Глава 8. Двадцатое июля. Начало девятого. (1/1)
Ли Сунхэ.Мимо проносились какие-то побитые временем деревья, кустарники, нечастые теперь уже машины, изредка мелькали домики... Но обычной сеульской девушке – Ли Сунхэ – было совершенно не до видов природы. Она даже не заметила, что, всего за чуть больше чем полчаса, автобус выехал из города и теперь мчался в сторону сельской местности. Она была занята. Девушка, устав кричать на обнаглевших водителей, забросила свои попытки выкрасить ногти в красный цвет и сейчас занималась то ли самобичеванием, то ли просто жалела себя, но на ее лице проходило столько эмоций, начиная от злости, заканчивая умилением, что нормальный человек бы шарахнулся от таких видов, если б увидел ту гамму чувств, которую своими мышцами лица изображала Сунхэ.Наверное, каждый, кто когда-либо путешествовал куда-то далеко на автобусе, замечал (или на подсознательном уровне отмечал для себя) такую особенность: как только ты сядешь на свое сиденье, в этот маленький закуток из двух кресел, где площадь не доходит даже полтора квадратных метра, то чувствуешь себя в этом месте спокойно. Даже защищенно, словно ты дома. Нет, конечно, сложно назвать такое домом, но человек, устроившись на насиженном месте, чувствует себя как обычный житель многоквартирника. Так себя чувствовала и госпожа Ли Сун, как ее называла лучшая подруга, которая однажды в силу своей невнимательности приписала фамилию к имени, а имя – к фамилии. И так и привыкла ее называть. Сунхэ к ее обращению привыкла и нисколько не обижалась. Вообще, их дружеские отношения – это нечто, отдельная история. Начались они внезапно, развивались быстро, и уже спустя пару месяцев общения девушки могли назвать себя лучшими подругами. А спустя еще полгода, когда ныне двадцатишестилетней Ли Сун было семнадцать, между ними случилась первая физическая близость. Инициативу тогда проявила сама Сунхэ, обосновав это тем, что ей интересно. А подруга не отказала. Они ночевали тогда дома у этой девушки, родителей не было. Им ничто не мешало теряться в объятиях друг друга и сладко стонать, чувствуя холодные и мокрые пальчики новоявленной любовницы в своем теле.
Наутро они проснулись в объятиях друг друга, но сошлись на мнении, что лучше им обоим эту ночь забыть. Сунхэ поспешила собрать свои вещи и уйти домой. После этого (было как раз лето) девушки друг друга избегали, а снова встретились только в школе. Но они быстро преодолели эту неловкость. В тот раз, как порой вспоминала Ли Сун, она сама решилась предложить ей прийти к ней в гости. Родители все равно были дома, поэтому ничего не должно было произойти. Подруга вела себя довольно свободно, а вот Сунхэ чувствовала напряжение, которое никак не проходило. Почувствовав это, подруга перешла к решительным действиям. Она подарила Ли Сун глубокий поцелуй, сказав перед этим, что она так перестанет смущаться...И после этого пошло-поехало. Тонкая грань дружбы и любви стиралась, едва наступала ночь. Спать друг у друга – стало потребностью, желанием. За два года, пока девушки еще учились в одном классе, их ни разу не засекли родители. Они познали все прелести лесбийского секса, научились его практикам, всячески пряча и утаивая от вездесущих родителей игрушки, которыми они доставляли друг другу удовольствие.Но всему этому кошмару суждено было закончиться. После окончания школы семья подруги переехала в Китай. Тогда и эта девушка оборвала все связи с Сунхэ, оставив ей на память странное прозвище Ли Сун и запах своего молочного тела.
Сунхэ не знала, что ей делать. Она около года металась в поисках своего пристанища. Одиночество по ночам выводило ее из себя, заставляло изнемогать от жажды секса. Но врожденная скромность, которой девушка все-таки обладала, не давала ей сорвать все задворки своего сознания и отдаться первой встречной. Все-таки ее подруга не была кем попало. Ли Сун тянуло к этой девушке...Но с годами все чувства поутихли. Сунхэ поступила в университет, благополучно его окончила. Но подруг у нее так и не было за это время. Девушка не ощущала себя лесбиянкой, просто так получилось, что тогда, в юности, она влюбилась в одну единственную девушку, она хотела ее. Сейчас, в свои года, это казалось ей смешным. Но и отношения ни с кем другим она не заводила, возможно, потому что боялась предать свои старые чувства к этой подруге. Она и сама не знала. Просто не находился человек, способный взбудоражить ее настолько сильно, чтобы она сказала себе: хочу его.
Сейчас Сунхэ работала в каком-то кафе, так и не найдя места по специальности. Получала мало, жила почти нищенски, но на людях появиться некрасиво одетой, ненакрашенной не могла. У нее словно на этом пунктик был. Своим внешним видом она всячески демонстрировала, что все у нее хорошо и отлично. Отпугивала от себя потенциальных женихов своим агрессивным поведением, дерзостью и презрением. И была одинока. В своей боязни встретить новую любовь, которая, возможно, снова разбила б ей сердце...Автобус вдруг тряхнуло, выводя Сунхэ из собственных размышлений и воспоминаний. Она возмущенно вскочила с места и громко проговорила в начало салона (благо, от водителей девушка была недалеко):- А поаккуратнее нельзя?! – спросила она, плюхаясь обратно в кресло. К ней, чуть качаясь от движения, подошел темноволосый водитель. В его руках был сверток с деньгами за билеты и список тех, кто заранее приобрел билеты. Это для себя отметила внимательная Сунхэ.
- Девушка, - он наклонился к ней и открыто улыбнулся, - а потише нельзя? Вы же не одна в автобусе...- И что?! Я, может быть, тряски не переношу! – воскликнула она, вскинув руку вверх, отчего стукнула об оконное стекло и застонала.- Вот видите, - водитель подсел к девушке и, взяв ее ушибленное запястье в свои ладони, внимательно оглядел его. Девушка ошарашено смотрела на парня, боясь от такой наглости даже звук издать.- Если будете кричать, кара небесная настигнет вас сразу же! А рука ваша в порядке, могу принести лед, надо? – спросил водитель и встал с сиденья. Сунхэ нервно мотнула головой, глотая слюну.
- Кстати, как вас зовут? - темноволосый заглянул в свой список, -Вы покупали билет заранее?- Ли Сунхэ, покупала заранее, - повторила девушка за водителем. Она, словно опомнившись от поведения парня, мотнула головой и резко повернула голову к окну.
- Ли Сунхэ? – радостно удивился водитель, - не может быть! Меня зовут почти также! Ли Донхэ. Приятно познакомиться.Судя по всему, водитель протянул Ли Сун ладонь для рукопожатия, но та не отреагировала, словно парень и вовсе ушел.
Мальчишка, подумала она про себя. Не с такими ей связываться, совершенно не с такими. Почувствовав, что рядом никого нет, Сунхэ повернула голову, водитель, назвавший себя Донхэ, и правда ушел в конец салона. Ли Сун выдохнула... И почему его прикосновение вышибло из-под нее почву? Скорее всего потому, что она очень давно не общалась в мужчинами...***Ли Донхэ.Парень, как обычно, познакомился со всеми пассажирами, отметив для себя, что сегодня очень необычный состав они везут. Совершенно разномастные личности. Одна девочка, которая назвалась Нари, даже фамилию отказалась назвать. А эта странная, постоянно возмущающаяся особа? Что она потеряла в автобусе? Зачем ей ехать на Енгнан, когда ей место на каких-нибудь Мальдивах? Ведь корейские курорты – это совсем не ее уровень...
Хэ слегка улыбнулся. Он всегда замечал за собой привычку выяснять (хотя бы в своей голове) и приписывать мотивы поездок людям. Вот этот крепкий паренек, который сидит почти в самом центре автобуса, на паре сидений почти перед средним выходом, скорее всего, смог вырваться из своего душного офиса на недельку, а сейчас едет отдыхать в тихое и спокойное место, подальше от всех забот и тревог. Такие не любят свою работу и во всех поездках отключают свои телефоны.- Как вас зовут, - учтиво спросил Хэ, подойдя к этому офисному планктону. Парень, который до этого копался в каких-то бумагах в своем кейсе, поднял глаза на водителя.- Ким Енун, - Хэ быстро поставил галочку перед его именем.- Спасибо, приятной поездки, - Донхэ снова улыбнулся пассажиру и поспешил обилетить следующих. В первой половине салона без билета была только эта маленькая Нари, остальные безбилетные приходились на заднюю половину салона. Одной из таких оказалась странная девушка. Она, когда к ней подошел Донхэ, копалась в сумке, стоявшей в ее ногах. Хэ чуть кашлянул, отвлекая ее от занятия. Девушка резко подняла голову, отчего волосы на ее голове как-то странно сдвинулись. Хэ удивленно посмотрел на сбившуюся в прямом смысле прическу пассажирки и, догадавшись, слегка улыбнулся. Он, чуть приблизившись к ней, прошептал:- У вас... прическа сбилась.Пассажирка заметалась, отвернулась к окну, которое давало смутное отражение, поправила свой парик и, повернувшись, тихо поблагодарила водителя.- Да, всегда пожалуйста, - по-доброму усмехнулся Хэ и потребовал плату за билет. Девушка, представившаяся Риан, покорно протянула несколько купюр и снова полезла в сумку, когда Донхэ повернулся к ее соседям – двум парням.
Одного из них Хэ хорошо запомнил, так как этот плечистый парень должен был сойти на какой-то остановке. Но, как выяснилось из ответа этого парня, он решил ехать до конца. Друзья расплатились за билеты, при этом Донхэ заметил, что парень, сидевший у окна, как-то недобро на него смотрел. И точно такой же взгляд проводил уходящую к последним пассажирам спину Хэ. Такое поведение показалось водителю как минимум странным, но он постарался не обращать на это внимание. Как-никак, каких только людей не встречаешь на этой старой асфальтовой дороге... С какими только судьбами не сведет тебя тропинка собственной судьбы.На последних трех сиденьях, которые находились в самом конце салона и располагались на одной ступеньке, на полметра возвышавшей эти три кресла от остальных, находились китайцы. Донхэ понял это из их разговора. Но парень так и не поспешил с ними познакомиться, так как билеты у них были куплены.
Единственное, что приметил для себя Хэ, это была странная (ему даже показалось, болезненная) худоба рыжего и, судя по всему, самого высокого парня.
Завершив стандартный обход, Донхэ вернулся на свое место. Он встал в начале прохода и, взяв микрофон, который обычно предназначен для гидов, заговорил:- Прошу вас устраиваться поудобнее, поездка предстоит длинная. Чувствуйте себя, как дома, но не забывайте о некоторых правилах поведения! Курить в салоне запрещено. Для таких случаев у нас не предусмотрена вентиляция, так что, курильщики, если такие имеются, подождите ближайшей остановки. Также во время движения желательно по минимуму передвигаться по салону в целях вашей же безопасности! Напоминаю, в салоне есть биотуалет и микроволновая печь с холодильником. Приятной поездки! Донхэ, получив одобрительный смешок от Хекки за такую бравурную, чем-то напоминающую слова стюардессы, речь, устроился на сидении и поспешил завесить шторой окно, чтобы садящееся солнце не слепило его. Надо было часов до одиннадцати вздремнуть, ведь потом ему всю ночь ехать. К парню подсел Сонмин и похлопал его по плечу.- Ну, и чего ты снова поехал с нами? – Донхэ уже положил под шею подушку и закрыл глаза. Мин кашлянул.- Друг твой попросил, - честно ответил он.- Зачем? – младший брат не удивлялся такому. В последнее время Сонмин и Хекджэ как-то сблизились, что почему-то не нравилось самому Хэ.- Не знаю. Может, сам спросишь? – по голосу чувствовалось, что парень улыбается.- Я уже спрашивал...
- Еще раз спроси. Тебе он ответит, - Мин, Донхэ почувствовал, отсел на свое сиденье, оставив после себя странный осадок в горле Хэ. Он что-то не договаривал. Почему это Хекки ответит именно ему? Странно все как-то... Но подумать над этим не удалось. Пелена сна затянула его в свои сети, заставляя сознание бултыхаться где-то в нереальной реальности сновидений.***Чо Кюхен.Время неумолимо бежало вперед. Иногда так сложно поймать нужный момент для того, что готовилось и планировалось долгое время. Даже если ты всего неделю ждешь долгожданной поездки, момент посадки – то, что в день выезда становится мероприятием, которого, кажется, уже не дождешься.
Кюхен немного волновался, потому что не был уверен в своих силах. Однако уверенность (хотя, скорее, пофигистичность) Хичоля, сидящего рядом, и непоколебимость Кибома, который устроился на паре сидений за ними, внушала доверие.Кюхен сидел у окна и следил за мелькающими машинами. Отмечал для себя, каких марок больше: местных или зарубежных, азиатских или европейских. Составлял что-то вроде статистики. Бесполезное занятие для бесполезного времяпровождения.- Кстати, хен, почему мы сели спереди? – вдруг негромко спросил Кю. Перед ними сидел еще один парень, а Кю очень не хотелось, чтобы их разговоры кто-то услышал. Это неприятно, когда тебя слушают совершенно незнакомые тебе люди.- Твой Кибом сказал, что тут лучше.- Чем?- Спроси у него сам.- Он уже уснул.- Так быстро? – Хичоль удивленно развернулся, чтобы убедиться в этом. И, правда. Кибом, положив ногу на ногу и скрестив руки на груди, чутко дремал. Его ресницы дрожали, а глазные яблоки словно бегали под опушенными веками. Непонятно было, спит ли он на самом деле или просто видит яркий сон.Кюхен боялся, что знакомство этих людей произойдет с взрывом. Хичоль далеко не каждого подпускал к себе, а Кибом был просто темной лошадкой, характера которого Кю не понимал и не мог вычислить. Но встреча произошла спокойно. Если это можно употребить к встрече, то мертвенно спокойно. Хичоль просто кивнул ему, а Кибом даже не посмотрел на старшего, сразу метнув взгляд к поклаже старшего. Тогда, когда они стояли у скамейки в парке, он спросил:- Ты все подготовил?- Да, - сухо ответил Хичоль. Кю заметил, что после того, как от него отошел тот китаец в борцовской одежде, хен стал более нервным и раздражительным. И сейчас это состояние не отпустило его. Но Кюхен списал это просто на волнение, потому что его оно сейчас переполняло, хоть парень и старался не показывать этого. Люди все оценивают состояние других именно по себе. Если весной влюбился ты, то значит влюбился каждый человек на этой планете. Если ты страдаешь от депрессии уже который день, значит для каждого из твоего окружения должно быть характерно это состояние.Если ты чего-то боишься, то этого же самого боятся и все вокруг...