Часть 1 (1/1)

Тарьей был абсолютно пьян. Он не спал, но находился где-то между явью и сном, при этом у него не было сил вырваться на ту или иную сторону. Поэтому он просто лежал с полузакрытыми глазами, ощущая как весь мир крутится вокруг потолка.Это был подходящий момент, единственный случай за все их знакомство, когда Тарьей находился в таком состоянии и вокруг никого не было. Давид, волоча друга практически на себе, притащил его домой. Он знал, что родители вернутся с поездки в горы лишь через пару дней. Оставалось напоить друга, оберегать его весь вечер от назойливых девиц, а затем притащить к себе в ?логово?.Давид горько усмехнулся. Он сидел рядом с Тарьей, на краю кровати, и думал о том, как докатился до такого и хватит ли у него смелости довести дело до конца? Сколько уже лет он мечтал о таком шансе, сколько раз сам напивался до подобного состояния, ожидая возможности вот так, остаться с Тарьей наедине. И вечно ему не везло, рядом постоянно крутились одноклассники, коллеги со съемок, родители, или, если ему приходилось пить столько же, сколько он подливал Тарьей, он оказывался уже не в силах воплотить задуманное. Но в конце концов ему всего-таки улыбнулась удача. Тарьей лежал в его постели, беспомощный, пьяно улыбающийся чему-то на потолке.—?Тиджей,?— позвал его Давид,?— ты спишь?—?Не,?— протянул Тарьей, он хотел поднять руку, но у него не вышло и он еще больше заулыбался,?— я в хлам.—?Еще бы, ты выдул две бутылки вина, а сколько было пива я и не считал.Теперь все зависело лишь от самого Давида. Он снял с себя свитер и принялся раздевать пьяного друга. Тот не сопротивлялся, вроде даже пытался помочь. По крайне мере его вялые попытки поднять руки не были агрессивными.Давид расстегнул его рубашку, но дотронуться до белой, почти светящейся в полумраке кожи не смог.—?Черт! Давид, давай! —?прошипел Давид самому себе и встал с постели. Он закружил по комнате, свет в которой так и не решился включить?— темные делишки лучше творить в темноте?— его мысли постоянно возвращались к карману его джинсов, в котором лежал презерватив. Этот кусок пластика и резины все это время подбадривал его, но теперь казался идиотской насмешкой. мол, и что ты собрался делать с этим, Давид? Ты даже дотронуться до него боишься, трусливый гад, а еще друг называется. Напоил парня с самым злым умыслом, думаешь, он простит тебе такое?Давид остановился и вынул презерватив. Он сжал его в руке и повернулся к Тарьей. И сразу наткнулся на туманный взгляд. Парень все это время пытался следить за мечущимся другом.—?Давид? —?Тарьей хотел спросить, что с ним происходит, но язык слушался его также плохо, как и руки.—?Все в порядке,?— Давид снова присел рядом с ним,?— все хорошо. Просто твой друг полный идиот, на которого ты никогда не обращаешь внимания. Я просто полный урод…—?Что? —?Тарьей медленно поднял одну руку и дотронулся до спины Давида,?— ерунда.—?Ты будешь меня ненавидеть, но лучше… —?Давид посмотрел на Тарьей, тот медленно моргал, уставившись на него,?— лучше мы с тобой вообще перестанем общаться после того, что я сделаю, чем… Эта пытка будет продолжаться и дальше.Тарьей поднял брови, пытаясь что-то сказать в ответ, но Давид одним рывком наклонился к нему и прижался к его губам. На всякий случай он прижал руки Тарьей к кровати, а сам забрался на него сверху и целовал его губы. Он боялся отстраниться и увидеть страх в любимых глазах, поэтому он зажмурился и продолжил неловкую ласку… Пока Тарьей не раскрыл рот, как будто желая углубить поцелуй. Давид пораженно поднял голову. Его друг, не отрываясь, смотрел в ответ, абсолютно спокойно. Давид решил, что Тарьей просто не понимает, что происходит. Может ему кажется, что он целуется с Хеддой? Они с Давидом не особо похожи, но в темноте и в таком пьяном состоянии для Тарьей может быть и не было разницы. Во всяком случае губы Тарьей были призывно приоткрыты и Давид не мог больше сдерживать желание. После первого поцелуя страх растворился, так что и он уже не был препятствием. Давид снова наклонился к Тарьей, теперь он целовал его, проникнув языком в его рот. Он не обращал внимания на то, что Тарьей пытался ответить на поцелуй. Желание распалялось, из стеснительного и нерешительного поцелуй стал страстным, немного грубым, Давид вжал голову Тарьей в подушку. Наконец воздуха стало не хватать. Пытаясь не смотреть на лицо Тарьей, тайно боясь увидеть на нем тот самый страх или шок, Давид сразу перешел к его шее. Он раскрыл полы рубашки и гладил тонкую кожу подушечками пальцев, покрывая поцелуями шею и плечи Тарьей. Давид уже возбудился, вставший член упирался в джинсы. Он поднялся и начал расстегивать ремень. Давид нарочно не поднимал глаз, он знал, что скорее всего Тарьей именно сейчас начинает понимать, что в действительности задумал его лучший друг. Может поэтому Тарьей поднял руки и попытался схватить Давида за бедра. Но его слабые пальцы соскользнули с грубой ткани джинсов. Давид расстегнул ширинку и приспустил брюки. Челка лезла на глаза, он нервно откинул ее и слез с Тарьей, чтобы снять джинсы до конца.—?Что же я делаю, черт возьми, что я творю? —?бормотал он, раздеваясь. Он тянул время, пока аккуратно складывал джинсы на стуле с одеждой. Но в конце концов ему пришлось повернуться к Тарьей, который все еще не проявлял ни страха, ни удивления. Он просто молча наблюдал за Давидом. Может, если бы он увидел в глазах Тарьей то, чего боялся увидеть. он бы и остановился, но пьяный друг смотрел спокойно и немного сонно.

Давид вдруг в панике вспомнил о презервативе, который держал в руках и который потерял в темноте.

- Все не так, как я представлял! Все не так, - он сел на край постели и закрыл лицо руками. Происходящее казалось ему бредом, очень неправильным бредом.