Глава 27. Еще как с порно (1/1)

Вечером Дэвиду больше всего почему-то захотелось поваляться в кровати, подремать, а потом поужинать, посидеть в интернете, узнать последние новости мира шоу-бизнеса, кино и всего прочего, а уже потом, часа в два-три ночи, свалиться спать, чтобы проснуться не раньше обеда.Примерно так Дэвид и думал, выходя из душа в одном только полотенце, причем даже не на бедрах, а на голове. Впрочем, никто бы не посмел упрекнуть его в отсутствии манер и воспитания в его же номере, потому как и упрекать-то было некому.Дверь он запер, повесил на ручку двери табличку с просьбой не беспокоить, чтобы от души повалять дурака, а, значит, имел полное право ходить в своем же номере как угодно и без чего угодно.Что, однако, вышло так себе по причине присутствия в номере постороннего, крайне смущенного по совсем уж непонятной причине, слегка порозовевшего, встрепанного и соблазнительно благоухающего так, что, как подумал Дэвид, стоило бы все-таки прикрыться либо уж вторым полотенцем, либо тем, что было на голове.—?Эм… Привет! —?лучезарно улыбнулся немного неожиданный визитер. —?А я тут…—?Я не закрыл дверь? —?уточнил Дэвид, все-таки сняв полотенце с головы, из-за чего волосы встали дыбом и безо всякой укладки.—?Закрыл… наверное,?— как-то еще более подозрительно произнес гость, принявшись неловко топтаться. —?Прости, пожалуйста, мой дорогой, но нам надо кое-что обсудить,?— выдал он, по очередной непонятной причине старательно глядя куда угодно, только не на Дэвида.Дэвид же, как взрослый человек, актер, привыкший не только к зрителям, которые его видели даже голым, но и к коллегам-актерам, которые видели его голым даже чаще зрителей, улыбнулся, про себя что-то прикинув и сделав кое-какие выводы.—?Насчет секса? —?уточнил он с ехидцей, любуясь смущением на лице гостя. —?Я не против. Если хочешь знать, я бы… А почему ты до сих пор в костюме? —?перебил он сам себя.—?Ах, это,?— гость оглядел себя и почему-то смутился еще больше. —?Это красиво.Насчет красиво или нет, тут Дэвид мог бы и не согласиться.В чем-то стильно, хоть и старомодно, слегка небрежно, узковато в талии, широковато в бедрах, но настолько мягко и даже почти пушисто, что Дэвид даже на съемках еле сдерживался, чтобы не потискать всю эту красоту. Майкл был бы не против, тем более что трудно было найти более контактного человека, чем он, а уж Дэвид и подавно буквально нуждался в различного рода прикосновениях, объятиях и даже просто поглаживаниях.Но вот насчет визитера?— это была терра инкогнита.Тем временем, пока гость смущался, Дэвид подобного делать и не подумал. И его эрекция?— тем более.—?Дорогой мой,?— осторожно начал гость. —?Думаю, я выражу общее мнение относительно сложившейся ситуации и желаний…—?Я тебя люблю,?— признался Дэвид, решив плюнуть на хороводы вокруг и около. —?И я тебя хочу.Азирафель был готов ко всему, но, как оказалось, не к такому откровенному напору и бесстыдству.Как он подумал, решив даже не покидать номер Дэвида, терять все равно было уже нечего, а время поджимало, так что можно было… даже нужно было действовать напористее и решительнее, нужно было как-то ненавязчиво дать Дэвиду понять, что им стоило бы попробовать заняться любовью, что это был бы акт, призванный спасти его брак ради него же самого, чтобы потом, когда бы Дэвид все благополучно забыл, вернулся в свое привычное состояние, перестал бы вожделеть Майкла, его душа снова очистилась бы… вот только смертные, как любил говорить Кроули, обладали безграничной фантазией и легко рушили любое о них представление, как хорошее, так и плохое.Азирафель уже сломал себе голову, думая, как бы предложить содомию наиболее мягко, а Дэвид сделал это просто, парой фраз и даже не постеснявшись наготы.И хотя Азирафель еще какое-то время пытался сообразить, с чего надо было бы начать, Дэвид, видимо, решил все заранее. Или же просто импровизировал, потому что именно он первым подошел к Азирафелю, запустил пальцы в его волосы, слегка помассировав голову, а потом просто притянул в поцелуй?— долгий, томный, настолько нежный и чувственный, что ангел чуть сам не развоплотился.В отличие от Майкла, Дэвид считал фанфикшен чем-то неизбежным, полезным и в чем-то приятным. И, что касалось конкретно фандома ангела и демона, тут он был целиком на стороне Кроули, как инициатора любых жестов и действий. Азирафель с точки зрения Дэвида все же являлся ведомым, чем ведущим, хотя если уж вел ангел, демону оставалось бы только расслабляться и получать удовольствие. В конце концов, как считал Дэвид, ангел привык плыть по течению, Кроули же, как демон, бунтовал по любой ерунде, а уж в серьезных ситуациях терялся куда меньше того же флегматичного друга.Ну, и что касалось предпочтений, если бы Дэвид мог выбирать, он выбрал бы Азирафеля исключительно после того, как его начал играть Майкл. Сам по себе небесный воин был скорее просто интересен, чем вызывал хоть какие-то внутренние желания.Но ангел в исполнении Майкла приобретал какие-то черты Чеширского Кота, эдакого улыбчивого, милого, безотказного скромника, который в нужный момент был способен расчехлить крылья, плюнуть на сдержанность и проявить характер именно как воина, а не как любителя бренчать на арфах и парить в облачках на легких крылышках.Наконец, и Дэвид этого и не скрывал, ангел Майкла был сексуален сам по себе, даже ничего в кадре не делая. Майклу было достаточно просто постоять, посидеть, улыбнуться?— и мир, включая и Дэвида, уже был у его довольно симпатичных ног.Опять же, если уж выбирать кого-то из этой парочки, выбор был бы очевиден по объективным причинам. Кроули Дэвиду нравился куда больше, но, говоря о сексуальных аспектах, едва ли Дэвид заинтересовался бы, грубо говоря, самим собой.В первый раз, когда Азирафель сам инициировал поцелуй с Дэвидом в локациях монастыря, был только ради обоих актеров. В тот раз ангел очень постарался отвлечь Дэвида от Майкла. Но в этот просто не получилось.—?М-м-м… —?выдохнул Дэвид, как-то типично по-змеиному буквально обвивая Азирафеля руками и даже одной ногой, прижимаясь к нему всем телом?— высоким, гибким, длинным и обнаженным.—?М-м-м! —?поддержал его Азирафель, скорее инстинктивно, чем осознанно, обхватив его за ягодицы обеими руками.—?Понятия не имею, что делать,?— признался Дэвид тихо, ненадолго оторвавшись от губ Азирафеля.—?Я тоже,?— согласился тот в очередной раз, в самом деле толком не понимая, что бы такого сделать со смертным, чтобы доставить ему максимум удовольствия при минимуме манипуляций с его телом, чтобы потом не причинить ему моральную травму. То, что он был женат, то, что у него были дети, значило слишком много для того, кто хотел просто заставить в принципе гетеросексуального мужчину испытывать оргазм за оргазмом. —?Подожди, пожалуйста,?— наконец, не выдержал ангел, когда понял, что Дэвиду глубоко наплевать, от чего кончать.—?Не хочешь? —?спросил тот, слегка отодвинувшись и глядя Азирафелю в глаза.—?О, мой дорогой… —?выдохнул ангел. —?Ну, что ты.Дэвид весьма выразительно взглянул вниз, но ничего интересного не увидел.Как-то так глупо вышло, но ангел попросту забыл про свое тело и все его функции. И дело-то было вовсе не в стеснении или чем-то еще?— он действительно забыл о том, кто он.—?Ты невероятный,?— заверил Дэвид, начав расстегивать на нем жилет и стягивать плащ.—?Я действительно тебе нравлюсь? —?не поверил Азирафель.—?Безумно,?— без тени фальши ответил Дэвид, ничуть не стесняясь своего довольно бесстыжего вида. —?И, если позволишь, я кое-что очень давно хотел бы сделать с тобой. Ты мне доверяешь?Доверять смертным ангел умел. В конце концов, Всевышняя приказала всем ангелам признать верховенство людей перед ангелами, а кто не согласился следовать правилу, был низвержен в свежесозданный ад.Азирафель, которого Дэвид зачем-то взял за руку и подвел к большому зеркалу в спальне, толком даже не понял, что тот задумал, но догадался, когда Дэвид начал методично и медленно раздевать его, поставив лицом к зеркалу и попросив смотреть на себя.Азирафель не смущался своего тела, в конце концов, он даже не был человеком. В чем-то ему было проще?— он просто носил человеческое тело, как люди носили одежду. Он не особо и думал о том, чтобы сообразить, каким его видели люди, но Дэвид был особенным уже в том, что только он должен был получить максимум из того минимума, что только могло принять его тело.Ангел, являясь буквально воплощением божьей любви, чисто физически не мог бы выжать из себя любовь до последней капли?— смертного человека попросту разорвало бы от переполняющей его естество энергии. Но Азирафель подумал о том, как выглядел, только встретив Дэвида и увидев на экране и в жизни Майкла?— человека с достоинствами, недостатками и полным принятием себя в любом виде.И то, что намерился сделать Дэвид, Азирафель понял, оказавшись обнаженным перед зеркалом, чувствуя сильные уверенные руки Дэвида на своем теле и его самого позади себя.—?Ты себе нравишься? —?спросил Дэвид, прижимаясь к его спине своей грудью и слегка поглаживая грудь ангела перед собой, глядя на него через зеркало.—?Я не думаю, что стоило бы обсуждать меня, мой милый,?— заметил ангел осторожно, почему-то подумав о той пикантной сцене в сериале про ученых-сексологов, где женщина почти точно так же пыталась возбудить своего коллегу и любовника.—?Стоит,?— не согласился Дэвид, спускаясь ладонями ниже, к животу ангела. —?Исполни мою фантазию, ангел, просто подыграй мне,?— прошептал он на ухо Азирафелю.Может, именно эта фраза, интонация, обращение сыграли свою роль, может, просто ощущение беззащитности и свободы, может, отчасти просто усталость от скованности своего обычного состояния, но Азирафель действительно расслабился и отпустил себя.Если бы только Кроули придумал что-то подобное, Азирафель даже бы не удивился. Кроули интересовался своим телом исключительно для удобства несения в нем своей сущности, проявляя ничуть не больше интереса к телу ангела, для которого тело было таким же сосудом. Конечно, за тысячи лет они отчасти изучили друг друга вдоль и поперек, видели развоплощение друг друга, возвращение друг друга, но вот до интимной составляющей дела не доходило.Зато дошло со смертным актером, фантазия которого была намного богаче, чем даже у всех демонов, вместе взятых.И Азирафелю это даже понравилось.Понравилось стоять вот так перед зеркалом обнаженным, чувствуя бедрами член Дэвида, зная, что именно он?— причина такой физиологической реакции, понимая, что Дэвид действительно хотел его и не скрывал этого желания, не стеснялся, не торопился, а как-то незаметно пробуждал в ангеле что-то новое, о чем тот даже никогда не задумывался?— ощущение нужности только одному, желанности прямо сейчас не потому, кто он и на что способен, а без причины. И Азирафель почему-то понял, что Дэвид и безо всякой магии действительно хотел воплотить свои фантазии с Майклом задолго до начала съемок. И Всемогущая уж знает, почему, если у него была молодая жена, готовая буквально на любые эксперименты в постели.—?Хочу слышать тебя, мой ангел,?— продолжил шептать Дэвид, возбуждая Азирафеля больше и больше. —?Хочу слышать, как тебе хорошо, как тебе нравится чувствовать меня, мои руки на себе, мои губы, всего меня. Хочу знать, как сильно ты хочешь меня.—?Очень сильно,?— выдохнул Азирафель, развернувшись в его руках и потянувшись губами к его губам, продолжая то ли играть роль Билла Мастерса, то ли уже потерявшись во всех ролях.—?Медленнее, ангел,?— прошептал Дэвид в его губы, аккуратно обхватив его за ягодицы. —?Я буду вести, а ты чувствуй.Пожалуй, такого опыта Азирафель еще не переживал.