Глава 4. Эдемский сад (1/2)

В квартире Кларетты Флауэр раздался очередной телефонный звонок.- Я отвечу, - безапелляционным тоном сказала Кларетта и поднялась, чтобы снять трубку.- Дейзи? – подозрительно тихо прозвучало в трубке.- Нет, это её свекровь, - сухо ответила Кларетта. – Если вам нужно что-нибудь сказать Дейзи, оставьте сообщение мне, и я его передам.В трубке послышались прерывистые вздохи.- Кларетта… Это Бернардо. Вы ведь помните меня? Я друг Кеннета, мы работали вместе в участке…Женщина чуть смягчилась.- Да, Бернардо, я помню тебя. Прошу не обращать внимания на мой тон. После похорон Кеннета сюда стало звонить слишком много людей, и далеко не со всеми из них было приятно разговаривать.- Я понимаю… - Бернардо замялся. – Но я звоню исключительно по важному поводу. Дело в том, что… ох, простите, я не знаю, как и сказать.- Говори без излишних предисловий.- Неподалеку от железнодорожной станции, ближе к лесу, была обнаружена машина, и в ней – два обгоревших трупа. Предположительно молодая девушка и мужчина средних лет. Мужчина уже был опознан – это пропавший кузен одного из погибших в перестрелку в ту злополучную ночь. А девушка…- Мне нужно приехать на опознание? – поняв, чем закончится предложение, произнесла Кларетта. Она слегка побледнела.- Я не хотел беспокоить вас. Ваш возраст и нынешнее душевное состояние… Знаю, Дейзи сейчас ничуть не лучше, но…

- Какого черта ты несешь, Бернардо? Я в состоянии сама приехать и принять участие в опознании внучки. И если ты подашь хотя бы еще один намек на то, что я стара и беспомощна, то тебе не поздоровится.

- Хорошо, хорошо! Главное – приезжайте быстрее. Это очень важно.- Ты говоришь мне о том, что это важно? Просто заткнись. Хотя нет, вначале продиктуй мне адрес, а затем можешь заткнуться навсегда.Кларетта повесила трубку и еще сильнее помрачнела.- Вам не нужно там быть. Я сама поеду, - раздался за ее спиной голос невестки.- А кто сказал, что меня в данный момент интересует твое мнение? – Кларетта поднялась, чтобы дойти до шкафа и достать верхнюю одежду. – Оставайся с дочерью. Я пережила смерть мужа и сына, так что к еще одной отнесусь спокойно.- Не говорите так! – вспылила Дейзи. – Вы не знаете наверняка, чье это тело! Никто не даст стопроцентной гарантии, что это Эмили. И я, пока сама не увижу её мертвой, не поверю в её смерть.- Оставайся с Руби. Вот кому ты сейчас нужна. А я справлюсь со всеми остальными делами. И не смей повышать голос.- После смерти Кеннета с вами стало жить совсем невыносимо! – вскричала Дейзи. – Мы собираемся переезжать обратно в нашу квартиру, и вот это действительно не обсуждается.

- И чего ты этим добьешься? – безразлично отозвалась Кларетта. – Запрешься в своей раковине вместе с дочерью и ей также не дашь житья? Жизнь продолжается, Дейзи.

- Вы так говорите об этом, будто это не ваш сын умер и оставил нас одних! Как можно проявлять такое бездушие? И так равнодушно говорить об Эмили, будто она уже мертва!- Успокойся, Дейзи. Лучше продолжай пить тот настой, который я заваривала специально для тебя. И просто сиди здесь. Я вернусь через пару часов как максимум. И чтобы здесь все было по-прежнему.

- Моя бедная дочь пропала по вине тех же, кто убил Кеннета, я не сомневаюсь в этом. Но они не могли с ней так просто покончить. Глупости какие! Разве такое возможно? Кларетта… Кларетта!Дейзи побежала за ней, но входная дверь уже захлопнулась. Женщина беспомощно опустилась на пол и вновь зарыдала. Выглядывая из своей комнаты, за матерью, трясущейся и всхлипывающей на холодном полу, наблюдала Руби, взъерошенная и бледная.

***- Их обнаружили рабочие. Автомобиль горел в стороне от станции, но это было настолько яркое зрелище, что оно не могло остаться незамеченным. Когда они подоспели к месту и вызвали полицию, все уже было кончено. Трупы, замурованные в машине, обгорели, но остались в таком виде, что их можно опознать, правда… их лица обезображены. По оторванным номерам, обнаруженным неподалеку, был опознан владелец автомобиля - соответственно, погибший. Кто он, вы уже знаете.- Только после того, как вы узнали о нем, пришло предположение о том, что погибшей могла быть моя внучка?

- Да, - признался полицейский.Вместе с ним Кларетта вошла в морг. Там её уже поджидал мужчина в белом халате и маске, стоявший над столом, на котором сквозь простынь узнавались очертания человеческого тела.

- Я – доктор Лестер, - кивнул женщине патологоанатом. – А зрелище столь ужасно, что, не будь у нас столько сомнений по поводу погибшей, мы бы не осмелились позвать вас на опознание.

- Давайте уже покончим с этим, - сухо сказала Кларетта и приблизилась к столу.Доктор еще раз взглянул на неё. Его глаза, бывшие бесстрастными в тот момент, когда Кларетта только вошла, слегка потемнели. Он молча откинул простынь.Кларетта с непроницаемым выражением лица разглядывала обгоревшее тело, одетое в пальто, которое она узнала сразу, поскольку сама же и выбирала его в магазине около года назад. Для Эмили. Под пальто скрывалось темное закрытое платье, показавшееся женщине траурным.

Будто девушка заранее была готова к собственному погребению.А следом глаза женщины поднялись к шее девушки. И там, вросшая в мясо, виднелась цепочка с оправленным полудрагоценным камушком. Это также был подарок любящей бабушки внучке на шестнадцатилетие.И, наконец, Кларетта вгляделась в изувеченное лицо, обрамленное темными волосами, спускавшимися ниже плеч. Эмили давно отращивала стрижку, и сейчас на эти местами повылезшие длинные волосы было больно смотреть.

- Я узнала вещи, принадлежащие ей, - негромко произнесла Кларетта. – Но в изуродованной девушке не могу узнать мою внучку. Её лицо… оно пропало.

- Да, оно ведь обезображено. Но что вы скажете об облике в целом? – осторожно спросил доктор.- Что эта девушка похожа на Эмили, и на ней её вещи.

- Значит, уже не может быть сомнений, - сказал полицейский за её спиной.- Видимо, не может, - уже безучастно проговорила Кларетта.

- Вы точно опознаёте внучку? – на всякий случай решил уточнить доктор.- Я сказала все, что вам необходимо было услышать, - совсем тихо уже сказала Кларетта и, повернувшись к столу спиной, неспешно направилась в сторону выхода. Затем уже у двери остановилась, и, развернувшись, добавила:- О захоронении позаботьтесь сами, прошу вас.Доктор и полицейский обеспокоенно воззрились на неё.- С вами всё в порядке, миссис Флауэр?Кларетта вышла, оставив их без ответа.***Ранее***- Говоришь, и ?сам дьявол не достанет?? Любопытная ирония, - горько усмехнулась Эмили, глядя на вывеску заведения, к которому они с Тони подъехали уже поздно вечером, когда город вновь накрыла темнота. – ?Эдемский сад?. Место, которое так легко спутать с раем, не так ли?- Ты вряд ли по-настоящему оценишь всю прелесть этого сравнения, - хмыкнул Тони, взглянув на подопечную, и зашагал к двери невысокого здания, втиснутого между двумя другими, над которой красовалась мигающая красноватая вывеска.

- Место не такое уж и безлюдное. И, оглядываясь назад, я замечаю огоньки ненавистного мне китайского квартала. Я доверяю тебе, но поездка вдоль этого района последние несколько минут нашего пути вызвала у меня чувство, будто я добровольно еду на место преступления закладывать себя копам или кому похуже.- Кончай треп, и пошли, - кратко отозвался на излияния девушки Тони.- Господи Иисусе. На этих стенах и кишки смотрелись бы в тысячу раз приятнее, - сморщив лоб, протянула Эмили, когда они, минуя охранника, дружелюбно пожавшего руку её спутнику, уже вошли внутрь, в парадный холл для гостей. Все пространство вокруг было обито малиновым бархатом, придававшим обстановке особенный внешний вид. Слегка разбавляла ?засилие? цвета стоящая по углам раскидистая экзотическая зелень в массивных горшках. Путь прямо заканчивался плотной деревянной дверью, которая была слегка приоткрыта. До слуха девушки уже едва доносилась музыка, и она содрогалась от предстоящего зрелища. ?Розовый? холл поверг её в полнейшее уныние.

Тони заставил девушку надеть платье темно-синего цвета, которое купил сам, пока она коротала пасмурный зимний день вукрытии. Наряд сидел на фигуре Эмили не совсем так, как ей бы хотелось, будучи слегка тесноватым в груди, но, по крайней мере, платье было относительно закрытым и почти не вызывающим. И всё же Эмили почувствовала себя неуютно, сняв своё наспех залатанное пальто. Лучше бы в нём она сейчас предстала перед незнакомцами в этом логове разврата.- Еще не поздно взять билет на поезд, детка.Когда они подошли к двери, Тони отворил ее и вначале галантно пропустил внутрь Эмили, а затем слегка вразвалочку вошел сам.***Первое, что бросалось в глаза любому вошедшему в это место гостю – сцена, располагавшаяся на возвышении, просторная и богато декорированная. От нее ответвлялся широкий подиум, конец пути которого венчал массивный яркий шест. Около этого самого шеста на красочном картонном фоне ночного города крутилась девушка – блондинка, накрашенная более чем вызывающе, и одетая (Эмили было даже противно об этом подумать, но теперь ей предстояло лицезреть это каждый день)в сверкающий костюм куртизанки, оставляющий открытыми длинные стройные ноги стриптизерши, загорелые плечи и выставляющий напоказ её более чем роскошное декольте.

Вокруг сцены располагалась непосредственно сама ?зона комфорта? посетителей. Место было обустроено так, что каждый мог почувствовать себя здесь как дома: роскошные кожаные диваны с подушками, лампы на столиках рядом, придающие дополнительный колорит основному освещению, мягкое ковровое покрытие, по которому можно было запросто ступать и босиком, а напоминали о названии заведения высокие изумительной красоты скульптуры, располагавшиеся по углам пространства.- Венера Милосская не имела никакого отношения к Земному Эдему, но я не удивлена тому, что ваши боссы решили с помощью искусства подчеркнуть пафосную атмосферу своих угодий, - скривившись, произнесла Эмили.Диваны для посетителей были пусты, а значит, до начала ?представления? еще оставалось время. Блондинка все еще репетировала свой выход, изгибаясь в мыслимых и немыслимых позах, от вида которых Эмили всячески отворачивалась.Вместе с Тони они подошли к бару, располагавшемуся на левой стороне заведения. У стойки уже работал бармен, методично расставлявший по полкам выпивку. На зов Тони он обернулся, и Эмили подметила про себя, что этому мужчине с приятным благородным лицом больше подошло бы руководить каким-нибудь рестораном, а не обслуживать пьяных посетителей в самом похабном заведении города.- Ты сегодня рано, - звонко отозвался бармен. – Здесь, кроме девочек, еще толком никого нет. Но я могу пока налить выпить, если хочешь.Судя по обращению к её спутнику, бармен проигнорировал присутствие Эмили и, скорее всего, принял её за одну из ?девочек?.

- Значит, Эдди еще нет на месте, - констатировал Тони. – Что ж, мы подождём. И вправду, налей пока выпить. Ты знаешь, что я люблю.- Не вопрос. А что будет твоя подружка?Эмили передёрнуло от одного вопроса. А Тони всё тем же бесстрастным голосом ответил:- Моя подружка несовершеннолетняя, и потому ей наливать нет необходимости.Бармен удивлённо повел взглядом по ним обоим.- Никогда не замечал, чтобы тебя тянуло на столь юных девиц. Но раз уж решил попробовать… впрочем, это не моё дело, - поспешно одернул себя бармен и тотчас принялся наливать заказ Тони.- А впрочем… как трахаться и дымить подобно паровозу, так она очень даже взрослая. Так что налей и девушке чего-нибудь на свое усмотрение.Эмили от возмущения раскрыла рот, но так и не сумела произнести ничего внятного и лишь ощутимо толкнула мужчину в бок. Тот хохотнул.

Ей показалось, или своей неприличной репликой он разом и заткнул за пояс бармена, и напомнил Эмили о её не самом приличном поведении сегодня утром?***- Так-так, уже приближается время праздника, а здесь до сих пор уныло, как в нищей забегаловке? Где угощения? Где девочки? Кто-нибудь в этом гадюшнике сегодня собирается работать?

Эмили обернулась в сторону говорящего и увидела у входа в зал светловолосого мужчину средних лет, гладковыбритого и в светлом дорогом костюме.- Музыку! И пора уже накрывать столы! Линда, ты либо начинаешь двигаться резче, либо уступаешь сцену более расторопной коллеге! Живее, живее! Я отдыхать пришел или работать надобстановкой этого заведения?

- Это Эдди Скарпа? – тихо спросила Эмили, не поворачиваясь к Тони.- Он самый. Не вздумай вмешиваться в наш разговор и отвечай только тогда, когда к тебе обратятся, что очень маловероятно, - предупредил тот девушку.- Слушаюсь и повинуюсь, шеф, - Эмили состроила ироничную гримасу.

Когда Тони встал и двинулся навстречу Эдди, она нехотя отставила в сторону недопитое спиртноеи последовала за спутником.

Мужчины обменялись рукопожатиями.- Выпьём вместе? – предложил Скарпа. – Или ты уже… того? Решил пораньше закончить забег и, как честный американец, провести ночь у себя дома в холостяцкой постели? – на лице мужчины появилось издевательски-довольное выражение.

- Эдди, это Эмили. Эмили, это Эдди, - лаконично представил их друг другу Тони. – Поговорим о делах?Владелец борделя моментально посерьёзнел.

- Добро пожаловать в ?Эдемский сад?, дорогуша, - мужчина сам приблизился к ней, взял её руку ипоцеловал. – Приятно с вами познакомиться. Моему заведению никогда не помешают новые кадры.- Но я не собираюсь крутиться на этой сцене в одеянии проститутки, - не выдержав, сказала Эмили.Его губы растянулись в широкой улыбке.- А я бы не отказался от данного зрелища. Тем более, ваши прелести сами так и норовят выскочить наружу из этого безобразно закрытого платья. Но вы, как я полагаю, рассчитываете на гораздо более целомудренную работу в этом месте. И я настолько изобретателен, что нашел для такой юной и прекрасной девушки иное применение здесь.Безусловно, Скарпа уже был готов к этому разговору. В этом мире редко что свершается без заранее согласованных планов.

- Вы, конечно же, можете приступить к работе прямо сейчас, но я бы предпочел, чтобы вы сегодняшний вечер провели на этом вот диванчике, рядом со мной. Заодно мы можем согласовать и все условия трудового договора.?Все? условия договора, как же.Эмили не знала, какая перспектива в данный момент для неё была наиболее противна – близость и внимание этого типа или же знакомство с персоналом заведения. Но, поразмыслив, приняла подходящее решение.- Я была бы не против прямо сейчас обсудить условия моего проживания и работы здесь, чтобы незамедлительно приступить к делам.

- А ты шустрая, милочка, - Эдди всплеснул руками. – Условия предельно просты – ты работаешь в этом месте иполучаешь скромную оплату, которая со временем, если ты зарекомендуешь себя в качестве надежного и исполнительного работника, увеличится. Никаких письменных договоров – это лишняя бумажная волокита, да и ты не в том положении, чтобы требовать полного соблюдения формальностей. Мы все прекрасно знаем, что тебя привело к нам.

Эмили вздохнула и решила про себя, что на данный момент её все устраивает. Однако она решила прояснить еще один пункт, который до сих пор не давал ей покоя.- Вы можете гарантировать, что здесь никто не попытается домогаться меня?Эдди усмехнулся. Он и Тони переглянулись.- Наши клиенты – далеко не пройдохи с улицы. В большинстве своем это очень уважаемые и приличные люди. За каждое развлечение они платят из собственного кошелька. Конечно, я не могу ручаться за посетителей, когда они… хе-хе, пьяны. Но за любую грубость в адрес моего персонала они обычно получают сполна. Да и, в конце концов, я думаю, что ты и сама не дашь себя в обиду. Ты уже взрослая и, к тому же, сильная девочка. Такой ответ тебя устраивает?Эмили кивнула.- Линда проводит тебя, - Эдди кивнул в сторону стриптизерши, собиравшейся уходить с подиума. – Ты все ей объяснишь, - даже не взглянув в её сторону, повелительно сказал он.Блондинка окинула девушку оценивающим взглядом и помахала рукой, приказывая следовать за кулисы.Прежде чем уйти, Эмили обернулась к Тони. Теперь ей даже жалко было с ним расставаться. Он был славный, наверняка один из лучших представителей своей профессии – и явно старой закалки. Принципиальный, ответственный и в то же время с неплохим чувством юмора. Все-таки друзья у Джо что надо. И сегодняшний день в его квартире был первым со дня смерти Кеннета, когда Эмили перестала дрожать и почувствовала себя защищенной.Тони ободряюще подмигнул ей.- А мы тогда вдвоём выпьем и подождем гостей! – объявил Скарпа. – Стэнли, бутылку из дорогих моему сердцу запасов в честь выходных, да поживее!***- Неплохое платье, - бросила девушка, которую Эдди назвал Линдой. – Самое то, чтобы отпугнуть всех мужчин в радиусе километра.- Тогда я довольна произведенным эффектом, - улыбнувшись, парировала Эмили.- И украшеньице на твоей тоненькой шейке – очень милое. Приобрела в лавке, которая торгует дешёвым искусственным дерьмом?А вот замечание по поводу дорогой ей вещи Флауэр восприняла болезненно.- Дешёвое искусственное дерьмо – это твои сиськи, выпрыгивающие из этого явно узкого тебе корсета, - помрачнев, выпалила Эмили.Линда злорадно усмехнулась.- Ты хотела гарантий, но никто не защитит тебя, если босс захочет полакомиться. Скоро ты и сама узнаешь, из чего на самом деле сделана, - говорила девушка, пока Эмили следовала за ней наверх по лестнице.- Я лучше буду подметать окурки за здешними клиентами, нежели пересплю с вашим хозяином, - вызывающе отозвалась Эмили.- Посмотрим, - осклабилась девушка.Эмили замедлила шаг и одарила новую знакомую ироничным взглядом.- С тобой он, видимо, тоже развлекался?Блондинка не сумела сдержать улыбки.- Он сам – лучший клиент своего заведения. С этим согласятся многие девочки.

***Они поднялись на второй этаж.Вдоль коридора друг напротив друга были расположены двери в комнаты, очевидно, предназначенные для здешних утех. Ни одна из них не была пронумерована, однако на каждой висела табличка, а на табличках были выведены имена.

- Это будуары самых дорогих девочек. Конечно же, они здесь не живут, лишь принимают клиентов. С ними тебе чаще всего придется иметь дело, - наткнувшись на взгляд Эмили, Линда пояснила: - Твоя работа – что-то вроде неприметного телохранителя для девочек. Но… на деле ты будешь посыльной на побегушках, и тебе придется исполнять любые пожелания босса, касающиеся девочек и их взаимоотношений с клиентами, - ядовито прибавила она.- Ясно, - сухо произнесла Эмили, отказавшись задавать лишние вопросы. Ей по сути было мало дела до её предстоящей работы. И она всячески отражала выпады Линды в свою сторону.- Этажом выше – комнаты тех, что подешевле. Ну и над ними живёт персонал и девочки, которые только начинают свой путь здесь либо зачислены в разряд дешёвых. Хотя – ха! – самая дешёвая девочка здесь обойдется раза в три дороже, чем любая уличная проститутка.- Ты как раз живешь на том этаже? – желая подразнить ее, поинтересовалась Эмили.- Я начинающая. Работаю около месяца, - пропустив колкость мимо ушей, подтвердила догадку девушки Линда. - Новеньким необходимо показывать себя посетителям как можно чаще и экстравагантнее. Я все еще репетирую свое выступление – эротический танец, от которого посетители всегда без ума.- Здесь это называется танцем, - пробормотала Эмили, отведя взгляд в сторону.- Что? – не расслышав, переспросила девушка.- Ничего. Вслух рассуждаю о том, что мне предстоит, - отозвалась Флауэр, и, задумавшись на секунду, решилась спросить: – Как ты, такая красивая и явно неглупая, попала в это змеиное гнездо? Неужели такая страшная нужда заставила тебя забыть о какой-либо чести?- Чести? – усмехнулась Линда. – Забыли о чести те, кто поджидает клиентов за углом на краю квартала. Их ты можешь сколько угодно называть проститутками и прочими низкими прозвищами. А мы здесь работаем по контракту и с лучшими людьми города (на этих словах Флауэр скептически хмыкнула.) Те, кому принадлежат будуары на втором этаже, без всяких шуток могут назвать себя самыми богатыми женщинами в городе. Ты в курсе, что любимые девочки здешних боссов разъезжают на самых дорогих тачках, курят самые лучшие сигареты и носят бриллианты?- А плата за это фальшивое великолепие- отказ от морали и истерзанная дырка, - не удержалась Эмили.Линда поморщилась.- И ведь отчего-то босс благоволит тебе с первого взгляда.- Возможно, ему уже наскучили продажные шлю… - Флауэр запнулась. Блондинка и так уже была готова наброситься на неё, но старалась прикрывать свои истинные эмоции фальшивой маской вежливости и продолжала улыбаться.

Эмили поспешила перевести разговор на другую тему. – Раз уж нам по пути, покажешь, где моя комната?- На нашем этаже пустует парочка. Ты можешь заселиться в любую, какую пожелаешь.***Эмили пожелала выбрать жилище в самом дальнем углу коридора четвертого этажа. Другая комната располагалась как раз между двумя заселенными будуарами, и перспектива быть окруженной звуками неприличного содержания с обеих сторон девушку совершенно не вдохновляла.А в соседней с ней комнате, если верить словам Линды, жила обслуга комнат – немолодая итальянка с дочерью и сорокалетняя китаянка.- Соседи тебе под стать, - ядовито произнесла Линда. – Принципиальные монашки, хотя кому на самом деле нужны эти убогие.

Эмили справлялась с раздражением и думала про себя, что точно не найдет себе среди здешнего персонала хотя бы приятельниц. Хотя она изначально ни на что не рассчитывала.- Чао. Когда ты будешь нужна, с тобой кто-нибудь свяжется. Это может быть кто угодно – охранники, обслуга, даже девочки. Главное, не расслабляйся и не запирайся на замок. Ты тоже тут даром никому не сдалась.

- Шлюхи – они и есть шлюхи, - презрительно проговорила Эмили, управляясь с дверным замком, когда блондинка уже оставила её, направившись к своему ?будуару? - поправить макияж и подготовить комнату к визиту возможных клиентов.

***Войдя в собственную комнату – плохо освещённую, с широкой кроватью, застеленной темным одеялом, и стоящим напротив неё комодом – Эмили подумала, что даже рада тому, что у неё нет никакого имущества, которое сейчас надо было бы распаковывать и раскладывать. С одеждой она разберётся – Тони оставил ей немного наличных, хотя девушка и всячески отказывалась от денег – а пока можно побыть наедине с собой.

Кинув своё многострадальное пальто на комод, девушка легла на кровать, раскинула руки и уставилась в потолок.Ей все еще было стыдно за свое утреннее поведение и последовавшую за ним истерику. Эмили чувствовала, что больше уже не сможет так заплакать. Она сорвалась первый и последний раз. Здесь никто и никогда не увидит её хотя бы чуточку слабой. Если остальные ?девочки? еще хуже, чем эта Линда – они её сожрут, покажи она хоть на минуту собственную уязвимость. Но и лезть на рожон тоже не стоит.

Она ненавидит это место, ненавидит обстоятельства, из-за которых сюда попала. Ненавидит всех, кто был причастен к той ужасной ночи. И, наконец, ненавидит саму себя.