Часть 9 (1/1)

Просыпаться по утрам стало гораздо легче. По началу Донсик много спал, потому что в его голове постоянно блуждали тяжёлые мысли. Всё, казалось, было просто хуже некуда, так что, сам этого не осознавая, он просто очень много спал, пытаясь таким образом сбежать от реальности. Но вскоре он немного успокоился, к нему вернулись силы и вдохновение – пальцы снова застучали по клавиатуре в быстром темпе, а глаза всё чаще останавливались на вечерних закатах: он до сих пор помнил чудные закаты над широким полем. Нет, в городе закаты совсем не такие. Теперь он просто обязан снова побывать там. Там, где воздух чище, где нет гула машин и толп людей, стоящих на светофоре и обсуждающих последние скандальные новости. Там, куда не доходят новости и современность. Но снова вернуться туда стоит не только ради закатов, конечно. Это лишь побочное желание, а основное он старательно держал внутри и скрывал от окружающих.– Вы куда-то уезжали? – спрашивает одна из двух скромных подруг. Девушки пришли в квест-комнату, и, видимо, недавно наведывались сюда, узнав, что владелец взял небольшой отпуск.– Да, – неловко отвечает Донсик. – Знаете ведь, что я сейчас пишу новый роман?Они быстро кивают.– Можно сказать, искал вдохновения в других краях.– Это здорово! – улыбается вторая подруга.Он провожает девушек в комнату и желает им удачи. Садится у экранов компьютеров, передающих записи с видеокамер, и наблюдает за ними, улыбаясь своим мыслям.Прошёл почти месяц, и с тех пор, как Донсик дал Ину обещание, тот не названивал ему каждый день, видимо, ожидая того момента, когда Донсик сможет принять какое-то решение. Конечно, Ину довольно терпелив, но, когда дело касается Донсика, он не всегда может сохранять спокойствие.

***Обещание Донсика обнадёживает. Теперь нужно просто дать ему время. Запас еды снова подходит к концу, и Ину решает совершить вылазку в соседний посёлок. У него есть маска, которой он закроет лицо, а также кепка и ветровка с большим капюшоном. Только вот хромоту на одну ногу никак не скроешь. Но можно попытаться сделать её не такой видимой, шагая более медленно: такое не должно сильно бросаться в глаза, если идти не очень быстро. Конечно, выбираться в люди – это довольно рискованно, но выбора нет. Иначе он просто не сможет жить тут один. Однажды Донсик уже сильно выручил его, а дальше Ину может справиться сам. Не хотелось зависеть от других. У него всё ещё есть чувство собственного достоинства. К тому же почти за месяц он смог прийти в неплохую форму. Каждое утро он выходил на воздух, разминая мышцы, и пытался понемногу бегать, хоть это было довольно проблематично: нога никак не слушалась. Вскоре ему удалось научиться немного справляться с ней.Иногда он просто блуждал вокруг дома, наматывая круг за кругом, а порой уходил довольно далеко. Подходил к холму и смотрел вниз на верхушки серых, мёрзлых деревьев. Выглядит безжизненно. Летом здесь должно быть лучше. Удастся ли ему остаться здесь до лета? Он уже ни в чём не уверен.Со старых книжных полок Ину снял несколько книг. Сидя на крыльце днём, он перелистывал пожелтевшие страницы. Реакция была разной: от резко негативной до терпимой. Некоторые книги он прочитывал до конца – таковых было гораздо меньше, чем тех, которые он возвращал на полку, пролистнув лишь пару страниц.

Так или иначе, он нашёл несколько занятий в этом богом забытом месте. Теперь можно не беспокоиться о сохранности собственной психики. Ведь если бы он ничего не делал, то просто свихнулся бы. Очень не хватает современных газет и журналов о политике, о мировых тенденциях развития, научно-популярной литературы. Но, возможно, однажды он попросит Донсика привезти парочку бумажных новостей. Кажется, он писал новый роман? Когда закончит, может быть даст ему почитать. О чём он сейчас пишет? Помнится, свой первый роман он уже закончил. Тогда о чём ещё можно писать? Чудной он, этот Юк Донсик.

***Сегодня Богён заглянула к Донсику домой.

– Как на работе? – спрашивает он, проходя на кухню.Богён снимает дутую полицейскую куртку – она пришла к нему только закончив смену – и располагается на диване.– Не знаю, в последнее время ничего не получается, – устало вздыхает она, добавляя: – Дак ещё поиски Со Ину зашли в тупик.Поставив чайник на газ, Донсик настораживается, и спрашивает, не оборачиваясь:– До сих пор ищете его?– Конечно… Серийный убийца сбежал из тюрьмы. Мы будем искать его до тех пор, пока не найдём. Это наш долг.Донсик молчит, не зная, что сказать. Конечно же полиция не прекратит поиски сбежавшего преступника. Он ставит на маленький, низкий стол, расположенный у дивана, две кружки с чаем. Богён задумчиво и неспеша берёт в руки чашку и греет замёрзшие с улицы руки.– Богён, – тихо произносит Донсик.Она поднимает на него глаза и вопросительно мычит.– Помнишь, ты спрашивала меня: возможно ли, что Ину хоть чуть-чуть сожалеет о содеянном?Богён задумчиво обводит глазами стену и возвращает взгляд на Донсика, утвердительно кивая. Он продолжает:– Почему ты спросила это?Она задумчиво сжимает губы и отвечает:– Знаешь, мне очень сложно понять таких людей, как Со Ину. Он совершил много ужасного… Убивал людей и даже подставил тебя, чтобы перекинуть груз ответственности со своих плеч на твои. Но мне всё-таки хотелось бы думать, что он хоть немного жалеет о своих поступках и хочет жить прежней жизнью, – она опускает глаза, тихо добавляя: – Иначе его просто нельзя назвать человеком.– Хочет жить прежней жизнью? – спрашивает Донсик на автомате.Богён кивает, и отпивает из кружки, пока Донсик продолжает:– Наверняка хочет. Ведь его заключение в тюрьме – настоящий ад для него, постоянные ограничения.Богён возвращает кружку на стол и говорит:– Нет, я имею в виду, что он наверняка хотел бы жить обычной, человеческой жизнью. Так, как жил до того, как стал убийцей.Донсик поднимает на неё глаза, полные какого-то удивления и надежды. Богён смущённо улыбается и прищуривается:– Наверное, я слишком правильная, но мне хочется, чтобы негодяи вроде Со Ину исправились и перешли на путь честной, спокойной жизни.

– Думаешь, он всё ещё хочет убивать других людей? – спрашивает Донсик.Она пожимает плечами, а Донсик продолжает:– Не уверен, но почему-то мне кажется, что ему это уже не нужно. Наверняка он хочет, чтобы его оставили в покое. Ему многое пришлось пережить. После всего он, наверное, хочет обычной спокойной жизни.Богён внимательно слушает и прищуривается.– Не будь так уверен, Донсик. Ты не можешь точно знать, чего хочет такой человек, как он.Пару секунд она молчит и добавляет уже более тихо:– Но хотелось бы, чтобы это было правдой.

Она вздыхает и подытоживает:– В любом случае я не могу просто так отпустить его на свободу и позволить свободно ходить по этой земле. Мой долг – поймать его.Донсик задумчиво смотрит на пар, поднимающийся от горячего чая. Конечно, всё не может быть так просто. Если однажды Богён сможет поймать Ину, её нельзя будет винить за это: она исполняет свой офицерский долг. Но тем не менее Донсик совсем не хочет, чтобы это произошло. Наблюдая за Ину в последние дни, когда они были вместе, он понял, что тот довольно сильно изменился. И Донсику искренне хотелось, чтобы Ину смог спокойно прожить в одиноком деревянном доме столько, сколько это возможно. Нет уже того страха, что Ину нагрянет к нему с ножом или начнёт угрожать. Кажется, они уже перешли на другой уровень, и Донсик почти уверен, что Ину больше так не поступит.

Сбежав из тюрьмы, он был слишком безрассудным. Злился на весь мир, пытаясь перенести эту обиду на одного человека – на Донсика. Со Ину был похож на волка, которого поймали люди. Они удерживали его в тюрьме, как источник опасности. Но вырвавшись из клетки, волк смог убежать в лес и, наверное, ему было достаточно этого. Это был побег не столько из тюрьмы, сколько от окружающего мира.Такой человек не мог жить среди людей, по их обычаям и правилам. В то же время он не мог ничего с собой поделать: то, каким он рос с детства и каким стал – это заложенные в него гены, последствия воспитания и сломленной психики. Даже если бы он захотел, у него уже не получится стать обычным человеком, умеющим сочувствовать другим и обладающим определенным набором принципов, присущим остальным людям: этот набор не был заложен в него с самого детства. Чувство долга? Ответственность? Справедливость? Сочувствие? Нет. Он вряд ли сможет когда-нибудь постичь всё это. Но тем не менее он искренне пытается заполучить Донсика. В этом сомнений нет. И Донсик чувствует, что Ину действительно нуждается в нём.***Однажды Донсику приходит сообщение. Он берёт телефон и, увидев номер отправителя, торопливо читает: ?Побывал в тех самых магазинах из девяностых. Ты был прав, это просто нечто?.Всего два предложения, но Донсик не может сдержать улыбку. Как запросто Ину пишет ему спустя месяц. И казалось бы, какую-то ерунду. Но как же Донсику не хватало таких мелочей. Глупо улыбаясь и смотря в телефон, он набирает ответ: ?Будь осторожнее?.

Узнав, что Ину выбирался в люди, ему хотелось верить, что никто не заметил его лицо и не сдаст полиции. В сердце поселилось напряжение. Теперь вернуться к Ину хотелось ещё сильнее.Он упустил тот момент, когда начал ждать любых сообщений от Ину и когда они перешли на уровень общения старых добрых приятелей, в то же время начинающих уже более близкие отношения. Забавно, как могут измениться отношения двух людей спустя время. У Донсика до сих пор очень много барьеров касательно Ину, но они ломаются от каждого безрассудного поступка со стороны того, кто продолжает делать маленькие шаги к Донсику.Больше Донсик не убегает: теперь он остановился на месте, обернулся и присматривается к тому, кто пытается заполучить его.***Последние несколько дней Донсика мучает бессонница. Он просыпается среди ночи и больше не может уснуть. Сначала он пытался просто лежать с закрытыми глазами, но сон так и не шёл. На третью бессонную ночь он решил, что не должен тратить время зря, раз уж ему не спится.

Три часа ночи. Донсик садится за ноутбук. Текст романа плавно продолжается. Всё это крайне ненормально, но что ещё ему остаётся? Нужно просто смириться.

К утру он чувствует усталость. Но хотя бы эту ночь он потратил не зря и провёл с пользой, сделав парочку дел. Только вот уставший организм, выведенный из строя нехваткой сна, всё-таки даёт серьёзный сбой, и Донсик начинает досыпать днём. Такое изматывает хуже некуда. К тому же в последние дни он был очень напряжён и чувствовал, что ему сильно чего-то не хватает.Сегодня выходной, но завтра уже предстоит выйти на работу. За окном – пасмурный, тихий день. Сон прерывается телефонным звонком. Донсик раскутывается: ему очень жарко. Он берёт телефон и сонно отвечает.

– Ты спал? – спрашивает отец.– Да, ночью не мог уснуть, вот и решил днём немного подремать.Донсик лежит на боку с закрытыми глазами, положив телефон на ухо. Сил нет даже на то, чтобы твёрдо держать телефон рукой.– А, – спохватывается отец, – я просто хотел спросить, когда ты заедешь?– Ох…

Донсик пытается собраться с мыслями.– Думаю, что могу завтра вечером после работы.– Ладно-ладно, отдыхай, – торопливо отвечает отец и кладёт трубку. Видимо, почувствовал себя виноватым, что разбудил его. Всё-таки Донсик сильно уставал, и он прекрасно знал это.Донсик кладёт на подушку рядом с собой руку, слабо держащую телефон, и только начинает проваливаться в сон, как вдруг резко открывает глаза. Только что ему что-то снилось. До того, как позвонил отец. Тело продолжает гореть, будто ночью кто-то забыл выключить оставленный на максимальной мощности обогреватель. Что же это был за сон? Донсику кажется, что ему определенно точно снился Ину… Но что именно? Это вообще-то важно, потому что Донсик уже давно склонен думать, что ему снятся сны, каким-то образом связанные с реальностью. Так что ему необходимо знать, какой знак подкинет ему судьба на этот раз. Он прислушивается к своему телу и не может понять, что с ним происходит. Сердце до сих пор колотится, тело бросает в жар. Он как будто бы только что сошёл с какой-то бешеной карусели, получив заряд страха и восторга одновременно. Внизу живота всё сжимается, и он подскакивает на кровати, резко садясь, и смотрит вниз, начиная понимать ситуацию. Не показалось. Рот в изумлении открывается сам собой, и он шокировано моргает несколько раз. Давно с ним такого не было после снов. Со времён подросткового возраста? Обалдеть. Что ему только что снилось? Сейчас он снова чувствует себя подростком с хорошей реакцией, давящим желанием и обострённой чувствительностью. Только не это. И что теперь с этим делать?***Пошёл второй месяц, а на телефон Донсика пришло ещё одно сообщение от Ину. Это была одна лишь фотография, без текста. Фотография чудесного заката над знакомым полем. Снизу небо подсвечено ярко оранжевым, переходящим в розовый, а сверху – бледно-синяя гладь. Ину будто приглашал его, будто говорил: ?Смотри как здесь красиво, разве ты не хочешь сюда?? Донсик не выдерживает и тыкает пальцем на кнопку вызова. Ину берёт трубку не сразу.– Небо рухнуло на землю? – с очередной лёгкой иронией произносит Ину. – Иначе я не могу объяснить то, что ты звонишь мне первым.– Закат красивый, – произносит Донсик первое, что приходит ему в голову, но мысли заняты совсем другим.– Знаю. Потому и прислал фото.– Здесь, в городе, закаты совсем никчёмные.– Тогда ты должен приехать сюда, – будто в шутку говорит Ину и тут же клянёт себя за то, что не сдержался и снова сделал очевидный намёк.На другом конце трубки повисает молчание. Ину собирается как-то занять эту пустоту, но вдруг слышит:– Приеду.– Ты серьёзно? – растерянно спрашивает Ину.– Да. Жди на этих выходных.