Часть 11. Хрен в пледике (1/2)

— Том!Мужчина вздрогнул, но глаз не открыл. Мол, спал он ещё.— Томас!Ноль реакции. Будто со стенкой разговариваю.

— Томас Уильям Хиддлстон!— М? – поняв, что просто так я не отвяжусь, он вздрогнул, будто бы только просыпаясь, и притворно широко зевнул. – Что-то случилось?— Да! – я постаралась, чтобы мой голос не прыгал от гнева. – Томас! Я хочу землянику!С половины Хиддлстона послышался глухой стон, а затем старательное сопение. Нет, он что, издевается? Я же беременная, а не тупая!— Томас! – я что есть силы пнула его под одеялом. – Не спи! Я хочу землянику! Свежую! Прямо сейчас!— Но, солнышко, сейчас четыре утра! – мужчина сонно прищурился, всматриваясь во флуоресцентные стрелки будильника на тумбочке. – Я хотел выспаться, завтра много дел...Он выспаться хотел?! Прекрасно! Просто прекрасно! И наплевать, что его беременная жена хочет землянику! Мы же такие эгоисты! Нам же только свои потребности удовлетворить надо! Стоп, вы только гляньте...— Боже, посмотри на свои пальцы! – я скорбно закатила глаза, хватая Тома за руку, которой он как раз вознамерился прикрыть лицо. – Ты категорически не можешь спать со мной в одной постели с такими пальцами!— С ними что-то не так? – устало поинтересовался Хиддлстон, приподнимаясь, дабы узреть мою грустную физиономию.— Конечно! – я поражаюсь такой тупости! – Почему на ней нет перепонок, как у лягушки?!Том вздохнул, явно гася рвущийся наружу стон. Медленно поднялся и, прихватив подушку, поплелся прочь из спальни. Спасибо, что оставил одеяло! А то ведь мы такие эгоисты, нам же наплевать, что беременная жена может ночью замёрзнуть!— Ты куда это?! – грозно поинтересовалась я.

Нет, это он куда так живенько лыжи навострил? Не успела я одну крохотную просьбу озвучить, так он сразу дёру!— Ты сказала, что с такими пальцами я не могу спать с тобой в одной постели, – сонно отозвался Хиддлстон, даже не удосужившись повернуться ко мне лицом. Какая наглость! Какое неуважение! – Я пошёл в гостиную.— В гостиную, как же! – я задохнулась, чувствуя, как глаза стремительно наполнялись слезами. – К любовнице ты пошёл!Истеричный смешок мужчины только утвердил меня в моих же подозрениях. Точно, он нашёл себе другую. Зачем ему такая я? Такая страшная, отёкшая... большая!— Лорушка, зомби-апокалипсис! Мы тут живые одни на сотни миль вокруг! И я не некрофил! – он развернулся и, увидев, что я размазываю по щекам слёзы, тут же сменил тон. Приблизиться, однако, побоялся – в прошлый раз я ему чуть зуб не выбила. Ну выбесил ведь просто невозможно! Я же сказала, что хочу чай с арбузом, а не арбуз в чае! – Лор, какая любовница?— То есть, если бы не зомби-апокалипсис, ты тут же бы сбежал от меня, да?! – в Томаса полетела подушка, от которой он ловко увернулся. Мышечная память. Вы только гляньте в его бесстыжие глаза! Точно бы бросил, если бы не гибель человечества.— Да нет же! Ты же самая красивая, добрая, милая и весёлая! – на одном дыхании выпалил он заклинание.Подействовало. Я ведь и в самом деле ничего! А беременный живот даже придаёт некоторую изюминку моему образу.

— Ладно, – я махнула рукой, и Том выдохнул. – Иди в гостиную спать, я не хочу,чтобы ты такими пальцами ко мне прикасался.— Спокойной ночи, солнышко, – слегка расслабившись, он улыбнулся и, послав мне воздушный поцелуй, быстренько ретировался из спальни.Да, определённо, я вполне себе ничего. Томасу очень повезло, что он меня тогда в Фарнеме нашёл.

— Зай!— Да, милая, – обречённо отозвался Том из коридора.— Не забудь про землянику! И ещё... я хочу понюхать зайца!Послышался протяжный стон.***Я распахнула глаза и с минуту бездумно втыкала в потолок. Что вчера было? Почему так болит нога?

Руки обхватили живот. Хвала Макаронному монстру! Он всё такой же, не плоский, но и не шарик для боулинга. Это был просто сон. Сон, в котором я была беременна от Хиддлстона. Сколько же я вчера выпила? Или подсознание пытается мне что-то сказать?

?Да, то, что предохраняться надо!? – а вот и голос, скрипучий после пережитого. Но я же не... ?Нет, это просто совет на будущее?, – раздражённо отозвался голос, пытаясь отобрать бутылку минералки у мозга. Ну мы вчера и дали, конечно...

Так. Для начала, где я? Я в спальне. На кровати. Уже лучше. Вопрос номер два: почему я в трусах и где мои шорты? Вопрос номер три и самый важный: нужно ли мне стыдливо прятать глаза при виде Тома?Так, нужно стянуть с себя это дурацкое покрывало и сесть.

Получилось у меня это не с первого раза, но всё-таки. Шорты мои сиротливо лежали на полу между комодом и кроватью. Зачем я только их сняла? Глаза, кажется, придётся прятать.Эй, мозг! Что вчера было? Мозг шумно глотал минералку и молчал. Обиделся? Стыдится? Да что ж вчера было-то?

У комода – осколки. Ваза разбитая. Я ещё и погром учинила. Или...У самой ножки кровати лежала майка Тома. И воображение тут же нарисовал картинку: мы страстно целуемся, заваливаемся в спальню. Он сбрасывает с комода на пол вазу, толкает меня на комод. Я стягиваю с него майку, отбрасываю под кровать. Он подхватывает меня и бросает меня на постель, и...?Тебе бы только любовные романы писать, – пробурчал голос. – Окстись, окаянная, какой порыв страсти? Какой ?подхватывает и бросает?? Тебя же не поднимешь так, чтобы грыжу не заработать! Ты вчера напилась в сопли, какие полёты маек? Ты башкой два раза в косяк вписалась!? Что ни говори, умеет он подбодрить!Мозг, нахлебавшись воды, соблаговолил открыть мне доступ к памяти. Ой, позор-то какой...Я натянула на себя шорты, застегнула негнущимися пальцами пуговицу и молнию и огляделась в поисках хоть завалящейся бутылочки воды. Шиш. Вниз надо идти. А внизу Том. Стыд-позор на мою седую голову.?Сколько вы знакомы? Неделю? – голос веселился. Он-то слегка ожил и теперь издевательски пинал вздрагивающий и стенающий от каждого удара мозг. – Неделя – это же такой срок! Это ты же систему сломала! После первого свидания спать нельзя, так ты перед первым!?

Коридор, обтянутый фиолетовыми обоями, плыл перед глазами, в горле першило, тяжёлый комок плотно застрял в горле. Цепляясь за стену, я доползла до лестницы. А вчера я по ней на карачках поднималась. Брр.

Часы на стене показывали половину одиннадцатого. Мне открывался прекрасный вид на залитую светом кухню. Солнечные лучи плясали на гарнитуре светлого дерева, отражаясь от стеклянной двери духовки и режа глаза. У газовой плиты суетился Том. Ох, стыд.

Но пить хотелось гораздо больше, чем стесняться.Я сильная, я смелая, я всех победю. Исключительно так.На счёт ?три?. Один, два...?Три!? – голос влепил мне смачный такой поджопник, и я влетела в кухню.— Доброе утро! – я попыталась улыбнуться, но повелевать мышцами лица сейчас было не в моей компетенции.

— Доброе! – Хиддлстон развернулся и весело подмигнул мне. Фак. Ит.