ним. Таким уничтожающим тоном, что пол между ними словно проваливался, разверзая глубокую пропасть перед детективом. Он усмехнулся. Уотсон и бровью не повела.

— Это довольно интересно, мисс Уотсон. Скажите, вам знакома “Далия Майвальд”?

Джейн замерла, уничтожая детектива не моргающим взглядом. Джек затаил дыхание, видя изменения в её лице, слишком очевидные, чтобы он не смог заметить. Слабая улыбка дрогнула на губах Уотсон.- Да, сэр. Она мне знакома.- Я бы хотел обращаться к вам по тому имени, которое вам дано по вашему рождению. Вы не против, надеюсь?

- Нет, что вы, детектив. Я не возражаю, - Джейн вела себя отстраненно-сдержанно, смотря прямо в глаза детектива.Может, хотя бы сейчас она почувствует свободу от груза, который она тащит за собой уже 22 года.

- В таком случае, мисс Майвальд, я буду задавать вам вопросы, а вы будете отвечать только правду, - Морган вышел из-за спины детектива и со смиренным видом положил на стол перед Уотсон библию в засаленной чёрной обложке. Джейн лишь сцепила руки за спиной.

- Ещё одна исповедь, падре? - легкая ухмылка на её губах вызвала у Моргана непонимающий взгляд.

“неужели?”

- Вы знаете, почему вы здесь находитесь? - детектив немного наклонил голову, вовлекаясь в свой процесс игры. Джейн усмехнулась и осмотрелась по сторонам, избегая окна, где находился Энжел. Она не могла себя заставить смотреть на него, чтобы он не видел её отчаяния. Никто не должен был видеть его, и, особенно - Джек.

Глаза Джейн застыли, взгляд стал пространней, как будто перед ней титрами побежало прошлое. Ухмылка застыла в мученической полугримасе.

- Потому, что я еврейка из Германии? В этом моё преступление, я полагаю.

Энжел застыл, въедаясь до крови из глаз в тонкую гордую фигуру, которую он знал как Джейн Уотсон. Дыхание спёрло, и он грубо отёр лицо руками, словно стирая с век пелену.

- Где вы родились?

- В Мюнхене, на Трифельсштрассе.

- Как долго вы там жили?

- Я там почти не жила, - её бесстрастный голос дал хрипотцу, и Джейн сглотнула. Детектив смотрел на неё, прищурившись, пытаясь залезть ей под самую кожу.

- Вы жили при интернате Элли Хойс?

- Да.

- Как долго?

- С пяти лет.

Джек был готов к чему угодно, но всё, что происходило перед ним за стеклом, было похоже на чёртово зазеркалье, где он - безвольный зритель, прикованный к своему креслу. Девушка, которую он знал - словно распинают за ту, которую не знал никто.- Почему вы учились там?

- Дочь должна соответствовать своему отцу. Знаете, в отряде охраны нельзя быть человеком нежных чувств.

- То есть, когда вы достигли совершеннолетия, вы должны были вступить в национал-социалистическую немецкую рабочую партию?

- Должна была.

- Расскажите о вашей семье. Кем были ваши родители?

- Моя мать - Милка Зильберман, простой культуролог; отец - Герхард Майвальд, государственный служащий в отряде “СС”.

Детектив торжествующе улыбнулся и откинулся на спинку своего стула. Он услышал то, что хотел. Джейн не произносила больше ни слова в ожидании очередного вопроса.- Мисс Майвальд, вы обвиняетесь в подделке документов, шпионаже и участии в массовом убийстве. После этого допроса вас отведут в ту же камеру, откуда вы только что пришли, а завтра - отправят в Лондон, где вас расстреляют. Или повесят. Тем не менее, приговор будет смертный. Как вам расклад, м?

Энжел задохнулся, его словно откинуло от окна, в глазах разрывались голубоватые круги, а к горлу подступила тошнота. Она там - его любовь. Измученная, наполовину убитая, а он ничего не может сделать.

Детективу Джонсу не нравилось, что он не видел в глазах напротив, ровным счётом, ничего. Далия молчала, и только её губы - на них постоянно играла ироничная ухмылка. Как будто она вела свою игру с детективом, не считаясь с его, основной. Как будто при всём этом - она его обыгрывала, и он не понимал этого.