Царевич, волк. Первые неприятности… (1/1)
Придерживаю уголочек платка, пытаясь «стыдливо» прикрыть хоть часть лица: не дай Бог узнают, сраму не оберешься!Впрочем, я стою достаточно далеко от развернувшегося представления. Сердито фыркнул, поглядывая в сторону откровенно флиртующего Вольга. И где только он такому научился?Хотя, - вновь загляделся на ладную фигурку девушки. - Знаю, что это чародей, а все равно, нет-нет, да забываюсь. Вот и те два остолопа, стерегущие коней царя Матфея, сейчас стоят как парочка блаженных идиотов: еще чуть-чуть и слюна закапает.Нахмурил брови. Непонятное раздражение накатило новой волной.Лошадиное фырканье, доносящееся с боку, отвлекло от дум тяжких, безрадостных. Повернул голову.
Вот коняшка, так коняшка! Всем коням конь: глаза с поволокой, реснички длинные, сам черный аки ночка, а ноги, словно в белых чулочках! Стоит, голову наклонив, дает насмотреться, значит. По сердцу пришелся мне этот чудо-конь, рука так и тянется пройтись пальцами по гриве шелковой.
- Чего стоим? Кого ждем? - насмешливый голос чародея, раздался буквально под ухом.
Резко поворот…
Замер, завороженный глазами цвета гречишного меда. - А? - заглянул за спину чародея, уставившись на две неподвижные фигуры. - О!!! Надеюсь, ты их не убил? - Нет, это лишь «Шамаханский взгляд»! По мере объяснения, до меня стало доходить, про что бает Вольг. Этокак заклятия нашего волхва: тот тоже долго смотрит в глаза, что-то шепчет, а потом… Потом зачарованный беспрекословно начинает выполнять все приказы волхва. Сие чародейство вначале шибко не понравилось батюшке, особенно после того, как волхв на спор заставил его пару раз кукарекнуть прилюдно. Однако царь-батюшка отходчив. Через месяц выпустил волхва из темницы темной и нашел применение данному таланту: провинится, допустим, какой-нибудь посол заграничный, старец посмотрит, взмахнет рукой …Посол заморский тешит публику не хуже рыночного скомороха. Всем польза: царскому двору - потеха, а послу - сохраненная жизнь. Что поделать, уж больно вспыльчив батюшка: казнит сгоряча, а потом сам «казнится»! *** Уговорил «змей-искуситель» взять-таки вторую лошадку, мол, не дело это деве незамужней ехать на одном коне с юнцом безусым, а служить и дальше транспортным средством, Вольг больше не намерен! Конечно, лошадушка для несравненной Марьи хороша: грива золотая, копытца посеребренные, да только лучше моего Шаха никого не сыскать!- Кажись, у нас скоро гости будут! Недоуменно взглянулна чародея, тот кивнул в сторону конюшен, которые мы покинули с час назад. Поняв, затравленно охнул. Одно дело, купить или выменять коня, но поди докажи, что лишь хотел одолжить на время! Умоляюще уставился на спутника, тот лишь кратко вздохнул, да молвил: «А жалеть не будешь?». Отрицательно помотал головой.
Что может быть хуже, чем предстать пред батюшкой в роли татя? *** Кавалькада всадников мчится вслед за наглыми воровками, посмевшими покуситься на имущество царя Матфея.Тати не могли уйти далеко!Очередной поворот и... Лица бывалых стражей заливается краской: на дороге, посреди дня, молодой купец страстно целует юную деву. Тихо охнула девица, укрылась в объятиях молодца удалого, лишь краешек щеки алеет, словно цвет маков. Оглядели преследователи парочку влюбленную. Нет, не могут они быть теми ворами! Да и кони, пасущиеся рядом, ну никак не походят на породистых скакунов: пара доходяг, способных лишь поклажу везти. На вопрос: «Не видали ли вы тут двух дев юных?» купец отрицательно покачал головой... *** Вольг с усмешкой поглядел вслед всадникам: «Какие же наивные эти руссы! Даже обманывать неудобно, ощущение, что над дитем потешаешься!»Впрочем, есть один мальчишка, чье тельце он бы постоянно держал в своих объятиях, не отпуская на миг! Нехилый удар каблуком сафьянового сапожка по стопе.Охнул колдун, но лишь крепче стиснул объятия. - Негоже вырываться, царевич! Али хочешь, чтобы вороги воротились? К тому же, что за возмущенный взгляд? Некто, не будем указывать пальцем, буквально умолял спасти свой тощий зад! Мальчишка вырывается из объятий и награждает еще одним метким ударом, на сей раз под коленку.Возмущенный взгляд серых глаз:- Мой зад не тощий!Чародей проводил взглядом хрупкую фигуру царевича, невольно задерживая взор свой пылкий на только что обсужденной (и, между прочим, весьма аппетитной) части тела. *** Гордо храню свое молчание, дабы показать некоторым серым личностям, насколько сильно я обижен! Впрочем, у молчания есть и другая причина: монолог Марьи, чей рот, кажется, не закрывается более одной секунды. Спасаясь от беседы, достаю книжицу любимую, желая перечитать о золотых садах Берендея, что ожидают нас впереди, но… Пальцы вновь касаются губ, а в головушке молодецкой опять вспыхивают образы яркие о поцелуе давешнем. Щеки опять горят румянцем стыдливым.Заметив хитрый взгляд янтарных глаз, хмыкаю и возмущенно выпрямляюсь в седле. Вот ведь наглец! *** Описывать посещение «золотого» сада царя Берендея не буду. Не было нас там! Не было и точка!А то, что бают глашатаи на площадях, это полная чушь! «…Слушайте, слушайте и не говорите, что не слышали! В полночь темную (наглые враки, вечерняя зорька только занялась!) ночные тати покусились на самое дорогое (эй-эй, к царю в палаты белокаменные мы и не лазили вовсе!) — на золотые яблочки! (а, так речь об этом?). Украв почти весь урожай (всего-то одно несчастное яблочко!), наглые воры смылись в неизвестном направлении. За поимку данных супостатов назначена награда в сотню золотых! …Слушайте, слушайте…». *** Ах, если бы не просьба, а, точнее, угроза, Марьи добыть ей заветное яблочко, такого бы точно не было бы!А ведь так все хорошо начиналось! Остановившись на ночлег вблизи границы царства Берендеева, вновь углубился в чтение книжицы заветной: «…а яблочки те волшебные! Девицы, откушав те плоды, становятся настолько милы и прелестны, что ни словом сказать, ни пером описать! Ценны эти яблочки, каждое идет на вес золота, поэтому и называют в народе те яблочки «золотыми» и берегут сие сокровище хлеще глаз своих…». Услышав описание, Марья, уперев руки в бока, заявила, что: «Либо мы добудем ей эти яблоки, либо городская стража узнает о том, кто скрал коней царя Матфея!». Игнорирую взгляд волка «я же тебе говорил!». *** Оставляем позади городок местного царька, взбудораженный, аки пчелиный рой. Хотя, какой ты царь, если во владениях твоих только один город, да и тот официально относится к территории тришестого царства?
Вольг лишь фыркает непонятное: «Наместник».В желудке словно «медведь бурчит», краснею под недовольным взглядом Марьи. Шарю в суме, ища остатки вчерашнего ужина.
Пальцы наткнулись на твердый бок яблока. Недолго думая, потерев плод о рукав, впился зубами. Запоздалое слаженное: «Стой!», заставило рефлекторно сжать челюсть и проглотить кусок.