Девочка-решительность и игрок (Чара/Фриск) (1/1)

Играя с богами, Чара всегда улыбается. Улыбается коварно, прячет глаза за каскадом волос, восхитительно почти-смущаясь фальшью настолько искренно, что, бесспорно, все игры?— за ней. Любая партия?— а их всего три?— каждая принадлежит Чаре.Чара чувствует себя за этим импровизированным игральным столом просто прекрасно, она явно королева на сегодняшнем, завтрашнем?— всегда?— балу, только вот лицо королевы рассмотреть за маской искренней фальши нельзя, потому что маска?— чёрная-чёрная; потому что улыбка?— такая же, как и у остальных игроков.Фигура главного игрока тонкая, худощавая, на свету можно рассмотреть, как ткань свитера просвечивает и открывает взор на выпирающие мраморные рёбра, что усеяны кровавыми лютиками, лепестки которых тонут, тонут в игральных картах, в улыбках, в партиях и в других игроках, незаметно засоряя собою чужие, совсем уж хрупкие, лёгкие. Чтобы потом разорвать кровавым фейерверком, который не взрывается, но искрится смехом игрока, что смеётся в лицо самих богов.Чара не путает карты?— она играет честно, но глядя на неё, каждый, абсолютно каждый будет думать, что именно эта девчонка, что сидит на том конце стола?— именно она самая большая лгунья в этой партии. И, чёрт возьми, как они наивны. Игра предназначена не для фальши, игра предназначена для побед и поражений.Фриск прониклась этой философией сразу, потому что таять в колючих объятьях бархатных лютиков чертовски приятно. Ещё приятней позволять Чаре пожирать свои собственные ангельские крылья и нимб, что крошится подобно мраморным рёбрам Чары, которые нежно пересчитывает-царапает девочка-решительность, выгибаясь в спине под Королевой этой игры, смущаясь каждому своему стону, но не прекращая называть имя, которое так умело выжигает Чара на губах (у)павшей Фриск.Чара играет с богами и выигрывает, выпивая за игру кровь, что сочится из божественного тела медленно, капля за каплей. Чара смакует вкус, будто это и не кровь вовсе, а изысканное вино из редкого сорта винограда и пряностей. Чара путает карты не столь своим противникам, сколь себе самой?— чтобы было интересней. Чара играется?— именно ?играется??— с девочкой, что полна решительности, нежно и даже ласково, заражая кровавыми лютиками медленнее обычного, заражаясь вместе с этой девчонкой, и глотая то ли её, то ли свою кровь?— всё уже перемешалось.Чаре в этой игре не обязательно быть искренне-фальшивой и прятать свой оскал, потому что Фриск всё равно целует её щёки, слегка и восхитительно подёрнутые румянцем; целует её губы, истекающие чужой кровью и также нежно стонет под королевой, которая и разрушать-то теперь это девичье тело под собой не хочет.