6. Откровение (1/1)
Лилия в третий раз перечитала документ, который держала в руках – и снова не смогла сосредоточиться на тексте. Попытки вернуться к делам не увенчались успехом. Почти полное отсутствие сна усугубляло положение, только усиливая рассеянность и равнодушие.Отрешенно и безучастно, будто со стороны, баронесса наблюдала, как ее воспоминания о недавних событиях постепенно складываются в общую картину. Догадки, теперь запоздалые и бесполезные, заполняли пробелы и недоговоренности. Жрец прощался с ней – теперь она это отчетливо понимала. Он планировал уйти, и забрать Око с собой. Это решение не могло быть ни внезапным порывом, ни временным помешательством, вызванным зловещей атмосферой гробницы. Но что-то заставило его передумать в последний момент – и Тристиан взял на себя решающую роль в уничтожении артефакта. Закрывая глаза, Лилия видела ту невыносимо яркую вспышку, что на мгновение разогнала непроглядную тьму гробницы. Что-то произошло, когда он собственноручно уничтожил артефакт. Баронесса помнила смутный силуэт, похожий на очертание крыльев, ненадолго показавшийся за его спиной; лишь мельком успела взглянуть в его слепые глаза, прежде чем он скрылся в портале.
Теперь он исчез – и Лилия не имела представления, где он может быть.Вопросы, так и не заданные, продолжали жечь изнутри, нарастая мигренозной болью. Лилия временно сдалась: отложила бумагу в сторону, закрыла глаза и потерла виски.Пожалуй, полагалось испытывать злость или обиду. Но их место уверенно занимала глухая безразличная пустота; окружающие звуки казались приглушенными, а цвета – потеряли яркость. Присутствие Тристиана давно стало привычным и обыденным. В то же время Лилия ощущала исходящую от него незримую поддержку, даже когда он не использовал свои исцеляющие заклинания. Уверенность в том, что он всегда окажет помощь, неизменно придавала сил; сложно было представить, что в один момент можно лишиться его участия.Лилия будто снова слышала голос матери. С притворным сочувствием она напоминала о бессилии и неумении разбираться в людях – в этих напоминаниях отчетливо угадывалась нарочитая издевка и уверенность в своей власти.
"Ты должна была во всем слушать меня, – повторяла мать, – ведь я желаю тебе лучшего."Должно быть, мать считала это достаточно тонкими и незаметными манипуляциями, хотя со временем ее попытки повлиять на решения дочери стали выглядеть все более неумело, очевидно и неуклюже. У Лилии не осталось сил, чтобы спорить с этим голосом, даже мысленно. Бессильная и безадресная злоба тонула в омуте холодного безразличия.
Оставалась лишь необходимость выполнять взятые на себя обязательства – и сейчас они начали казаться непосильной ношей.
Все, чего она успела достичь за время пребывания в Украденных Землях, теперь казалось удачным стечением обстоятельств – но никак не результатом приложенных усилий и не заслугой баронессы. И в то же время ей казалось, что все неудачи – полностью ее вина.Опора и поддержка, что обнадеживали ее и не давали опускать руки, вполне могли быть очередной иллюзией, от которой предстояло избавиться и оставить в прошлом. Но даже если так – Лилия обнаружила, что с радостью обманывалась бы в дальнейшем, будь у нее такая возможность.– Ваша милость...Полностью сосредоточившись на мрачных раздумьях, Лилия не сразу заметила, что она в кабинете уже не одна. Ландер, как всегда безукоризненно невозмутимый, терпеливо ожидал, когда "ваша милость" обратит на него внимание. Сделав над собой очередное усилие, Лилия вопросительно взглянула на эмиссара.– Дурные вести, ваша милость: нападения чудовищ возобновились. Требуется вмешательство, если мы не хотим получить новое Цветение.
– Где именно?– В сообщениях говорится об окрестностях Мерцающего озера. Недавно на острове видели вспышку...Этого было достаточно. Не дослушав, Лилия кивнула в знак согласия и поспешила к выходу. Собралась она быстро: прихватила гримуар, сумку с зельями и свитками, и дорожный плащ. Ей казалось, что время в данный момент чрезвычайно важно. Она лишь на минуту задержалась, чтобы обратиться к Валери."Присмотри за Ландером", – Лилия была уверена, что дисциплинированная воительница справится с этой просьбой. По крайней мере – заговорить ей зубы или отвлечь лестью Ландер не сможет. С переменным успехом пытающийся казаться старше своих лет, слегка циничный, но неизменно проницательный эмиссар вызывал у баронессы подозрительную настороженность. Впрочем – он, похоже, отвечал взаимностью.Не теряя времени на сбор отряда и объяснения – она сомневалась, что способна оформить свои чувства и сомнения в слова – Лилия отправилась к Мерцающему озеру в одиночестве."Нужно поговорить, хотя бы еще один раз", – эта мысль гнала ее вперед, не давая останавливаться и задумываться о возможных препятствиях.***
Неестественно яркие цветы, заполонившие руины на острове, действительно напоминали о Цветении. Лилия запоздало вспомнила, что похожие цветы она видела в храме Эрастила – в тот день, когда впервые встретила Тристиана. Еще одна догадка – поздняя, неуместная и отчаянно лишняя. Сквозь плотные заросли пробивалось странное голубоватое свечение, хорошо видное в сумерках. Каменные стены, образующие концентрические круги, были почти полностью разрушены временем и увиты диковинными растениями. Портал, как и ожидала баронесса, обнаружился среди руин, в самом центре.Тристиан неподвижно стоял возле портала, не решаясь сделать шаг, словно чего-то ожидая. Он выглядел еще более истощенным; его мантия белоснежным пятном выделялась на фоне ядовитой зелени.– Зачем ты пришла? – он повернул голову на звук шагов. Лилия попыталась поймать его взгляд, но он слепо смотрел сквозь нее.– Давай поговорим, – баронесса не могла сдержать предательскую дрожь в голосе.
Жрец покачал головой, давая понять, что говорить уже не о чем. Он не мог не знать, какие вопросы будет задавать баронесса, но предпочел на них не отвечать.– Я не уйду просто так, – Лилия стояла на своем.– Прости меня, – наконец отозвался жрец. Отчаянная решимость угадывалась в его тихом голосе. – Сила, поработившая меня, сделает то же и с тобой. Тебе лучше навсегда покинуть Украденные земли. Спасай себя и тех, кто тебе дорог.С этими словами он отвернулся, сделал шаг и исчез – снова. Прежде, чем светящаяся кромка портала замкнулась, Лилия успела увидеть очертания знакомой статуи. Благодаря этой незначительной детали она знала, где продолжать поиски. Она ухватилась за эту возможность: как ей показалось, выбора у нее не было.
– "Тех, кто мне дорог", – эхом повторила она. – Именно это я и пытаюсь сделать.