Май — июль 1979 (1/1)

Джозефина Энн Лоуренс, для друзей Джо, понятия не имеет, зачем притащила этого взъерошенного черноволосого парня к себе. Он весь пропах алкоголем и сигаретами, только что сменил имя?— неужели скрывается от кого-то? От долгов? —?и выглядит так, будто не ел несколько дней. Зато Джо уверена, что пил он чаще, чем ел. И, возможно, ограбит её поутру, хотя что у неё тут вообще можно брать? Она жалеет, что не может закурить: на запах дыма прибегут соседи по дому и начнут голосить.Парня зовут Никки. Странное имя, но он и сам выглядит странным?— ободранный, как дворовый кот, худощавый, но не хлипкий, и чертовски красивый. Джо не слепая, она заметила и серые глаза, и длинные ресницы, и ухмылку, от которой у девчонок наверняка потоп случался в трусах. Он спит, уткнувшись в подушку лицом, длинные волосы разметались по наволочке и плечам, а ещё он завалился в постель прямо в джинсах. Обычно Джо такое бесит, но сейчас это даже к лучшему?— спать ей негде, только рядом с ним, и не хотелось бы, чтобы он был голым.Наверное.Не то чтобы Джо неловко. Просто давненько уже рядом с ней не ночевали парни. С тех пор, как она покинула Мэн, оставив там своего бывшего. По иронии судьбы, он тоже был именно таким: в джинсах и кожаной куртке, с бухающими из кассетного магнитофона KISS и Led Zeppelin. Джо любила его или думала, что любила, но желание оказаться подальше от собственного отца оказалось важнее.Она выскальзывает из джинсов и, косясь на спящего Никки, стягивает майку. Набрасывает длинную футболку с логотипом The Who?— единственную вещь, которую она забрала у бывшего парня,?— и съеживается на краю узкой кровати. Никки занял почти всё пространство; на Джо обрушивается его запах: алкоголь, сигаретный дым, жвачка. У неё в низу живота что-то сладко ёкает, и она поспешно отворачивается к стене. Не хватало ещё думать о случайно оказавшемся в её комнатушке мальчишке.Правда, она всё равно думает. Его близость непрошено волнует, заставляя ворочаться с боку на бок в попытках удобнее устроиться на ограниченном ?пятачке?, и считать овец, чтобы не представлять, каково было бы вплетаться в его волосы пальцами и вдыхать его запах, уткнувшись носом в его шею, обнимать его и вспоминать, что вообще это значит?— с кем-то трахаться.В конце концов, этот парень завтра свалит. И ей очень повезет, если он не прихватит с собой что-нибудь из её скудных пожитков.Ей ничего не снится. Джо будто в дыру проваливается, как проваливалась каждую ночь?— от усталости, от тяжелых мыслей, от голода. Бар открывается в два часа дня, и в два она уже должна быть на кухне, готовая к рабочему дню, даже если никто не придет, чтобы перекусить и выпить пива в свой ланч. Она всегда заводит часы на одиннадцать, чтобы собраться, сходить в душ и хотя бы облизнуться на возможность завтрака. Но будит её вовсе не будильник.Джо распахивает глаза.?— Эй! —?она разворачивается, сталкиваясь взглядом с насмешливыми серыми глазами. —?Ты охренел?Она понятия не имеет, сколько времени, но по её ощущениям?— слишком рано для чужой ладони в её трусах. Никки вздергивает бровь, правый уголок его губ ползет вверх в ухмылке.?— Ты так не думаешь,?— замечает он, и, вот черт, он прав, потому что Джо ощущает, как в низу живота становится горячо и влажно. —?И я тоже,?— он притягивает её к себе за талию. —?Давно никого не было?Вопрос абсолютно неуместный, хотя и логичный. Джо хочется треснуть ему по физиономии, но голову ведёт от его прикосновений, от его дыхания, обжигающего шею, и Никки чувствует это?— заваливает её на спину, нависает над ней, продолжая ухмыляться. У него глаза?— серые, как небо штата Мэн, с зелёным ободком вокруг радужки, а взгляд его смеется. Может быть, стоило бы остановить его, но Джо, по правде говоря, совсем не хочется.Кажется, он это понимает. Расплывается в ещё более широкой ухмылке, прилипает губами к её шее, впивается в кожу острыми зубами и тут же зализывает намечающийся засос. Джо стонет: его касания заставляют кожу гореть; она и забыла, что такое?— когда мужчина её хочет, а Никки хочет её, она чувствует, как его член, натянувший джинсовую ткань, прижимается к ней, и любые мысли со свистом улетают из головы.К черту.Она прогибается в спине, когда Никки снова касается её, закусывает губу, зная, что из-за тонких стен соседи узнают, что у неё был кто-то в комнате, и, может быть, пожалуются хозяину дома. Секс с практически не знакомым парнем?— не такая уж и поразительная или редкая вещь, и… Боже. Боже. Джо зубами вгрызается в щеку изнутри, подается ему навстречу. Никки смеется ей в плечо.—?Тихо,?— бормочет в ухо. Джо слышит щелканье пряжки ремня и вжиканье молнии на джинсах, шелест упаковки презерватива. Черт, она бы и не подумала о защите, потому что плавится у неё сейчас не только тело, но и мозг. —?Иди сюда,?— Никки за бедра подтягивает её к себе; Джо обвивается вокруг него ядовитым плющом, и хорошо, что он догадывается ладонью зажать ей рот, потому что она глухо вскрикивает в его руку, ощущая его в себе.Это просто секс, но чертовски классный секс. Уж точно лучше, чем с кем-то ещё в её пока что короткой жизни. Джо стонет в его ладонь, подстраиваясь под резкий и рваный ритм, крепче сжимая ноги на его пояснице. Тело горит, её почти выкидывает куда-то в обжигающую темноту, так, что в уголках глаз даже вскипают слёзы, а удовольствие мешается с тонкой болью в отвыкшей от внезапного секса вагине.

Кажется, Никки всё же глухо вскрикивает, уткнувшись лицом в шею Джо.Он, вообще-то, тяжелый. Джо понимает это, когда её возвращает обратно в реальный мир. В низу живота немного тянет; футболка Никки под её ладонями?— влажная от пота. Джо осторожно запускает пальцы в его волосы, жестковатые от краски, и он издает звук, похожий на утробное мурлыканье.?— Джо! —?кто-то ломится к ней в запертую изнутри дверь. —?Джо, что за хрень у тебя происходит?!Никки скатывается с неё и прежде, чем она успевает вообще обнаружить голос и хоть что-то ответить, хрипло шлет стучащего нахер. За дверью на мгновение образовывается тишина, потом соседка сообщает, что хозяин должен узнать обо всем. Никки опять шлет её нахер.?— С ума сошел? —?Джо в ужасе. Эта комнатка?— единственное, что она может себе позволить, и ей никак нельзя быть выброшенной на улицу. Считанные минуты есть до того, как соседка приведет хозяина, занимающего спальню на втором этаже. —?Ты что наделал?!Твою мать. Твою мать. Твою мать…Она выпинывает Никки из постели, сама спрыгивает следом и распахивает окно, ведущее на задний двор. Две минуты до того, как хозяин будет колотиться в дверь, отсчет пошел.?— Быстро,?— шипит Джо,?— иначе меня отсюда выгонят к чертям из-за тебя! —?и она даже не преувеличивает, понимая, что вряд ли хозяин одобрит присутствие незнакомого парня в снимаемой ей комнате. Хотя она себя не обманывает: она хотела бы, чтобы Никки остался.Он смеется, крепко цапает её за плечо и тянет к себе, зубами прихватывает нижнюю губу?— это не поцелуй, и даже не что-то близкое, но у неё в животе снова ёкает, вспыхивает жаром. Никки вылезает на улицу, под утреннее солнце Лос-Анджелеса, и Джо думает, что больше никогда его не увидит.Она захлопывает окно.* * * Жить в Южном Лос-Анджелесе?— не так уж и плохо, думает Джо. По крайней мере, хозяин её нового дома не запрещает ей примерно ничего, а соседи зачастую возвращаются ещё позже, чем она сама, даже после её смены в баре. Иногда притаскивают с собой кого-то ещё, и хозяин закрывает на это глаза. Не то чтобы Джо собиралась кого-то притаскивать?— с тех пор, как она переспала с тем странным парнем с ещё более странным именем, у неё так никого больше и не было. И не то чтобы ей вообще требовалось сейчас: на работе она впахивает каждый день, без выходных и праздников, а по вечерам в баре становится совсем шумно и плохо, и из кухни она и носа не кажет. Её мир суживается до ?работа-дом-работа-супермаркет-дом?, а угол обзора?— до раковины на кухне бара, полной бокалов из-под алкоголя. Но зато она ни от кого не зависит.Единственный выходной в первой половине июля приходится на среду, и Джо решает заглянуть в супермаркет за продуктами?— хотя бы за несколькими упаковками еды, которую можно было бы разогреть в микроволновой печи на кухне. Хозяин дома позаботился о своих постояльцах, и на кухне стоит СВЧ, что несказанно радует Джо: готовить после работы у неё не бывает сил.Из открытых на жаре дверей маркета на другой стороне улицы вылетает черноволосый парень и, быстро сориентировавшись, перебегает улицу, едва не сбивая Джо с ног. На секунду её обдает знакомым запахом жвачки и дешевого одеколона, и она осознает, что в неё только что почти врезался Никки Сикс.Какова вероятность встречи с кем-то посреди перенаселенного Лос-Анджелеса? Джо шарахается в сторону; Никки едва не падает, но, не дожидаясь, пока охранник выскочит следом за ним из магазина, со всех ног кидается в проулок между домами. Джо он даже не замечает, оно и к лучшему.Проулков здесь несколько, некоторые ведут в тупики, некоторые уводят от улицы прочь. Бедные кварталы Лос-Анджелеса?— это вам не Бель Эйр, Палос Вердес или районы Вествуда. Бедные кварталы и спальные районы города никому не интересны, кроме тех, кто здесь живет, зато каждый знает, куда бежать, если за тобой гонятся. Джо знает, что Никки свернул в правильный переулок, и скоро окажется в другой части Южного Лос-Анджелеса.—?Ты не видела, куда побежал этот маленький мудак? —?охранник подбегает к Джо; он толстый и потный, и становится ясно, почему он не смог догнать длинноногого Никки.Она указывает в противоположную сторону?— если охранник побежит туда, он упрется в тупик, но предъявить ей за это ничего не сможет. За время жизни в одном из самых криминальных районов Эл-Эй Джо давно поняла, что осуждать тех, кто ворует в магазинах, не стоит: у них могут быть разные причины. Да и сдавать Никки она не собирается.Денег в супермаркете у Джо хватает на упаковку из двух почти просроченных гамбургеров, и она оплачивает их на кассе. Охранник явно вернулся ни с чем, и теперь обмахивается газетой. Проходя мимо него, Джо сочувственно пожимает плечами: мол, простите, я в ваших переулках не разбираюсь. Встречу с Никки Сиксом она представляла себе не так… вообще никак не представляла, если честно, хотя не могла не вспоминать о нём.Джо сама не знает, что нашло на неё в тот вечер: обычно она не звала мужчин в свою комнату и в свою постель. Она вспоминает взгляд Никки?— обжигающий и насмешливый?— и в животе вспыхивает жаром. Это глупо, Джо понимает, но…Перейдя дорогу, она спускается вниз по улице. Даже днём южные районы Эл-Эй?— не то место, где захочется не спеша прогуливаться, и она старается держаться широких улиц, а не сворачивать в переулки. И поэтому Джо пугается, когда её хватают за руку.Когда-то отец учил её защищать себя при нападении?— главное, говорил он, это ударить неожиданно?— и Джо вспоминает все его советы, когда кто-то подтягивает её к себе, затаскивая за угол. Вскидывает колено и даже делает попытку ударить, но этот кто-то ловко обрывает её попытки и смеется.—?С ногами поаккуратнее, без яиц меня оставишь,?— и Джо узнает голос Никки даже раньше, чем видит его ухмыляющуюся довольную физиономию.—?Совсем идиот? —?ей хочется покрутить пальцем у виска. Сердце колотится, и она понятия не имеет, от испуга или от широченной ухмылки Сикса. —?Ты понимаешь хоть, что делаешь?!—?Хотел спасибо сказать,?— он выпускает её руку, но не собирается отступать, и Джо приходится немного задрать голову, чтобы посмотреть ему в глаза. —?Ты меня охраннику не выдала.—?Ты откуда знаешь? —?Джо борется с желанием запустить ладонь в его черные взъерошенные волосы, тянет носом, вдыхая знакомый запах одеколона, жвачки и сигаретного дыма. У неё в животе гребаные бабочки, про которые твердили её одноклассницы, не порхают, а будто сверлами орудуют, и она эту его ухмылку слишком хорошо помнит.Никки фыркает.—?Догадался. Хотя этот жирный придурок всё равно никогда бы меня не догнал.У него из-за пазухи торчит упаковка дешевых хот-догов для разогрева в микроволновке и бутылка пива. Джо помнит, что из-за него её выгнали с предыдущего жилья, но винить его не может: она сама решила привести его к себе, зная, что хозяин дома это запрещает, а значит, вынуждена была столкнуться нос к носу с последствиями.Она знает, что звать Никки к себе снова?— плохая идея. Знает, чем всё может закончиться. Но что-то в нем заставляет Джо улыбнуться и его самоуверенности, и его отчаянным попыткам выстоять, разгуливая по тонкой грани банального выживания и криминала. Улыбнуться, а затем вздохнуть и спросить, не хочет ли он разделить с ней честно купленные ею гамбургеры.Никки широко улыбается в ответ, и эта улыбка делает его совсем юным; Джо думает, что Никки, на самом деле, не намного-то старше неё самой. Может быть, ему лет двадцать, но вряд ли больше.?— А пошли,?— он пожимает плечами. —?У меня хот-доги есть. И пиво. Его я не тырил, а купил. Зуб даю.Они сидят на полу в её маленькой полуподвальной комнате, жуют хот-доги и бургеры, распивают бутылку Lowenbrau на двоих, и у Джо сладко ноет в низу живота от одного взгляда на Никки?— это очень, очень хреновый признак, она знает, но сделать ничего не может. Или не хочет. Хотя только влюбиться ей сейчас и не хватало.Никки рассказывает, что только-только начал более-менее стабильно выступать со своей группой London, но гонорары им, конечно же, никто не платит?— он ночует в подвале у своего гитариста или где придется, иногда даже в барах на диванчиках, если не гонят. Джо не спрашивает, почему он ушел из дома; Никки не спрашивает про её семью, и это нормально. Джо смотрит, как Никки прикладывается к пиву, как двигается его горло, когда он глотает, и отводит глаза.У неё в животе огнём полыхает от его близости. Она чувствует себя полной дурой, и почему-то уверена, что Никки думает так же. Но, может быть, ничего он и вовсе не думает.—?Не боишься, что я тебя ограблю? —?спрашивает Никки, протягивая ей последний хот-дог.Джо передергивает плечами: самый дурацкий вопрос на свете.—?Будто у меня есть, что воровать. Трусы, что ли?Он хмыкает, взглядывает на неё искоса.—?А нахрена они вообще нужны? —?а затем тянется и целует её. Губы у Никки сухие, обветренные и теплые, языком он скользит Джо в рот, и она не сопротивляется, запускает ладонь в его волосы, притягивая его ближе. Он стонет в поцелуй, ладонью лезет под её юбку. —?Вот и зачем тебе эти трусы? —?смеется он. —?Они бесполезны.Джо смотрит в его расширившиеся зрачки и почти готова согласиться с ним. Её тянет к Никки с невероятно-блять-сокрушительной силой, и ей кажется, что она, зажмурившись, шагает в бездну в надежде, что полетит вниз не одна.Может быть, это?— самая паршивая идея на свете, но Джо не хочет думать об этом, когда усаживается к нему на колени и тянется к ремню на его джинсах. Пошло оно всё. Никки удовлетворенно урчит, целуя её в шею, и это кажется правильным.Когда Сикс выуживает сигареты, Джо бьет его рукам.—?А вот за табачную вонь меня отсюда точно попрут,?— поясняет она в ответ на его вскинутую бровь. —?Я пока эту комнатку нашла, тоже несколько раз в баре ночевала.—?Окей,?— Никки поднимает руки, сдаваясь. —?Таблетку будешь? Она не воняет.Хозяин дома против табака, но не против гостей, алкоголя и наркотиков, и Джо делит с Никки порцию амфетамина на двоих, а потом ловит трипы, пока чертов Сикс замирает внизу, между её ног, и поднимает на неё взгляд. Его серые глаза почему-то кажутся ярко-зелёными, и Джо понятия не имеет, это освещение делает их такими, или её уже накрыло. Наркотики и Никки?— кажется, сам почти как наркотик?— превращают её нервы в оголенные провода, и она вскрикивает, цепляясь пальцами за старые простыни, за волосы Никки, за всё, что попадется ей под руку.Может быть, Никки просто не умеет благодарить женщин иначе, чем тащить их в постель.Может быть, Джо не стоило приглашать его к себе.Ей плевать.—?А ты классная,?— Никки вытягивается рядом, кусает её плечо. —?Мы послезавтра играем в Трубадуре. Будет несколько групп, мы первые. Придешь?Джо бы хотелось прийти, но ей предстоит пятничная смена в баре, всегда самая сложная, ведь пустые стаканы будут появляться чаще, чем она будет успевать их мыть. Она качает головой.—?Работаю,?— и в груди подозрительно ёкает, потому что ей кажется, она должна была сказать ?да?. Но Никки не обижается. Носом поддевает мочку её уха и хмыкает:—?Значит, через неделю, в Старвуде. Мы каждую пятницу хоть где-то да выступаем.Джо знает, что делает глупость, но она соглашается. И, когда Никки засыпает в её постели, почему-то ей не кажется, что она его больше никогда не увидит.