Глава 11. Отголоски бури (1/2)
Нейтан всем своим видом выражал огромное нежелание копаться в поднаготной Джефферсона прямо сейчас, да и открыто заявлять о своей причастности к преступлению было бы верхом беспечности. Неожиданное сближение с Колфилд его обескуражило и, несмотря на внешнюю безобидность ситуации, парень не мог прекратить испытывать острое недоверие и цепляться к каждому её слову, как утренняя роса к ботинкам. Он занял нейтральную позицию наблюдателя, сомневаясь, какую сторону принять — сторону коварного Марка Джефферсона, который рано или поздно цинично отправит Колфилд на тот свет, или поддержать Макс в её стремлении раскопать похороненную правду, рискуя попасть под ту же гребёнку.
В конце концов, что мешает Колфилд просто играть с ним ради собственной выгоды? Если пересчитать, сколько людей за девятнадцать лет предательски воткнуло нож в спину Прескотта, то и пальцев на всё про всё не хватит. Макс не станет первооткрывательницей по части уничтожения его доверия. ?Даже родные дети способны плюнуть в душу, если контроль над ними утерян? — вещал из-за спины отец, неустанно допекая этой фразой после каждого неверного поступка и напоминая этим о клейме идеального сына, которое так и нависло над Нейтом. Даже здесь, посреди укрытого сумраком парка, Шон продолжает преследовать его мрачной тенью, наступающей на пятки и отравляющей свежий ночной воздух.
— Как будто подробности всех моих сделок прольют хоть ничтожную каплю света на правду. Света, ха, нет, скорее целый ручей крови, — хмыкнул неоднозначно парень, искоса поглядывая на Макс, словно ожидал подвоха, удара исподтишка или порицания с её стороны.
Колфилд не была в Проявочной, она не видела фотосессию с полуживыми девушками во всей её красе, не видела, как Марк переступает черту человечности, как учиняет раздачу Прескотту, когда замечает в его глазах хоть слабинку, намёк на ?проболтаться всем?. В отличие от Нейтана, Хлоя довольно быстро втянулась в игру, и учитель ни разу не проявлял к ней столь ярой агрессии, пока она не облажалась по-крупному с поставкой наркоты. Модель очнулась и Джефферсону пришлось замарать руки, чтобы всё-таки усыпить её без применения препаратов, навсегда. В тот вечер Нейтан под градом из ливня волок её тело в сторону свалки, осознавая, что, возможно, скоро и его потащат в знакомом направлении, и насколько мощно он влип. ?Доигрался, ничтожество?.— Не обесценивай такие важные детали, но я прекрасно понимаю, почему ты не хочешь поднимать эту тему, — запах отсыревшей древесины, которым пропиталась её кофта, стал совсем отчётливым, потому что девушка приблизилась почти вплотную к Нейтану. — Ты боишься реакции Джефферсона, — шепнула она почти в самое ухо, вызывая табун мурашек вдоль позвоночника.Нейтан с усилием проглотил ком в горле, ведь она ткнула в самую суть, в его долгое время растущий страх за собственную жизнь, отнять которую Марку не составит труда при сильном желании. Он выполнит задуманное в особо извращённой форме, наслаждаясь каждой секундой страданий, разрывающих на части обездвиженное худое тело на ледяном полу бункера.
— Блять, Колфилд, я не могу! — взвился он, отскакивая в сторону, подальше от её спокойного и размеренного голоса, пробирающего до костей своей непоколебимостью. Будь в нём та доля хладнокровия, что есть у этой хрупкой девчонки, Прескотт не имел бы и половины проблем, с которыми столкнулся сейчас. — Прекрати анализировать меня, иначе… иначе всем в этом городе не поздоровится! — он пытался держаться устрашающе, но Макс раскусила его блеф моментально. Уверенный тон сорвался на жалкий скулёж полный тревоги и внутренней боли.— Отталкивая людей, ты не скроешь свои страхи, лишь укрепишь.— Как ты вообще можешь относиться ко мне по-доброму после всего, что я натворил? Я не верю тебе, это невозможно, если только ты не извращенка-мазохистка, которая фанатеет от боли, — фыркнул Прескотт, отворачиваясь, чтобы не видеть её васильковых глаз, сверкающих, словно два алмаза в свете луны.
— Я не живу прошлым, — ?сказала девочка, управляющая временем, перематывая его раз за разом? — поэтому не вижу смысла копить обиды. Почему бы тебе просто не довериться кому-то, Нейтан?— Как будто это настолько легко после тонны дерьма, бьющего из всех щелей моей жалкой жизни, — Прескотт басисто рассмеялся, совершенно неискренне, потому что на лице у него написано смятение. — Мой отец — больной на голову ублюдок, мои друзья — придурки-торчки, которым важно лишь своевременно закидываться дурью, Виктория — фальшивая тщеславная сука, а Джефферсон — мудила с наклонностями маньяка. Всё ещё хочешь примерить на себе мою роль ?мальчика на побегушках? посреди всех этих поехавших? — Нейтан ещё сильнее понизил голос. — Тогда должен предупредить тебя об одном — не упусти момент, когда поедет твоя собственная крыша.
— О, теперь понимаю, — саркастично выпалила Макс, едко поглядывая на Прескотта, — что ты считаешь меня наивной дурой. Прости, надо было сразу рассказать, как Джефферсон скинул меня с навесного моста в водопад, а, когда Рэйчел спасла мне жизнь, сделал всё возможное, чтобы заткнуть мне рот! — Колфилд гневно затопала вниз по тропе, опережая оторопевшего парня, нервно запустившего пятерню в растрёпанные русые волосы.
— Колфилд! Макс! Подожди, я не…Девушка тяжело вздохнула, не оборачиваясь на Прескотта, и продолжила быстрым шагом идти к выходу из парка. По пути её нагнал Нейтан, которого явно не устраивала подобная недосказанность между ними, ведь Макс теперь в курсе деталей, способных потопить его, если эта горе-сыщица проболтается кому-то. По крайней мере, именно так он старался оправдать щемящее чувство в груди, когда единственный человек, выслушавший его нытьё, не оттолкнув при этом и не назвав больным на всю голову, уходит прочь.
Прескотт подхватил запястье девушки, разворачивая её к себе на ходу. Макс поджала губы, изучая его побледневшее виноватое личико, будто парень вот-вот заплачет.— Если хочешь знать правду, я расскажу всё, что мне известно.Тяжёлые раскаты грома сотрясали каждую стенку старой хибары на отшибе Аркадии Бэй, тучи сгрудились в ночном небе, заслоняя, прежде яркие и бесчисленные, звёзды. Нейтан толкнул тяжёлую дверь амбара, и та с пробирающим до мурашек скрипом поддалась. Голова девушки, которую парень волок за ноги, чуть наклонилась вбок, неестественно западая на изогнутой шее, а ясные изумрудные глаза сверкнули от вспышки молнии, пробившей дерево в пяти метрах от амбарной стены. Нейтан не был знаком с этой девушкой ранее, но от того не становилось легче. На душе собрался гаденький осадок, словно заварка на дне кружки с чаем, тёмный и крепкий.В такую погоду опасно даже нос свой высовывать на улицу, а поблизости нет ни души, лишь почерневший лес, бьющий в лицо ливень и скребущееся в груди чувство тревоги. Хлое хватило безрассудства просто плюнуть на договорённость с Марком, который ясно дал понять, что нельзя отказаться от сделки с Дьяволом без последствий, летальных. В этом вся Прайс, она не привыкла считаться с кем-либо в своих действиях. Что до Нейтана, он слишком ведомый и трусливый, чтобы повторить похожий трюк, тем более с Джефферсоном. Чик по горлу и нет Прескотта — с Марком разговор короткий.
Парень помедлил, перехватывая ногу девушки поудобнее, и продолжил двигаться вперёд, погружаясь с дорогими кожаными ботинками по щиколотку в вязкую слизь, в которую превратилась почва. Безжизненное тело оставляло после себя извилистую дорожку, цепляясь изредка за ветки и острые выступы каменных пород. Раскат грома настиг его у края поляны, а последовавшая молния осветила всё кругом, заставляя Нейтана на мгновение испуганно вжать голову в плечи и отступить на пару шагов. Ему чудились страшные образы, подступающих со всех сторон тварей, и он пытался списать всё на побочные действия нейролептиков.
?Жалкое ничтожество. Убийца? — слышалось ему отовсюду из-за деревьев, окружающих поляну скошенным частоколом. В кармане завибрировал телефон, но Прескотт не имел возможности его достать в такую сильную грозу. Он сделал несколько глубоких вдохов, чтобы унять бешеный ритм сердца, прямо как учил долбанный психотерапевт, отрабатывая уплаченные деньги на очередном бесполезном сеансе.
Тени слились в единый силуэт, выступивший откуда-то из лесного мрака по направлению к парню. Нейтан оскалился, как психически больной в припадке, когда незнакомец скинул капюшон.— Ты!