Глава 16. Душа демона (1/1)

Всю неделю перерыва Азирафель провел сидя на крыше трейлера, где в последний раз увидел Кроули.Кроули же сразу после довольно тяжелого разговора куда-то исчез, ничуть не озаботившись тем, что там было бы с ангелом.Впрочем, ничего бы и не было?— ангел был не беспомощным, судя по тому, что даже сам Азирафель успел о себе подумать.Но даже когда перерыв в работе завершился и актеры снова начали готовиться к съемкам, когда приехал Марк, по одному взгляду на ангела определивший, что все настолько плохо, что впору начинать новый Армагеддон, Кроули разговаривать не захотел, зная, как больно этим ранил Азирафеля, но не делая ничего, чтобы облегчить ему эту боль.Сцена в церкви была в павильоне, чему ангел почти не удивился, уже разобравшись в хитросплетениях киножизни и поняв, что воссоздать военные годы по-настоящему было невозможно, равно, как и бомбежку со всеми последствиями.Майкл превосходно отыграл свою роль простачка-ангела, который принес немецким шпионам бесценные книги, Марк и его друг Стив, который тоже очень понравился Азирафелю, но который, увы, оказался неспособным видеть ангела и демона, отлично вписались в сценарий, но когда появился Дэвид, повторив проход, от которого еще на пробах все смеялись до слез, впервые ангелу было не смешно.Он как наяву вдруг увидел настоящего Кроули, ощутил его боль и услышал слова Марка о том, что подобный поступок для демона означал готовность пожертвовать даже собой ради защиты ангела. А ведь в настоящей церкви стояла настоящая чаша со святой водой, как подумал ангел, глядя на хмурого Кроули, наблюдавшего за сценой с другой стороны площадки.Сцена, как кусочек настоящего прошлого, была на самом деле куда драматичнее, чем Азирафель думал. Наполненная глубоким смыслом в каждой детали, она как-то по-новому рассказала ангелу о том, кем на самом деле был Кроули.Майкл и Дэвид всего лишь играли в них самих, но играли так достоверно, что Азирафель увидел те времена, когда первым, что напугало его после бомбежки, была потеря книжек. Дурацкие книжки, с горечью подумал ангел. И что тогда было у него в голове, если он не подумал о том, кто был дороже любой книжки?Даже смотреть на Кроули было мучительно стыдно, но Азирафель все же взял себя в руки и после первого дубля подошел к сохранявшему маску хладнокровия демону.—?Прости меня,?— попросил он тихо. —?Мне придется извиняться за многое, так что начну с этого момента, а как закончу, реши сам, примешь ли ты мои извинения или нет. Думаю, я понял только теперь, почему ты испытал гнев еще на пробах Дэвида, когда люди смеялись. Тебе было не смешно тогда, когда ты переживал историю. Тебе было больно. Больнее, чем ты сказал, а я не обратил на это внимания, даже не спросил потом, как ты. И… эта статуя у нас дома из той церкви… —?добавил он. —?Теперь я понимаю, почему ты забрал ее. Может, не совсем понимаю правильно, но она единственная уцелела, она была свидетельницей того, что ты сотворил чудо для меня, зная, как для меня были дороги те книги. Демон, которому не было бы до меня дела, никогда не стал бы сохранять что-то дорогое мне. Только тогда я был слишком эгоистичен, Кроули,?— продолжил ангел, глядя в лицо демона. —?Тогда я не осознавал настоящую ценность, которая была дороже всего. Я не оценил тебя, мой дорогой.Кроули молча взглянул на него, но тут же отвел глаза, глядя на то, как актеры занимают прежние позиции для дубля.Кроули мог бы сказать кому угодно, что эта сцена была для него пустой и не важной. Ему можно было врать кому угодно, включая ангела. Вот только снова смотреть на то, как было на самом деле, видеть, как актер, играющий его самого, дурачится, представлять, как бы потом смеялись зрители, было едва терпимо.Его в эту церковь пригнала нужда. Если бы не Азирафель, наивный дурак, Кроули никогда бы даже не сунулся в святое место, где любая балка, любая деревяшка могли причинить ему вред или убить. И странно, что ангел тогда о таком даже не подумал.Впрочем, Азирафель чаще думал только о себе, о своих нуждах о своих переживаниях, считая, что демоны либо вообще ни о чем, кроме себя, так же не думают, либо Кроули с любой проблемой справлялся бы сам и без помощи ангела, потому что был слишком гордым, чтобы даже подумать о том, что кто-то, тем более ангел, мог и стал бы ему помогать.И вот теперь, когда страницы прошлого снова как будто ожили, когда Дэвид, хороший, в принципе, актер, талантливый, и да, идеальная копия демона, дурачился в условиях съемок, Кроули как наяву ощутил ту боль, о которой постарался умолчать даже тогда.Святая земля не просто жгла пятки, как раскаленный песок. Святость могла убить. Она обожгла ступни до крови, так что Кроули потом пришлось сбрасывать кожу, чтобы восстановить целостность организма. Вот только ангел принял на веру сладкую ложь и даже не поинтересовался, как там потом обстояли дела.Кроули просто подбросил его в Сохо и уехал к себе. Вот и все.Но все же слова Азирафеля сейчас как будто дали трещину в толще брони эмоций и чувств, когда ангел все-таки понял, что тогда произошло на самом деле.Но, может, броня и чуть потрескалась, ее все-таки можно было залатать.Сцену в Месопотамии с началом Потопа снимали на натуре. И Азирафель мог бы поклясться, что Кроули, все так же находившийся в стороне от съемок, выглядел даже мрачнее, чем при съемках в военное время.Ангел хотел подойти и попробовать поговорить еще раз, но вдруг понял, что дальше по списку сцена казни Христа, и сам помрачнел.Даже от приготовлений и установки декораций Азирафель ощутил подкативший ко всему нутру страх.Тогда, в реальности, Голгофа предстала перед ним, как неотвратимость, как приказ присутствовать и убедиться в том, что все идет по плану, но вот тогда явление Кроули стало неожиданностью. В особенности то, что он говорил про Иисуса.С началом съемок Кроули и вовсе отошел как можно дальше от группы и уставился себе под ноги, пока актеры старательно изображали казнь сына плотника из Галилеи.И Азирафель не выдержал.—?Меня заставили присутствовать тогда,?— пробормотал он, встав рядом с Кроули. —?Ты говорил, что знал Его лично, мне этого испытать не довелось. Я, конечно, был в курсе, что Он родился, что рос, принял крещение, но вот так близко я увидел Его впервые только на Его же казни. Думаю, Гавриил тогда так наказывал меня за то, что я пытался спасти еврейских первенцев. Ты сказал, что Он был умным молодым человеком… —?продолжил он. —?Мне стоило спросить уже тогда, но я даже почему-то не подумал. Но у меня есть возможность спросить сейчас, если захочешь ответить. Расскажи мне о Нем?Кроули даже не поднял головы, пока тяжелую сцену снимали снова и снова.—?Ты же наверняка Его видел там, Наверху,?— фыркнул он.—?Кто бы мне дал,?— горько усмехнулся Азирафель. —?У меня нет входа настолько высоко.—?Как и у меня нет допуска слишком низко, куда попадают все великие композиторы, писатели и актеры,?— ответил Кроули, подняв, наконец, голову, но глядя даже не на актеров, а куда-то вперед и вбок, как будто игнорируя съемки. —?Я знал даже Его мать. Не то, чтоб особенно близко, хотя можно сказать и так. Я принимал у Нее роды.Ангел округлил глаза.—?Ты? Но…Кроули вдруг тяжко и с надрывом вздохнул.—?Ты же в курсе физиологии женщин? —?обратился он к изумленному Азирафелю. —?Ну, там, первая менструация, девственная плева, фертильность и все прочее. Ты же читал про процесс дефлорации?— дома полным-полно книжек про это.—?Ты читал книжки? —?еще больше удивился ангел.—?Еще чего,?— поморщился демон. —?Я смотрел картинки. И я узнал все, что было нужно, на месте, когда принимал роды. Сам подумай, сколько лет было Марии, когда Она зачала?—?Достаточно по тем временам,?— пожал плечами Азирафель.—?Физически?— нет,?— возразил Кроули. —?Она сама была ребенком, у Нее даже менструации еще не было, но вот-вот могла начаться. Короче, если я хоть в чем-то и разбираюсь у женщин, так это в том, что непорочная Дева Мария в самом деле была непорочной хотя бы потому, что была в полном смысле слова девой?— невинной девочкой. Это потом из ребенка сделали грудастую почти совершеннолетнюю девицу, но ты же сам видел Ее.—?Только на Голгофе,?— заметил ангел. —?И я, конечно, был с женщинами, я знаю про девственную плеву, но сам никогда с ней не сталкивался.—?Старый развратник,?— беззлобно поддел Кроули. —?А я столкнулся, когда понял, что девчонка не сможет разродиться, не порвавшись по диагонали. Ты же читал все эти заумные книжки о рождении Иисуса и видел красивые картинки, мол, Мария прилегла отдохнуть, а потом бац?— хорошенький мальчишка в чистых яслях и мамочка рядом под сияющей звездой в окружении ангелочков и осликов. Дети рождаются не так, ангел. А этот мог убить свою мать, потому что Наверху Гавриилу не хватило мозгов вместе с тем, чтобы оплодотворить матку смертной женщины, проделать в этой самой женщине и дырку для появления ребенка.—?Наверху все буквально стояли на ушах,?— согласился Азирафель. —?Гавриил настолько возгордился, что даже Михаил сдала свои позиции и уступила свое место. Но, знаешь, я с тобой согласен. Он всего лишь сообщил Марии благую весть, а не присутствовал на зачатии лично,?— Кроули взглянул на него такими глазами, что ангел поперхнулся и незамедлительно исправился. —?То есть, я хотел сказать… там же не было оплодотворения… ну, в привычном смысле слова.—?Партеногенез, Азирафель,?— помог Кроули. —?Это называется партеногенез. Деление клетки самой по себе. И да, девчушка выносила ребенка, но поскольку Она все еще оставалась девственницей, Она бы умерла от болевого шока. Сам по себе я прикоснуться к Ней не мог, так что пришлось импровизировать и вселяться в первого попавшегося смертного, которым оказался Ее муж, еще более бесполезный в таких делах, чем даже Гавриил. Зато хотя бы с руками, потому что первым выбором был осел. И вот пришлось укладывать роженицу, искать острый предмет и буквально взрезать Ей плеву в условиях сплошной антисанитарии. Я хоть и позаботился о чистоте вокруг, но это был хлев, кругом навоз, глупые животные, так что даже мои чары плохо помогали. Зато пока Мария рожала, я успел принести воды, вскипятить ее прямо в ведре и очистить пару тряпок, чтобы было во что завернуть младенца. И, скажу я тебе, роды?— процесс грязный у всех женщин. И Мария в тот момент не выглядела, как чистенькая картинка.—?И ты принял Его? —?с благоговением спросил Азирафель.—?Ну, не на руки же,?— ответил Кроули. —?Меня бы тут же и испепелило Его святостью. На момент самих родов Ей занимался Ее муж, а я обеспечивал защиту от инфекций и излишней кровопотери. Но когда ребенок родился, я предпочел убраться, чтобы меня случайно не благословили. Нашел каких-то людей, кажется, волхвов, притащил их на помощь матери и ребенку, а дальнейшее?— как написано.Ангел надолго задумался, переваривая информацию.—?И каким Он был младенцем?—?А я-то откуда знаю? —?поморщился Кроули. —?Они все одинаковые, я в них не разбираюсь.Ангел замолчал еще на дольше.—?А потом, когда ты уже встретил Его взрослым?Тут замолчал уже Кроули.—?Хорошим, наверное,?— неуверенно ответил он, пожав плечами. —?Таким, как ты, даже лучше. По крайней мере, Он всегда знал и видел, кто я, но никогда не говорил этого вслух. Он восторгался любой ерунде. Как-то я показал ему Египет, знаешь, сфинкса, пирамиды, фрески?— Он сказал, что это потрясающая культура, которая еще удивит грядущие поколения. Я таскал Ему яблоки,?— с почти ощутимой нежностью продолжил он. —?Не знаю, правда, зачем, но Он никогда не отказывался. Изредка я даже слушал Его, хотя чаще засыпал, зная, что Он присмотрит, чтобы на меня никто не наступил. Чаще, когда мы были вдвоем, Он больше слушал, чем говорил. С Ним было здорово даже молчать. Но единственный раз, когда слушал я, был в Гефсиманском саду. Думаю, Он знал, что я был где-то рядом, но Он молился, а я не мешал. Когда Он закончил, я предложил помощь, сказал, что все не должно закончиться вот так, а Он сказал, что любовь нуждается в жертвах, даже если приходится жертвовать самым дорогим. И Он попросил меня уйти.Когда Кроули замолчал, Азирафель робко прикоснулся к его руке.—?Ты поэтому пришел на Голгофу?Кроули глубоко вздохнул.—?Он все-таки сын Всемогущей, искупление за грехи человечества, жертвенный агнец и все такое с воскрешением и вознесением, а я мелкий демон,?— дернул он подбородком. —?Присутствовать на Его воскрешении я бы точно не смог, но так… Он был очень хорошим человеком, ангел,?— продолжил он. —?Не знаю, каким Он стал Наверху, но тут, вместе с людьми, мамой рядом, учениками и даже мной Он был… Он был очень хорошим,?— закончил Кроули.—?Он наверняка помнит тебя,?— Азирафель слегка погладил Кроули по руке. —?Я лично с Ним не общался, меня бы никто и не пустил, но я уверен, что Он тебя помнит до сих пор. Возможно, что Он хранит тебя,?— добавил он неуверенно.—?Пффф… —?презрительно фыркнул Кроули. —?Скажешь, что Он меня благословил, я вообще не буду с тобой разговаривать.Азирафель в ответ только робко улыбнулся.