Глава 3 (1/1)

Я вскочил, протирая глаза и щурясь от яркого солнечного света за окном.Квартира Алисы была пуста. Ни привычного включенного на полную мощность регги, ни громких разговоров по телефону с какими-то загадочными личностями с непроизносимыми именами и малопонятными прозвищами до меня не доносилось. В доме царила благословенная утренняя тишина.Мой взгляд упал на небрежно валявшуюся на полу возле моей постели бумажку. Подняв ее, я прочитал, с трудом разбирая написанные как бог на душу положит строки:«Бро!

Я сваливаю в школу, а тебя с похмелюги, наверное, опасно будить. Так уж и быть, отмажу тебя, но ты должен мне три пачки «Мальборо», учти :) Пожри что-нибудь в холодильнике, только мне оставь.ЗЫ: Я кинула тебе на кухне одежку, наденешь. Только вернуть не забудь. И постарайся слинять до двенадцати, потом предки должны приехать.Ололиса.»

Мысленно поклявшись Алисе в любви и верности до гроба, я отправился на кухню. Есть мне не хотелось – сказывались события ночи, способные у кого угодно отбить аппетит. Да и перспектива встретиться с семьей Залаченко меня не прельщала – кухонные часы показывали одиннадцать.Натянув брошенные Алисой мешковатые джинсы в подозрительных пятнах и драную куртку, я влез в стоптанные кроссовки, прибрал за собой кровать (ну как прибрал – свернул белье и засунул его подальше в шкаф) и уже было направился к двери, как вдруг меня осенило.- Залаченко, мать твою, - с чувством произнес я, - а ключи?Убил бы ее за забывчивость.Замок на двери Алисиной квартиры был новенький, запиравшийся и отпиравшийся только ключом. Не то, что мой – советский, защелкивающийся при закрытии двери. Тут я обругал себя, вспомнив, что в панике убегая из дома, я захлопнул за собой входную дверь, оставив ключи.Надо было выбираться. Вариант, в котором предлагалось дождаться Алисиных родителей, а затем сдаться им в плен, меня нисколько не вдохновлял. Стучать в дверь и кричать соседям тоже меня не устраивало – не миновать бы мне путешествия в полицию как вору-домушнику. Такой же исход предполагала мысль пролезть на балкон к соседям, а затем попросить меня выпустить, но в этом случае не обошлось бы без травм, полученных мной от впечатленных граждан.Оставался единственный выход – пожарная лестница.Дом, в котором жила семья Залаченко, как и мой, построенный в семидесятых годах, ремонтировался в последний раз во время перестройки. Лестница, наверное, уже давно проржавела, и я рисковал сверзиться с двенадцати метров, но в моей ситуации это было предпочтительнее всего.Я отпер балконную дверь, выбрался наружу, прихлопнул дверь (слава советским замкам!), тем самым отрезав себе путь к отступлению. И, стараясь унять дрожь, полез на пожарную лестницу.Мои ладони моментально окрасились хлопьями ржавчины, в руку, как мелкая злобная шавка, немедленно впился гвоздь. Выругавшись сквозь зубы, я прикусил губу и начал спускаться.До второго этажа я добрался без приключений. Во дворе было по-утреннему пусто, никто не задирал голов, не доносилось криков ужаса и возмущения.Я уже опустил ногу на следующую ступеньку, мысленно поздравляя себя с успехом, как вдруг она, видимо, вконец проржавевшая, с печальным треском обрушилась вниз, прихватив с собой весь конец лестницы – метра четыре.