Глава 14 (1/1)

Голова у меня раскалывалась. Я поморщился, потёр рукой глаза и скинул с себя одеяло. Не помню, чтобы укрывался вчера.…вчера.Блять.К щекам, шее и ушам хлынула краска. Я сглотнул, осторожно приподнялся, оглядывая свою комнату. Ничего особенного. Дверь была плотно закрыта, и я, потянувшись за полотенцем, встал. Возможно, Майк ушёл в универ.Возможно, он не ушёл.Я прикусил губу и осторожно открыл дверь, выглядывая оттуда. На кухне кто-то шумел, я услышал стук стукающихся друг о друга кастрюль и тут же ощутил короткое волнительное сжимание в животе.Он был здесь. Блять. Я, максимально стараясь не выдать своего присутствия, проскользнул в ванную и, скинув одежду, быстро встал под душ.Я не знал, что делать. Сказать про свои чувства? Объясниться? Скорее всего, это было единственным выходом. Я собирался рассказать о своих чувствах ещё вчера, но из-за тупого алкоголя не смог и слова нормально сказать.Как же, сука, стыдно. Возможно, я и не жалел о том, что произошло вчера, но страх и неуверенность перекрывали весь позитив. Майк вчера казался довольно холодным. И адекватным. Он даже не притронулся ко мне. Может, он просто позволил мне выпустить пар или типа того, а сам не…Блять. Вчера он действительно был довольно холодным. А я… а я что? Я был абсолютно отчаянным и сделал всё слишком резко. Наверное, Майк был не готов к подобному, либо вообще против, а я просто…Ой, бля. Я опёрся лбом о кафель в ванной, прикрывая глаза. Тёплая вода хлестала на спину и затёкшую шею. Мне нельзя было анализировать сейчас ничего, иначе я напридумываю себе дерьма и потом даже не осмелюсь пойти на кухню и поговорить с ним.Всё должно было решиться сейчас.Да.Хватит этих мыслей.Я выключил душ и так же осторожно вышел из ванной, прислушиваясь к звукам из кухни. Казалось, Майк там что-то готовит. Не выглядело так, будто он слышал меня, но вполне возможно, что он просто дал мне время, чтобы я смог одеться и принять душ. Наверное, это он меня укрыл одеялом ночью, когда я так бессовестно заснул. Я даже не дал ему ничего взамен.Бля…Я накинул рубашку на футболку, натянул джинсы и, стянув со стола пачку сигарет, пошёл в сторону кухни. Пока шёл, старался максимально сильно не нервничать, потому что желудок у меня сжимался и оттуда поднималась тошнота?— мне было буквально дурно от волнения.Я сглотнул, облизнул губы и несмело шагнул на кухню. Майк стоял за плитой, химича над сковородкой, и я видел, что он уже уложил волосы и переоделся. Я видел лишь его спину, обтянутую чёрной футболкой. Казалось, он не услышал, как я вошёл.—?Эм,?— я прочистил горло, снова сглотнув. —?Доброе утро.Майк повернул голову и, не прерывая готовку, бросил довольно дружелюбное на первый взгляд:—?Доброе.Я облизнул губы и, выдвинув стул, осторожно присел. Майк продолжал заниматься готовкой, будто бы ничего не было, и я, нервничая, спросил:—?Ты нормально спал?—?Пойдёт,?— утомлённо ответил Шинода и выключил плиту, отходя к шкафчику с тарелками. —?Есть будешь?—?После дивана спина не болит?—?Нет, не болит,?— Майк, вздохнув, наконец посмотрел на меня, и я, увидев его лицо, обомлел.Ни черта он не спал. Вообще нихуя. Зачем он врёт?—?Так ты есть будешь?—?А?Майк вздохнул так, будто бы общался с пятилетним ребёнком, и медленно повторил:—?Есть. Еда. Будешь?—?А, да,?— рассеянно ответил я. —?Да, немного, спасибо.У него были красные глаза, а оттенок лица бледнее, чем обычно. Скорее всего, он действительно не спал.Думал? Был расстроен?Блять.Тем временем Майк достал тарелку, поставил её передо мной и положил в неё приготовленный омлет. Из-за похмелья мне не очень хотелось есть, поэтому я лишь кивнул в благодарность и прикусил губу.—?А ты не будешь?—?У меня дела есть, я не успеваю,?— качнул головой Шинода, и я стиснул зубы.Дела. У него дела. Он что, совсем не собирается упоминать вчерашний день? Ему всё равно? Что, чёрт возьми, происходит?Я ожидал чего угодно, но только не вот этого странного безразличия.—?Я думал,?— я пожевал губу, нервничая,?— что мы поговорим.Майк как раз наливал в кружку кофе, а когда прозвучал вопрос, повернул голову и, одарив меня коротким взглядом, снова вернулся к кофе.—?У меня нет на это времени.—?Ты даже не хочешь послушать,?— закипая, произнёс я. —?Ты даже не хочешь!—?Так,?— Майк поставил передо мной кружку с кофе, стукнув её о стол так, что несколько капель пролилось на деревянную поверхность. —?У меня нет настроения ничего слушать, ладно? У меня сейчас до черта проблем, и я не хочу прибавлять себе ещё одну,?— я смотрел на Майка широко распахнутыми глазами, пока тот рассеянно полоскал ножи и кружки в раковине.—?Какие такие проблемы?—?Важные,?— ответил Майк и, выключив кран, вытер руки о полотенце. —?Ешь, отдыхай, я пойду.—?Но Майк…—?Честер,?— перебил меня Шинода, внимательно взглянув на меня. —?У меня нет времени. Если ты хочешь поговорить, давай сделаем это позже? У тебя будет время обо всём подумать. Ладно? —?я молчал, глядя на него и стиснув зубы. —?Честер. Скажи ?ладно?, зачем ты усложняешь? —?я продолжал упрямо молчать, и Майк вздохнул. —?Я устал. Я чертовски устал и не спал всю ночь, можно хоть иногда сделать что-то для меня? —?в голосе его послышалось отчаяние. —?Почему я для всех всё делаю, а никто не может сделать что-то для меня? —?он выглядел таким уставшим, что его усталость буквально граничила со слезами, и я, удивлённо заморгав, почти тут же растерял весь свой пыл. —?Я не заслуживаю хоть немного времени, чтобы всё разгрести? Можно? Мне умолять?—?Нет,?— пробормотал я. —?Нет, извини, я не хотел тебя расстраивать.Я протянул руку, чтобы положить её на предплечье Майка, но тот шагнул назад. В груди у меня сжалось.—?Поговорим потом,?— устало произнёс Майк.—?Ладно,?— согласился я, обеспокоенно вглядываясь в его лицо.—?Хорошо,?— кивнул Шинода и, взглянув на меня, чуть наклонился. На секунду мне показалось, что он поцелует меня, но он остановился на середине пути и, неловко сглотнув, махнул рукой и выпрямился. —?Ладно. Пока, Чез.Я не ответил, и тот, вздохнув, устремился в сторону выхода. Я опустил голову, и тот, снова остановившись, обернулся и произнёс:—?Чез,?— я повернулся. Майк смотрел на меня, поджав губы. —?Начни ходить на учёбу. У тебя чертовски много пропусков. Ладно?Я, чуть погодя, кивнул, и Шинода кивнул следом.—?Хорошо. Увидимся позже.Я прислушался, как тот надевает обувь в коридоре и как шуршит его куртка, а потом хлопнула дверь.Я даже не вздрогнул. Подпёр голову рукой и бросил взгляд на приготовленный Майком завтрак. Сердце глухо билось о грудную клетку.Блять.***Мне чертовски хотелось курить. Я облизнул губы, медленно заморгал и поморщился. Шею сбоку у меня подозрительно щипало, и я, потерев болючее место, тут же зашипел.Блять.Что у меня там за херня?Я повернулся к окну в коридоре университета и попытался разглядеть в отражении то, что у меня было на шее.Сбоку у меня темнел, переливаясь фиолетовым и синеватым, оставленный Майком засос. Он болел, кожу щипало, и я, пробормотав негромкое ?блять?, застегнул кофту до горла, немного раздражённо думая о том, что проходил половину дня с такой шеей.Чёртова херня.—?…о, Чеззи, привет!Я повернул голову и увидел улыбающегося Макса?— как всегда свежего и стильного. Рядом с ним стояла Фрэнки, и я снова потянул воротник кофты наверх, чтобы скрыть засос.—?Здарова,?— хрипло произнёс я.Макс и Фрэнки улыбнулись и устроились рядом со мной около подоконника.—?Как у тебя дела?—?Нормально,?— пожал плечами я. Фрэнки уселась рядом со мной на подоконник, и я, прикусив губу, вздохнул. —?Как у вас?—?Всё в порядке,?— произнёс Макс и, протянув руку, убрал прядь с моего лба. —?Ты выглядишь очень утомлённым.Я пожал плечами, и тот, потянувшись, обнял меня. Я неловко улыбнулся, и тот, прижавшись холодным носом к моей щеке, тихо произнёс:—?Детка, если тебе надо поговорить,?— просто скажи, ладно?—?Макс, всё нормально.—?Я знаю, что это неуместно… —?несмело произнёс он, рассеянно играя со шнурком на моей кофте. —?Но я слышал про твоего отца, и… ты можешь говорить со мной, да?Я стиснул зубы и, посмотрев в сторону, сглотнул. У меня едва заметно защипало в глазах, и я, выдохнув, кивнул.—?Хорошо.Макс, поджав губы, кивнул следом. Фрэнки, сидящая на подоконнике, похлопала меня по плечу, и я фыркнул, нахмурившись и улыбнувшись одновременно.—?Ну, ладно,?— Макс отстранился. —?Не будем о плохом. Ты слышал, что наш фестиваль получил награду ?Самый Актуальный Фестиваль Года?? —?я выгнул бровь, и Макс махнул рукой:?— Так и есть. Мы затронули самые щекотливые темы, так что мы молодцы и постарались на славу.—?Круто,?— искренне произнёс я. —?Было вручение или типа того?—?Да, пару недель назад. Мы хотели тебя позвать, ведь ты тоже был частью, но, кажется, Джо и Майк сказали, что тебе сейчас совсем не до этого.—?Ну, по сути, они были правы,?— я пожал плечами. —?Но всё равно круто.—?А ещё мы с Майком собираемся устроить парад, но это пока только на уровне идеи,?— Макс вздохнул. —?Мы пока собираемся поделиться этим с другими организациями, будем пока распространять информацию и посмотрим, откликнутся ли люди. Но я уверен, что откликнутся. Нас довольно много, так что да. Ты пойдёшь?—?Я? —?удивлённо спросил я.Макс кивнул, с любопытством глядя на меня, и я, нахмурившись, пожал плечами.—?Возможно. Не знаю. Смотря когда будет.—?Об этом не беспокойся. Наверное, это будет только в сентябре, либо в августе. Пока так. Либо ещё позже. Я же говорю, это пока только на уровне идеи,?— Макс улыбнулся. —?Сейчас конец февраля, так что разницы, по сути, нет.—?Ну, значит, мне и на вопрос отвечать необязательно.—?Какой ты грубый.—?…здарова,?— я повернулся и увидел Джо. —?Как у вас дела, ребята? —?он махнул рукой Фрэнки и Максу, подошёл ко мне и, поздоровавшись за руку, похлопал по плечу. —?Рад тебя видеть, чел.—?Я тоже,?— бросил я со слабой улыбкой. —?На пару идёшь?—?Да я Майка целый день ищу,?— Джо покачал головой. —?Не видели его? Он писал мне вчера, что отдаст мне конспекты, а теперь его нигде нет. И на звонки не отвечает.Я напрягся.—?Он тебе ничего не сказал? —?удивилась Фрэнки, обращаясь к Джозефу. —?У Роба проблемы с родителями, Майк сейчас ему помогает. Не слышал?Джо, нахмурившись, покачал головой, и Фрэнки продолжила:—?Они вроде как поссорились, но потом из-за проблем с отцом сошлись.—?Нет, ну, я вчера узнал, что… —?Джо зачем-то скосил на меня осторожный взгляд, и я, стиснув зубы, опустил голову,?— они снова сошлись, но я не думал, что… Майк вчера упомянул это, но больше ничего не рассказал.Вчера. Они сошлись вчера, и именно вчера произошла вся эта херня, которая…В груди у меня сжалось.Почему Майк позволил мне все те вещи? Почему он дал мне чёртову надежду, зачем делал всё это и зачем…Зачем он меня целовал? Зачем позволил мне поцеловать его, зачем говорил все те сумасшедшие вещи, если в итоге он всё равно ушёл к Роберту? Разве, блять, так люди поступают? Разве он не знал, что это для меня значит? Разве он не видел, как много он для меня значит и на сколько вещей я был готов ради него?— разве нет? Так почему он просто не оттолкнул меня, если у него был Роберт и если он так поддерживал его в трудные времена? Зачем было так использовать меня? Зачем было давать чёртову надежду, какого вообще чёрта?!—?Я ему позвонила сегодня, и он сказал, что сейчас с Робом, они там разбираются с какими-то документами…Я резко спрыгнул с подоконника и, игнорируя недоумённые взгляды ребят, быстро направился в сторону выхода из корпуса. Меня окликнул Джо, но я продолжил идти, не обращая на него внимания. В груди бурлила ярость, и из-за моей эмоциональной нестабильности эта ярость буквально граничила со злыми слезами.Враньё, враньё, враньё…Ну зачем, господи, просто нахуя? Он же целовал меня. Он же, вроде как, хотел этого, и что теперь?Кто-то схватил меня за плечо и развернул к себе. Это был Джо. У него было виноватое лицо, и я, увидев это выражение, дёрнул плечом, скидывая его руку.—?Чез…—?Нахрена ты сказал это? —?выпалил я дрожаще. —?Нахрена ты сказал, что для Майка это всё что-то значит?—?Чувак, что…—?Нет, я думал,?— перебил его я,?— я думал… я поверил тебе, а в итоге что? —?в глазах у меня защипало. —?Блять, Джозеф, по-твоему, это смешно? Для Майка это нихера не значит!—?Чез…—?Он позволил мне всю эту ерунду вчера, а теперь, блять, узнаётся, что он сошёлся с Робом,?— похоже, блять, что это хоть что-то для него значит?! —?лицо Джо с виноватого сменилось на удивлённое, и я, стиснув зубы, буквально выплюнул:?— Нахрена ты болтал эту ерунду? Я был на грани того, чтобы признаться,?— голос мой звучал зло и дрожаще одновременно?— я слышал эту дрожь явственно, и это бесило буквально невыносимо, потому что мне было ненавистно сейчас показывать свою слабость. Показывать то, как сильно меня это задело. —?Я был на грани этого дерьма, и представляешь, что было бы, если бы я это сделал?! Это нихуя не значит, Джозеф. Зачем ты болтал эту хрень?Хан смотрел на меня несколько секунд, а потом сглотнул, часто заморгал и покачал головой:—?Чувак, я сам…—?Что ты сам? —?резко поинтересовался я.—?Я ведь тоже… —?Джо снова покачал головой, выглядя искренне виноватым. —?Я ведь тоже думал, как ты, я не знал, что… я не знал, что они снова сойдутся.У меня выступили слёзы, и они буквально начали жечь мне глаза. Я отвёл взгляд от Джо и часто заморгал, смахивая тем самым слёзы, а потом, на секунду прикрыв глаза, тяжело выдохнул.—?Что у вас… что у вас произошло вчера?—?Ни черта не произошло,?— шёпотом ответил я. Слёзы продолжали жечь глаза, и я ненавидел себя за эту слабость.Мне хотелось злиться, но всю злость перекрывала моя боль.—?Чез, я правда…—?Не смей ему ничего говорить, ясно? —?резко бросил я. —?Не говори ему ничего.—?Но Чез…—?Я сказал, не лезь! —?повысил голос я. —?Ты достаточно сделал.Было видно, что Джо хотел возразить, но потом, всё-таки сдавшись, беспомощно вздохнул и едва слышно произнёс:—?Извини. Я ничего ему не скажу, если ты этого хочешь.Мы помолчали. Джо смотрел на меня, пока я сверлил взглядом пол, а потом прочистил горло и начал:—?Послушай, я правда…—?Да пошло оно всё,?— бросил я глухо и развернулся. —?Пошло оно всё нахрен.—?Чез…—?Оставь меня,?— резко, грубо?— опять так, как я не хотел отвечать, но мне было похуй, мысли мои были в другом месте.Я направился к выходу из корпуса, дрожащими руками натягивая на голову капюшон и шаря по карманам в поисках сигарет. Меня душили злые слёзы. Я хотел справиться с ними, потому что это всё слишком глупо, но не был в силах сделать с этим хоть что-нибудь.Сердце моё болезненно билось о грудную клетку.***Я присел на ступеньку в подъезде, ёжась от пробирающегося под кожу холода. Нервы шалили, поэтому я, потерев лицо ладонями, тяжело выдохнул.Мне нужно было что-то. Или кто-то. Я провёл у себя дома около четырёх часов, пока в какой-то момент мне не стало физически плохо от слишком большого количества выкуренных сигарет и закончившейся травки. В доме у меня были закрыты окна, поэтому везде витал горький и сладкий дым?— он смешался и вызывал головокружение. У меня покраснели глаза, и я выглядел обдолбавшимся, хотя даже не принял экстази и не пил алкоголь. Впрочем, так случилось только потому, что этих вещей у меня и не было. Всё экстази, которое я купил, было истрачено, а алкоголь мне не позволял покупать Майк и…Чёртов Шинода.Я раздражённо выдохнул и, потерев пальцами красные глаза, уронил голову на согнутые колени. Было холодно, и я дрожал, и возможно, позже мой организм отплатит мне за это издевательство, но сейчас я был слишком сосредоточен на всяком дерьме, происходящем в голове, поэтому мне и было всё равно.Было где-то одиннадцать часов вечера. Я почти задремал на этой холодной ступеньке, уткнувшись лицом в колени, но через какое-то время на лестнице послышались шаги, приблизились ко мне, а потом удивлённый голос Джейсона произнёс:—?Беннингтон?Я разлепил глаза и поднял голову с коленей, взглянув на Барнеса. Тот стоял в куртке и держал в руке пачку сигарет и связку ключей, а увидев мой обдолбанный взгляд, нахмурился и склонился:—?Что ты здесь делаешь?—?Я… —?я облизнул губы, взъерошивая волосы и устраивая на голове тем самым ещё больший беспорядок. —?Я слышал твои голосовые?..—?Голосовые? —?усмехнулся Барнес. —?Я послал только одно.Я криво улыбнулся и выдал смешок. Мне хотелось показаться менее жалким, чем я был, но по взгляду Джейсона можно было понять, что я всё равно выглядел отвратительно.—?Ты понял, о чём я.—?Сколько здесь сидишь?—?Эм-м-м… не знаю? —?я нахмурился, рассеянно обводя взглядом лестничный пролёт. —?Много. Я отморозил себе задницу.—?Поднимайся, пошли,?— Джейсон махнул рукой, и я, еле-еле поднявшись, постарался размять затёкшие ноги. —?Я на работе был весь день. Чё не позвонил?—?Телефон сдох. Да я и не хотел тревожить.Барнес открыл дверь в свою квартиру, и мы зашли внутрь. Я едва двигал конечностями, потому что у меня всё онемело. Наверняка дремал я довольно долго.Я нагнулся, чтобы расшнуровать кроссовки, но пальцы едва разжимались, и я, досадливо зашипев, принялся стряхивать с себя обувь. Барнес, глядя на мою возню, лишь фыркнул.—?Не смешно, чувак, я не чувствую пальцев…—?Это мой дом, и мне дохуя смешно.Я заворчал, вылезая из куртки и дрожа от холода.—?Тебе чай сделать? —?я поднял голову на Джейсона, и тот, заметив мой взгляд, поджал губы. —?Ну?—?А ты умеешь?—?Ой, блять, хорош уже,?— Джейсон закатил глаза, и я усмехнулся. —?По-твоему, я двадцать четыре на семь курю травку и нихуя не делаю?—?Ну да.Джейсон закатил глаза снова и направился в сторону кухни, пока я, ёжась в рубашке, шёл за ним.—?Эм-м… ничего, что я так поздно, да?Барнес обернулся и смерил меня взглядом.—?Ты уже пришёл.—?Никогда не поздно уйти, если ты незваный гость.—?Просто сядь на этот дурацкий стул, окей? Я сам тебе позвонил и сам всё предложил. Не вижу смысла выгонять тебя.Я промолчал, сидя на стуле и рассеянно оглядывая кухню. Во всём помещении чётко чувствовался минимализм: ни магнитиков на холодильнике, ни банок со специями на полке, ни грязной посуды. Только одинокий стакан на столе с недопитым кофе, да пустая пачка сигарет рядом.—?Ты вообще хоть что-нибудь ешь?—?Ем,?— Джейсон возился с чайником.—?Чё-то не видно.—?Если тебе не видно,?— не значит, что этого нет.Я вперился взглядом в спину Барнеса и поинтересовался:—?И что же ты ешь?—?То же, что и ты.—?Ну Джей.—?Что.—?Ну мне интересно.—?Что тебе интересно.Я вздохнул и закатил глаза, сдаваясь.—?Неважно.Джейсон помолчал, зажигая плиту, а потом, повернувшись ко мне, бросил короткий взгляд.—?Я ем… тосты.—?У тебя есть тостер? —?усмехнулся я, снова оглядывая кухню. —?Что-то не видно.Джейсон закатил глаза и, потянув руку к шкафчику, приоткрыл. Там виднелся миниатюрный тостер, обмотанный проводом к розетке.—?Тебе не лень каждый раз доставать и класть туда обратно?—?Нет.—?Ты какой-то не человек.—?Бесит, когда что-то на столе лежит. Я не люблю захламлять.—?Окей,?— я снова усмехнулся, моргая медленно и сонно?— иногда травка погружала меня в сонливость. —?То есть ты ешь тосты и пьёшь кофе?— всё? Больше ничего?—?Да чё ты приебался? —?Джейсон слегка нахмурился, и я каким-то чувством уловил, что он, похоже, смущён всем этим разговором. —?Я пью кофе, ем тосты, всякое сухое, типа снэков. Нахуя тебе эта информация вообще?—?Просто интересно,?— чуть улыбнулся я. Моя накуренность делала ситуацию легче, и я не вспоминал о Майке и отце каждую секунду своего существования.Мне не хотелось вспоминать всё это. Я ходил по тонкой грани и в любой момент мог сорваться, так зачем ускорять этот процесс?Я отвлекался как мог.—?Ты всё время всё скрываешь.—?А нахуя мне базарить про то, что я ем? —?Джейсон по-прежнему хмурился. —?Главное, что я ем, а что именно?— неважно.—?Только снэки? —?не отставал я. —?Ты ешь только снэки? Поэтому такой худой?—?Блять,?— пробормотал раздражённо Джейсон. Я, приглядевшись к нему, вдруг заметил, в тусклом освещении, что на щеках его играет лёгкий румянец.Он покраснел. Чёртов Джейсон Барнес покраснел, и покраснел он из-за меня!Событие, блять, века.Что его так смущает?—?Не тебе шутить про худобу, тебе не кажется?Я, по-прежнему удивлённый смущением Джейсона, часто заморгал, глядя на него, и тот, заметив моё пристальное внимание, нахмурился, отвёл взгляд и, чуть погодя, вернулся к закипающему чайнику.—?Верно,?— пробормотал я рассеянно, не понимая, что только сейчас произошло. —?Но я просто шутил. Ты можешь есть что угодно, это… —?я потёр ноющие глаза,?— это я просто. Как всегда. Не обращай внимания.Джейсон повернул голову, взглянув на меня, а потом неловко поджал губы (да что с ним такое в последнее время?) и бросил:—?У тебя нормально всё?Я флегматично пожал плечами, уставившись на небольшое засохшее пятно кофе на столе и зарывшись пальцами в дреды. Глаза у меня болели; травка то облегчала мне состояние, то наоборот угнетала, и я даже не успевал поражаться тому, как быстро у меня сменяется настроение.Он даже не позволил мне сказать, внезапно подумал я. Он даже не позволил мне и слово вставить. Он не хотел ни черта слушать, потому что заведомо знал о моих чувствах и его не привлекала перспектива выслушивать мои сбивчивые признания. Он ни черта не хотел. Я думал, что обидел его, а на самом деле он просто сошёлся с Робом и ему было неудобно передо мной за то, что у нас случилась вся эта херня.Какого чёрта он меня не оттолкнул? Жалел? Боялся, что я сломаюсь? Почему он позволил мне целовать его? Зачем? Он даже не коснулся меня, он просто позволил. Я был жалким для него, и он просто не хотел расстраивать меня?— слишком похоже на доброго Майка. Аж тошнит. К чему, блять, приведёт его эта доброта? Если бы я попросил его подрочить мне, он бы сделал это из жалости? Просто потому, что не захотел сделать мне больно? Кто, блять, делает так вообще? О чём мы могли с ним говорить, если он был с Робом, зачем он обещал мне, что выслушает, если у него был Роберт, зачем он вообще целовал-трогал-улыбался-обнимал-заботился-тысячу-других-ненавистных-мною-вещей, если в итоге у него всё равно есть этот чёртов Роберт?! Почему нельзя было обрубить всё, что было, если у него были отношения, и он держался за них? Зачем он вообще все эти месяцы делал эту хрень, если он постоянно возвращался к Роберту и страдал от их тысячных перерывов и ссор? Зачем ему я, если он так любил этого Роберта? К чему была вся эта чертовщина, или я снова, блять, где-то проебался и всё не так понял? Или я снова напридумывал себе кучу ненастоящих вещей и чувств, и в итоге реальность снова ударила меня по лицу? Насколько, получается, искажённо я видел мир?Я бы смог с этим справиться, если бы у меня и до этого была твёрдая эмоциональная почва. Я бы смог. Но я не мог. У меня не было никакой почвы, я болтался, барахтался в воде и едва выживал, потому что в груди, сердце и душе у меня было шатко: я едва держался, мне было плохо, и я цеплялся за Майка как за спасательный круг, и теперь, когда все мои трепетные мысли о нём горчили на языке, я просто не знал, что делать. Дома меня везде преследовали воспоминания об отце, от универа тошнило, друзей не хотелось видеть и вообще в принципе ничего не хотелось.Именно поэтому я пошёл к Джейсону. Мне нужен был кто-то, кто не напоминал мне об отце или Майке. Кто-то, у кого есть травка и кто может поговорить со мной о вещах, не связанных с моей болью и виной. Кто-то, кто не будет задавать дурацкие вопросы.—?На, держи,?— Барнес поставил передо мной кружку, над которой поднимался пар.—?Спасибо,?— я часто заморгал, пытаясь смахнуть слёзы. Джейсон, похоже, всё равно заметил, но к моему великому счастью, ничего не спросил.Я обвил руками кружку, грея озябшие пальцы о горячую керамику, и поёжился от мурашек, пробежавших по спине.—?Я не покажусь совсем наглецом, если попрошу кое-что ещё, Джей?—?Валяй.—?Можно мне у тебя переночевать?***—?Что это?Я с интересом оглядел кассету с мутным изображением гитар и какого-то человека. Джейсон, увидев, что я копаюсь в его вещах, раздражённо выдохнул и выхватил у меня из рук кассету.—?Не трогай, это моё.—?Но что это?—?Группа, которую я слушаю.—?Чё ты тогда так скрываешься? —?фыркнул я. —?Если это просто группа.—?Не хочу, чтобы кто-то ещё о ней знал.—?Пафосно пиздец, Джей. Не знал, что ты такой.—?С тобой один день проведёшь, сразу всякой хренью заразишься.—?То есть, по-твоему, я пафосный?—?По-моему.Я издал звук, похожий на раздражённое пренебрежение, и потянулся за второй кассетой. Джейсон раскуривал сигарету, зачем-то копаясь в тумбе в поисках чего-то, поэтому и не видел, что я снова копаюсь в его вещах.Stone Temple Pilots, Metallica, U2, Def Leppard… О, No Sun Today. Наш альбомчик. Он хранит кассету?—?Ты взял у Сэм кассету с нашим альбомом? —?с улыбкой поинтересовался я у него. Джейсон поднял на меня голову и снова раздражённо вздохнул: видимо, я его достал.—?Опять ты копаешься.—?Ну это же всего лишь кассеты.—?Это мои кассеты, Беннингтон, и они не всего лишь.—?Тебе… —?я, не слушая его ворчания, продолжил,?— тебе нравится наша музыка?—?Ну, раз уж я всё ещё в группе, можно сделать очевидный вывод.—?Не-а,?— качнул головой я. —?Джонатану вообще похуй. Он записывает свои партии и радуется, что ему дают девушки, и всё. Он даже не вслушивается в мои стихи, ему насрать. А Шон… Шон сам пишет, но я тоже не уверен, что он считает меня ценным.—?Вообще-то,?— нахмурился Джейсон. —?Это ты лицо группы.—?Ты хоть видел запись с выступлений на концерте?—?Как-то не люблю на себя дрочить, знаешь.—?Их снимает Крис,?— закатил глаза я. —?Ну, ты помнишь его, он друган Шона.—?Ну.—?И практически весь концерт он снимает либо тебя, либо Джонатана, либо Шона. Он меня ненавидит, я практически не в кадре,?— Джейсон посмотрел на меня, и я, поджав губы, бросил:?— Нихуя я не лицо в группе, Джей. Если я уйду, всем будет насрать. Вы либо распадётесь, либо возьмёте кого-нибудь ещё.—?С чего ты решил, что всем будет насрать?—?Потому что я это вижу? —?я пожал плечами, стараясь не выглядеть задетым. —?Всем всё равно. Когда я умру, никто и не спохватится.Джейсон смотрел на меня несколько секунд, в глазах его читалось насторожённое подозрение, а потом он опустил взгляд на кассету в моей руке и негромко произнёс:—?Мне нравится твоя музыка.—?Она наша.—?Нет, она твоя, Честер,?— я удивлённо распахнул глаза, потому что он… он что, назвал меня по имени? Впервые за почти пять лет? Серьёзно? —?Это ты всё делаешь. Без тебя не было бы так круто.—?Ты так считаешь?—?Конечно,?— кивнул Джейсон, выглядя искренним и спокойным. —?Мне нравится твой голос. Это ты музыкант у нас в группе. Не Шон, не Джонатан, не я. У тебя есть будущее в этом, а у нас вряд ли.Я опустил глаза, немного растроганный. От Джейсона я никогда не слышал ничего подобного. Да вообще?— я не ждал от него поддержки или хоть намёка на неё, а ведь в итоге именно он оказался тем, кто послал мне голосовое сообщение с беспокойствами. В своей манере, конечно, но всё-таки. Мне никто не звонил из той моей компашки. Вполне возможно, что они просто не знали, но скорее всего, им просто было всё равно.А Джейсон откликнулся.Если бы мне пару лет назад сказали бы, что он будет своеобразной поддержкой для меня в трудную минуту, я бы фыркнул и подумал, что мне говорят о ком угодно, но только не о Джейсоне.Абсолютно странный год. В нём произошло слишком много, и я даже не знал, хорошо это или плохо.Уже не знал.Я поднял взгляд и, дабы скрыть смущение, пробормотал:—?Ты назвал меня по имени.—?М?—?Ты назвал меня Честером,?— с лёгкой улыбкой повторил я. —?Ты никогда меня так не называл.—?Ну, ты же меня Джеем называешь,?— пожал плечами Барнес.—?Это другое, я всегда тебя так называл. А ты бросался только фамилиями.—?Ой, блять, чувак…—?Но я всё равно рад,?— перебил его я. —?Спасибо, Джей.Барнес смотрел на меня несколько секунд, я не совсем понял выражение его лица, но потом он будто бы смягчился, и уголок его губы дёрнулся вверх.—?Поставь что-нибудь,?— махнул он рукой. —?На свой вкус. Мне всё равно что.—?Так значит, ты даёшь мне доступ к своим кассетам? —?усмехнулся я. —?Серьёзно? Позволил мне такую честь?—?Завались,?— со смешком бросил Джейсон и пошёл в сторону выхода.Я остановил свой выбор на U2, но потом, очнувшись, окликнул уходящего Барнеса.—?Джей?—?М?—?У тебя есть… —?я прикусил губу,?— у тебя есть кокаин или что-нибудь такое?—?Тебе травки не хватает, что ли?—?Травка не действует,?— пробормотал я. —?Мне нужно что-нибудь тяжелее.—?Ты же трезвенник,?— нахмурился Барнес, глядя на меня с ещё большим подозрением. Я, стараясь не нервничать, погладил пальцем пластмассовую поверхность кассеты.—?Сейчас я не могу им быть,?— тихо ответил я. —?У меня голова кругом идёт, а травка вообще перестала хоть что-либо давать.Я видел, что Джейсона напрягли мои слова, но потом он, помешкавшись, всё-таки кивнул.—?Ладно. Попробую тебе достать сегодня.Он развернулся и ушёл, и я бросил ему вслед практически неслышное ?спасибо?.Может, хоть эта ерунда поможет мне отвлечься?***Майк звонил мне все эти дни. Каждый раз, когда он звонил или писал смс, мне хотелось швырнуть телефон в стену?— настолько я был зол. Мне не хотелось ни слышать ничего от него, ни видеть и… Я думал о нём очень часто, наверное, чаще, чем вообще возможно, и в основном эти мысли были довольно злыми и уставшими, но мне по-прежнему не хотелось с ним разговаривать.Майк не понимал, что происходит, и это злило ещё больше. Он написал очень много сообщений и говорил, что приходил к моему дому. Волновался. Звонил ещё больше. А я не понимал?— нахуя я ему? Почему нельзя было просто оставить меня в покое? Я так много просил?Я достаточно получил. После того, как мы пересекли черту, общаться с ним как с другом я уже не мог. Раньше я мог забить на свои чувства, но сейчас, после всего этого, я был не в состоянии хоть мало-мальски относиться к нему платонически. Снова притворяться, снова смотреть на целующуюся парочку, снова убеждать себя в том, что я всё напридумывал. Я просто… просто… у меня не было сил на это. Я был истощён, и меня всё достало. Я не хотел ни черта.Прошла, может, неделя. Может, меньше. За это время я успел вынюхать пять дорожек и почти всё время был под кайфом. У меня не было никого, кто бы мог осудить, не было никого, кто бы сказал, что я похерю таким образом свою жизнь и здоровье; я не чувствовал никаких угрызений совести, курил, писал всякую ерунду в блокноте, отдалённо напоминающую стихи на будущую песню, часто злился и смеялся с Джейсоном над очередной наркоманской ерундой. Я совсем позабыл, что значит быть очень под кайфом: ты смеёшься и смеёшься без причины, а в следующую секунду тебя может выбесить маленькая деталь, и ты вспыхиваешь, словно спичка. Пассивная агрессия сменяется смехом, смех сменяется яростью, ярость?— безразличием, безразличие?— приливом энергии, прилив энергии?— раздражённой усталостью, а потом ты отрубаешься и спишь до утра.А утром вынюхиваешь ещё.Я по-прежнему считал, что контролирую ситуацию и могу в любой момент прекратить принимать, но каким-то чувством понимал, что немного, совсем чуть-чуть, теряю эту хватку. Это было практически незаметно, но я, как очень опытный во всей этой наркоманской херне, чувствовал, что моё отвратительное моральное состояние уменьшает мою хватку над собой. Раньше я контролировал процесс: принимал две таблетки экстази в неделю, курил небольшое количество травки, большую часть покрывал алкоголем и, в принципе, всё и так было норм. Иногда я вообще не принимал: ни травку, ни экстази, потому что был больше сосредоточен на Майке, и мне не нужны были острые ощущения?— он всё восполнял. Не то чтобы я считал, что любовь?— это острые ощущения, но я всё равно после общения с Майком всегда чувствовал себя немного шатающимся. Это было светлое, яркое чувство, и оно, несмотря на всю свою сумасшедшую силу, всё равно ощущалось как что-то очень трезвое.А сейчас я немного терял хватку над собой. Где-то на краю сознания у меня билась тонкая тревожная мысль об этом, но я, из-за всей своей злости и ежедневной разбитости, был слишком слаб, чтобы хоть что-нибудь с этим сделать.По крайней мере, я знал, что на кокаине долго не просидишь, потому что через две недели употребления он перестаёт давать должный эффект. Я опирался на это. Когда он перестанет действовать, тогда я и собирался бросить.Конечно, отходняк будет опять стрёмный, но это было последней вещью, о которой я думал.Сейчас я просто хотел отключить свой мозг.—?Не многовато в последнее время, Честер? —?я поднял голову и встретился с настороженным взглядом Джейсона. В руке у него был косяк, наполовину выкуренный и дымящийся, но тёмные глаза его, глубокие и отдающие влажноватым блеском, смотрели почему-то трезво.—?Многовато чего?—?Кокаина. Ты очень много вынюхал за неделю.—?Нормально,?— вяло отвязался я. —?Я контролирую ситуацию.—?Не похоже, что ты контролируешь.Я стиснул зубы и исподлобья взглянул на Джейсона. Тот выглядел уверенным и даже на секунду не дрогнул перед моим раздражением, и я произнёс:—?Не похоже, что ты знаешь меня достаточно хорошо для каких-то выводов.—?Ты так только из-за отца страдаешь или ещё есть какая-то причина?—?Мне не нужна причина, чтобы нюхать.—?Опять враньё.—?С каких пор ты вдруг такой проницательный? —?раздражённо выпалил я. Кокаин действовал угнетающе.—?Я всегда всё видел,?— не колеблясь, ответил Джейсон. Я нахмурился, и он продолжил:?— Я видел все твои обиды, так что мне не сложно сейчас понять, что здесь дело не только в отце.—?Обиды? —?с сомнением повторил я, всеми силами пытаясь перевести тему разговора. Меня напрягала решимость Барнеса.—?Когда Шон не оценил твой стих,?— начал он. —?Тысячу раз такое было. Ты вкладывался, а он вёл себя как бездушное дерьмо,?— я стиснул зубы и опустил глаза. —?Или тогда, когда компашка Шона наговорила дерьма твоему этому другу и даже не удосужилась извиниться. А Шону опять было похуй. Ещё перечислить?—?Не надо,?— тихо произнёс я.—?Поэтому не надо тут насмехаться над моими попытками помочь,?— довольно грубо бросил Джейсон, но я посчитал, что это довольно справедливо. —?Я вообще эту хуйню не люблю и ненавижу кому-либо помогать, так что давай ты просто упростишь нам обоим жизнь?—?Если ты ненавидишь помогать, можешь этого и не делать.—?Честер, блять,?— сколько раз он уже назвал меня по имени? —?Если ты не понял, я спрашиваю только то, что меня интересует. Я никогда не спрашиваю то, на что мне похуй. Я не люблю формальности, не люблю вежливость и прелюдии. Если мне что-то не нравится, я посылаю всё нахуй и не заморачиваюсь. А если я спрашиваю, если задаю какие-то вопросы, значит, мне важно, я хочу знать ответ,?— говорил он резко, почти швырял фразами, и я слышал в его голосе раздражение, перемешанное с чем-то… с чем-то, чего я не мог понять.Джейсон всегда был таким. Говорил только то, что думал. Брал только то, что надо. Отвечал только на то, на что считал нужным. В открытую показывал своё пренебрежение, отвечал грубо и резко, когда его что-то раздражало. Он говорил мало, но когда говорил?— делал это по делу.Наверное, я всегда хотел быть похожим на него. Не на Шона, не на Джонатана, а именно на него. Он был тем, кто относился ко мне снисходительно и с пренебрежением, но я, сколько себя помню, всегда трепетно прислушивался к его мнению, боясь, что буду недостаточно хорошим для того, чтобы общаться с ним. Я не понимал, чем он заслужил моё такое отношение к нему, да и в последнее время многое поменялось, но вот это странное чувство трепета, уважения и восхищения отдалённо напоминало мне…—?Ты прав,?— бросил я, отгоняя мысли. —?Отец?— не единственная причина.—?Дай угадаю,?— начал Джейсон. —?Этот твой друг из универа?—?Майк,?— тихо произнёс я.—?Майк,?— повторил следом за мной Барнес, не выглядя особо впечатлённым. —?Окей. И что?—?Ничего,?— небрежно бросил я, медленно моргая из-за принятого мною экстази. —?Просто.—?Просто.—?М-хм.—?У вас типа что-то произошло?Я поморщился и, потерев ладонью лоб, устало выдохнул.—?Не знаю,?— пробормотал я с совершенно подавленным видом. —?Я не знаю.—?И… —?Джейсон осторожно затушил косяк о пепельницу. —?И ты типа что-то к нему чувствуешь?Я не ответил, сверля взглядом свои сцепленные пальцы, и Джейсон, так и не дождавшись от меня ответа, кивнул и выдохнул:—?Понятно.Я снова промолчал, и Барнес, с секунду раздумывая о чём-то, снова выдохнул и потянулся в карман за пачкой сигарет.—?И кто из нас теперь мешает всё подряд? —?усмехнулся я, и Джейсон, бросив на меня взгляд из-под опущенных ресниц, промолчал. Он сжал губами сигарету, щёлкнул зажигалкой, по привычке закрывая весь процесс ладонью, а потом качнул головой и бросил:—?Мне разницы нет.Казалось, он был таким же, каким был до этого, но я всё равно почувствовал, как в нём что-то поменялось. Я уже собрался спросить, что случилось, но именно в этот момент в кармане завибрировал телефон, и я еле подавил желание закатить глаза.Скорее всего, опять Майк.Когда я достал телефон, мне даже не надо было удивляться. Это действительно был Шинода. Я стиснул зубы, с упрямым выражением лица уставившись на экран, и Джейсон вдруг произнёс:—?Ответь.—?Зачем? —?фыркнул я.—?Ты ж из-за него тут сидишь и паришься,?— прозвучало немного резко. —?Ответь. Иначе он не перестанет звонить.Я устало вздохнул и, чуть погодя, всё-таки поднялся с места и вышел из комнаты.Ладно. Что ж. Действительно, надо всё разъяснить здесь и сейчас.—?Слушаю.—?Честер! —?меня буквально оглушило голосом Майка. Я поморщился и отнял трубку от уха. —?Честер, чёрт возьми, я так волновался. Что случилось? Почему ты не отвечал?—?Ты лучше скажи, зачем звонишь,?— бросил я.—?Я… —?Майк запнулся. —?Я… я волнуюсь.—?Я в порядке,?— я попытался сказать это как можно внятнее, потому что наркотики слегка расшатали меня. —?Это всё, или ещё что-то?Шинода, похоже, был очень удивлён моему радужному приёму. Он замолчал на несколько секунд, а потом несмело прочистил горло и произнёс:—?Ты же… ты же сам хотел поговорить.—?Больше не хочу,?— пожал плечами я, буквально прилагая титанические усилия, чтобы не чувствовать боль из-за своих же слов.Майк снова помолчал, наверняка вообще не зная, как реагировать на такого меня.—?Ты… ты обиделся, да? —?предположил он. —?Что я был грубым тогда, да? Извини, я не хотел…—?Не надо, блять, извиняться за такую хрень,?— бросил я. —?Не надо вообще ничего… не надо ничего говорить,?— я стиснул зубы. —?Я не хочу ни черта слушать.—?Чез…—?Я жалею, ясно? —?выпалил я с дрожью. Прозвучало практически отчаянно. —?Я жалею о том случае. Это было всё… это всё было хуёво. Не надо говорить об этом, окей? Давай просто… —?у меня защипало в глазах,?— давай просто забудем.—?Забудем? —?слабым голосом переспросил Майк.—?Да,?— едва выдавил из себя я, сжимая телефон в руке так, что у меня начали болеть пальцы. —?Забудем.—?Но… —?беспомощно начал Майк. —?Но Джо сказал…—?Неважно, что он сказал, ладно? —?резко перебил его я. —?Что бы он ни сказал, это неправда.Как и то, что он сказал мне.—?Он ничего не сказал, он просто попросил меня позвонить тебе,?— произнёс Шинода. —?Я думал…—?Не надо ни черта думать.Майк снова помолчал, а потом едва слышно произнёс: ?Ладно?.—?Как… —?он прочистил горло. —?Как ты?—?Справляюсь,?— бросил я.—?Тебе ничего…—?Мне ничего не нужно,?— мне так хотелось добавить жёсткое ?от тебя?, но я сдержался. Возможно, Майк и сам услышал это окончание фразы в моём тоне. —?Ты можешь вернуться к своим делам.—?Извини, что не был с тобой, я просто… —?Майк тяжело вздохнул,?— у Роба были проблемы, и мне нужно было помочь ему…—?Ага.—?Ты ведь понимаешь, что я не мог иначе?—?Ага.—?Честер!Я промолчал, и тот досадливо выпалил:—?Я же не могу вечно за тобой приглядывать!—?А кто тебя просил об этом? —?вспыхнул я, чувствуя, как в груди сжимается обжигающий холод. —?Я тебя не просил нянчиться со мной, я не ребёнок, я в состоянии сам за собой приглядеть, по-твоему, я такой беспомощный? —?я едва сдерживался, чтобы не сорваться на крик, потому что в груди кипела ярость, и я буквально ощущал, как она разгоняет кровь по жилам всё быстрее. —?По-твоему, я блядский ребёнок, который обиделся из-за того, что ему не уделили внимание? По-твоему, всё это из-за тебя, блять?!—?Тогда почему ты так себя ведёшь?!—?Как?—?Как ребёнок! —?резко отозвался Майк. —?Я ни черта тебе не обещал, я ничего тебе не давал, никаких клятв, так почему ты ведёшь себя так, будто я наобещал тебе чёртову гору? Ты сам всё сказал, ты сам сказал, что ни в ком не нуждаешься, а потом злишься из-за того, что я провёл время, как бы, знаешь, со своим официальным парнем! Ты ведёшь себя как ревнивый ребёнок.—?Ты, блять, издеваешься? —?мне не хватало воздуха, и я уже в тысячный раз пожалел, что поднял трубку. —?Ты, блять, издеваешься? —?голос мой был хриплым, воздух вырывался из груди со свистом. В глазах стояли слёзы. —?По-твоему, весь мир крутится вокруг тебя? Ни черта,?— я качнул головой. —?Не надо давать мне оправдания, которые мне нахрен не сдались. Не надо обзывать меня ребёнком, потому что ты ни черта не знаешь. Проводи время с бойфрендом, господи, хоть на голове стой, мне всё равно, ладно? —?я буквально дрожал. От всего подряд. И голос мой тоже. —?Не надо, блять, делать вид, что ты хоть что-то знаешь, потому что знаешь ты ровно нихуя!..Майк на том конце замолчал. Я слышал только его свистящее дыхание, щекотавшее ухо. Зажмурившись, я вытер выступившие слёзы и глухо бросил:—?Оставь меня в покое, Майк. Я не хочу ни с кем общаться и с тобой в том числе.—?Чез…—?Я внятно попросил,?— бросил я устало. —?Оставь меня в покое, пожалуйста.Мне казалось, нервов у меня больше не осталось.—?Честер, я…—?Пока,?— я сбросил вызов и, прикусив дрожащую губу, снова зажмурился.Блять.Блять-блять-блять, чёрт!Почему я старался причинить боль ему, но чувствовалось всё это так, будто я причинял её себе?***—?Это перестало работать.Джейсон поднял голову, недоумённо взглянув на меня, и я раздражённо дёрнул плечом.—?Кокс больше не действует.—?Неудивительно,?— флегматично отозвался он. —?Ты уже столько дней принимаешь, конечно же он теряет свой эффект.Я застонал и уронил голову на руки.—?Блять.Мы посидели в тишине несколько секунд, а потом я поднял голову и посмотрел на Барнеса.—?Джей…—?Даже не смей меня ввязывать в это.—?Джей, ну пожалуйста…—?Сейчас то самое время, Беннингтон, когда стоит остановиться. Пора возвращаться в состояние трезвенника.—?Я не хочу никуда возвращаться,?— немного раздражённо произнёс я. —?Я не хочу вообще никуда возвращаться, у тебя нет выбора.—?Я не буду звонить и брать что-то ещё более сильное, потому что ты знаешь, что идёт после всяких ЛСД и кокаина.Мне было буквально физически плохо. Только что я вынюхал дорожку, но эффекта не последовало ни через пять, ни через десять минут, а мне было очень нужно, буквально невыносимо. У меня немел язык и болели глаза, и я хотел отвлечься от раздражающих мыслей, а наркотики были единственным вариантом.Всё остальное перестало действовать.—?Джей…—?Я сказал нет, значит нет. У тебя плохо со слухом?Я посмотрел на Джейсона, облизывая пересохшие губы, пока тот что-то чиркал у себя в тетради. Я не понимал, как он терпит такое дерьмо, как я, потому что дерьмом я реально был, а Джейсон вообще не любил что-либо терпеть. Раньше, если я раздражал его хоть на одну миллисекунду, он сразу же об этом меня уведомлял, а сейчас он просто спокойно говорил со мной, либо лениво огрызался.Возможно, это можно считать высшим признанием со стороны Барнеса. Он сказал мне много хорошего. Он вообще был странным, по правде, и я не знал, как объяснить причину такого поведения.Может, я был важным для него? Может, я что-то значил?Стоит проверить.Господи, каким же дерьмом я становлюсь, когда обдолбываюсь! Меня нужно изолировать от общества…А лучше будет, если меня изолируют от себя самого.—?Джей.—?Что.Я склонил голову, наклоняясь ближе, и рассеянно поинтересовался:—?Ты считаешь меня симпатичным?Джейсон резко поднял на меня взгляд, его тёмные глаза смотрели настороженно, и я, выдав смешок, растянул губы в улыбке. Он сидел на полу, опираясь спиной о кровать, а я лежал на ней, и сейчас, когда я приблизился к Барнесу, лица наши оказались довольно близко.—?А ты говоришь, что кокаин не действует,?— фыркнул Джейсон и снова вернулся к блокноту, игнорируя факт того, что я был слишком близко.—?Мне кажется, что считаешь,?— так же рассеянно продолжил я. —?Ты сказал, что у меня смазливая мордашка.—?С каких пор это считается комплиментом.—?Не прикидывайся,?— улыбнулся я. —?Ты сказал, что я нормальный со своей ?смазливой мордашкой?. Только не говори, что не помнишь!Барнес пожевал губу, не отрываясь от блокнота, а потом качнул головой.—?Дже-е-ей.—?Да помню я, отстань.—?Значит, всё-таки считаешь.—?Зачем тебе это вообще?—?Ну, надо.Джейсон издал страдальческий вздох и, взглянув на меня, чуть вздрогнул?— кажется, я конкретно так нарушил его личное пространство.—?А вот я честно признаю,?— тихо произнёс я. Из-за кокаина меня немного развязало, поэтому я был раскрепощённым и не боялся. —?Я считаю тебя красивым чуваком.Впрочем, можно было бы и без ?чувака? обойтись.Джейсон нахмурился, по-прежнему настороженно глядя на меня, и я, помедлив секунду, подался вперёд и неловко чмокнул его в уголок губы. И так большие глаза Джейсона стали похожи на два тёмных блюдца, и я, фыркнув, беспечно вернулся в исходное положение.—?Ты что, настолько под кайфом? —?через пару секунд послышалось довольно резкое.—?Я знаю, что делаю,?— произнёс я. —?Я и под кайфом, и одновременно знаю, что делаю.—?Это не смешно.—?Только не говори, что ты был против.—?Беннингтон…—?Мне нужно что-то посильнее,?— выпалил я, морщась. В голове был полный бардак, и я не очень хорошо соображал. —?Мне очень сильно нужно, я схожу с ума. Шон сейчас свободен?—?Да,?— растерянно ответил Джейсон, всё ещё находясь в шоке от моего недавнего поступка. —?Зачем ты…—?Закажу себе кое-что посильнее.Барнес с насторожённостью понаблюдал, как я расстёгиваю ремень на джинсах и вытаскиваю его из петель, а потом глаза его расширились.—?Беннингтон, блять, ты не можешь…—?Могу. Ещё как.Я, всеми силами стараясь отвлечься от дерьма в своей голове, погладил пальцами ремень и, нащупав в кармане телефон, быстро набрал номер Шона. Пока дозванивался, успел перевязать руку ремнём и откинуть голову назад.Я падал.Я падал, и никто не в силах был меня остановить.