VI. (хеппи энд) (1/1)

—?Слав?Я распахнул глаза и убавил напор воды, одним движением и вовсе выключая её. Глеб не дождался моего ответа и приоткрыл дверь, продолжая говорить.—?Я принёс полотенце.Смотреть на то, как он мнётся под дверью (из-за которой образовывается сквозняк), мне не хотелось, да и полноценный душ я уже принял.—?Тебе помочь?—?Не нужно,?— тихо ответил я, сминая край шторки, ограждающей мое голое тело от парня, в кулаке. —?Можешь положить его и уйти, пожалуйста?Я удивился, когда он молча выполнил мою просьбу. Аккуратно вылезая из ванны, я поёжился от холода и пожалел, что не попросил Глеба принести носки?— пол был адски холодным. Быстро вытеревшись и завязав полотенце на бедрах, я поспешил в свою комнату.Там я закутался в одеяло и долгое время неудобно лежал на боку, но это нисколько меня не волновало. Голова была забита совершенно другим: я пытался понять, что с Глебом не так. С моей неудачной и спонтанной попытки сбежать прошло достаточно много времени, и после неё блондин начал вести себя по-другому. Он больше не приставал ко мне, не намекал, на мои просьбы куда-то отвезти отвечал резко негативно, не взирая на мои не пустые обещания больше не сбегать и полностью слушаться его, он вообще стал будто другим. Меня удивляло его безразличие ко мне, но спрашивать у него прямо?— в чем дело? —?я не собирался. Вполне возможно, что проблема была во мне: я не оправдал его надежд на прекрасного соулмейта, который примет его таким, какой он есть, ведь с самого начала я показывал своё нежелание быть с ним. А теперь то же самое делает он. Я уже смирился с тем, что, возможно, больше не увижу своих друзей и в принципе людей, с которыми я общался до случившегося, я принял то, что он?— единственное, что у меня есть. Но сделал я это слишком поздно. Теперь от Глеба я получаю то же упрямство и чёрствость в ответ на мои попытки сблизиться с ним и почувствовать это почти неуловимое, но необходимое чувство нужности, вызывающее трепет в груди и непреодолимое желание прижаться всем телом к человеку, ради которого хочется жить. Сейчас я могу прижиматься только к скомканному холодному одеялу, представляя, что это?— блондин, который лежит в соседней комнате и больше не желает со мной контактировать.Винить себя в том, что я ?сломал? его, что он больше не верит в такое светлое и великое чувство как любовь из-за меня, мне не хотелось, но и других вариантов не было. Я никогда не задумывался о том, что могу убить в ком-то весь смысл существования, а когда это произошло, я даже не осознал это сразу. И вроде, я пытался это исправить, но мне четко дали понять, что это бесполезно. Я не знал, что мне делать, и никто не давал ответа на этот вопрос.После таких раздумий я просыпался вялый и единственное, чего мне хотелось,?— стать кем-то другим. Не Славой, с которым в жизни творится полная неразбериха, а любым другим человеком, у которого все идёт как надо. Но нет, каждое утро я открывал глаза, видел перед собой одну и ту же картину, вставал, одевался, спускался на кухню, где меня ждал почти остывший завтрак, и всё. Никаких ?доброе утро?, объятий, взглядов украдкой, неожиданных прикосновений холодных ладоней, всего того, что я хотел бы иметь.***В один из дней Глеб пришёл поздно, когда время перевалило за полночь. Я проснулся от несильного хлопка входной двери и, пересилив себя, встал, зачем-то решая спуститься и проверить, все ли в порядке.Блондин сидел в темном углу кухни, куда не просочился лунный свет, прямо на полу, откинув голову и притянув колени к себе.—?Пусто, смертельно пусто,?— сказал он, глядя мне в глаза. Его левая ладонь легла на сердце, а сам он прикрыл глаза и шумно сглотнул. Я не нашел ничего лучше, чем просто развернуться и уйти. А что ещё оставалось делать? Это просто тупик, ни вперёд, ни назад, никуда.Я не мог стать безразличным по отношению к происходящему, но если бы мог, всем бы, конечно, было легче.—?Ты даже не стараешься,?— донёсся до меня его голос. Я редко развернулся и снова оказался перед ним.—?Да ну, правда что ли? Я как раз-таки стараюсь, в отличие от тебя,?— переводить стрелки было далеко не лучшим решением, но мой язык работал быстрее моей головы.—?Я этого вообще не чувствую,?— тихо ответил Глеб, настукивая костяшками по полу.—?Ты вообще что-то чувствуешь? —?я оперся об стену, не делая продолжать этот странный диалог. Я не понимал, чего Глеб хочет от меня. Мне очень хотелось вернуться в кровать и больше не говорить с блондином ни о чем, по крайней мере, сегодня.—?Ничего, Слав. Честно, я надеялся, что с тобой все будет, как надо.Да, я точно не оправдал его надежд. Но уже поздно было это исправлять, начинать заново (что за тупизм?) или же делать вид, что все прекрасно.—?Как видишь, все не так,?— я не знал, что ещё ответить. Неловко переминаясь с ноги на ногу, я чувствовал повисшее в воздухе напряжение. —?Я не представляю, как это решить.—?А я представляю,?— некоторое время, как мне казалось, ничего не происходило, и я, обеспокоенный, уже хотел было звать его по имени, но заткнулся, когда увидел отблеск от рукоятки пистолета в ладони блондина.Я хотел съязвить, мол, убей ещё и меня, чего же ждал, и только открыл рот, как Глеб поднёс дуло к своему виску и зажмурился. Из уголков его глаз вниз текли тонкие дорожки слез, почти незаметные. Я ничего не успел сообразить, но был очень благодарен своему телу, бесконтрольно оказавшемуся рядом с блондином. Я выбил из его руки оружие, ударив и его, и свою ладонь о дверцу шкафчика, и навалился на парня, начиная трястись от ожидаемого шока. От представления дальнейшей картины в мыслях мне стало дурно, в глазах все прошло рябью, когда Глеб дрожащей рукой обнял меня и крепче прижал к себе, шумно и горячо выдыхая мне в висок.Я молча слушал звук его сердцебиения и потихоньку приходил в себя, в то время как он очень тихо шептал что-то успокаивающее и аккуратно перебирал мои волосы.Проснулся я в том же положении, что и заснул. Изменилось лишь то, что поверх меня на полотенце, в которое я наспех замотался вчера, была накинута тяжелая чёрная куртка. Не представляю, как блондин снял её, ничуть меня не потревожив, но скорее я, весь перепуганный, спал крепче, чем обычно. Даже холодный пол меня не тревожил?— я почти полностью оказался на Глебе, свернувшись во что-то наподобие клубка. Только лишь пальцы ног касались обжигающего паркета.Я аккуратно повернул голову, сильно хрустя шеей, и посмотрел на Глеба. У меня даже дыхание перехватило от его милого, безмятежного выражения лица. Его губы казались более розовыми и пухлыми, чем обычно, отчего у меня появилось непреодолимое желание поцеловать парня. Я чуть приподнялся и мое лицо оказалось на уровне с его, и я неловко уткнулся в него губами, перед этим немного растормошив блондина своими ерзаниями. Глеб, не открывая глаз, ухмыльнулся и перенял инициативу в нашем скомканном, но очень приятном поцелуе.—?Все хорошо? —?спросил он, нехотя отрываясь от меня через несколько секунд.Я лишь утвердительно кивнул, и получая тёплую улыбку в ответ, вновь оказался втянутым в поцелуй.Тогда я твёрдо решил, чего я хочу: заставить Глеба чувствовать себя лучше и больше не отвергать его. Я закрыл глаза на прошлое и наконец-то ощутил себя сейчас, с человеком, с которым, по воле судьбы, обязан быть рядом, и смотреть только в его душу через ничего не значимый слой внешности и пагубных деяний.