Глава 2 (2/2)

К счастью, она стояла спиной к комнате, поэтому вряд ли могла видеть такую красноречивую реакцию на свой вид, однако у Асаоки всё равно было ощущение, что её наверняка обдало удушающей волной его смятения.– А… Да, бутерброды будут кстати, – стараясь заглушить нервную интонацию, пробормотал он. Уши продолжали гореть адским пламенем, однако вовсе не это беспокоило его почти на грани с истерикой. Куда сильнее он волновался за другую часть тела, которая, проснувшись, настойчиво дала о себе знать. Низ живота буквально скрутило от сильнейшего возбуждения."Ух, ну и испытание!? – потея, как обезьяна в сауне, подумал Асаока и досадливо одёрнул рубашку, чтобы она прикрыла быстро набухшую выпуклость на штанах. Встав со стула, он проверил ноги на устойчивость и, хмыкнув, зашагал в кухню.Усевшись рядом с Мами, которая задумчиво размешивала сахар в кружке, Асаока уставился на неё во все глаза, ощущая в горле не просто сухость, а самую настоящую Сахару со всеми её песками, и тяжело сглотнул. Вышедшая недавно из душа, она пахла свежестью и гелем для душа, плюс её отросшие немного волосы всё ещё оставались влажными, поэтому маленькие прозрачные капельки собирались на кончиках прядок и падали на округлые плечи, а затем скользили ниже, заставляя фантазию Асаоки обречённо буксовать. Он боялся опускать глаза ниже, потому что прекрасно знал, что именно он там увидит. И тело тоже знало, поэтому отреагировало соответствующе, несмотря на полное нежелание Асаоки потакать его капризам. У него были причины так поступать. И заключались они в том, что Асаока, человек достаточно решительный и умеющий сглаживать даже самые неловкие ситуации шутками, попросту не знал, как именно следует вести себя с такими девушками, как Мами. С девственницами, если говорить точнее. Особенно с теми, которые были для него светом в окне и всем миром сразу. И ужас от того, что он мог накосячить в такой важный и для него, и для Мами момент, делила на ноль любые фантазию на эту тему.

Хотя, надо признать, пару раз природа всё-таки брала своё и почти толкала Асаоку на решительный шаг. Однако стоило ему взглянуть в родные глаза, увидеть на губах доверчивую улыбку, всё воодушевление как рукой снимало, оставляя на дне души только одно желание – укутать Мами в плед, сесть в уголок, обнять её и защищать ото всех, особенно от себя, похотливого бессовестного козла.Кашлянув, чтобы прочистить горло, Асаока деловито куснул бутерброд и нарочито устало произнёс:– Какие всё-таки страшные звери эти курсачи.

– Точно, – охотно поддакнула Мами и отклонилась на стуле, чтобы взять со столешницы позади нож для масла. Из-за этого манёвра полотенце упруго натянулось на её груди.Кусок бутерброда встал поперёк горла, и Асаоке пришлось проглотить его практически целиком, чтобы не вывалить полупережёванное месиво обратно в тарелку от такого зрелища. Она что, нарочно с огнём играла?!– Будешь ещё? – спокойно поинтересовалась Мами, будничным жестом подтягивая чуть сползшее полотенце.Едва не брякнув ?буду?, Асаока вовремя схватил себя за язык и бледно улыбнулся. Он всё равно с разбегу не про то подумал, услышав предложение, а жевать ставшие безвкусными бутерброды отчего-то больше не хотелось.– Если будешь меня раскармливать, я растолстею и ты меня разлюбишь, – сокрушённо произнёс он и, подперев кулаком скулу, посмотрел на Мами, старательно следя за тем, чтобы взгляд не стекал в соблазнительную ложбинку между её грудей.– Не говори глупостей, – засмеялась та и, перегнувшись через стол, попыталась ткнуть Асаоку пальцем в рёбра. – Кожа да кости. Мама точно скажет, что я тебя совсем не кормлю.Асаока круглыми глазами уставился на то, как её грудь мягко сплюснулась о столешницу, и невольно дёрнулся, почувствовав промчавшуюся по всему телу острую дрожь, словно Мами коснулась его не пальцем, а раскалённым добела лезвием кинжала.– Так, – напряжённо выдохнул он, одним глотком осушив кружку, – пора мне, наверное, возвращаться к курсачу, а то мало ли. – Он подмигнул порозовевшей Мами и встал с места. – Вдруг живительная влага и обильные яства прибавили мне мозгов.Ретировавшись с кухни так быстро, как только мог, Асаока плюхнулся на стул и с силой крутанулся на месте, чтобы привести растёкшиеся сиропом мысли в порядок. Мами была невероятно хороша. Настолько, что слов попросту не хватало, оставалось только пошло жестикулировать, хихикая при этом, как гамадрил.

?Может, сбегать в ванную минут на десять?? – мелькнула шальная мысль, и Асаока хлопнул себя по лбу ладонью. До чего он докатился… Это было самое настоящее дно.Открыв курсач, он зло затарабанил по клавишам, чтобы отвлечься, но даже буквы у него всё равно складывались в самое настоящее порно, не говоря уже о том, что творилось в голове.

– Охренеть, – простонал Асаока, упав лицом в столешницу. Его сознание полностью и безвозвратно захватили картинки, одна другой эротичнее. Причём если раньше у него был шанс избавиться от них банальным исключением себя из общества одной крайнесоблазнительной особы, то теперь эта самая особа щеголяла в нескольких метрах от него почти обнажённая и ни капельки не стеснялась того, что делала.

?Если бы я не знал тебя, Такахаши-сан, подумал бы, что ты это делаешь специально?, – с грустным смешком подумал Асаока, зажмуриваясь. И тут внезапная догадка осенила его со скоростью луча, мелькнувшего по полу комнаты. Всё то время, что Асаока старательно не пялился на неё, сдерживая свои гормоны и прочие части тела в штанах, Мами не смотрела ему в глаза. То есть она смеялась, вела себя почти непринуждённо, даже шутила, но… но при этом ни разу не встретилась с ним взглядом.?Хитрая мышка?, – улыбнулся Асаока, поднимая голову. Обернувшись, он хотел было остроумно пошутить на эту тему, но тут случилось то, о чём он даже мечтать не мог: с Мами очень плавно, но в то же время на диво стремительно соскользнуло полотенце, открыв взгляду острые лопатки, ровную линию спины и потрясающе красивые округлые ягодицы.– Ой! – донеслось до погрузившегося в немоту Асаоки. Мами быстренько присела и подняла предательски слетевшую тряпку.Асаока глухо замычал, искренне надеясь, что у него не пошла носом кровь от такого зрелища. Снова зажмурившись и закрыв глаза ладонями на всякий случай, он отвернулся и пробормотал, едва шевеля языком:– Хитрая мышка и умная, как сам Дьявол…?***Мами прижала к груди полотенце и, опершись на столешницу рукой, чтобы сохранить равновесие, зажмурилась от жгучего смущения, пробежавшегося липкими колючими лапами по позвоночнику. Мало того, что план Харуны действовал со скрипом, то и дело натыкаясь на самообладание Асаоки, так ещё и этот незапланированный стриптиз едва не заставил Мами плюнуть на всё и убежать в ванную, чтобы спрятаться от своего стыда. Ну не получалось из неё совратительницы, как бы она ни пыталась ею стать.Обернувшись в сторону комнаты, где Асаока уже вовсю занимался учёбой, она поджала губы, пожелав этому курсачу гореть синим пламенем, и медленно, степенно выдохнула, чтобы не бросить всё к чертям после первой же неудачи. Не для этого она наступила на горло своей застенчивости и облачилась… вернее, разоблачилась почти догола.Выпрямившись и расправив плечи, Мами усилием воли прогнала всколыхнувшуюся было неуверенность и с нарочито скучающим видом вышла из кухни. Предстояла ещё одна атака, которая должна была стать решающей. Всё или ничего, Такахаши Мами, всё или ничего…Асаока сидел за компьютерным столом и задумчиво кусал губы, уставившись на мигающий курсор. Появление Мами он не сразу заметил. Лишь когда она потянулась за своим ноутбуком, который лежал рядом с принтером, он соизволил отвлечься от занимательного созерцания экрана и обратил слегка мутный взгляд на неё.– О, – слегка отстранённо пробормотал он, часто моргая, – хочешь стать темой моей курсовой работы?

– Чего? – замерев на секунду, переспросила Мами.– Не обращай внимания, – простонал Асаока, откидываясь на спинку стула. – Я настолько вымотан своей глупостью, что несу ахинею.– А я уже хотела согласиться, – лукаво улыбнулась она и взяла в руки, наконец, ноутбук. – Значит, придётся мне тоже заняться учёбой, а то при взгляде на тебя совесть подъедать начинает.– Да, – закивал Асаока, – я тут тружусь, не покладая пальцев, а ты бегаешь и отвлекаешь меня, коварная женщина!

– Я? Отвлекаю? – округлив глаза, изумилась Мами. Усевшись на стоящую рядом со столом тумбочку, она положила ногу на ногу, тщательно следя, чтобы полотенце снова не совершило побег, и пожала плечами. – Не понимаю, о чём ты.Асаока посмотрел на неё и тихо засмеялся, прикрыв глаза ладонью. Он был таким трогательно утомлённым и бесконечно родным, что у Мами замерло всё внутри.

– Такахаши Мами-сан, – произнёс он, бросая на неё такой обжигающий взгляд, что стало немного не по себе, – вы в курсе, что совершаете действие преступного характера?– Огласите ваш приговор, – хмыкнула она и заёрзала на месте, устраиваясь поудобнее.– Я вообще не шарю в юридических вопросах, поэтому рискую показаться сущим неучем, – пафосно взмахнув руками, громко сказал Асаока.– Коим и являетесь? – прищурилась Мами, покачивая ногой.– Да… – обречённо согласился он. – Коим и являюсь в настоящий момент. Можно вместо приговора я скажу, что у тебя обалденные ножки?– Да? – Мами вытянула ноги и пошевелила ступнями, словно оценивая их привлекательность. – Мне так не кажется.– Ну мне же лучше видно, – подняв палец вверх, важно заявил Асаока.– Правда? Может, нужно рассмотреть их поближе? – Она демонстративно положила ноги ему на колени.Асаока дёрнулся от неожиданности, но отодвигаться не стал. Сделав вид, что тщательно изучает подставленные конечности, он с деловым видом потёр подбородок и пожал плечами.– Боюсь, мой вердикт не изменился. Они обалденные.Мами развела руки в стороны, словно вынужденно соглашаясь с этим, и сделала вид, что углубилась в изучение материала. Ноги при этом она оставила лежать на коленях Асаоки, чем вызвала его явное смятение.– Э, – пробормотал он, пытаясь оторвать взгляд от тонких щиколоток и аккуратных маленьких ступней, – так вот. Может, мне на юридический перевестись?– Зачем? – мурлыкнула Мами, пошевелив ногами. Асаока заметно напрягся, стараясь хотя бы немного выползти из-под ценной ноши. Мами почти возликовала, потому что кропотливая сдержанность, с которой он смотрел на неё, стала давать сбой. Об этом говорили и выступившая на его лбу испарина, и слегка участившееся дыхание, и…

Мами вспыхнула, отводя взгляд. Значит, предложенная Харуной тактика работала. Она работала!– Затем, что если я буду крошить зубы о гранит уголовного кодекса, то через год-два запросто смогу классифицировать твои действия по всем имеющимся статьям. – Асаока, сдавшись, вздохнул. – Так нечестно!– Что ты имеешь в виду?Асаока хмыкнул, оставив этот вопрос без ответа.Мами почти не дрожала, почти держала себя в руках. Почти вела себя как обычно. Но, тем не менее, она волновалась так, как не волновалась никогда. Её едва ли не трясло, как перед самым страшным экзаменом в жизни. И стоило ей поднять взгляд на Асаоку, вся суета обступала её плотным тугим кольцом. Мами вдруг стало казаться, что в её горло забился огромный мыльный пузырь.– Подай мне, пожалуйста, мышку, – давясь собственным языком, попросила она.– Плакала моя сдача, – закатив глаза, заныл Асаока. – Можно я напишу в объяснительной, что это ты виновата?

– Врать нехорошо, – со смешком заметила Мами. Её спина покрывалась липким потом от ощущения, что сейчас всё должно случиться. Это был заключительный аккорд её грандиозной кампании. Осталось только сделать всё по нотам, иначе провал был неминуем.– Это правда! – возмутился Асаока, но за мышкой всё-таки потянулся.

– Хочешь сказать, это я не умею считать по формулам? – Мами снова засмеялась.– Ай, больно! – скривился Асаока, сделав вид, что она попала по особо чувствительному месту. Не найдя искомый предмет в ящике стола, он с напускным трагизмом застонал и, аккуратно сняв ноги Мами со своих колен, отправился в соседнюю комнату.Мами поджала пальцы и прикусила губу, с неудовольствием отмечая, как сильно она переволновалась – ступни задубели почти до инея.

Асаока вернулся спустя минуту, победно держа в вытянутой руке нужную вещь. Приблизившись, он положил мышку на стол рядом с ноутбуком и хотел было вернуться на своё место, но внезапно замер, когда Мами дёрнула его за рукав рубашки.– У меня тут, кажется, вирус, – придав голосу нужную интонацию, произнесла она. – Посмотри, пожалуйста.Асаока несколько секунд смотрел на Мами, словно собираясь сказать что-то подобающее случаю, но вместо этого лишь вытер лоб тыльной стороной ладони и всё-таки наклонился так, что его лицо оказалось на одном уровне с лицом Мами.– Хитрая мышка, – прошептал он.– Что? – переспросила Мами, удивлённо заморгав.– Говорю, не буду больше лазить на порно-сайты с твоего компьютера, а то, неровен час, систему снесу случайно. – Асаока повернул голову и чмокнул Мами в обнажённое плечо.Она вся покрылась ледяными мурашками от прикосновения его губ.– Ты смотришь порно при том, что у тебя есть девушка? – стараясь дышать размеренно, поддела она.– Ну надо же мне… – Асаока повернулся к ней и замер на полуслове.

Мами ощущала исходящий от него жар и постепенно отогревалась, понимая, что всё сделала правильно. Теперь оставалось надеяться, что все стоп-сигналы давным-давно стёрлись от времени и что здоровые инстинкты здорового тела довершат остальное.– Кстати, рыцарь же так и не получил свой утешающий поцелуй, – на сотую долю дрогнув голосом, произнесла Мами и прижалась к губам Асаоки, стараясь вылить через это прикосновение всю свою так долго лелеемую нежность. Да, она суеверно боялась первого раза, как боится, наверное, любая девушка. Она стеснялась и до дрожи в коленях опасалась, что Асаоке не понравится её тело, однако продолжать держать отношения на школьном уровне она тоже не собиралась. Пора было разрушать барьеры.Асаока затаил дыхание, когда Мами поцеловала его. На несколько мгновений он словно выпал из реальности, оставаясь тут, рядом с ней, только физической оболочкой. Но стоило ему вернуться в себя, Мами моментально ощутила настолько горячую отдачу, что у неё засосало где-то под ложечкой. Асаока подался вперёд всем телом и обхватил её щёки ладонями, словно боясь, что она отвернётся, почувствовав такой напор. Однако вместо испуга Мами испытала счастье, потому что это означало победу. Полную и безоговорочную победу.– Мне точно надо идти на юридический. Тогда я и для себя смогу найти нужную статью, – с трудом отрываясь от её губ, пробормотал Асаока. Он попытался сглотнуть, но лишь закашлялся, а следом – рассмеялся. – Хотя, наверное, я и сейчас смогу её назвать.– Да? И что же это за статья? – Мами сверкающими от радости глазами смотрела на безуспешно пытающегося взять себя в руки Асаоку и ликовала. Он всё-таки желал её. По-настоящему желал, без шуток и оговорок.– Изнасилование, – низким голосом ответил Асаока и снова обжёг её кожу полным вожделения взглядом. Мами замерла, чувствуя, как сильно забилось сердце.– Ну какое же это изнасилование, – тихо, вкладывая в каждое слово почти тонну веса, произнесла она, – если жертва сама хочет этого ничуть не меньше.