"Утрата" часть 1 (2/2)
Оптимус погрузился в их изучение. Рия глядела на уносящуюся под капот разметку и невольно размышляла о своем прошлом. Приятные воспоминания заставили ее улыбнуться.***Это был один из обычных июльских дней, когда ее любимый дядя вернулся из очередного рейса. Рии на тот момент было тринадцать лет. Девочка очень любила проводить время с дядей в его старом Вестерн Стар. Мужчина занимался починкой тягача, подробно рассказывая о своих действиях юной Рии.
В тот день дядя, как и обычно, оставил свою трудягу возле двора, отцепив фуру. Девчушка радостно встретила любимого родственника и, как всегда, помчалась в кабину, дабы насладиться еще не развеянным духом дальнего боя! Заплетенные в две косички волосы лежали на груди девчушки. Потертая футболка и рваные джинсы придавали ей образ мальчишки. Юная Рия Уилсон Прайм становилась мужественным водилой за рулем многотонного автопоезда. Девчушка крутила руль, представляя себя настоящим дальнобойщиком. Соседские мальчишки, что ехали на велосипедах мимо, смеялись в голос. Рию очень сильно обижали слова лихих ребят о том, что девчонкам не место за рулем.
– Твое место с мамой на кухне! – со злой усмешкой выкрикнул один из ребят.
Девчушка показала обидчику фак и, тихо всплакнув, решила, что пора проучить наглецов! Дядя часто оставлял ключи в замке зажигания с уверенностью, что племянница не наделает глупостей.
Решение пришло вмиг! Злые слова и ухмылки будто подбивали на воплощение мысли в действие. Тонкая детская ручонка потянулась к ключу. Легкое движение, шелест цепочки… Дизельный двигатель заревел, точно очнувшийся монстр. Черный дым повалил из вертикальных труб. Местным хулиганам в секунду стало не смешно. Слова улетучились. Мальчишки быстро погнали прочь на своих велосипедах.
Детская ручка ловко переключила селектор передач с нейтрального положения на драйв. Огромные колеса шевельнулись. Хрупкая ножка надавила на педаль газа. Серебристый Вестерн Стар послушно тронулся с места и двинулся по узкой улице. Испуганные мальчишки заехали в один из дворов. Спрятавшись за забором, они то и дело выглядывали да кривили лица.
Крепко удерживая руль, девчушка еще раз показала обидчикам фак.
***– О чем думаешь? – вдруг спросил Прайм.
– О том, как я впервые села за руль. Ребята, которые всегда доставляли мне только боль, в тот день получили по заслугам! На дядином тягаче я переехала их пластиковый домик, который они построили для своих игр.
– Ты решила проблему местью?
– Почти. Они всегда смеялись надо мной. Говорили, что девчонке не место за рулем автопоезда, а я им доказала обратное. С того дня они даже не разговаривали со мной, – негромко ответила девушка.
– А дядя твой что?– Отец был зол на него. Ругался, что он оставил ключи в машине и мне разрешил пойти в кабину. Мой дядя был дальнобойщиком, а отец руководил автобазой, пока не создал свой бизнес. Только с той поры отец и дядя разругались и больше не общались. А я на каникулы сбегала к дяде в рейсы. Папа всегда был против, но мама убеждала его в обратном. Она любила дядю, – улыбнувшись, сказала Рия.
– Почему же она тогда не выбрала твоего дядю, раз испытывала к нему чувство? – искренне недоумевал Оптимус.
– Из рассказа отца мне известно только, что мама узнала о своей беременности, поэтому ей пришлось выйти замуж за моего папу. Я до сих пор чувствую себя виноватой. Дядя всегда меня жалел и выслушивал. Иногда мы часами болтали в его трейлере, а отца это злило. А потом и мамы не стало… Она отравилась выхлопными газами.Оптимус Прайс сочувствием глядел на девушку. Уилсон сглотнула. Эта тема ей не нравилась, но она решила продолжить.– Отец сказал, что это был несчастный случай, а дядя твердил, что это он виноват в ее смерти. Говорил, что мама покончила с собой. Потом отец женился снова. А дядя так и остался один. Сейчас ездит из рейса в рейс, стараясь забыть о маме…– Соболезную.
– Я скоро познакомлю тебя с ним. Он по прежнему работает на той автобазе.
– Рия, а ты никогда не думала, что твой дядя и есть твой отец?… Мне думается, что история с твоей мамой гораздо сложнее, чем кажется. Быть может, есть другая причина, почему она не осталась с твоим дядей?– Я не знаю, Оптимус. Отец никогда не был против того, что я общаюсь с дядей. Потому и отправлял меня с ним в рейс, да еще и продукты в дорогу давал.
– Думаю, тебе стоит с ним поговорить, – вымолвил мужчина, складывая документы в файлик.
– На данный момент я хочу поговорить с тобой. Ты хотел вернуться к своим собратьям… Ты вспомнил, как стал человеком?– Нет. Я помню все, что происходило со мной до того момента, но потом… Знаю только, что в этом замешаны квинтессоны.
– Оптимус, а ты бы оставил меня? Ты хочешь вернуться к своим?– Я не знаю.
– Вот это меня и пугает. Ты не знаешь, чего хочешь. А значит, не способен идти по жизни и добиться желаемого, – произнесла девушка, круто поворачивая руль влево.
– Наступает темное время суток. Я могу повести, – предложил Оптимус.
– Отдыхай. Сегодня я маэстро! – весело вымолвила дальнобойщица, припарковываясь на стоянке возле дорожного кафе. – Пойдем, поздороваемся с ребятами. Может, здесь кто из наших остановился.
Молодые люди вышли из кабины. Рия закрыла салон на ключ и направилась к общественному заведению.
Стоянка была заполнена различными фурами и полуприцепами. Из кафе доносилась веселая музыка, гогот и восторженный вопль.
Девушка вошла в помещение. В небольшом зале были расставлены пластиковые столы, барная стойка и анимация. Мужчины различных возрастов отдыхали здесь как могли: кто-то играл в теннис, кто-то пытался напеть мотив небезызвестной песни на караоке, а некоторые просто бурно обсуждали свою дальнобойную жизнь, сидя за столом. Когда вошла Рия, некоторые оглянулись, другие и вовсе не заметили юной дальнобойщицы. А Уилсон за пару секунд поняла, что знакомых у нее здесь нет. Одна надежда оставалась на Оптимуса – в случае чего.
Мужчины быстро поняли, что девушка из своих. Ибо любая уважающая себя плечевая не станет ходить в старых джинсах, испачканных в масле, и потертой борцовке с рубашкой.
Кто-то свистнул из-за дальнего угла. Рия оглянулась. Молодые водилы даже место приготовили, чтобы девушка присоединилась к ним.
– А как же мой напарник? – спросила Уилсон, заметив, что стул есть только на одного человека.
Кто-то из дальнобойщиков, не поднимаясь с места, протянул руку за стулом.
– Пожалуйста! – сказал один из водил, поставив стул перед Оптимусом.
– Благодарю, – ответил Прайм, усаживаясь за стол.
– Я Машина любви, а это Белый и Гусь, – начал мужчина, закурив сигарету.
– Почему Гусь? – не удержалась Рия.
Кто-то из сидящих за столом поперхнулся дымом.
– Потому что гогочет много, – серьезно ответил мужчина, смотря на девушку. – На копов! – добавил водитель, громко расхохотавшись вместе с остальными.
– А я Мемрик, а это Бригадир, – сказала Рия, указав на сидящего рядом Прайма.
Мужчины снова рассмеялись. Белокурый водитель лет сорока сделал глоток пива из большой стеклянной кружки. Он внимательно посмотрел на Оптимуса и вымолвил:– Наркотой барыжишь?Прайм не понял, но спрашивать, что обозначает данное выражение, не стал. Рия передала напарнику бумажник и что-то прошептала на ухо. Оптимус вышел из-за стола и направился в сторону стойки.
Блондин с любопытством глядел на странного парня.
– Он что, немой? – спросил шофер.
– Новенький, – ответила Уилсон.
– А почему кличка крутая? Или на вашей автобазе каждому новичку такие дают? – поинтересовался другой водила.
– За особые заслуги, – улыбнулась девушка.
– Красавчик. Я назвал бы его именно так. Тебе, похоже, он нравится. Как он в постели? – не смущаясь, вымолвил дальнобойщик по кличке ?Машина любви?.
– Отлично, – сухо ответила девушка, мысленно пожалев, что подсела к этим ребятам.
– А что так скромно? Я вообще подумал, что вы пара, – добавил светловолосый водитель.
Рия огляделась по сторонам и, не обнаружив своего друга, отправилась за ним, сказав дальнобойщикам, что ей пора.
Оптимус встретился на пути. Рия с волнением посмотрела на него.
– Ты в порядке? – спросил Прайм.
– Да. Вполне, – отозвалась девушка, взяв из его рук коричневый пакет и бумажник. – Пойдем в кабину.
Дальнобойщица вышла из забегаловки на крыльцо. Оптимус подошел сзади. Ночное небо затянуло тучами. Срывался дождь. Где-то часто сверкала молния.
– Не люблю грозу, – тихо сказала она. – Особенно в рейсе.
– А еще тебе не понравились те люди. Верно?– Озабоченные козлы. Пошли отсюда, – выдала Уилсон.
Дверца кабины отворилась. Дальнобойщица села на водительское кресло. Закрыв дверцу, Рия переместилась на спальное место. Оптимус передал ей пакет. Уилсон вынула бургер и протянула Прайму.
– На, съешь-ка, а то голодный обморок наступит, – сказала она.
– Так что ты с ними не осталась? Я думал – тебе нравится такая компания, – ответил мужчина, взяв еду, завернутую в промасленную бумагу.
– Нравится. Но не всегда. Знаешь, я рада, что ты оказался на трассе в тот вечер, – тихо вымолвила дальнобойщица, заворачиваясь в плед. – И этот тягач… – добавила Рия, оглядев красную обшивку салона. – Может, не зря мы его встретили?– Ты считаешь, что в этом есть смысл? Тогда какой смысл в войне с десептиконами? – продолжил Прайм, проглотив кусок.
– Может быть, из этого каждый участник войны должен вынести урок? – произнесла девушка, потянувшись за термосом.
Оптимус нахмурился. Земная пища совсем не лезла в горло, хотя желудок давно уныло урчал от голода. Прайм старательно пытался вспомнить тот день, когда стал одним из людей. Если во всем этом был смысл, то какой… Грустно посмотрев на девушку, он положил еду на панель.
– Мне что-то не хочется, – сказал он.
Рия уже успела пожалеть о том, что завела эту тему. С сочувствием взглянув на синеглазого друга, она налила горячий чай в пластмассовую кружку.
– Попей, тебе станет легче, – сказала она.
Оптимус сделал несколько глотков. Горячая жидкость больно обожгла губы. Прайм сморщился. Вернув опустевшую емкость, он коснулся поврежденного участка кожи.
– Иди ко мне, – ласково прошептала девушка, убрав термос.
Прайм вздохнул и, переместившись на спальное место, сел рядом с дальнобойщицей.
– Давай забудем эту тему, ладно? Я не хотела портить тебе настроение. Ты мне нравишься, когда улыбаешься.
– Рия… Я перед тобой в долгу. Ты не оставила меня на трассе, – прошептал Оптимус, вплотную приблизившись к девушке.
– Хватит этих жертв! Ты и товарищам это говорил, верно?Прайм отвел взгляд.
– Загляни мне в глаза, – попросила Уилсон Прайм, коснувшись подбородка мужчины.
Оптимус внимательно посмотрел в зрачки глаз подруги.
– Я перед многими в долгу.
– Но не передо мной, – сказала Уилсон, коснувшись его подбородка.
Губы слились в сладостном поцелуе. Тонкие женские пальцы скользнули по гладкой шее к густым волосам. Горячий поцелуй плавно опустился к нежному местечку на пульсе у мочки уха. Девушка горячо выдохнула.
– О… Да, – прошептала она, обхватывая коленями бедра Прайма.