Фея (1/1)

Ласковая рука гладит Мичиру по волосам. Девочка чувствует себя в безопасности. Массивное старое зеркало подрагивает, но Мичиру упрямо не выпускает его из рук, глядя точно в глаза отражению.—?Однажды ты увидишь в нем свою судьбу,?— говорит ей кто-то близкий, человек, имя которого она не может вспомнить, как ни старается,?— но не выпускай своих демонов, Мичиру,?— предостерегает голос малышку,?— не иди на поводу у бездны: возврата оттуда нет.Та же рука бессильно свешивается с постели. На резко пахнущих химией простынях нет крови; в застывших глазах?— нет страха. Внешне молодая женщина лежит, окаменев. Хотя прекрасное лицо не имеет отметин времени, сквозь пелену Мичиру видит расщелину на ее щеке. Края трещины крошатся; из тьмы доносится шарканье, шелест дыхания и шепот.—?Освободи нас… Дай себе волю, Мичиру.Там?— во сне, девочка кричит тонким, захлебывающимся голосом.В настоящем Мичиру просыпается в гнезде из взбитых подушек. Ее лицо залито кровавым отсветом. Слишком поздно: уже закат. Зеленые волосы рассыпаны по округлым плечам. Ладони Мичиру сухие и холодные. Несколько минут она восстанавливает дыхание, старательно изгоняя кошмар из памяти.Затем поднимается с кровати. Берет стакан со столика по пути к окну. Пьет одним протяжным глотком. С шумом втягивает воздух. Держа наполовину пустой стакан, осматривается. Односторонне прозрачное стекло?лишает возможности случайного прохожего, запрокинувшего голову, увидеть обнаженную девушку, прекрасную в своем грехе.А вот Мичиру может рассмотреть его. Блондин в деловом костюме, из богатых?— издалека видно, как хорошо сидит тройка, как переливаются на солнце волосы, какое ухоженное, едва тронутое загаром лицо. Издали не разглядеть нежных его черт. Песочного цвета пиджак расстегнут. Хотя солнце почти село, жарко там, должно быть.Почему он не уходит? —?спрашивает себя Мичиру.Парень?— слишком молод он для грубоватого ?мужчина?, смотрит нахмурившись, прямо на нее. Руки спрятаны в карманы. Зеленые?— Мичиру не видит, но знает?— глаза искрятся изумрудами. Красив. Зачем такому как он пялится в окна отеля, пусть даже самого помпезного в этом городе?Наконец, так и не найдя то, что искал, блондин опускает голову и идет к парадному входу. В руках, которые он вытащил из карманов, чтобы размахивать при ходьбе, только мобильный телефон.Мичиру улыбается, веселится, напевает, допивает воду, кружит у столика, пританцовывая. На полдороге в ванную замирает, с застывшей на лице гримасой, вперив взгляд в противоположную окну стену. Там?— еще глаза: алые на черном. Горят и горят, пока девушка считает секунды в уме. Горят, и будто потрескивают угли в их глубине. Горят?— и тухнут, понемногу, пока не исчезают совсем.Мичиру бредет в ванную. Включает радио, чтобы под него почистить зубы. Это Вегас, детка?— кричит задорно диджей и ставит русский рок. О, эти вездесущие русские, качает девушка головой. Песня давит на шею, бьет по нервным окончаниям.—?Бесы к себе зовут,Дразнят в зеркале день и ночь,Тащат в заросший прудИ не в силах никто помочь.Сон превращают в быль,Крутят ?адское колесо?,С ангелов сдули пыль…Интуитивно, Мичиру понимает слова. Выключает радио. Начинает напевать сама. Мать научила ее… или нет: та, другая женщина, которая так хотела защитить Мичиру.Come, all you fair and tender girlsThat flourish in your primeBeware, beware, keep your garden fairLet no man steal your thyme…***К Усаги она обычно выбирала что-то из гардероба травести, учитывая вкусы клиентки. Сегодня это был костюм, похожий на одежду тореро. Узкие черные брюки из плотной материи, подпоясанные красной лентой, белая блуза с многослойным жабо и короткий замшевый пиджак. Для усиления эффекта Мичиру завязала ленту на талии крупным бантом и собрала волосы в жесткий пучок. Сложила нужные вещи в похожую на саквояж дамскую сумку и стояла на пороге роскошного номера-люкс ровно в восемь вечера.Усаги пришла в восторг от внешнего вида девушки и принялась раздевать ее прямо на пороге, распаковывая словно подарок. Мичиру была довольна?— ей нравилось, когда одежду с нее снимали другие. Клиенты-мужчины не баловали такими вещами, полагая себя слишком занятыми; разве что, самые экстравагантные, ну вот как Питер: дизайнер обуви, бренд которой был известен всей Америке.Пальцы Усаги невзначай касались обнажившейся кожи, запуская волны возбуждения под ней, и Мичиру приходилось сдерживаться, чтобы не наброситься на девушку: в постели, как и в бизнесе, та предпочитала позицию сверху.Два длинных хвостика, составляющие прическу Усаги, разметались по бархатным подушкам. Она раскинулась, полулежа на широком диване посреди гостиной?— с раздвинутыми ногами в красных чулках, с подвязками, закрепленными не на поясе, которого на ней не было, а защелкнутыми на половых губах зажимами, и вульвой, раскрытой перед лицом Мичиру.В свою очередь, Мичиру с удовольствием работала языком над стонущей, подрагивающей Усаги. Приближаясь к оргазму, клиентка схватила ее за волосы и вдавила в свою промежность, наслаждаясь ощущением власти.Позже, когда они легли в постель, Мичиру открыла саквояж и выложила на принесенное из ванной полотенце несколько предметов для игр. Колесико Вартенберга, парочку мягких на ощупь вибраторов, помпу для груди, соединенные цепочкой зажимы, страпон на ремнях и паддл. Усаги была немного мазохистка, а высокий болевой порог давал достаточно пространства для экспериментов. Мичиру с ней не скучала. Не нужно было выуживать любимый сюжет из воображения, чтобы поддержать желание и удовлетворить страсть.Когда обстановка не располагала ни к романтике, ни хотя бы к безопасности, чтобы расслабиться, Мичиру представляла сценку, в которой ее похищали, обездвиживали, избивали, а затем насиловали целой группой обнаженные мускулистые мужчины в масках. Утолив жажду ее тела одновременно во все отверстия, они продолжали истязания беспомощной девушки… однако, редкого клиента хватало на то, чтобы эта фантазия продолжалась, так что Мичиру и сама не знала, чем там все заканчивается.Потные после оргазма, девушки сплелись ногами, прижимаясь друг к другу: голова Усаги покоилась на плече Мичиру. Они тихо беседовали о всем сразу как давние подруги. Отчасти, так и было?— они провели вместе каждую ночь прошедшего месяца с дня заезда Усаги. Девушку привели в Неваду дела, и она решила посмотреть на шоу фонтанов, где и познакомилась с Мичиру. Они понравились друг другу, провели некоторое время в баре, а, захмелев, стали целоваться взасос. Когда Усаги узнала, чем ее подруга зарабатывает на брендовые вещи и дизайнерские туфли, ей не пришло в голову осудить ее. Сама она была богата до неприличия, причем добилась успеха, используя свой ум, в который мало знакомые с ней мужчины едва могли поверить. Метр шестьдесят с хвостиком, блондинка, огромные голубые глаза и детское личико не отражали и толики присущей Усаги деловой хватки. Мичиру она казалась персонажем скорее карикатурным: о таких успешных молодых предпринимателях полно статей в Интернет, и этот жизненный путь не по плечу среднему человеку из провинции, даже если речь идет про Техас или Юту.Усаги благополучно отбивалась от навязанных семьей кандидатов в мужья и, со смехом и возмущением, делилась с Мичиру подробностями их ухаживаний.—?Лузер с заниженной самооценкой, самоутверждающийся за мой счет! —?гневно восклицала она,?— представь себе, он назвал меня хрупкой леди и снисходительно предложил помочь с делами! Сраный гандон!Мичиру давилась смехом, воображая этот диалог: она достаточно изучила Усаги, чтобы понимать, что трахать ее достоин кто-то с очень большими яйцами; судя по тенденции?— не мужчина.Предметом романтического чувства блондинки и идеальным объектом для проявления ее чувственности на полную мощь была женщина с картинки: коротко стриженная, высокая и спортивная, по-мальчишечьи лихая, по-мужски сильная?— достаточно, чтобы вытащить вгрузший в песок мотоцикл, когда они, после безумной любви прямо на пляже, решат вернуться в цивилизованный мир. Узкие бедра и широкие как для женщины плечи, немного звериные повадки и отсутствие стремления заводить детей или пить пиво, глядя на мир через телевизор, лежа на диване большую часть недели. Низкий голос, сексуальная хрипотца, глаза с прищуром…—?Я когда представляю себе эти глаза?— трусики промокают насквозь,?— созналась Усаги, снова возбужденная мечтами.Мичиру кивнула. В этот момент она продевала мелкие пуговицы в тугие петли блузы, не собираясь еще уходить?— таков сценарий. Полностью одевшись, она заставила разомлевшую после секса Усаги подняться с кровати и довольно грубо швырнула ее лицом в тяжелый дубовый стол, предварительно откатив кресло в сторону. Надев поверх брюк сбрую со страпоном, Мичиру овладела девушкой, войдя через ее анальное отверстие. Она двигалась нежно, бережно растягивая сфинктер, и проявляла максимум заботы, помня о том, что фантазии женщины и то, чего она на самом деле хочет?— совсем разные вещи.