Наши мугиварские ночи (1/1)
Корабль пиратов Мугивары с наступлением темноты затихает постепенно.
В начале укладывался намаявшийся со снастями Усопп. Всего пара минут и он сладко сопит, уткнувшись длинным носом в пушистую подушку и обязательно отвернувшись лицом к стене – даже если в каюте и произойдет какой-то ужас, то канонир по крайней мере его не увидит. Почти одновременно с ним укрывается тонким одеяльцем Чоппер и, повозившись с несколько минут, тоже затихает. Правда одеяло ночью обязательно окажется либо сбитым у него в ногах, либо на полу – собственный мех греет оленя куда лучше.
Френки закручивает последнюю гайку до тонкого скрипа и откладывает инструменты. В открытое окно мастерской залетает ночной просоленый воздух, шуршит чертежами и скопищем беглых заметок на разнокалиберных клочках бумаги. Плотник потягивает последнюю бутылку колы на сегодня и откидывается на мягкий матрас, разложенный прямо на полу.
Санджи дотирает оставшиеся от ужина тарелки до кристальной белизны и расставляет ровными рядами на полках. Традиционная последняя сигарета под чашку чая с молоком и традиционный же капитаногонный пинок – на холодильник навешивается солидный замок. И только утащив Луффи за шкирку в общую мужскую спальню и удостоверившись в том, что припасы более менее безопасности, кок взбивает подушку и скидывает тяжелые ботинки.Недовольно и чуточку жалобно ворчащий капитан укладывается следом, аккуратно повесив драгоценную шляпу на специально приколоченный на стойку кровати гвоздь. Обычно парнишка долго вертится, вздыхает, стонет и иногда порывается рвануть взламывать холодильник, и тогда его возвращает в койку продолжавший бдеть Санджи. Не дорвавшись до желанного хавчика, Луффи засыпает довольно быстро, почти отрубается. И только после этого боевой кок погружается в чуткую по первости дрему.
Робин, аккуратно заложив последнюю дочитанную страницу перед сном, долго смотрит на звезды, ловит их отблески и вспышки, улыбается загадочно, словно понимает их, никому более неведомый, язык. Археолог всегда тщательно готовится ко сну, долго расчесывает волосы до зеркального блеска и сплетает их в аккуратную косу. Иногда во время этого она что-то тихо напевает про себя, довольно прищурившись и едва заметно улыбаясь. В то же время Брук всматривается в далекий, подернутый дымкой горизонт, словно силясь разглядеть в неведомой дали Редлайн и маяк у его подножия, где его с новыми историями и песнями ждет верный друг. Костяные пальцы чуть сжимают скрипку и может быть он сыграет этой ночью своим накама колыбельную, что бы им снились добрые радостные сны.
Рыжий навигатор довольно улыбнется, рассматривая законченную карту и, небрежным жестом смахнув очки, расслабленно потянется. До осуществления ее мечты осталось совсем немного, ведь столько лет прошло, их команда проплыла все четыре океана и Гранд Лайн, преодолела Новый Мир и побывала на сотнях островов. И след каждого из них остался на плотной бумаге, стопки которой надежно упрятаны в непромокаемые папки из кожи морских королей с подписями «Саус Блю», «Ист Блю», «Норс Блю», «Вест Блю» и, конечно, «Гранд Лайн» (самая пухлая и потрепанная). Новая карта скользнет в соответсвующую папку и Нами привычным движением вдвинет ее на полку. Перед сном штурман проверит курс и внимательно вглядится в ночное небо, прислушается к шелесту волн и ощутит дуновение ветерка – ночь будет спокойная, все штормы и грозы обойдут Санни Го стороной. А все остальное на совести дежурного. Сегодня это Зоро, так что можно расслабиться. Даже если мечник задремлет по обычаю, его Воля не даст врагам напасть незамеченными. Уже в постели, потершись щекой о подушку, Нами вспомнит что-то важное, что хотела сказать кому-то из накама, но с редкой для нее беззаботностью махнет рукой и отложит все на завтра.Когда стихнет последний скрип кровати, шелест одеял и простыней, погаснет свет в мастерской и уймется бурчание в желудке капитана, Зоро откроет первую бутылку. Звук выйдет сочным «чпоком», и по пустынной палубе разнесется аромат рома. Хорошего и дорогого, купленного навигатором в приступе неслыханной щедрости. Первый глоток прокатывается по языку и глотке пряным теплом и огненным шаром расплескивается в желудке. Приятное ощущение. Ночь действительно тиха, легкий ветер несет прохладу, ровный свет звезд настраивает на медитативный лад. Воспоминания и мысли роятся в голове мечника, требуют его внимания, а он просто смотрит вперед. Сейчас они плывут на запад, а завтра, или через неделю, или когда что-то гениально-парадоксальное шибанет в голову их неутомимого капитана они поплывут через Калм Белт в стремительные воды Гранд Лайна. Место, где ценится Сила и Воля. И чтобы там не произошло, каким бы местом не развернулась к ним затейница Судьба, Зоро уверен, что они переживут все.
И тихие ночи.И шумные вечеринки.И ссоры, и споры, и драки.И дележи мяса, и золота, и выпивки.И требования ремонта, и лекарств, и скромные просьбы о книгах.Зоро потягивается и поудобнее приваливается к мачте. Он любит все это. Он ценит его накама: широкую улыбку, скрип пера по бумаге, ворчливое бормотание, сигаретный дым, острый запах медикаментов, шелест потертых страниц, стук молотка и звонкое «Йо-хо-хо-хо!». Кто-то называет их Командой Мечты, и где-то глубоко внутри они с этим согласны.