Чейз. Глава (I): Часть (II) - Нанесённое. (2/2)
Какой ужас.Осмотрев меня сверху донизу, она натянула ехидную ухмылку, к которой я и так уже привык.Мерзкая ухмылка.На ней был натянут тёмный топик, цвета угля, такого же оттенка пирсинг на пупке, обтягивающие, словно спортивного типа шорты и чёрные сникерсы на ногах.
Настолько притягивающих и соблазняющих, стоящих сосочков мне ещё видеть не доводилось... Я облизнулся.Так, о чём это я.Перед её томным взглядом, ещё и с мерзкой шваброй в руках, я чувствовал себя максимально подавленно. Её зрачки были для меня, словно обжигающее пламя, словно пуля в самооценку. Даже для меня. Пред ней я всегда рассыпался в крошки и сгорал в прах.
Ладно, я учитель... Я не позволю себе опуститься...— Здравствуйте, Чейз Гончий. Сегодня вы прекрасно выглядите, — на её ухмылке грамотно осела доля сарказма.— Прости, не расслышал, сарказм мешает, — я тоже умел неплохо отвечать. Ведь так?...Она ответила ещё более наглым смехом и ушла в третий ряд к своей парте.
Дизайн её стола, пожалуй, был самым нестандартным и своеобычным: по углам парты были невзначай развешаны ржавые наручники разных форм, полупрозрачный кусок стекла, за которым красовалось засохшее чучело змеи. Всё было подобно неповторимому и отличимому стилю "стимпанк", который был довольно популярен в своё время. Это выглядело симпатично и одновременно пугающе, отталкивающе, но многим нравилось, что уж поделать.Глянув на наручные часы и поняв, что к уборщице дойти мне не успеть, я просто запер швабру в шкафу, в который никто никогда даже и не заглядывал.***8:00Звонок. Урок стартовал.— Дорогие дети, - голос звучал настолько низким и монотонным, что большинство учащихся вязали хотя бы какие-либо оправдания, чтобы не пойти на мой урок.Обо мне ходили грязные, тёмные слухи. Я знал, что путь их был уже стар и долог, но, поддерживая хотя-бы какую-то справедливость и льсты ради, о них предпочитали усердно умалчивать, скрывая от моих вездесущих глаз. На мой предмет опоздать было не просто страшно, но и опасно. Школьники уяснили это в первый же день встречи со мной. Таким образом, один ученик уже и вылетел со школы.— Дорогие дети, — сглотнув слюну, сказал я более тихо во второй раз, — кто скажет мне, что и кого мы проходили на прошлом занятии?Учащиеся жалко глянули в мои зрачки, ожидая, что их учитель, как всегда, подождёт пару драматичных секунд и назовёт тему сам. Все к этому уже давно привыкли и считали этот манёвр вечно актуальным и нестирающимся.— Достоевского, мистер Чейз? — как-то бесстрашно и смутно ответил Аполло, доедая домашний сэндвич.
— Аппи, оставь свой завтрак и сосредоточься на занятии, — также халатно отвечал я.Аппи, как и многие мои ученики, думал, что за заглатыванием очередной пищи его никто не "запалит". Наивно, однако.— Тем не менее, мой друг, ты оказался прав. Да, мои дорогие, сегодня продолжение нашей предыдущей темы. И, прошу, улыбки снимать и прятать на моём уроке запрещено, так что, все натянули прекрасное здравие, счастье и начинаем работать.Мерзавец Зума, как всегда, не явился на моём предмете.
Безразлично и фиолетово было вызывать его родителей, так как Зума с самого детства был абсолютно независим. Ему лишь бы хер положить на чужие мнения, просьбы.
Эгоистичный ублюдок.Помню, как однажды, в классе-так во втором, Зуми, как его часто называли, до глубины своего крохотного сердца любил розыгрыши. В начальной школе это выглядело довольно наивно, мило и забавно, пока в средних классах это не начало прогрессировать и развиваться в более худшие стороны: в смерти его брата иногда винили именно его, под аргументом "неудавшегося розыгрыша".
Два года назад, когда его розыгрыши были в самом эпицентре разгара, в его квартире произошёл крупный пожар, унёсший чуть более десяти жизней, в том числе и его брата - Рабби. Источником пожара оказался совершенно новый торшер, о котором не знали даже родители, как мне известно. Виновником происшествия сразу обозначили моего ученика. Хоть я его всячески и недолюбливаю, я до сих пор отказываюсь верить в его виновность и, вообще, какую-либо причастность к этой трагедии. Хоть убейте, не смею его винить.— Пожалуйста, открываем тетради и записываем сегодняшнее число, — не успел договорить я предложение, как в класс вошла моя ученица Скай.Вчистую всё было одето по школьным нормам: синяя, оттенком немного похожая на ночной океан блузка в дуэте с такой же тёмной юбкой были подобраны очень грамотно и тонко. Белоснежные кудри опадали на лице девушки, словно пушинки.
Именно к ней я не придирался никогда, так как и придраться было не к чему.
— Можно войти? — тембр был ровен и уверен, словно она готовилась к этим двум словам всю жизнь, но, тем не менее, довольно робок.— Конечно, входите.Ко всем моим ученикам я обращался исключительно на "вы", таким образом подчёркивая моё к ним уважение. Ведь, несмотря на возраст, в первую очередь, каждый из нас - индивидуальная личность, и ко всем нужно относится с некой почтительностью, в какой-то мере.Скай пролетела между партами, словно ветер, трепетно кладя принадлежности на свою клубничную парту, а я продолжил урок:— Записываем сегодняшнее число, — зачем-то вновь попросил я.
Может, просто некоторые глухонемые меня не услышали? Например, такие, как одна из моих учениц - Свити.
Ходячая эгоцентричность.
Казалось, что вскоре на её смартфоне не останется ни одной функции, кроме фронтальной камеры, а к ладони наконец прилипнет её компактное зеркальце. Она любила исключительно себя, ну и своё отражение. В маленькой сумочке цвета ванили хранились не то, чтобы учебники, да там и банальных ручек фактически не было. Зато было пять видов помады, херлайтер, какие-то лаки всевозможных тонов и ещё какая-то рисовальная херня, простите. В общем, если бы в школе и был предмет, который она бы хотя бы слушала, так это какая-нибудь "Мэйкапология", или "Макияжизика".
В добавок, она была настоящей лицемеркой. Честно, она заслуживает Оскар за игру эмоции увлечения и понимания того, чему я обучаю. Двуличная, самолюбивая особа, правда, неплохо разбиралась в косметике, но, кажется, это единственная вещь, в которой она действительно разбирается.
Ну и хер с ней, что хочет, то и делает.Все достали тетради и уже готовы были записывать мой конспект. В таких моментах я чувствовал себя настоящим властелином, манипулятором и королём. Я говорю им - они делают, один мой крик, и сразу наступает кромешная паника. Ощущал себя настоящей редкостной драгоценностью на нашей Земле. Всем бы испытать подобное чувство.— Мистер Чейз, — где-то в дальнем углу третьей парты прозвучал неудобный голосок Рокки.Этот парень вызывал у меня большой комплект эмоций и поведения, от добродушия к злобе, от криков к моральной боли. Мне иногда казалось, что судьба когда-то сыграла с ним ужасную шутку, ибо почему он настолько застенчив и стеснителен? Защитная реакция? Смотри, не рассейся в туман, мой дорогой.Учащиеся застыли, как по щелчку, ожидая от меня злобных воплей в адрес ученика, но сегодня я добрый, суки.— В чём проблема, Рокки? — с неожиданно деликатным тоном ответил я.— Я забыл тетрадь, — его голос осел и постепенно начинал сравниваться с тишиной, — можно взять у вас листик?Класс буквально превратился в музей восковых фигур, все мгновенно застыли и уже приготовились к моему крику. Чёрт возьми, меня это заводило.— Бери, — чётко и быстро ответил я, не отводя взгляд в сторону ни на секунду.Рокки привстал из-за своей роскошной изумрудной парты и направился к моему столу. Мои зрачки от него не отводились, что наводило этому моменту немного мистики и интриги.Я был достаточно высок по сравнению с ним, и, смотря на него, проходящего подо мной, я всё более чувствовал собственный контроль и власть. Разительное чувство.Разбавляя нашу драматическую паузу, в класс внезапно врывается Зума. Глаза учащихся сразу перевелись на его грязную бардовую накидку.— Извините за опоздание, Мистер Гончий.Хотя бы сегодня извинился, чёртов эгоист.