Часть 13 (1/2)
— Да пребудет Порядок, патрон, — Эммет без стука просунул голову в кабинет, повертел ей, убеждаясь, что хозяин никем и ничем не занят, и тогда уже вошел целиком.
— Пребудет, — Брайан нетерпеливо кивнул, отвлекаться не хотелось, он составлял сравнительные графики частоты перерождений и среднего уровня перерожденных по округам в зависимости от плотности населения, среднего возраста, расового состава, уровня образования, урбанизации и прочая, прочая… Ничего толкового ему пока добиться не удалось, как и всему аналитическому отделу, но он ещё не готов был сдаться.— Сильно занят? — Эммет подошел к столу вплотную, нависая над Брайаном и намекая, что обратить внимание все-таки придется.— Чего ты хотел? — упорно не поднимая головы, спросил Брайан.— Подумал, может, тебе будет интересно, — Эммет крутнулся на носке и изящно приземлился в кресло у стола: ладони перекрещены на колене, спина как струна, голова слегка наклонена. Очевидно, эта манерная хореография должна была продемонстрировать задумчивость. Или, может, ценность информации. — Ты велел тащить тебе все идеи, даже самые дикие, я ведь правильно помню?— Правильно, — Брайан вздохнул и откинулся на спинку кресла. — Давай уже, говори.— Так вот.Вчера был взрыв бытового газа в университете Карнеги, мой выезд, ну, ты в курсе, наверное,и там привязалась ко мне одна из преподавателей, я не помню фамилии, средних лет такая, похожа немного на Джейн Рассел*. Знаешь, волосы рыжие, брови так…— Я тебя убью сейчас.— Не помню, была родинка или нет? — притворно задумался Эммет. — Ладно, ладно, не бесись. У неё есть теория, потому что эта реинкарнация Джейн Рассел — антрополог. Она мне пыталась что-то изложить, но ты знаешь, я не по теориям.
— И что, предлагаешь мне ехать её искать? Да эти теоретики уже все телефоны оборвали. Лидируют инопланетяне и конец света.
— То теоретики. А Джейн — профессор. К тому же она сидит у меня в кабинете, никуда не надо ехать.
— Ладно, — Брайан досадливо поморщился, — зови.
— Ты не джентльмен, — Эммет состроил трагическое лицо.— Я, блядь, не понимаю причин твоего хорошего настроения! — взорвался наконец Брайан. — У меня его нет. И времени на всё это — тоже. Так что или тащи сюда свою профессоршу и молись, чтобы она была психически здорова, или вали отсюда нахуй.
— Воу, воу… — Эммет надул губы. — Мы все нервничаем и всем тяжело. Это не повод кидаться на своих.
Брайан продолжал смотреть на него безо всякого выражения и Эммет, ещё раз вздохнув, вышел из кабинета. А через пару минут в дверь постучали. Антрополога звали вовсе не Джейн, а Маргарет, Маргарет Атти,и это старомодное имя ей шло — худая, широкоплечая и высокая, она была похожа на англичанок военных лет. А вот на профессора она походила мало — голубое платье до пят и крупные украшения во всю грудь. Как-то не так представляешь себе профессоров.
Она протянула руку, здороваясь, села в кресло и какое-то время молча смотрела на Брайана. Ему показалось, что оценивающе.— Вы действительно хотели бы услышать мою теорию, или Эммет несколько преувеличил вашу заинтересованность? — наконец спросила она.— Хочу. Но вы же понимаете, теорий сейчас строится очень много. Кроме того, я не верю, что через несколько минут в моем кабинете свершится чудо, вы все объясните, и мир перестанет сходить с ума.
Маргарет улыбнулась.— Могу я закурить?
— Конечно, — Брайан встал из-за стола, чтобы подать ей зажигалку, а заодно и пересесть в другое кресло. Сидеть за столом перед этой женщиной было как-то нелепо.— Вы правы, я не могу все объяснить. У меня нет великой теории. Но, может быть, информация, которой я располагаю, будет вам полезна.
— Надеюсь, — Брайан тоже закурил. — И хотелось бы сначала кратко. Если меня что-то заинтересует, я уточню.Маргарет кивнула и начала:— Думаю, вам хорошо преподавали историю Децимы, но, насколько я знаю, в этом курсе примитивным народам уделяется крайне мало внимания, а они моя специализация.Мы, наша культура, очень рациональны, а более примитивные сообщества Дециму боготворят, например, семьи, в которых рождаются сенсы, считают благословенными. Сенсы там особая каста, их не встраивают в общество, как делаем мы. И называют везде по разному, причем имена очень говорящие — Дети Бога, Небесные зерна, Спящие боги, — хорошо поставленный голос Маргарет лился ровным, но выразительным потоком. Видно было, что это её любимая тема, и страстность речи невольно подкупала, хотя запрошенной краткости не было и в помине. —Стража в этих культурах выполняет религиозные функции, они по сути жрецы Децимы. Их роль — отпускать богов, когда они просыпаются. Освобождать их от человеческого тела. Нет конфликта, чувствуете? Нет привычного для нас противопоставления. И нет того, что я бы назвала ощущением несправедливости. Вы видите, что сейчас происходит, к сенсам начинают относиться агрессивно, их считают то ли предателями человечества, то ли хищниками. А примитивные культуры не испытывают обиды. Небесные зерна для того и существуют, чтобы дать всходы. Это боги, которые рождаются на земле, и которых нужно отпустить в их мир, потому что иначе они уничтожат этот. Причем боги не злые! Самые обычные боги, как считают эти племена. Это мы, возомнившие себя более развитыми, называющие себя цивилизованными, декларируем Двуединство на словах, но на деле хотим только доброго бога, который поможет и простит. А люди, которых мы высокомерно считаем дикими, говорят, что перерожденные становятся чужими для этого мира, как чужие для него мертвые, их нужно отпустить в небо, как мы отпускаем в прах мертвых.
— То есть человечество — поле, засеянное небесным зерном. Когда приходит время, зерна дают всходы… — Брайан помолчал. — Это красиво, но это не объясняет, что происходит. Все зерна взойдут разом, и что дальше? Полем решили больше не пользоваться?Маргарет одобрительно кивнула, словно ученику, задавшему правильный вопрос. Брайан невольно почувствовал себя польщенным.— Ответа на этот вопрос я не знаю, разумеется. Но послушайте про другие племена...— Я напоминаю о краткости, Маргарет.
— Поверьте мне, это кратко. Вы знаете легенды о войне Двуединого?— Нет.— Значит, мне придется изложить. Этих легенд довольно много, они отличаются в деталях, но суть одна: Двуединый ведет непрерывную войну, он сражается с самим собой. Каждый проникший в наш мир мертвый это капля крови, которую теряет бог. И каждый перерожденный — капля крови, которая возвращается к богу.— То есть…. — Брайан задумался.— Тут очень много смыслов! — взволнованная Маргарет затолкала недокуренную сигарету в пепельницу. — Во-первых, что наш мир и есть Бог. По крайней мере, один из Двуединого. А во-вторых, что существует некий баланс между приходящими в этот мир и уходящими…— Все могло начаться не с роста перерождений, а с большего количества мертвых? — идея увлекла Брайана тоже.
— Я не знаю! Но у вас, наверное, есть статистика.— Вы ведь понимаете, что вы её не получите? — улыбнулся Брайан.— Я не особенно рассчитывала. Хотя мне любопытно, как вы наверняка догадываетесь, — Маргарет поднялась. — Думаю, это все, что я хотела сказать.— Я вас провожу, — Брайан поднялся тоже, — Почему эта информация малоизвестна? Все эти ученые советы...— А она никогда никому не была нужна, — Маргарет вышла первой, Брайан следом. — Изучение примитивных верований — удел чудиков. Ведь считается, что они наивные, не соответствуют действительности. Неправильные, понимаете? А вот возникшие потом, гораздо более поздние, это нечто правильное, зрелое.
— Вы так не считаете.— Стала бы я этим заниматься! Я считаю, что со временем информация искажается и теряется.— Даже так? — Они остановились возле лифта, и Брайан повернулся посмотреть Маргарет в глаза. Она усмехнулась.— Приятно было с вами пообщаться, Брайан. С умными людьми это всегда приятней, знаете.
— Оставьте мне визитку. У меня могут возникнуть вопросы.
— У меня нет визиток, но кафедра антропологии в Карнегиещё существует. Маргарет Атти.
— Рад знакомству, Маргарет.