I just wanted to make you something beautiful (Sames) (1/2)
I just wanted to make you something beautiful - industries of the blindЕдинорожка Патя, надеюсь, что добавлю тебе еще немножко Новогоднего настроения!:) Любители Сэймса, теперь постараюсь порадовать вас! Пусть Новый 2017 будет полон чудес! :)
Под музычку, указанную в названии, зайдет чуть лучше ;)Нет обоснуя. Ничего нет. Все иллюзия.По традиции: всегда рад ПБ!
Джеймс любит родной Лондон, но ему чего-то нестерпимо не хватает, не смотря на то, что с неба падают редкие снежинки, вокруг струится людской поток, несущийся по своим делам и жужжащий, словно улей. Касселлс отступает к витрине паба, украшенного рождественскими гирляндами и веточками остролиста, чтобы не выбиваться из ритма и не мешать людям идти. Наверное, он выглядит странновато: низко надвинутый капюшон, замерзшие руки глубоко в карманах и полное отсутствие каких-либо дел. В Лондоне так не положено, тут нужно торопиться, нужно спешить жить, ведь каждая секундочка на счету, а он просто стоит, привалившись к стеклу, и рассматривает пеструю толпу. Касселлс мог бы придумать что-нибудь, какое-то неотложное дело, типо покупки вина к празднику, или упаковки подарков, или кормления уток в городском парке… Но он просто стоит, с каждой секундой замерзая все сильнее в тонкой куртке, и не может надышаться прохладным воздухом, наполненным звонок колокольчиков и рождественскими песнями бродяг. Барабанщик всегда недоумевал, как можно чувствовать себя одиноко рядом с таким количеством людей? Онне мог понять Сэма, который сбежал в Фэрлайт, в минимально населенную деревушку, в типовой дом, где под окнами каждое утро вопят чайки… Но Бэттли умудрился там прижиться, ему нравилось, что все стремятся общаться друг с другом, что все соседи знают друг друга по именам и всякое такое. И не лень ему было каждый раз ехать два часа в одну сторону, чтобы прорепетировать. А Джеймсу это всегда казалось блажью – как можно отказаться от города? Как можно собственноручно уехать в какие-то дебри и радоваться этому до усрачки? Да нет, конечно, совсем глухо там не было, рядом были небольшие города или такие же поселки городского типа, да и в самом Фэрлайте хватало развлекательных мест. Но барабанщик был воистину жителем каменных джунглей, так что прелести ?деревенской жизни? его не прельщали.
Но вот теперь он стоит в гордом одиночестве и не знает, куда приткнуться: Брэнди поехала к родителям отмечать праздники, зазывала с собой, но ее отец Джея на дух не выносил, так что Касселлсу не особо хотелось тусоваться в обществе хмурого папаши, который каждую секунду думает, как бы достать из-под кровати ружье и выгнать татуированного придурка прочь из своего дома. С Брэнди у них вообще не особо ладилось последнее время, просто Джею словно… Словно было мало воздуха, пространства, хотелось чего-то, тянуло куда-то нестерпимо, а девушка сердилась, что он не может толком объяснить, что с ним происходит. Но Джеймсу словно было мало ее или... Странно думать, что он пять лет встречался не с той. Поэтому Джей думал, что просто устал, что запутался. Но, как не крути, компании своей возлюбленной барабанщик ?благополучно? лишился. Кэмерон тоже уехал к родителям, а Бен не вылезает из своего Эшфорда, наслаждаясь компанией малютки Фэй и вернувшегося Уорснопа. Такое ощущение, что Дэнни теперь вообще к ним переселился, к несчастью Сиары. Оставалось только попробовать зазвать Бэттли на Рождество, но Касселлс чувствовал, что от этой идеи за версту несло провалом.
Парень еще немного потоптался возле паба, потом ловко вклинился в поток и, зайдя в пару магазинов, отправился домой. Однако Джеймс быстро понял, что дома заняться настолько же нечем, насколько и на улице. Без друзей и Брэнди Касселлс просто не знал, куда можно себя деть. Барабанщик попытался смотреть телевизор, порепетировать, поиграть в Икс-бокс, но в одиночку это было до смерти скучно. Джей предпринял попытку дозвониться до Бена, но когда друг сообщил, что он купает Фэй, а Уорсноп собирает новый манежик, который купил в подарок крестнице, Касселлс явственно почувствовал, что на этом ?празднике жизни? он точно будет лишним. Да и не хотелось ему сидеть в неубранной гостиной, вдыхая аромат детской присыпки и разведенной смеси, и слушать счастливые писки рыжего и кудрявого насчет того, что малютка смогла сама поднять головку. Боже, вот это чудо! Охереть можно! Фэй и сама, наверное, устала от восторгов папаши и дядюшки. Так что ей барабанщик мог только посочувствовать. Дэнни с Беном вообще в последнее время превратились в парочку кур-наседок. Нет, ну хорошо Брюс, все же его кровь и плоть… Но Уорсноп-то куда?! Дичь же полная. Джеймс закусил губу, чтобы не засмеяться, вспоминая одухотворенное лицо рыжика, с которым он теперь ходил всегда и везде. Радовало в этом только одно – эти двое и капли в рот не брали, пока находились рядом с крохой.Касселлс задумчиво покрутил в руках телефон, невольно возвращаясь к мысли о том, что стоит попытать счастье с Бэттли. Насколько Джей знал, к родителям Сэм не ездил, да и детей у него также нет, так что… Барабанщик выдыхает и набирает знакомый до последней цифры номер друга. Гитарист отвечает спустя несколько гудков:- Джейми, привет!- Привет, Сэм. Как дела, как отдыхаешь?- Ничего, очень даже ничего, – Сэм пыхтит, а на заднем фоне раздаются какие-то голоса.- Я тебе не помешал?- Нет-нет, просто Бритт уезжает к подруге, помогаю загрузить чемодан в такси. Ты как там?Джеймс мысленно радуется – есть шанс, что Бэттли не захочет отмечать Рождество в одиночестве и все же приедет.- Ммм… Да сойдет, слушай… Какие у тебя планы на праздники?- Вроде никаких, мы же решили, что соберемся погудеть уже перед окончанием ?каникул?, ну а подарки я собирался закинуть на неделе, а что такое? – что-то падает и Бэттли материться сквозь зубы. – Чертов чемодан, зачем тащить с собой такое количество вещей, а?.. Так что ты там говорил?- Не хочешь приехать ко мне? Можем устроить что-нибудь эпичное, пошататься по барам? А то все стали такими семьянинами, я смотрю, что просто пиздец, – Джеймс закусывает губу, надеясь, что Сэм ответит согласием.- Я не против встретится, было бы очень круто, тем более, что Бритт уезжает! Только давай ты ко мне? – судя по выдоху облегчения, чемодан был успешно утрамбован в багажник машины.
- Э, нет! Я еще слишком молод, чтобы тусить со стариками и играть в ?Бинго?, позови меня лет через пятьдесят, тогда я, может быть, подумаю, чтобы переехать в твою деревню!- Да ладно тебе, Джейми, приезжай! Тут есть отличный бар, где подают великолепный эль, а в Рождественскую ночь поедем в Гастингс, они очень клеевые шоу устраивают. С меня бутылка рома! – голос Сэма звучит слишком подкупающе, а Джеймс слишком устал от компании самого себя.- Блин, Бэттли, я с тобой состарюсь раньше положенного… Надеюсь, хотя комендантский час не в десять?
Гитарист смеется:- Нет, в одиннадцать. Во сколько тебя завтра ждать?- К часу буду у тебя.- Договорились, захвати теплую одежду. Уже бегу, Бритт!- Сэмс, что ты задумал?! – Джей даже подскакивает со своего дивана.
Но Бэттли уже положил трубку, видимо, благоверной срочно понадобилась помощь с погрузкой на борт такси себя любимой. Касселлс вздыхает и поднимается с насиженного места – нужно сходить купить Сэму подарок сейчас, а то завтра у него просто не будет времени, благо, что нужный магазин работает до позднего вечера. Барабанщик наспех одевается и вновь покидает свое жилище, чтобы окунуться в человеческое море. Он заходит в свой любимый музыкальный магазин и покупает Сэму то, на что давно положил глаз: цифровой камертон и виниловую пластинку. Все же, хорошо знать друзей настолько, чтобы не сомневаться в выборе подарка. Еще Джей заходит в продуктовый и покупает несколько коробок с замороженной пиццей, всякой дребедени, типо чипсов, пирогов в пластиковых коробочках и пару упаковок пива. Как в старые добрые времена, только вместо веселой тусовки и большой компании – они вдвоем с Сэмом в Фэрлайте.
Остаток вечера Касселлс собирает шмотки, выбирая только то, что действительно греет. Все же интересно, зачем Сэм об этом попросил? Наверное, у них там отключили отопление, вот теперь придется укутываться в тысячу слоев одежды, чтобы не сдохнуть от холода. Но Касселлс послушно запихивает в рюкзак теплую толстовку и несколько пар толстых носков.
***Джеймс думает, что был тысячу раз прав насчет идиотизма своей затеи. Он умудряется попасть в жуткую пробку возле Мейдстона, в которой теряет час времени. Хорошо хоть хватила ума выехать с запасом. Касселлс решает проехать побережьем и до Даймчерча добирается уже в полностью вымотанном состоянии, с дрожащими руками, которые с трудом удерживают руль. На самом деле, ему довольно редко приходилось бывать на побережье Англии, да он особо никогда к этому не стремился. Но серые, зимние волны Па-де-Кале почему-то помогают глазам отдохнуть. Джеймс даже останавливает машину и выходит перекурить, кутаясь в ветровку. Он смотрит на белые силуэты чаек, на громады пепельных и белоснежных облаков, низко весящих над темной гладью, и вслушивается в шум бьющейся о камни воды. Наверное, что-тов этом есть, по крайней мере, дышать тут становится легче. Касселлс откидывает бычок и садится за руль, добивая оставшиеся двадцать четыре мили. В Фэрлайте ориентироваться очень просто – главная улица одна, а от нее идут ответвлениями маленькие улочки. Сэм живет на одной из таких. И, конечно, Бэттли не был бы Бэттли, если бы у этой улицы не было бы такое жизнеутверждающее название. Солнечная. Хотя солнцем тут и не пахнет, его надежно прячут ватные массивы облаков. Гитарист встречает его на подъездной дорожке и приветливо машет рукой, показываю, куда припарковать машину. Касселлс заезжает на небольшой асфальтированный участок рядом с домом, прижимаясь почти вплотную к сидану Сэма, потом выбирается из автомобиля, и начинает доставать свое добро и покупки, к чему тут же присоединяется друг. Вдвоем они затаскивают пакеты в кухню маленького коттеджа четы Бэттли. Здесь царит идеальная чистота и пахнет свежим хлебом и немного корицей. Касселлс падает на стул и умоляет гитариста налить ему кофе, а лучше водки.- Дорога была настолько тяжелой? – с удивлением интересуется Сэм, доставая из холодильника пакет с апельсиновым соком и смешивая его с водкой.
- Хуевой она была, дорога твоя. Не понимаю, как ты постоянно катаешься туда-сюда, – бурчит Джеймс и откидывает голову назад.
- Привык уже. Может, ты отдохнуть хочешь? – миролюбиво спрашивает Бэттли.
- Ну уж нет, заставил меня сюда приехать, так давай, показывай преимущество жизни в глуши.
- Ладно, тогда давай пообедаем, а то я еще тоже не ел ничего.Гитарист убирает пиццу в морозилку и достает из холодильника салаты, фрукты и жареные стейки. Джеймс чувствует, что у него начинает урчать в животе от вида всех этих вкусностей. Он мгновенно сметает свою порцию с тарелки и несколько раз докладывает себе греческий салат. Нет, все же домашняя еда не идет ни в какое сравнение с покупной. После сытного обеда, Сэм наливает им по чашке чая и достает один из пирогов, привезенных Касселлсом. Он сначала берет тарелку, но потом передумывает и ставит открытую коробку на стол, передавая барабанщику вилку. Они едят прямо из пластиковой упаковки, один кусок на двоих, и это настолько привычно и уютно, что Джеймс невольно начинает ощущать ростки симпатии к этому месту. Бэттли отправляет его переодеваться, пока сам моет посуду и убирает со стола. Когда Касселлс спускается, друг оценивает его экипировку, снимает с вешалки свою куртку и кивком указывает барабанщику на дверь. Закрыв замки, Сэм молча направляется вниз по Солнечной улице, оставляя Джеймса в полном неведении, куда они идут.
Они проходят несколько миль, но Касселлс так и не успевает замерзнуть, все же разница в температуре ощущается достаточно четко здесь, на юге. Они молчат и просто идут мимо маленьких домов, отсвечивающих гирляндами и украшенных елей во дворах, мимо клумб, совсем голых без цветов. Бэттли останавливается подбородком указывая на край асфальтированной дороги. Практически сразу, почти не оставляя места для обочины, начинается склон. Джеймс подходит к краю так близко, что носки кроссовок остаются висеть без опоры. Внизу чей-то маленький домик с уютным садиком, а за ним небольшое озеро с островком посередине. Вода кажется совсем коричневой и мутной, но это во многом из-за того, что она отражает пасмурное небо. Касселлс думает, что хотел бы иногда сюда приходить.