Часть 3 (1/1)

Голова Ину невольно резко поворачивается в сторону. Щека горит от удара. Он проходится языком по внутренней стороне щеки, ощущая небольшую трещину и привкус крови. Он с сумасшедшим огнём в глазах поворачивается к Донсику и смотрит на него сверху вниз. Посмел ударить его прямо по лицу? В чужих глазах он видит вызов.– Что? Думаешь, как же я посмел ударить тебя? – на губах Донсика появляется лёгкая, наглая улыбка. Один краешек губ приподнимается выше. Видимо, чувствует хоть небольшую, но победу.Ину продолжает сидеть на Донсике и шокировано наблюдать за эмоциями на его лице. Внутри начинает закипать что-то среднее между злостью и диким весельем.– Думаешь, я буду спокойно сидеть у тебя дома? – Ину чувствует, как слегка онемела щека, он наклоняется вниз. – Я могу просто убить тебя и сбежать.Донсик едва заметно качает головой, волосы медленно съезжают в стороны, открывая лоб:– Ты так не сделаешь.– Почему?– Потому что ты не хочешь убивать меня. Ты бы сделал это еще в тот день, когда пришёл сюда, хоть и был слаб. И ты не хочешь сбегать отсюда, потому что здесь чувствуешь себя намного лучше, чем в тюрьме.Ину внимательно следит за губами, тихо произносящими абсолютную правду. Чертовски проницательно.– Убить меня было бы для тебя слишком просто. Ты хочешь хорошенько поиздеваться надо мной и выместить всю злость за то, что с тобой произошло.– Не только, – добавляет Ину.Во взгляде Донсика проскальзывает растерянность. Что ещё?– Ты вообще-то очень любопытный экземпляр. И то, что твоя смерть не скрасит моей злости – тоже правда.Донсик удивлённо смотрит на Ину.

– В тюрьме я всё думал, как бы мог отомстить тебе, – задумчиво тянет он, – и знаешь, сейчас я думаю, что самым интересным было бы видеть, как ты мучаешься чувством вины из-за моего покалеченного здоровья и продолжаешь беситься от моего присутствия. Именно по твоей вине я выпал из окна, и моя нога уже никогда не восстановится. А ещё я вынужден всю оставшуюся жизнь проторчать в тюрьме.Услышав эти слова, Донсик чувствует, будто в сердце втыкают тоненькую иглу. С первым ещё согласен – он действительно всё это время чувствовал вину за то, что хоть косвенно, но скинул того из окна и покалечил, но то, что Ину был осуждён на пожизненное – это уже не его вина. Ину замечает тяжёлую эмоцию на лице Донсика и победно улыбается.– Ведь ты из-за чувства вины спрятал меня?Донсик закусывает губу и не решается посмотреть в чужие глаза.– Я прав? – Ину начинает тихо смеяться.Донсик толкает его в грудь, сталкивая с себя. Он накидывает пальто, быстро обувается и уходит, громко захлопнув дверь. Ину продолжает улыбаться, сидя на полу. Уходя, Донсик погасил свет. Даже сейчас он позаботился о том, чтобы полиция ничего не заподозрила, увидев выходящего из дома Донсика и горящий в его квартире свет. В темноте Ину встает и подходит к окну, осторожно заглянув краем глаза за занавеску. Он видит быстро выходящего Донсика с растрепанными волосами, который на ходу несколько раз нелепо кланяется полицейским, сидящим в машине, и уходит куда-то в сторону парка. Последнее, что замечает Ину – то, как Донсик нервно ерошит волосы рукой и засовывает обе руки в карманы пальто, после чего сворачивает на повороте и исчезает из поля зрения. Ину задумчиво прислоняется спиной к стене. Он так сильно задел Донсика? Необычно. И очень интересно.Быстрым шагом Донсик направляется в семейный ресторанчик отца. Сейчас он просто понятия не имеет, куда ещё можно пойти. Сидеть в барах и выпивать – только сильнее душу травить. И тело тоже кстати. Почему-то именно сейчас ему нужно просто поговорить с кем-то близким.Звонит Богён.

– Дежурные только что сказали мне, что ты куда-то ушел. Это опасно, знаешь ведь? – он слышит в её голосе возмущение и беспокойство.– Не волнуйся, я просто хочу навестить родителей, – успокаивает Донсик и слышит обречённый вздох.– Уговорил. Только напиши мне, когда доберёшься, ладно?– Ладно.Донсик слегка улыбается и сбрасывает вызов.Для посетителей ресторан уже закрыт. Заходя, Донсик встречает удивлённый от неожиданного визита взгляд отца.– Донси-и-ик! – тянет он, расплываясь в улыбке и подходя к сыну.– Извини, что так поздно, – улыбается Донсик, обнимая отца в ответ и хлопая рукой по его спине.– Мы как раз собирались ужинать, – говорит отец.– Отлично, я проголодался, – соглашается Донсик и почему-то вспоминает, что в его квартире оставалось совсем немного еды, и скорее всего Ину уже всё съел. А почему это вообще должно волновать его? Он всё-таки не нанимался содержать сбежавшего преступника.

Вечер клонится к ночи за весёлыми семейными посиделками за общим столом. Донсик не забыл скинуть Богён смс, сообщив, что всё хорошо. Отец не перестаёт словно бы всему миру хвастаться тем, какой Донсик у него молодец. И смог всё вспомнить, и настоящего убийцу нашёл, и собственное дело у него есть, и машина теперь даже своя.– Ну хва-а-атит, – улыбаясь, тянет Донсик.– А почему решил так неожиданно зайти? Что-нибудь случилось? – мягко спрашивает приёмная мать.Донсик ненадолго задумывается и отвечает, морщась от широкой улыбки:– Да просто соскучился, вот и всё.Ему не хочется грузить семью своими проблемами. Да и как тут расскажешь? Так и так: убийца, которого он же фактически и поймал, сбежал из тюрьмы и спрятался в его же квартире. Звучит феерически. Просто фиаско, не иначе.После ужина он заходит в свою комнату, устало плюхаясь на кровать. Здесь можно хорошенько отоспаться. Но сны в последнее время очень пугают его. Около полугода он видел один и тот же повторяющийся сон – падение Ину из окна. Но совсем недавно к этомусну прибавилось ещё кое-что: чьи-то попытки задушить его. Донсик задумывается, подложив руки под голову и глядя в потолок. Пара секунд и по телу бегут мурашки. Сегодня Ину чуть не задушил его, схватив за шею и закрыв рукой нос и рот. Таких до ужаса пугающих совпадений не бывает. Тогда что это, если не совпадение? Он выдыхает и прикрывает глаза. Сегодня произошло много неприятного, и он наверняка начинает надумывать много лишнего.***Он стоит у окна, но в комнате есть кто-то ещё. Слышатся тихие, шаркающие шаги. На талию невесомо ложатся чужие ладони и обхватывают его, заключая в объятия. Донсик ощущает спиной чужое тепло и прикрывает глаза, отдаваясь моменту. Почему-то сейчас на душе так спокойно. Он вздрагивает, а страх накрывает с головой, когда чувствует на собственной шее холодное лезвие ножа. Одна рука продолжает обнимать в то время, как вторая крепко держит нож у его горла.Донсик резко открывает глаза и пару раз глубоко вдыхает. Заспанные глаза режет от резкого открытия, и приходится вновь слегка прикрыть их. А это как понимать? Он оглядывается и вспоминает, что пришёл в семейный ресторан, и здесь же остался ночевать. Ещё один глубокий вздох для полного успокоения. Что-то не так. Рука устало ерошит волосы, которые вновь свободно распадаются по подушке, когда Донсик ложится на спину. Он кладёт руку на свой бок, вспоминая сон, и как будто вновь ощущает те прикосновения. Чёрт. Резко повернувшись набок, Донсик упрямо зажмуривается, пытаясь вновь уснуть.***Утро. Сегодня Донсик в принципе свободен. У него мало выходных как таковых, но они есть. Есть парочка дел. Одно из которых он решает сделать прямо с утра.– Уходишь? – спрашивает отец, уже у самого порога собравшегося Донсика. – Ты даже не поел. Может останешься? Мы все очень скучаем по тебе.Донсик улыбается:– Да ла-а-адно тебе. Возможно, я загляну сегодня вечером.

Он замечает на лице отца улыбку и уходит, махая обеими руками словно ребёнок, которого только что научили прощаться с людьми.Донсик заходит в магазин и набирает целую сумку продуктов. Он направляется к своей квартире. У входа – так и не уезжающая отсюда уже несколько дней полицейская машина. Он кивает в знак приветствия знакомым полицейским и поднимается вверх по лестнице. Открывает дверь, снимая на ходу кроссовки, и проходит в комнату. Ину сидит на диване с чашкой чая у телевизора и смотрит новости. Даже не удосужился повернуться. Совсем ничего не боится. Не снимая пальто, Донсик проходит с сумкой на кухню, заглядывая в холодильник: почти пусто. Он был прав, когда думал, что Ину остался без еды. Донсик ставит на газ небольшую кастрюлю с водой и замечает из комнаты какое-то движение. Ину поднялся и теперь стоит на кухне, лениво прислонившись к стене и внимательно наблюдая за ним.Не обращая на него особого внимания – он всё ещё помнил вчерашние едкие слова, которые задели его – Донсик открывает пачку с рамёном и закидывает в закипающую воду кусок сухой лапши. Пока она разваривается, он распихивает по полкам холодильника всё, что купил. Взяв ложку, он помешивает в кастрюле лапшу, задумчиво переминаясь с ноги на ногу и поправляя лезущую в глаза чёлку. Он не заметил, когда Ину успел сесть за стол, всё так же продолжая следить за чужими незамысловатыми действиями.Донсик надвигает края рукавов на ладони, используя их вместо прихватки, и снимает горячую кастрюлю с газа, переставляя на стол. Ину невольно ухмыляется и удивленно вскидывает бровь. Что за простолюдинские замашки? Но, кажется, для Донсика это в порядке вещей. Наблюдать за ним – одно веселье.– И кто начинает утро с рамёна? – ехидно произносит Ину.– Я, – невозмутимо отвечает тот. – Не хочешь – не заставляю.Донсик достаёт одну пару палочек и тарелку, не собираясь угождать вынужденному соседу по квартире. Ину не теряется и выхватывает из чужих рук металлические палочки с тарелкой, цепляя из дымящейся кастрюли хорошо разварившуюся лапшу. Донсик недовольно хмыкает, и достаёт посуду теперь уже для себя. Кажется, Ину ещё ничего не ел – ему и нечего было, ведь холодильник почти пуст. Когда Донсик зашёл, тот пил чай, и, кажется, этим бы и ограничился, не приди Донсик сегодня утром с сумкой еды.

Оба не знают, что сказать и молча едят.Доев, Донсик идёт в комнату и, кажется, собирает кое-какие вещи. Продолжая сидеть за столом, Ину наблюдает за ним через плечо. Что он задумал?

Донсик запихивает ноутбук в сумку, берёт еще пару каких-то бумаг, зарядки к ноутбуку и телефону. Ину слегка напрягается и проходит в комнату, молча стоя позади него. Собирается просто уйти, оставив его тут? Так не пойдёт.Когда Донсик застегнул сумку и повернул в сторону прихожей, Ину в последние пару мгновений хватает того за бока и тянет в сторону комнаты.– Эй! – вырывается у возмущённого Донсика.На ходу он оставляет сумку где-то на полу в районе прихожей. Уже заметно сильные руки легко толкают его на диван. Донсик растерянно плюхается на диван и поднимает полные раздражения и злости глаза на стоящего совсем рядом Ину. А это как понимать? Он переводит дыхание и упирается в серьёзный взгляд прямо над ним.– Хватит сбегать.Донсик встаёт, но его тут же толкают обратно, и приходится снова сесть.– Тебя забыл спросить! – шипит Донсик.– Сегодня ты никуда не пойдёшь, – уверенно и спокойно говорит Ину.– Сегодня? – в недоумении переспрашивает Донсик.– Я имею в виду, что не собираюсь вечно держать пленного в его же собственной квартире.От такой наглости у Донсика перехватывает дыхание, и он с новой силой поднимается на ноги. Теперь его уже сильнее толкают на диван, а когда Донсик собирается сделать это ещё раз, его взгляд останавливается на лезвии скальпеля в выставленной вперед руке Ину. Решил угрожать ему? Донсика разрывает злость. Он продолжает сидеть, смотря на Ину исподлобья.– Ты ведь знаешь: я запросто могу ранить тебя, если ты будешь злить меня.В этом Донсик как раз не сомневается. Если уж не убить, то поранить он очень даже может. Чокнутый псих.Выждав пару минут, Ину убирает небольшое медицинское оружие в карман и отходит от него. Донсик почему-то вспоминает сегодняшний сон и в который раз ловит себя на мысли, что ему снятся очень странные, каким-то образом связанные с реальностью, сны. Он уходит в ванную, раздражённо хлопнув дверью.

Ину ухмыляется: ему довольно легко удалось удержать его здесь, потому что неизвестно, что тот задумал, начав собирать вещи. Но почему-то помимо всего этого он ещё был спокоен от того, что Донсик останется здесь. То ли он соскучился по какому-никакому обществу хотя бы одного человека, то ли чувствовал, что Донсик не сможет его подставить. Но последний вариант был как раз-таки не очень надёжным: этот мастер превращений может что угодно. По крайней мере до этого момента он ничего не предпринимал, но это не даёт стопроцентной гарантии того, что он не решится на что-то, учитывая то, что Ину так неожиданно ворвался в его жизнь и ставит в чужой квартире свои правила.Донсик решает принять душ. Сейчас злость просто раздирает его изнутри, и надо как-то с этим справиться, чтобы не натворить чего-нибудь. В конце концов, Ину хоть и угрожает ему, но убивать, кажется, и правда не собирается. Или это до поры до времени, пока он не придумал план, как отсюда выбраться? Что ещё остаётся кроме как остаться сегодня здесь? Он прищуривается от потоков воды, льющихся на волосы и попадающих в глаза.Вечером Ину не перестаёт наблюдать за делающим обычные домашние дела Донсиком. Он так просто взял и смирился? Вот он моет посуду, потом звонит отцу, говоря, что сегодня не сможет прийти, пьёт чай, что-то читая в телефоне. Садится за ноутбук и снова что-то пишет, на этот раз надев очки, в которых свет от экрана отражается фиолетово-зелёными бликами. От этого на душе у Ину почему-то становится немного спокойнее. Как-то необъяснимо уютно. Он в который раз удивляется своим мыслям и решает, что не будет придавать этому серьезного значения. Берёт небольшой плед и накрывается им, сидя на диване. Пока Донсик не решил действовать первым, Ину должен его опередить. Хитро улыбнувшись своим мыслям, Ину бросает короткий взгляд на шкаф: вчера он специально искал верёвку, и нашёл ее на одной из полок. Много же времени ушло на поиски хоть чего-то примерно похожего на прочную веревку. Кажется, она предназначалась для развешивания и сушки на ней белья. Ину расслабленно выдыхает, сильнее укутываясь тонким пледом и закрывает глаза. Через несколько минут, он слышит слабый шорох, похожий на то, как Донсик обернулся посмотреть на Ину. Стук по клавишам ненадолго затихает, а потом снова возобновляется. Кажется, Донсик убедился, что Ину спит, и ослабил бдительность, продолжая печатать.

Неподвижно просидев около двадцати минут в одном положении с закрытыми глазами, откинув голову на спинку дивана, Ину и правда пару раз почувствовал, что может уснуть, но упорно не позволял себе этого. Наконец, он медленно открывает глаза и переводит их на Донсика, сидящего к нему спиной. Ину слабо шевелится, чтобы не вызывать подозрений. Человек ведь часто шевелится во сне. Это сработало: Донсик не обратил на это ни малейшего внимания. Ину так же аккуратно встаёт и тихо подходит к нему, почти невесомо кладя руки на его шею и тут же нащупывая пальцами две сонных артерии с обеих сторон шеи, сильно пережимая их пальцами. Донсик дёргается, осознавая опасность ситуации, но от этого эффект наступает ещё быстрее, потому что чужие пальцы ещё сильнее впились в нужные участки его шеи. Руки, только что поднятые в попытке высвободиться из чужой хватки, повисают и пару раз невольно болтаются из стороны в сторону, а голова расслаблено запрокидывается назад, и Ину видит уже закрывшиеся глаза, чуть приоткрытый рот, растрепавшуюся чёлку и абсолютно спокойное, ничего не передающее выражение лица. Ину убирает руки от его шеи, аккуратно снимает очки с лица Донсика и кладёт их на стол, тихо смеясь.