Глава 5. Правда, вымысел и ложь (1/1)

Сражались мы неоднократноС неправдой ненавистною,Но часто нам мешала правда,Земная маленькая правда,Правда, да не истина!Л. Дербенев Путешественники замерли на месте как раз на границе кладбища. Ганс почувствовал, как мурашки пробежали по его спине. Не то чтобы он был суеверным, но вот так при входе в деревню встретить похоронное шествие… не к добру все-таки. Посмотрев на помрачневшую Энн, юноша понял, что не он один так думает. И вот процессия подходит ближе к путникам. Паладин и жрицы с недоумением глядят на гроб, обмотанный тяжелыми цепями. Лица кругом очень серьезны, на отряд путешественников все смотрят подозрительно, но никто не говорит ни слова. Внимание толпы отвлекает от них голос жреца, и взгляды всех обращаются к нему. Он стоит над гробом. Гулкий голос жреца эхом разносится по кладбищу: - Друзья и члены семьи, мы оплакиваем безвременную кончину Жерома д`Гриза. Да обретет он покой за гробом, мы же будем молиться, чтобы он почивал в безмятежности. Жером, мы потеряли тебя, и ты не вернешься назад. Уходи из этого мира в иной с нашим благословлением. Жрец продолжает говорить, однако приглушенный стук ненадолго заставляет его замолкнуть. Люди вокруг вздрагивают, но вскоре вновь обретают спокойствие. Но опять раздаются глухие удары, и доносятся они из гроба, к ним присоединяются царапающие звуки, как будто кто-то пытается вылезти наружу. Домовина раскачивается, но жрец и толпа будто не видят этого. Диза не выдерживает первой: - Вы что, живых хороните?! – кричит она. - Не вмешивайтесь в наши дела! - резко произносит один из мужчин, несших гроб. Жрец касается символом веры, который он держал при себе все время, крышки гроба и шепчет: - Жером… уймись. Паладин и жрицы недоуменно переглядываются. Никто из них никогда не видел символа такого бога. - Неупокоенный, - тихо поясняет Мерцифул. - Ну так изгнали бы его или сожгли на худой конец, - нервно говорит Энн. Люди, которые слышат путников, смотрят на них с испугом и отодвигаются подальше. Гроб вносят в открытый склеп и заваливают вход камнем. Вся процессия направляется обратно к деревне. Жрец подходит к друзьям и Люку. - Вижу, вы привели с собой Люка, – говорит он. - Вы его знаете? – спрашивает Ганс. - Да, он… - священник делает паузу, - один из жителей деревни. Мы называем таких потерянными. - А… - начинает Энн. - Я вижу, у вас много вопросов. Пойдемте ко мне в храм, - предлагает жрец, отворачивается и идет к деревне. Путешественники следуют за ним. Энн тихо шепчет Дизе: - У меня чувство, что кому бы ни служил этот жрец – это добрый бог. Но я даже не представляю, кому может принадлежать этот символ. - Да, я тоже не встречала ничего подобного, - кивает Диза. - Он похож на твой, Энн, но это не символ Пелора, - добавляет Мерцифул. Тем временем путники подошли к воротам деревни. Ее можно было бы назвать даже маленьким городом – деревня оказалась большой, дома в ней каменными, добротно выстроенными. Жрец провел их к храму. Здание храма было небольшим, но очень прочным и в то же время изящным. - Если хорошо запереть дверь, то можно даже под осадными орудиями дня два продержаться, - осмотрев кладку, вынесла вердикт Диза. Жрец провел их через храм в небольшую комнату, служившую ему жилищем. Рассевшись кто на чем смог, путники попытались начать расспросы, но были остановлены жестом. - Я понимаю, у вас много вопросов, но мне бы хотелось сначала узнать, кто вы и откуда взялись. Меня зовут Брусиан. Друзья переглянулись между собой, и Мерцифул коротко рассказал о своих спутниках и о том, как они попали на болота. По мере рассказа паладина лицо жреца несколько раз меняло выражение, но что означали проявляющиеся на нем эмоции, понять до конца никто не смог. - Да, то, что произошло с вами, весьма странно, но я слышал о таких случаях, когда кто-то неожиданно появлялся на болотах. Правда, это было еще до того, как я стал жрецом этого храма. Вы утверждаете, что служите богам, но есть только один бог – это бог добра и света, бог солнца Лотандер, и его символ я ношу на своей груди. - При этом жрец дотронулся до своего символа веры, - Но также я вижу, что вы не лжете, потому что мой бог дает мне силу отличать ложь от правды. Вы говорите, что служите своему богу как воин, - обратился он к Мерцифулу, тот согласно кивнул, - но… это же невозможно… - казалось, жрец не мог найти слов, чтобы выразить свои мысли. - Почему? – удивился Мерцифул. - Когда-то очень, очень давно святые воины служили Лотандеру, их сила была дана им для прославления бога, во имя добра, света и справедливости. Но они возгордились своей силой и направили ее на злые дела. И пришли великие беды в наши земли, и были прокляты на все века и все времена Лотандером святые воины - все, кто вступит на эти земли под покровительством бога света. С тех пор только духовное служение принимает Лотандер. И только чистые сердцем и помыслами могут служить богу. Так ли чисто твое сердце и светлы помыслы, святой воин? – спросил жрец и посмотрел прямо в глаза Мерцифула. - Да, - не задумавшись ни на минуту, ответил паладин.

- Но все-таки, что же произошло на кладбище? - не удержавшись, спросила жреца Энн. Брусиан нехотя начал рассказывать. Он поведал, что жители деревни начали умирать внезапно и скоропостижно, будучи сильными и здоровыми. Первая такая смерть произошла около двух недель назад, ее жертвой стал полевой работник по имени Горацио. И не прошло и минуты с того момента, как Горацио упал замертво на землю, как он уже поднялся с нее живым трупом, зомби. С того дня Брусиан всегда запечатывает гробы недавно умерших. - А Люк? Он из вашей деревни? – спросил Ганс. - Люк - потерянный из деревни. Мне жаль его, я несколько раз ходил на болота, носил ему еду и воду, - необычайно резко и с явной неохотой ответил Брусиан и встал, давая понять, что разговор окончен. - А… - начала Энн. - Я полагаю, что вы устали с дороги и хотите отдохнуть. Могу посоветовать вам постоялый двор ?Полная луна?. Путешественники вышли из храма и остановились у ворот.

- Он что-то недоговаривает насчет Люка, а может, вообще врет, - заявил Ганс. - Он не врал, я бы это почувствовал, но говорит он не все, это очевидно, - поддержал вора Мерцифул. - А почему мы не выяснили, сколько вообще умерло человек? – пробормотала Диза. - Так об этом я и хотела спросить, когда нас так ненавязчиво выпроводили, - отозвалась Энн. Итильдин только пожал плечами. И так было ясно, что творится что-то неладное. - Предлагаю воспользоваться советом жреца и пойти на постоялый двор, - предложил Итильдин. - А как у нас с деньгами? - вспомнила о насущном Энн. - У вас? – язвительно уточнил Ганс, но тут же добавил: - Негусто, около пятидесяти монет серебром и столько же меди, а продать мы можем разве что старые мечи эльфа и паладина. Новые ведь вы продавать не захотите? - Конечно, нет, да и старые не будем, - решительно ответил Мерцифул. - Кто знает, что может случиться… - Смотри не накаркай, - пробурчала Диза. - Предупреждение запоздало, - усмехнулся Итильдин. Пока друзья шли в сторону постоялого двора, они успели заметить, что на улицах почти никого нет. Редкие прохожие бросали на них настороженные взгляды, а когда замечали Люка, старались перейти на другую сторону улицы. ?Полная луна? обнаружилась почти в центре деревни. Постоялый двор вмещал два дома и конюшню и был окружен забором. Путешественники гуськом вошли в дверь и оказались в очень уютной и просторной комнате, походившей на гостиную большого дома. Внутри обнаружился бар, а еще десятка два столов. За барной стойкой скучала приятная женщина лет сорока – может, чуть моложе. Она приветливо улыбнулась путешественникам, и вдруг вскрикнула восторженно: - Жеральд, Жеральд, иди скорей сюда! Я же всегда говорила, они существуют! В комнату вбежал мужчина, а за ним две девушки лет восемнадцати. Все они уставились на путников, а женщина за стойкой продолжала восхищенно тараторить: - Это же эльф, настоящий эльф, вечно юное и вечно прекрасное существо из сказаний и легенд!.. Никто не верил, когда я говорила, что они существуют на самом деле! А я всегда знала. Какой же он прекрасный, ну совсем как на картинке! Итильдин был ошеломлен. Нет, конечно, он не сомневался в своей исключительной привлекательности, но все-таки эльфы были не такой уж и диковиной…

Тем временем, женщина вышла из-за барной стойки и приблизилась к путникам: - Вы же эльф, правда? Ну правда же? Итильдин кивнул, не зная, как реагировать на неприкрытый восторг, плескавшийся в глазах женщины. Она всплеснула руками: - Ах, ну надо же!.. Я смогу сказать, что видела настоящего эльфа! Ой, ну что же вы стоите, садитесь же! Катя, быстро накрывай на стол! Эльф, в моем доме… - с мечтательным вздохом прошептала хозяйка. - Ох, что же я… Меня зовут Генриетта, а это мой муж Жеральд, - спохватившись, представилась она, не сводя глаз с Итильдина. - Мы рады вас приветствовать под своей крышей. Ганс кашлянул, привлекая внимание хозяйки. - А комнату у вас можно снять? – спросил он. - О, конечно!.. Правда, у нас всего три комнаты, и одна сейчас занята, но две другие свободны. Вам в них будет хорошо: в одной спальне две кровати, ее могут занять девушки, во второй – четыре, как раз для молодых людей. Или Люк пойдет ночевать домой? - Вы знаете, где живет Люк? – уточнила Энн.- Ну конечно. Люк младший из Тарашонов, вон их дом, напротив нашего постоялого двора. Правда, я вот уже две недели как не видела Марселя, а ведь Люк всегда за ним ходил, словно тень. Да и люди в деревне поговаривали, что Люк вроде как странным стал, потерянным, - охотно сообщила Генриетта. - А сколько стоит комната? – нерешительно спросил Ганс. - Серебряная монета в день, завтрак входит в плату, - ответила женщина, потом задумчиво посмотрела на Итильдина и улыбнулась: - Это за обе комнаты, конечно же. И сегодняшний обед за счет заведения. Путники облегченно вздохнули. Все складывалось не так уж и плохо. Симпатичная розовощекая блондинка проводила путников к столу, не спуская при этом пристального взгляда с Мерцифула. - Сейчас все принесу, господа, - пообещала она и удалилась, бросив еще один взгляд на паладина. - Почему она на меня так смотрит?.. - смущенно пробормотал Мерцифул.- Ну, вроде как по человеческим меркам ты считаешься красавчиком, - с ехидцей отозвалась Диза. Итильдин про себя отметил, что и не по человеческим, вообще-то, тоже. Паладин залился краской смущения. Ганс закатился в приступе смеха. - Ну, приятель, ты прямо как невинная дева краснеешь! - сквозь смех поддел он. - Ой, в смысле, как невинный парень. Мерцифул снова покраснел, но на этот раз уже от злости. - Ганс, ты… Диза перебила его: - Ганс, топор видишь?..

Ганс закашлялся и с преувеличенным вниманием стал оглядывать постоялый двор. Тем временем вернулась, принеся с собой большой поднос, светловолосая девушка, и принялась проворно накрывать на стол, вновь бросая внимательные взгляды на Мерцифула. Перед путниками появилась бутылка вина, нарезанные свежие овощи, сыр и хлеб. - Сейчас принесу горячее, - улыбаясь, сообщила блондинка. Ганс снова хотел ухмыльнуться, но под тяжелым взглядом Дизы передумал, решив, что не стоит так открыто демонстрировать веселье. - Так, Мерцифул, быстренько улыбайся девушке и расспрашивай ее хорошенько о том, что тут происходит, - решительно распорядилась Диза. - Но… - запнулся Мерцифул. - Слушай-ка, невинное создание, тебя не в постель к ней отправляют! С тебя не убудет, а информация нам сейчас нужна как воздух, - оборвала все возражения Диза. Ганс все-таки не удержался и залился смехом, и тут же получил подзатыльник, отпущенный тяжелой рукой жрицы Морадина. - Ой! За что?! – возмутился Ганс. - За все, - отрубила жрица. Итильдин, в отличии от Ганса, веселился мысленно. Смущение Мерцифула было таким… милым. Девушка снова подошла к их столу, и Диза довольно болезненно ткнула паладина локтем в бок. Мерцифул зашипел от боли и кинул на жрицу недобрый взгляд, Диза в ответ показала ему кулак. Паладин вздохнул, спорить со жрицей было безнадежно. - Как вас зовут, красавица? – стараясь улыбаться как можно приветливее, обратился к девушке Мерцифул. Ее глаза тут же засияли, на губах появилась улыбка. - Катя, господин. А могу и я узнать имя прекрасного господина?

- Меня зовут Мерцифул, и не надо называть меня господином, - мягко поправил юноша. Девушка заулыбалась еще сильнее, глядя на него и не скрывая своего восхищения. Паладин снова неслышно вздохнул. Энн с интересом наблюдала за происходящим, Ганс веселился, но старался делать это как можно незаметнее. Дизе и Итильдину тоже стало весело.

- Вы живете в этой деревне? – любезно спросил Мерцифул. - Да, я родилась здесь и всегда тут жила, никогда не уезжала, - радостно защебетала девушка, - А вы, наверное, прибыли издалека? - Да, нам пришлось пройти долгий путь, - кивнул Мерцифул. Восхищение в глазах Кати выросло в десятки раз. Ганс понял, что, несмотря на то, что еда была вкусной, а он здорово проголодался, сдерживаться он уже не может. - Я, ээ, пойду воздухом подышу, - еле сдерживаясь от смеха, обронил он и под подозрительным взглядом Дизы быстро вышел из таверны на улицу, где наконец-то смог дать себе волю и от всей души расхохотаться. - Ох, как бы я хотела побывать хоть где-нибудь, кроме Тарашона!.. - мечтательно произнесла девушка. - Но у вас тут тоже происходят загадочные события, - осторожно намекнул Мерцифул. Катя заметно оживилась: - Да уж, еще какие! Чуть больше недели назад Франкос, местный паренек, свалился мертвым прямо в общем зале, здесь, в таверне. Я была на кухне в это время, отдыхала у черного входа, ноги так устали, знаете! Помню, прямо перед этим люди начали водить хороводы в общей комнате, и тут я почувствовала ужасное зловоние откуда-то снаружи. Что-то, напоминающее запах гниющего мяса, вы такого точно никогда не чувствовали, гораздо хуже, чем можно представить!.. Счастье еще, что у меня крепкий желудок. Словом, я выбежала наружу, чтобы избавиться от этой вони, и сразу услышала крики. И говорю вам, Франкос упал на пол уже в таком виде, как будто умер не в эту минуту, а много дней назад. Вы знаете, я уже позабыла об этой вони, пока несколько дней назад старая Фьора не упомянула, что тоже слышала этот запах. Так что заприте покрепче свои двери, когда ляжете спать. Вся деревня сейчас так делает. Много людей нынче исчезает... - А кто такая Фьора? – уточнил паладин. - О, Фьора - это самая, знаете, осведомленная женщина в нашей деревне. Она знает все и обо всех. Но последнее время она не выходит из своего дома и никого не пускает на порог. Ее дочь Тереза - моя лучшая подружка, она работает на плантации Тарашонов в их загородном имении. Правда, я уже давно Терезу не видела, - быстро тараторила Катя, - да и в таверне народу сейчас совсем мало. Из жильцов только один Дункан д`Лат, торговец из Порта д`Элуре приехал по торговым делам к Тарашонам. Но я его не вижу совсем, наверное, с Жаном занимается делами. Жана тоже почти не видно, вот уж две недели как. Иногда только по улице пройдет. А к нам вообще не заходит. - А кто такой Жан? - спросил Мерцифул - Так брат Люка, старший из Тарашонов. Вообще-то Марсель и Жан близнецы, но делами семьи после смерти их отца всегда Жан занимался, вот все обычно и зовут его старшим. А Люк всегда только с Марселем ходит, странно видеть Люка без Марселя. Фьора говорит, что Марсель умер. Но этого не может быть, похорон-то не было, да и Жан бы сказал, - скороговоркой выпалила девушка. - И люди, которые исчезли, они все умерли? – задал следующий вопрос Мерцифул. - Нет, кто умер, тех похоронили. А эти просто пропали, вот и все, - задумчиво пояснила Катя, - и никто ничего не знает. Говорят, что констебль нашел пятна крови утром после исчезновения Глории, это девушка, которая работала в кондитерской, но когда его спрашивают об этом, он отмалчивается. Он вообще стал молчаливым, после того, как сын его умер. - Катя, опять ты отвлекаешь гостей разговорами? Быстро на кухню, - окликнула девушку хозяйка. Катя проворно убежала в сторону кухни, не забыв перед этим улыбнуться Мерцифулу. Генриетта подошла к столу путешественников: - Вы извините Катю, она бывает слишком уж разговорчивой. Но девушка она добрая, старательная. - Ну что вы, это наша вина. Мы спрашивали ее о вашей деревне, - уже более непринужденно улыбнулся Мерцифул. - Если вам что-то нужно, вы можете обращаться ко мне, - тепло улыбнувшись Итильдину, предложила Генриетта. Компания переглянулась.

- Знаете, подойдя к воротам, мы встретили похоронную процессию. Мы поговорили с вашим жрецом… - начала рассказывать Энн. - Да, не самое веселое время вы выбрали, чтобы посетить нашу деревню, - дослушав, со вздохом сказала Генриетта. - Все эти смерти… А самое страшное, что никто ничего не понимает, потому и сделать ничего не может. Наша деревня всегда была очень веселой, обычно в это время, когда близится Йоль, все дома уже разукрашены, почти каждый вечер танцы, музыка... А сейчас ничего нет, все сидят по домам, за запертыми дверями и окнами. В трактире после наступления темноты никого не бывает... - Генриетта, вы сказали, близится Йоль? – переспросила Энн. - Ну да, через три дня, - подтвердила хозяйка. - Ох, совсем я заболталась с вами, пойду, погляжу, как дела на кухне. Проводить вас в комнаты? Путники ответили согласием. Договорившись оставить в комнатах вещи и спуститься вниз, чтобы всем вместе пойти осматривать деревню, они поднялись в спальни. Ганн, Мерцифул, Итильдин и Люк разместились в большой комнате, девушкам досталась комната с двумя кроватями. Едва только юноши опустили на пол свои вещи, Люк внезапно начал раскачиваться из стороны в сторону и глухо заговорил: - Несуществующий, неживой, насмешка над жизнью,

В доме волшебника Дайгона родится.После этих слов Люк вновь впал в прежнее апатичное состояние. Юноши переглянулись. Первым нарушил молчание Ганс: - И что все это значит? - Бред больного воображения, - пожал плечами Итильдин. - Нет, я так не думаю. Что-то за этими словами стоит, - задумчиво произнес Мерцифул.