Глава 28. Мастер секса (1/1)

Основная странность заключалась в том, что это Дэвид должен был бы быть принимающей стороной, как еще до начала думал Азирафель. На деле же оказалось все наоборот?— Дэвид попросту не давал Азирафелю ни секунды передышки и ни мига просто подумать над происходящим.Он как-то внезапно оказался буквально везде, при этом не делая почти ничего, разве что просто целуя и лаская его тело.Обычно, и ангел в чем-то даже не слишком любил эту часть, именно ему приходилось делать всю работу?— девушки прошлого ждали от него инициативы, смущались, когда он пытался хоть немного расслабить их трепещущие тела, распалить ласками и поцелуями, излишне кокетничали или же слишком напористо брали его в оборот, не особо интересуясь тем, чего бы хотелось именно ему, но Дэвид как будто жил какой-то своей жизнью и фантазиями, вынудив ангела просто стоять и… чувствовать.Ничего больше.Дэвид не собирался опрокидывать Азирафеля на кровать, о чем тот подумывал.Дэвид не собирался вставать на колени или позволить Азирафелю самому опуститься вниз.Дэвид, наконец, как будто сдерживался сам, целуя Азирафеля, слегка покусывая его шею и очень медленно лаская его член руками.Но ведь можно же было упасть на кровать, как считал ангел. Можно же было продолжить ласки. В конце концов, ангел уже морально подготовился к тому, чтобы занять свой рот чем-то более полезным, чем просто болтовней о себе же и поцелуями.Но Дэвид, видимо, имел на этот счет свое мнение.—?Ах-х-х! —?вырвалось у ангела, когда Дэвид снова обошел его со спины и буквально обвил своими руками, не прекращая ласк.Может, но ангел даже не смог бы этого додумать, нужно было бы вести себя сдержаннее, попытаться настоять на том, чтобы Дэвид позволил и себе расслабиться, вот только щеки, уши и даже шею залило румянцем, глаза закрылись, а губы приоткрылись, стоило только Дэвиду пошло и бесстыже облизать ладонь и вернуть ее на член ангела.Влажное скольжение, уверенность, размеренный ритм, ловкие пальцы; легкая приятная боль-удовольствие от ощущения зубов на своей шее; горячее тело позади себя, твердая эрекция, упирающаяся между ног, которые захотелось стиснуть, чтобы скольжение доставляло удовольствие и самому Дэвиду?— ангела буквально повело до одурения.—?Кончай,?— зашептал Дэвид, рвано дыша и подаваясь бедрами вперед-назад.—?Я не… А как же ты? —?с трудом, но спохватился Азирафель, все еще пытаясь совладать с телом и всеми его функциями.—?Хочу увидеть тебя первым,?— Дэвид чуть щипнул сосок ангела и тут же крепко обхватил его под грудью, ощутив характерное напряжение всего его тела перед оргазмом.Это было стыдно и неправильно. Стыдно, что он настолько увлекся, что напрочь забыл про миссию, а неправильно… по той же причине.И все же это было прекрасно настолько, что Азирафель не променял бы этот опыт ни на какой другой.Глаза закатились, член вздрогнул в руке смертного актера раз, другой и исторг из себя сперму. А вместе с этим из глубины ангельской сущности вырвался даже не стон, не крик, а что-то жалобное и обреченное, как будто едва слышная молитва на древнем языке?— короткая, искренняя, обращенная к Всевышней со всей горячей любовью.Как показалось Азирафелю, когда-то очень давно он слышал нечто подобное от одного ангела, которому было суждено стать падшим, который уже становился падшим и именно так умолял Ее не оставить его без Ее любви.И, когда Азирафель очнулся от собственных эмоций и переживаний, он все-таки перехватил инициативу.В чем-то Дэвид действительно исполнял свои фантазии, в чем-то, и это было отчасти даже весьма некрасиво, преследовал четкие цели не то, чтобы по совращению ангела, а, скорее, по расслаблению его перед тем, что ему еще предстояло.То, что перед ним, рядом с ним, даже прямо в его руках был не Майкл, Дэвид понял практически сразу же, как только вышел из ванной.Может, он и витал в облаках, как актер, может, он и думал о чем-то своем практически постоянно, когда не снимался, но маразм и склероз в этот список не входили?— дверь он все-таки запирал, чтобы не сверкать голым задом перед горничными и курьерами. Более того, на двери со стороны холла висела табличка с просьбой не беспокоить его, а это означало, что даже Майкл не стал бы тревожить покой и уединение напарника, как бы ему ни хотелось. Нил тем более не стал бы ломиться в номер, будь у него даже решение немедленно собрать группу и актеров для съемок. Оставалось только самое безумное предположение. Впрочем, оно же самое интересное.Дэвид все же действительно любил свою жену. В чем-то он был даже солидарен с ней в том плане, чтобы обсудить или предаться секс-фантазиям на роли Майкла. Тем более, было на что. Но если Дэвид запросто мог потискать Майкла перед съемками и после них, на что Майкл даже не возражал, если запросто мог поделиться фантазиями о нем и не смутиться, зная, что Майкл и сам не подумал бы постесняться ни откровениям коллеги, ни своего тела на экране, при этом всем продолжая знать, что это все-таки ничем бы не кончилось, кое-что Дэвид предпочел бы не обсуждать даже с Майклом. А именно?— желание увидеть, как Азирафель, настоящий ангел, потерял бы контроль именно от умения Дэвида, обычного смертного человека, доставлять удовольствие.Дело было даже не в том, что ангел обладал телом мужчины?— тут Дэвид вообще не видел проблем. Дело было в том, что ангел был живым только в книге и оживал в сериале.Хотя и это было не проблемой.Проблем в принципе не было просто уже потому, что их и быть-то не могло.Основной причиной такой фантазии Дэвида было совсем другое, о чем он предпочитал исключительно думать, а не говорить, зная, что и Майкл не стал бы распространяться среди тех, кто такого попросту бы не понял.Азирафель не стал особо долго предаваться удовольствию, решив, что если уж нужно было дать человеку все, что тот смог бы выдержать, делать это стоило бы в более комфортном положении, а именно?— в постели, куда он потянул распаленного страстью Дэвида, опрокинув его на кровать и буквально оседлав.Обычно от него если и ждали действий, то немного не таких, но тут пришлось действовать инстинктивно.—?Ты бы хотел овладеть мной? —?спросил он, мысленно надеясь, что как раз так и будет, потому что секс хоть и был приятным занятием, но Дэвид был отчасти запретным плодом, пробовать который не слишком-то тянуло.—?Я бы хотел владеть тобой,?— признался Дэвид, чувствуя распирающую нутро дичайшую страсть,?— но прямо сейчас я был бы не против ощутить твою любовь.—?Я не уверен, что… —?начал Азирафель.—?Заставь меня кричать от страсти,?— едва слышно попросил Дэвид, практически сразу же и получив исполнение желания, когда ангел нагнулся к его губам, чтобы поцеловать.Обычно Азирафель старался сдерживаться, чтобы не смущать смертных любовников. Не всегда удавалось, но когда не было ни сил, ни желания держать себя в руках, никто из любовников не мог удержаться от протяжных криков и стонов, что было не всегда прилично, но что надежно глушилось магией.Сейчас же, если уж смертный действительно хотел испытать на себе силу ангельской любви, можно было немного отпустить контроль.Азирафелю даже не нужно было знать анатомию людей. Конечно, он знал расположение каждой кости и нерва, но для секса эти знания были совсем не нужны. Конечно, он не собирался воздействовать и на мозг, чтобы выдавливать экстаз из хрупкого создания, но он все-таки был умным ангелом, а если уж в его руки попал ноутбук и сериал про секс, было бы крайне неразумно не узнать о сексе что-то еще. И хотя интерес ангела ограничился всего одним фильмом про наивную земную девушку-маникюршу, трех пришельцев и взаимную любовь одного из них к девушке, включавшую в себя любовные прикосновения с последующим глубоким удовлетворением последней, этого Азирафелю хватило, чтобы повторить простенький сюжет одной сцены.От простого прикосновения к щеке Дэвида с тщательно дозируемой дозой любви того буквально выгнуло над кроватью.Ангел, конечно, мог творить чудеса и не такого рода, но даже такое проявление экстаза было завораживающе прекрасным.Тело человека засияло всеми цветами радуги, рот приоткрылся, а пенис исторг из себя семя от одного нежнейшего прикосновения Азирафеля к нему, но при этом ни эрекция, ни даже возбуждение не пропали, преобразовавшись в чистое желание, циркулирующее по организму. Но чего ангел никак не мог ожидать, так того, что Дэвид поднимется и подомнет его под себя, забравшись на его бедра.Лежать, наблюдая за экстазом Дэвида было просто неправильно, так что Азирафель приподнялся и обнял совершенно ошалевшего от страсти человека обеими руками, чувствуя его тело как целостным, так и в каждом атоме. Прекрасное, гибкое, сильное тело, жаждущее ласки и любви.—?Я держу тебя,?— прошептал Азирафель, понимая, что его скорее всего даже не услышат.И странное дело?— Дэвид не только услышал, но и ответил.—?Раздели этот миг со мной.О том, как разделять время, Азирафелю рассказывать было не нужно. Но о том, как разделять миг страсти, лучше бы прочитали лекцию, потому что его фантазии банально не хватило, чтобы представить, что еще сделать с окончательно теряющим способность думать человеком. Разве что…—?Доверься мне, мой дорогой,?— попросил он, легко приподняв Дэвида под бедра и аккуратно опустив на свой член, убрав все болевые ощущения, чтобы не смазать удовольствие.И весьма громкий протяжный крик оргазма Дэвида стал достойной наградой за усилия.Кто бы что бы ни говорил, но секс в самом деле увлекал. Было в этом процессе что-то, заставляющее воспринимать партнера не как отдельную личность, а как часть чего-то общего. Конечно, о таком ангел думал неоднократно, но как-то смазанно, потому как он сам никогда особо не расслаблялся, чтобы случайно не переполнить любовника ангельской силой любви под завязку и не отправить его прямиком в рай в буквальном смысле слова, но с Дэвидом, как ему показалось, было почему-то проще, поэтому, все еще следя за малейшими изменениями в реакции человека, Азирафель расслабился чуть больше привычного и выпустил свою сущность вместе с крыльями на пике удовольствия, одновременно услышав протяжный крик Дэвида, ощутив на своем животе его семя, его горячее рваное дыхание и зубы на своей шее, и довольно острые ногти на своей спине.И поскольку обычно любовники Азирафеля все же старались соблюдать приличия, это поведение раскрепощенного человека стало приятной неожиданностью, в результате которой Азирафель испытал самый оглушительный оргазм в своей жизни, все же при этом постаравшись удержать Дэвида в объятиях и коконе своих крыльев для его же безопасности.Но поскольку ангельский оргазм все же отличался от человеческого, Дэвид испытал очередной свой, после чего издал жалобный хнык и потерял сознание.Обычно Азирафель не наблюдал за спящими расслабленными людьми, уставшими после соития, предпочитая уединение с книгой, но не в этот раз хотя бы потому, что Дэвид даже в полуобмороке не разжал пальцев, вцепившись в крыло Азирафеля.Это было не больно, собственно, это даже не мешало?— можно было разжать пальцы и освободиться, но такой собственнический жест почему-то польстил.Дэвид во сне был прекрасен?— кожа без косметики была светлее, усыпанная веснушками разного размера, губы расслабились, грудная клетка размеренно поднималась и опускалась, а пенис, все еще эрегированный, вздрагивал. Эрекция просто не могла опасть без ангельского вмешательства, так что нежным прикосновением Азирафель помог Дэвиду испытать последний оргазм?— на этот раз во сне, полюбовавшись на то, как с тонких губ человека слетел тихий довольный стон.Даже захоти, Дэвид никогда никакими словами не смог бы описать такой секс. Это было сравнимо с тем, как будто его качественно поимели не только распространенным способом, но и в мозг, и даже в каждую клетку тела по отдельности. Он смутно помнил, как буквально кричал во весь голос от переполняющего тело оргазма, как это ощущение продолжалось как будто бесконечно, как хотелось еще и еще, с какой любовью на него, голого, бесстыжего, потерявшего стыд, а отчасти и совесть, смотрели яркие глаза, с каким трепетом и нежностью удерживали теплые сильные руки… и как Дэвид впился зубами в плечо, когда сил сдерживаться уже совсем не осталось.И все это пришло в его голову, стоило только отойти от силы оргазмов и проснуться, впрочем, тут же поняв, что чудо продолжается.