Глава 12: «Мир охвачен безумием. Безумие становится нормой. Норма вызывает ощущение чуда». Часть 2 (1/1)

Я, ничего не соображая, ошарашено поглядывая по сторонам, иду куда-то вперед, не понимая даже, куда. Вокруг - толпа студентов Хогвартса, все кричат, тянутся ко мне, желая поздравить. Я ничего не слышу. Меня словно оглушило, все звуки, будто огорожены стеной. Продолжая шагать вперед, только сейчас замечаю нестерпимую боль в бедре и, взглянув на него, понимаю, что что-то с ним явно не так. Ткань брюк местами разорвана, а оставшиеся кусочки, влажные от моей крови и еще какой-то жидкости (даже не хочу сейчас вникать, что это), прилипают к телу, создавая неприятное ощущение. Кровь, сочащаяся из не очень глубокого пореза – далеко не самое страшное. Намного хуже выглядит та часть, которую, видимо, настигли языки пламени, хотя я точно не могу сообразить в таком состоянии, что это. Кожа местами пузырится и уже покрылась какой-то непонятной оболочкой из жидкости оранжевого цвета. Даже не будучи врачом, я отлично понимаю, что это очень, очень нехорошо, и, желая оторвать взгляд от раны, я провожу рукой по лицу, чтобы посмотреть, все ли в порядке. Взглянув на свою ладонь, обнаруживаю на ней кровь. «Наверное, ударилась, когда падала, и даже не заметила», - как-то отрешенно проносится в моей голове.

Я чувствую, как кто-то тянет меня за руку, и, не сопротивляясь, следую за человеком, быстро вырвавшим меня из этой восторженно ревущей при виде меня толпы. Восторженно. Ревущей. Толпы. Эти три слова эхом разносятся у меня в голове, создавая единое словосочетание. Они смотрят на происходящие события как на шоу. Для всех этих людей это не больше, чем представление. Они просто зрители, смотрящие на все это, желая развлечься. Развлечься. По сути дела, им не важно, кто на арене. Главное, чтобы было интересно. Они не испытывают невероятного страха, не боятся, что в любой момент могут погибнуть. Осознание того, что для всех это просто шоу, и мы в нем, несмотря на все почести и привилегии чемпионов, не больше, чем расходный материал, накатывается на меня волной, словно обливая ледяной водой. Я уже не осознаю происходящее, просто иду за тем, кто меня ведет, накаляя при этом в себе ненависть к Министерству, которое, собственно, это все и организовало.

Поддержка дружеских отношений между школами волшебников. Так они объясняют основную цель турнира. Да, конечно! Если так, зачем упорно пытаться убить чемпионов? Я вспоминаю тот, свой, другой мир. И новая волна разочарования накатывается на меня: это там, в обычном мире, мир Джоан Роулинг казался мне счастьем, невероятно простым и радостным. Тогда, возможно, так и было. Но сейчас этот мир со всеми своими плюсами и минусами стал для меня реальностью, а не мечтой. Причем, куда более жестокой реальностью, чем можно было представить. Понимаете, каково это, когда твоя самая заветная мечта сбывается, но все оказывается не так, как ты хотел? Конечно, там, дома, сидя возле телевизора и наблюдая за всем с телеэкрана, так хотелось оказаться здесь, ведь все выглядело таким… простым. Но на самом деле все не так. И тут уж все куда более опасно, чем там, где жизнь людей ограничивается бытовыми конфликтами, а пиком всего является борьба за власть. Да, тут все это тоже есть, но куда в более сложной форме.

Ненависть и разочарование проходят, уступая место одному только чувству – страху. Страху от собственной беспомощности и, наверное, несвоевременности своего открытия. Слезы непроизвольно, одна за другой, скатываются по щекам, попадая в маленькие, но глубокие ссадины, от чего те, вдобавок, начинают щипать.

Мой проводник разворачивается и, удивленно взглянув на меня, останавливается. Это Фред, конечно, а кто же еще? Мой учитель и тренер, можно сказать.

- Стеф, ты чего? – немного замявшись, парень подходит ко мне и обнимает.Смутно понимая, что делаю, я утыкаюсь носом в плечо гриффиндорца и, не в силах больше сдерживаться, начинаю рыдать в голос.- Да что такое-то? Ты же справилась! Все так тобой гордятся! Или что-то другое? Тебе, может, больно?Уизли отстраняется от меня и, несколько секунд осматривая, восклицает:- Мерлин, Стеф, да тебе ведь в Больничное Крыло надо! А что с ногой? – парень наклоняется и, резко встав, быстро меня поднимает. – Как ты вообще все это время шла? У тебя же ожог!Точно! Ожог! Вот на что это похоже, а я сразу-то и не поняла. Снова расплывчатые мысли возникают и тут же рассеиваются. Я хочу что-то сказать Фреду, но язык абсолютно не слушается, и я только издаю какие-то непонятные звуки. Прокручивая в голове свое довольно успешное, на самом деле, выступление (не считая, конечно, этого ожога и остальных травм), я чувствую, как на меня наваливается усталость, да такая, словно я, как бы сказали магглы, разгрузила полсотни вагонов. Наконец, осознав полностью, что я вымотана, закрываю глаза. Недолго пытаясь бороться с надвигающейся пустотой, я, в конце концов, проваливаюсь в сон. А чего еще следовало ожидать после всего произошедшего?

***Поворачиваясь на бок, я медленно просыпаюсь. В глаза сразу бросается тумбочка, заставленная цветами и подарками в разноцветных пышных упаковках. Я улыбаюсь, представляя, как мои друзья все это приносили, чуть приподнимаюсь на локтях и поворачиваюсь в другую сторону. На стуле рядом с моей кушеткой сидит Фред, мирно похрапывая. Поглядывая на своего друга, я потихоньку начинаю вспоминать последние события, а за это время мой рыжий спаситель постепенно открывает глаза:- Стеф! Наконец-то! Ты снова нас напугала! Лежи, лежи, тебе не стоит вставать, - укладывает меня, порывающуюся встать, парень.- Да нет, ничего. Я себя отлично чувствую, - я пытаюсь возразить.- Еще бы! Проваляться без сознания четыре дня! Почему с тобой все время что-то происходит? – сердится на меня друг.

- Что? Фред, ты же не считаешь, что я все это специально? – вспыхиваю я.Кажется, Уизли сам понимает, что сказал что-то лишнее:- Прости, я просто очень за тебя волнуюсь.

Я хочу что-то ответить парню, но двери в Больничное Крыло открываются, и, секунду простояв в дверях, ко мне уже несется моя лучшая подруга:- Стефани, Стефанииии! Ты очнулась! Наконец-то! Я так волновалась!Девушка держит в руках небольшую коробочку с шоколадными лягушками. Она быстро швыряет ее к остальным подаркам и обнимает меня.- Тебе же лучше, так? Поздравляю, ты отлично выступила, Стеф, ты молодец. Я рада за тебя, хоть ни секундочки и не сомневалась в твоем успехе.Дверь снова открывается и внутрь уже влетает мадам Помфри, размахивая своими длинными белоснежными рукамвами:- Вы! Вы что здесь делаете? Больной нужен покой! Мисс Фелпс, наконец-то вы очнулись. Лягте обратно в кровать – вставать еще нельзя!За это время я уже успела усесться на край койки. Послушно возвращаюсь в лежачее положение и, улыбаясь, наблюдаю, как заботливая медсестра выпроваживает моих друзей. Фред при этом знаками мне обещает еще вернуться. Я смеюсь в полный голос, но вдруг снова вспоминаю, о чем думала после своего выступления и улыбка сползает с моего лица. Бывает же так: вот все хорошо, ты сидишь с друзьями, веселишься, а потом вдруг раз! И неожиданно что-то, подобно молнии, пролетает, и радости как не бывало. Вот сейчас так и происходит. Выводя меня из своих мыслей, мадам Помфри заявляет:- Вот уж этот Турнир! Как они могли вам с Поттером позволить участвовать в нем? А ведь ожог мог повлечь за собой ужасные последствия!- Но ведь Вы сможете мне помочь? – немного наигранно спрашиваю я, ведь понимаю, что она уже все сделала – нога не доставляет практически никакого беспокойства.

- Конечно смогу! Да и не просто смогу – уже почти вылечила, сегодня еще тут переночуешь, а завтра можно будет перебираться в свою комнату. Правда, с занятиями придется немного повременить – через три дня в лучшем случае сможешь пойти, - ворчит медсестра.

- Да? Спасибо, что бы я без Вас делала? - пытаюсь улыбнуться.- Даже и не знаю, но вряд ли бы смогла быстро бегать, - стараясь скрыть улыбку, заявляет женщина.

Я улыбаюсь в ответ, и когда ведьма, закончив все свои порхания вокруг меня, уходит куда-то, медленно встаю с кровати и так же медленно подхожу к окну. Вид ну очень уж красивый. Снега еще не было, но видно, что уже практически наступила зима. Солнце, по-осеннему немного тусклое, освещает деревья, на которых практически не осталось листьев. Так хочется поскорее выйти туда, почувствовать ветерок, приятно холодящий. Но нет, нельзя пока.Как-то резко начинает кружиться голова. Я цепляюсь за подоконник и очень аккуратными шажочками пытаюсь добраться до кровати, но понимаю, что не очень-то у меня и получается. К счастью, дверь Больничного Крыла уже в четвертый раз за день открывается и Фред, сначала на цыпочках, а потом, взглянув на меня, быстро направляется к окну и, поддерживая, доводит до кушетки.

- Стеф, ну зачем ты встала? Не молчи. Пожалуйста, если тебе не достаточно моих просьб, побереги себя хотя бы ради разнообразия.

Несмотря на свое неожиданное головокружение, я смеюсь. Радостно и искренне. Да уж, кроме всего плохого, о чем я вчера думала, этот мир дал мне еще одного очень близкого друга. Парень только сердито смотрит на меня. «Как он волнуется», - радостно проносится у меня в голове.

- Ладно, ладно, хорошо. Я обещаю лежать тут, никуда не вставать, да и вообще быть паинькой, - успокаиваю парня я. – А что ты тут делаешь? Мадам Помфри же выставила вас с Мэри и велела дать мне отдохнуть.- Ну мы же ей ничего не расскажем? – заговорщицки подмигивает мне Уизли.Я снова радостно улыбаюсь, он, перестав окончательно на меня злиться, рассказывает об ускользнувших от моего сознания днях. Как я прекрасно знала, Флер и Крам неплохо справились с заданием, а Гарри, воспользовавшись метлой, произвел невероятный фурор. Наверное, стоило бы догадаться, что наши с ним выступления, более эффектные, отложились в памяти зрителей куда лучше размеренных и спланированных показов наших соперников. В голову снова лезут злые мысли о том, что для большинства мы не более чем забавные герои, за попытками выжить которых наблюдает добрая половина магического мира, но я слегка трясу головой, отгоняя мрачные мысли, и продолжаю внимательно слушать рассказ одного из близнецов. Оказывается, зрители с радостью отметили, что кроме эффектных выступлений нас с Гарри объединяет еще и одна и та же магическая школа (а по-моему, тут попробуй не заметь). Строча письма в газеты и журналы, онивыдвигали все более и более бредовые теории, начиная с того, что мы просто парочка безумных влюбленных, и заканчивая тем, что это наши попытки подорвать власть Фаджа и посадить на кресло Министра Магии Дамблдора. В чем логика последнего заключения, я до сих пор не понимаю. Но не стоит упускать из внимания, что Фадж очень боится за свою власть и любой слух, пусть самый незначительный, мгновенно настраивает его против предполагаемых зачинщиков бунта. Отлично. Теперь меня еще и Министр Магии невзлюбил.Конечно, письма такого рода публикуют только очень смелые издания, но их находится достаточно для того, чтобы поднять огромный шум вокруг наших персон, немалый и до этого. И, конечно же, у журналистов, резко заинтересовавшихся нами, возникло немало вопросов по поводу моего сомнительного прошлого. Не знаю, как, но, по словам Фреда, Дамблдору удалось все уладить, и любопытных журналистов вполне устроила моя печальная история, в которой, правда, появилось несколько новых деталей. Уизли рассказывает, что у многих из нашей школы брали интервью о нас с Поттером. И с какой-то грустью в голосе он прибавляет, что все подтвердили, что у нас с Гарри есть какие-то отношения, и по большому счету, именно за эту новость ухватились журналисты, отодвинув на задний план мое прошлое. В голову проскальзывает не очень-то приятная мысль: «Если я не хочу, чтобы всплыло мое невероятное появление в этом мире, нам придется разыгрывать перед зрителями влюбленную пару, убеждая их в искренности наших отношений». Но согласится ли Гарри? Да еще кое-что… Я с грустью оглядываюсь на Фреда.

Кажется, тот и сам все понимает и, словно желая запомнить каждую черточку моего лица, будто я уезжаю куда-то надолго или насовсем, молча разглядывает меня, сидя на краешке кровати. Подчиняясь какому-то порыву, я быстро беру парня за руку. Тот резко разворачивается на секунду, но потом крепче сживает мою ладонь. Чувствуя его прикосновения, я ощущаю себя в безопасности, поэтому закрываю глаза и постепенно проваливаюсь в сон.

Уизли понимает, что я заснула. Он встает, наклоняется надо мной и, поправляя выбившуюся прядку волос, целует и тихонько выходит. Конечно, когда я проснусь, я буду думать, что все это мне приснилось или показалось. Но сейчас-то можно верить, что это правда, сейчас, когда можно не разбираться, кто он для меня и кто для меня Гарри.