6. (1/2)

Он все еще кричит. Кажется, его палата находится в соседнем крыле, но крик все равно доходит уже на протяжении часа. Со сном у меня стабильные проблемы, но сейчас сомкнуть глаза вообще не выходит. Этот крик. Боже. Да заткните его кто-нибудь!

- Лилиан, ты в порядке? – она заходит в палату, приветливо улыбаясь, но взгляд, в котором читается одна тревога, говорит сам за себя. Ну, а как бы вы смотрели на человека, который сидит, сгорбившись на полу, закрывая уши и раскачиваясь в разные стороны, мыча какую-то мелодию, чтобы заглушить крик? Только тревогой тут вряд ли обойдешься.- Я в порядке, правда, мне уже лучше. Просто этот крик, я не могу из-за него заснуть. Он кричит уже почти час, наверное. Не знаю точно, не следила за временем.- Я ничего не могу с этим поделать, милая, нужно подождать, - она проходит внутрь и садится так же, как и я, на пол, прислоняясь спиной к спине. - Расскажи мне, как прошли эти несколько дней?- А где вы были? Вместо вас был какой-то кретин, который то и дело поглядывал на мою маму, не обращая на меня внимание.- Хм, это, скорее всего, Крис Шаркс. Ну по крайней мере, именно он должен был заменять меня несколько дней. Неужели, он настолько плох? – вот она, улыбка, улыбка этой женщины. Именно она позволяет мне держаться здесь, в смысле держаться живой.- Он – тормоз, придурок, кретин, хотя я, кажется, уже его так называла. Но ничего, он это заслуживает, - хмуро произношу я, пока ярость закипает во мне. - Она даже не смотрела меня, представляете, не смотрела! Будто меня здесь нет. ?Крис, подскажите…?, ?Крис, а что вы думаете…? Алло! Я как бы находилась в одном с ними помещении, - она видит, что этот разговор еще больше злит меня, поэтому решает сменить тему разговора.- Лилиан, тебе сегодня что-нибудь снилось? – этот вопрос она задает каждый раз, когда заходит ко мне, изо дня в день.- Нет, то есть, может и да, но я не помню, – не знаю, в который раз я ей вру. Я даже не помню, когда в первый раз сказала это. Я почти уверена, что она понимает мою ложь, но она никак не реагирует на это. Я имею в виду, что она не кричит на меня, не ругается, не пытается вывести на чистую воду. Она просто качает головой, записывает что-то у себя в блокноте, а потом просто продолжает вести беседу на какую-нибудь отстраненную тему.- Лилиан, расскажи мне что-нибудь из своей жизни, какую-нибудь историю. Например, школьный концерт. Я знаю, что ты там выступала, сможешь рассказать мне о нем? Я встаю и бегу к своей кровати. Точнее к тумбе, на которой лежит папка. В ней множество рисунков, а также чистые листы. Захватываю второй рукой пару карандашей и ластик и бегу обратно на пол. И затемначинаю рисовать. Так мы и общаемся чаще всего. Мне задают вопрос, а я на него отвечаю посредством рисунка или нескольких зарисовок. Почему? Понятия не имею. Просто мне так лучше. Так я могу полностью сфокусироваться на проблеме, на вопросе и с легкостью изобразить желаемой. Что, собственно, сейчас и делаю. Вот она сцена, небольшая и аккуратная. Справа стоит фортепиано, черное, с маленьким табуретом. Слева примыкает лестница, позволяющая забраться на сцену. А в центре стоит человек. Он выступает, скорее всего, но это не я. Не хочу изображать себя, ведь не было такой установки. Затем изображаю зрительный зал, наполненный до краев. Да, у нас в школе любили такие мероприятия, всегда был аншлаг. И я там была, почти всегда была. Была…. Наношу последние штрихи и отдаю рисунок. Женщина с интересом рассматривает каждую деталь, даже самую маленькую.- Это очень красивый рисунок, Лилиан, как и большинство из твоих работ. Это ты на сцене? – отрицательный кивок головы. - Но почему ты не нарисовала себя? Нет ответа. Я просто еще больше хмурюсь, пытаясь обдумать ее слова. На самом деле, сейчас я разговариваю намного больше и чаще, чем пару недель назад. Тогда я вообще молчала, так мне было комфортнее. Поэтому моему молчанию она не удивляется.- Ты очень одаренная, Лилиан. Очень! Я видела множество твоих рисунков, которые восхитительны, я видела видео со школьного концерта. Это было за несколько дней до того, как ты приехала сюда. Ты это помнишь? Помнишь тот вечер?

Опять молчание. Если честно, я плохо помню события тех дней. Ну, то есть, я прекрасно помню, что произошло, но иногда мне кажется, что это всего лишь очередной сон, очередной кошмар. То есть я убеждаю себя, что это был всего лишь очередной кошмар. Поэтому не говорю об этом. Вообще, пытаясь забыть это навсегда. В том числе тот концерт.

Женщина смотрит на меня, ожидая, что я что-нибудь скажу. А я думаю. Не знаю, на меня накатывает какая-то волна боли, так что слезы помаленьку начинают скатываться по щекам. Женщина встает на ноги, идет в сторону двери и застывает на месте, уже на выходе, когда слышит тихий шепот. Devil’s on your shoulder, Strangers in your head, As if you don’t remember, As if you can’t forget.* Женщина смотрит на девушку, которая сидит на полу, плачет и напевает песню, покачиваясь в разные стороны. Ту самую песню, которую пела в тот вечер. Только четыре строчки, но в них столько боли, столько сожаления, столько ненависти к себе самой.

Как помочь человеку, который сам не хочет помогать себе? Как помочь человеку избавиться от постоянных криков, которые слышит только она?

*** День. На улице паршивая погода, опять. Моросит дождь и неслабо дует ветер, поэтому набрасываю капюшон, когда мы выходим из школы. Лили делает тоже самое, ежась от холодного ветра. Я все еще держу ее руку, не отпускаю. Не знаю, мне так спокойнее что ли. Хотя с Сэн у меня не было таких ощущений просто от прикосновения. Подходим к машине, и мне приходится отпустить ее руку. Она сразу же открывает свой рюкзак, пытаясь найти пачку с сигаретами. Да, это не такая уж и плохая идея. Мы просто молчим. Так и не обмолвились ни словом с того момента, как покинули школу. Стоим на парковке и курим уже вторую сигарету.- Ты меня, конечно, извини, хотя нет, не буду я извиняться за это, - начинает она. - Но твоя бывшая - чокнутая на все голову! – последнее она просто выкрикивает, так что на нас сразу обращают внимание прохожие. - Что она устроила там? Ты это видел? На каком моменте ты появился?- Не думаю, что это важно, на каком моменте я появился…- Вот уж чего! Важно! Она обвинила меня, что я с тобой сплю! Круто, да? О'Брайен, какого хрена? – а вот этого я действительно не слышал, так что сказанное застает меня врасплох. - Видишь, - она показывает мне свою руку, на которой уже темнеет синяк, - это, по-твоему, нормально?- Нет! Разумеется, это ненормально, - отвечаю тихо, просто потому, что у меня нет сил, я очень устал, и это не обходится без внимания Лили.- О'Брайен, тебе нужно отдохнуть, ты себя вообще видел? – в ее глазах я вижу беспокойство, что, почему-то, меня радует. Наверное, я рад, что она не бездушное и сумасшедшее существо, каким она мне показалась в первый день.

- Поехали, - это единственное, что я говорю, после чего мы садимся в машину и уезжаем со школьной парковки. И мы снова молчим. Но это не неловкое молчание, скорее наоборот. Нам комфортно в такой тишине, каждый погружен в свои мысли, не мешая другому.

Больница сегодня, на удивление, полна людей. Нет, людей здесь просто больше обычного. Как только мы заходим в помещение, Лили сразу хмурится и обхватывает себя руками. Да, видимо, не только у меня такое отвращение к подобным местам. Мы поднимаемся на 3 этаж, в палату к Люку. Меня, естественно, никто не останавливает, потому что они просто не смогут этого сделать. И я вполне серьезно. К тому же, доктор Хадсон в курсе, что я тут и что приведу кое-кого в гости. Так что все улажено, проблем возникнуть не должно. Да их и не возникает. Как только мы входим в палату, Лили замирает в дверях. Она смотрит с испугом на человека, лежащего на кровати с закрытыми глазами.- Он ведь просто спит? Скажи мне, что он просто спит и сейчас проснется? Стоит мне только разбудить его, и он сразу же откроет глаза. Скажи мне, Дилан, - она смотрит на меня глазами, полными боли и сожаления. Да. Она определенно до сих пор винит себя в произошедшем. Но на самом-то деле, это она спасла его. Она спасла Люка, не погубила его, а спасла. Но только почему-то Лили не может это понять. Как заставить человека понять, что она не виновата?

- Да, Лили, он спит. И он очнется, обязательно очнется. Но сейчас он спит.- Дилан, я…- Нет, ты не виновата! Как ты не можешь этого понять, а? Ты спасла его, спасла его чертову жизнь, которую он, видимо, совсем не собирается беречь! Ты помогла ему, дважды помогла. Но ты все равно продолжаешь винить во всем себя. Почему? – она молчит, обдумывая свой ответ, но я решаю продолжить. - Слушай, ты не представляешь, как я тебе благодарен. Ты помогла человеку, который очень мне дорог. И я не хочу просить тебя об еще одной услуге, но, по правде говоря, мне некого больше просить, - ее явно удивляют мои слова, по крайней мере, именно это я вижу в ее глазах, в ее больших карих глазах. - В общем, за Люком нужно приглядывать, постоянно. А я, я просто не в состоянии уже…- О, я вижу, что ты не в состоянии, - хмуро и угрюмо произносит она. - Судя по всему, ты вообще не спал эти 4 дня. Я присмотрю за ним, а тебе и правда нужен отдых. Облегченно вздыхаю, радуясь, что она поняла меня правильно. Она говорит, что выйдет на пару минут за кофе и вернется, затем покидает палату. Я передвигаю свое кресло ближе к кровати Люка и сажусь, ожидая возвращения Лили. Но мой план опять проваливается с треском, потому что уровень моей усталости можно сравнить, скажем, с усталостью человека, который целый день таскал камни в гору, целый день без остановки. Как только я расслабился, сразу же стал терять внимательность, взгляд расплывался, и через пару минут меня уже не существовало в этом мире.*** В любой больнице кофе отвратительнейший, но что поделаешь. Потерплю, так уж и быть. Беру, на всякий случай, два, но кто знает О'Брайена, может, он вообще на дух не переносит кофе. Пытаюсь зайти в комнату, стараясь не пролить содержимое стаканов на себя.- Эй, может поможешь? Мне, как бы помощь не помешает, - в ответ тишина. Нет, ну он совсем охренел! С горем пополам открываю дверь и захожу в комнату, понимая причину отсутствия ответа. О'Брайен передвинул кресло поближе к Люку и теперь мирно посапывает. Оставляю кофе на тумбочке и выхожу в коридор. Обратно в комнату я возвращаюсь уже с пледом в руках, которым укрываю Дилана. Да, ему действительно нужен отдых, пусть поспит. Получше устраиваюсь на стуле, закидываю ноги на кровать к Люку, потому что так удобно, ну, и я не думаю, что этим как-то ему помешаю. Подтягиваю к себе ближе рюкзак, осматривая его содержимое. Сегодня, пока я была на уроках, я успела сделать пару зарисовок, но не в блокноте, а на отдельных листах. Почему? Следом за этим достаю все ту же коробочку с цветными мелками. Вот и ответ. Они – цветные. После этого достаю свой привычный блокнот и парочку простых карандашей, раскладывая это, опять же, на кровати Люка, но аккуратненько, не занимая много места.

Решаю, что начну с рисунков в блокноте. Начинаю просматривать их, пытаясь найти один нужный, тот, который мне хочется продолжить рисовать. И нахожу. Ветки на моем дереве понемногу начинают заполняться. Слева, на одной из веток, расположен сад, домашний сад. Там растут яблони, груши, сливы, вишня, много-много вишни. Помимо деревьев там находятся небольшие кустики с маленькими ягодками на них. Это единственная ветка, которая полностью завершена. Поэтому начинаю ?заселять? следующую. Конец улицы, пара небольших домиков, отделенных друг от друга невысоким забором. Дальше – поле, бескрайнее поле, которое заполнено множеством цветов всех цветов радуги. Рядом с домами находится детская площадка, пара скамеек, качелей и веселая карусель. На качелях сидит девочка, она в красивом синем платье, но так как я рисую карандашом, то платье получается черным, а рядом с девочкой, на лавочке, сидит ее отец и читает очередную книгу, время от времени обращая внимание на девочку, следя, чтобы с ней ничего не случилось. А потом он вовсе кладет книгу на скамейку и идет к своей дочурке, чтобы покачать ее, услышать ее веселый смех. Жаль, что этого я не могу изобразить на бумаге. Смахиваю слезы, которые неожиданно появились на глазах, и решаю, что рисовать мне пока не особо и хочется. Откладываю блокнот в сторону, поворачивая голову в сторону Люка.

Он выглядит намного лучше, чем четыре дня назад, даже несмотря на то, что он все еще не открывал глаза. Ушибы на его лице понемногу сходят на нет, лицо приобрело более живой оттенок, а наличие щетины показывает, что ему пора бы уже открыть глаза.- Ну что, болван, я снова тут. Сижу и приглядываю за твоей задницей, чтобы ты опять не натворил чего-нибудь. А вообще, кое-что ты можешь сделать. Открой глаза! Ты разве еще не устал спать? Четыре дня, это ж дохрена и больше! – останавливаюсь на пару минут, задумываясь, зачем я пытаюсь говорить с человеком, лежащим в коме.- Знаешь, это, наверное, странно, что я с тобой болтаю. Просто где-то вычитала, что пациенты, лежащие в коме, все слышат, значит, и ты меня слышишь. Слышишь? Я тебя побью сама лично, когда ты поправишься. А знаешь почему? Потому что ты кретин, безмозглое существо! Ты только посмотри на своего брата, - в этот момент я сама поворачиваю голову в сторону Дилана и впервые, наверное, осматриваю его. Темные волосы в беспорядке, который, в общем-то, не так плох; лицо, покрытое множеством мелких родинок, что выглядит очень мило. - Твой братец просидел тут четыре дня. Четыре, Люк! Ты хоть его пожалей! – тяжело вздыхаю, переводя взгляд опять на Люка. - Хочешь знать, как прошли эти четыре дня у меня, хочешь? Да, собственно, твое мнение не особо важно, ты все равно молчишь и, скорее всего, не слышишь. Ну так вот, в первый день я не уснула. Вообще. Ночью, когда вся моя недосемейка уже спала, я вышла на улицу и пошла гулять. Ты же помнишь, что я люблю гулять ночью. А почему? Да, верно, потому что людей почти нет и мне спокойнее, - наверное, я выгляжу дико глупо и странно, разговаривая сама с собой, задавая вопросы и отвечая на них, но мне просто плевать. Сейчас это именно то, что мне нужно.*** Просыпаюсь от того, что слышу чей-то голос. Наверное, мой организм привык, что чуть что, нужно сразу подлетать и мчаться к Люку. Но сейчас другой случай. Это голос Лили. Она просто говорит, считая, что человек в коме ее услышит. Когда она говорит обо мне, у меня перехватывает дыхание. Да, я понимаю, подслушивать вообще не хорошо, некрасиво, но не могу заставить себя открыть глаза и показать ей, что я не сплю.- Так вот, я гуляла ночью. Шла по улице и даже не заметила, как оказалась в том самом дворе, представляешь, - она как-то грустно усмехается и продолжает. - И знаешь что, я просидела там всю ночь, в том дворе, на той самой лавочке. Ушла домой только под утро, когда уже рассветало, и то только потому, что моя мать орала бы на меня, если бы узнала о моих ночных вылазках, - она останавливается на пару минут, будто собираясь со своими мыслями.- Хочешь знать, что было во второй день. Хочешь? Хах, я сказала своей матери, что переночую у Эллы. Конечно, я выслушала изрядную порцию отрицательных доводов моей идеи, начиная с моих вечных ночных криков из-за кошмаров, заканчивая таблетками, которые я почти не пью, - я точно не должен был этого услышать, это слишком личное для нее, слишком интимное. - Но мать в итоге согласилась. Элли подвозила меня каждый день, поэтому я сказала ей не приезжать ко мне на следующее утро, ибо меня отвезет мать. И я опять пошла в тот двор, представляешь. Понятия не имею, почему я туда ходила. Хотя нет, имею. Я очень переживала за тебя. Да, звучит как-то странно, учитывая, сколько мы с тобой знакомы. Просто уже очень давно я не встречала таких людей, которые бы понимали меня. Которые бы не осуждали меня, как это обычно бывает. Не встречала таких людей как ты, - слышу, как она всхлипывает. - Как Элли, даже несмотря на то, что она как-то странно себя ведет, - о да, Лил, она действительно всегда слишком странно себя вела. - Как Дилан, - и тут у меня опять перехватывает дыхание. Как я? Я думал, что она меня на дух не переносит…- Он бывает заносчивым, бывает тем еще засранцем, но он, почему-то, добр ко мне. И сегодня… - она опять усмехается, в этом она похожа на Люка. -Сегодня он вступился за меня. За меня, а не за эту идиотскую парочку Сэнди и Мэдди. Не знаю, почему вы так добры ко мне, я не заслуживаю этого…- Ты опять не права. Время прошло, а ты все еще всегда винишь себя во всех бедах, - Лили молчит, видимо, находясь в шоке, что ее тайную исповедь кто-то услышал.- Доктор Хадсон, - немного погодя отвечает она, удивляя меня тем, что они знакомы. А что я. Я все еще притворяюсь спящим. Какой же идиот!- Здравствуй, Лилиан, - так, это, наверное, ее полное имя. - Давно не виделись.- Доктор Хадсон, - повторят Лили, видимо, не веря своим глазам. - Но, что вы здесь делаете?- Лилиан, милая, я здесь работаю…- Лили, - перебивает она. - Пожалуйста, называйте меня Лили.- Хорошо, Лили, как скажешь, - я почти уверен, что доктор Хадсон улыбается. - Я рада, что Дилан послушал меня и привел друга, но я рассчитывала, что он поедет домой и там хорошенько отдохнет.- Я не думаю, что кто-то сможет его уговорить уехать домой, оставив брата тут.- Да, соглашусь с тобой. Лилиан, ой, прости, Лили, что ты здесь делаешь? Я имею в виду, не ожидала увидеть тебя… - она немного мнется, видимо, немного смущаясь, хотя понятия не имею, потому что не могу посмотреть. С каждой минутой чувствую себя еще большим паршивцем.- Не в Милтоне? Вы ведь это хотели сказать, - немного злобно и с сожалением отвечает Лили, и судя по тому, что ответа не следует, доктор Хадсон просто кивает головой.