Глава 4 (1/1)

Я повис в пяти метрах от земли, вцепившись до боли в пальцах в последнюю уцелевшую перекладину, которая, к счастью, выдержала мой вес.Миллионы мыслей в голове, тысячи образов перед глазами.«Господи, что же это?.. Спокойно, Рус, в крайнем случае сломаешь позвоночник… Мама, папа, простите… Песец меня угораздило… Наверное, мое тело будет выглядеть отвратительно на асфальте… А как же Залаченко?.. Спаситель, чертов спаситель, напугавший меня ночью, где ты?..»Обрывки мыслей путались, мешались в голове, создавая хаос. Я пытался заставить себя не смотреть вниз, но не удержался и кинул взгляд в зияющую пустоту двора.Меня затошнило. Нижняя половина тела будто бы исчезла, оставив только ледяной, сковывающий ужас и сосущую пустоту. Голова закружилась, и я едва не разжал пальцы, но мгновенная вспышка в мозгу – картинка, изображавшая малоприглядное месиво на земле – заставила крепче сомкнуть их на опасно заскрипевшей ступени.Пришел страх. Захотелось заорать на весь двор, захотелось прижаться, слиться с хлипкой ступенькой, захотелось, чтобы все это прекратилось, а япроснулся в постели. Голова раскололась на мириады осколков, наполнив все тело жуткой, ломающей кости болью…И тут я снова услышал его.Теперь он не шептал, нет – он был громок, но спокоен, вымученно спокоен. Разум обожгло горячей волной прерывистых вдохов – и я невольно зажмурился от неожиданно прозвучавшего голоса:«Отпускай. Ты не разобьешься».«Что? – от изумления я позабыл, что говорю с хреновым голосом, непонятно как взявшим власть над моим первым Я, и вообще болтаюсь на пятиметровой высоте. – Ты с ума сошел? Я разобьюсь к чертям!»«Не бойся. Я поддержу».Это было безумием, но это было правильно – я чувствовал. Голос обволакивал, успокаивал, просто не позволял усомниться в том, что произносил. Ему нельзя было не верить.И я разомкнул пальцы.Секундный вымораживающий полет – а затем чувство мягкого медленного падения в каком-то вязком пространстве. Точно теплые руки поддерживают, осторожно опуская вниз.Я не успел даже испугаться. Мгновение назад я висел, уцепившись за перекладину лестницы – а теперь я лежал на земле, наслаждаясь чувством близости к ней, вскормившей и выпоившей меня, первой матери моей.Какое счастье – просто быть…Спустя пару минут я поднялся, на ватных ногах, едва не падая, прошагал несколько метров до своего подъезда, вошел в него, а там повалился на старый продавленный диван, оставленный какой-то щедрой душой на радость бомжам и компаниям подростков.Мысли точно высосали из головы. Я повернулся набок, прижался щекой к засаленному подлокотнику дивана и почти мгновенно то ли заснул, то ли потерял сознание.