Глава 18 Интерлюдия! (1/2)

************************************Сиэтл, офис ГрафтонаГрафтон удобно устроился за письменным столом, кожаное сиденье творило чудеса с его спиной, даже когда он ждал возвращения своего делового партнера. Было всего несколько минут двенадцатого, когда Графтон услышал взрывы со стороны доков. Черт возьми, адвокат не просто слышал их, он мог поклясться, что почувствовал взрыв даже из своего кабинета. Если Графтон прав, Инквизитор будет в его офисе через несколько минут. В конце концов, всякий раз, когда парень избивал преступников до полусмерти, он всегда уходил, когда приезжала полиция, и, учитывая довольно большое присутствие сотрудников правоохранительных органов в доках, он, вероятно, уже давно покинул район аукциона и направлялся сюда.Адвокат знал, что его "сделка" с Инквизитором подходит к концу. В конце концов, он согласился пощадить Графтона только в том случае, если адвокат выдаст информацию о Кингмане и его сообщниках, которые, вероятно, уже мертвы. Не было никакой реальной причины продолжать сделку, и он, вероятно, просто передаст его полиции. В то время как большинство беспокоилось бы о том, сломает ли Инквизитор их позвоночник, Графтон не был одним из этих людей.

Инквизитор лишь показал, что сломает хребет преступникам, совершившим особо тяжкие преступления.; насильники, серийные убийцы и педофилы были единственными, кого Инквизитор действительно калечил. Графтон не сделал ничего такого, что могло бы пометить его за подобное обращение.

Или, по крайней мере, это было то, что он продолжал рассказывать он сам.Если повезет, Инквизитор, возможно, "пересмотрит" некоторые условия соглашения. Учитывая, что Кингман был либо арестован, либо мертв (скорее всего, последнее, если судить по взрывам), неофициальный контракт, заключенный Графтоном с Инквизитором, был уже завершен, и он, вероятно, был следующим в списке людей, с которыми произошел несчастный случай.- Однако у мошенника-адвоката еще оставался шанс. Хотя большинство контактов Графтона были связаны с организацией Кингмана, у него все еще было много контактов в других частях преступного мира, контактов, которые будут полезны, и пока Графтон будет полезен, он останется живым, а не калекой и/или за решеткой.Графтону не пришлось долго ждать прибытия Инквизитора. Внезапно свет в комнате погас, и окно, ведущее в кабинет, распахнулось настежь. Графтон не отреагировал, вместо этого он медленно и спокойно положил локти на стол и сложил пальцы домиком перед собой, ожидая, когда войдет Инквизитор, надеясь, что его действия заставят его казаться менее обеспокоенным этой маленькой встречей, чем он уже был.- Что ж, он определенно знает, как напугать, - с тревогой подумал Графтон. И действительно, Инквизитор вылез в окно и подошел к столу Графтона.Когда Инквизитор заговорил, голос его звучал монотонно и в то же время мрачно. - Теперь, когда Кингман мертв, наше соглашение истекает. - Когда так называемый "герой" заговорил, спокойствие, которое Графтон ранее бросил на ветер, и он начал задаваться вопросом, действительно ли ему удастся выжить, чтобы выйти из этой ситуации живым.- Д-да, но Инквизитор, мы договорились, что ... - Инквизитор даже не дал ему закончить фразу.

- Мы договорились, что если ты поможешь мне ликвидировать организацию Кингмана, я, возможно, позволю тебе сохранить твою жалкую жизнь. Теперь, когда с Кингманом и его внутренним кругом разобрались, ты последний кусок мозаики его организации. - Инквизитор позволил этому факту повисеть в воздухе несколько секунд.Внезапно Графтон почувствовал, что его бросает в пот, и попытался придумать, что сказать, чтобы не умереть, когда услышал, как Инквизитор сказал: - Тем не менее, у тебя все еще есть контакты с преступным миром, и это делает тебя полезным на данный момент. С этого момента ты работаешь на меня, и только на меня.Ну, Графтон не мог бы спорить с такой сделкой, если бы хотел, - звучит как идеальная сделка для меня, заявил Графтон, на что Инквизитор наклонился, его лицо в шлеме с черепом было всего в полутора футах от него.

- Просто помни, Графтон, если ты солжешь мне или предашь меня каким-либо образом, смерть будет милосердием по сравнению с тем что я сделаю с тобой.И на этой веселой ноте Инквизитор оставил Графтона наедине с его мыслями.***********************************************Сиэтл Вашингтон, Вторая база Инквизитора, позже.Было почти час ночи, когда Инквизитор добрался до базы, о которой знала Лига. Мысли о контактах, которые он установил во время своей последней поездки в город, неслись со скоростью нескольких миль в минуту. Теперь, когда Кингман и его дружки мертвы, вероятно, многие банды попытаются занять его место. Вполне вероятно, что в течение следующих нескольких недель, а может быть, и месяцев ему придется подавать пример другим. Однако до тех пор, пока он не проявит милосердия, преступные отбросы в городе в конце концов поймут, что было бы ошибкой открывать здесь магазин.Данте подошел к ближайшему ящику с оборудованием и снял шлем.

Сняв шлем, он повернул его, посмотрел прямо в пустые глазницы шлема и вздохнул. Шлем был напоминанием о лучших временах, о более простых временах, когда он был действительно уверен в своей цели в жизни и своем долге перед императором и Святой Террой. С тех пор как он попал в прошлое, или альтернативную реальность, или что там еще, он продолжал делать исключения из законов, установленных Святейшим из святых. Законы, которым он неукоснительно следовал на протяжении всей своей жизни, даже в самые темные дни своей жизни, он все еще следовал им.

Теперь он нарушал их, просто терпя ксеносов, мутантов, и еретиков, из которых состояла Лига Справедливости.Конечно, в данный момент он не мог надеяться сравниться с ними в бою, не ослабив их достаточно. Или это просто отговорки, которые он придумал для себя? Неужели он теперь не лучше еретиков? Не лучше, чем враги, которых он победил за годы службы в Ордо Маллеус. Правда, он не поклонялся силам хаоса, но каждый еретик почти всегда начинал с благих намерений.Никто не превращается в еретика за одну ночь, нет, все гораздо сложнее. Ересь всегда начиналась с того, что они делали несколько невинных шагов в сторону от Света Императора, оправдывая свои действия тем, что думали, что на самом деле они не отклоняются от света, а просто идут другим путем, чтобы идти рядом с ним.

И так шаг за шагом, осторожными шагами они прокладывали себе путь к вечному проклятию, и к тому времени, когда они достигли конца, они были не только совершенно неузнаваемы как умом, так и телом, но они забыли саму причину, по которой они оставили Святой свет Императора.- Божественный Император, Бессмертный повелитель миллиона миров. Я молюсь, чтобы я выполнял твою работу даже в эти странные времена, и если я когда-нибудь действительно сверну с пути от твоего света, то моя смерть будет быстрой и безжалостной, ибо я заслуживаю этого. Закончив молитву, Данте положил шлем-череп в шкафчик и начал снимать оставшуюся броню и оружие.Это была долгая ночь, и теперь, когда битва наконец закончилась, он был более чем готов немного отдохнуть. Наконец, сняв остатки брони, Инквизитор добрался до военной койки, стоявшей рядом, и опустился на нее. В то время как большинству было бы трудно заснуть на такой неудобной кровати, Данте спал на вещах, которые были намного более неудобными, чем военная койка, которая была достаточно удобной.Всю ночь его мучили воспоминания о прошлом, только это воспоминание было одним из немногих менее тревожных, чем те, которые он обычно переживал ночь за ночью.*******************************************Передовая база Имперской Гвардии, за пределами Серебряного Бастиона, несколько лет назад.Данте понятия не имел, как долго он спал, возможно, несколько часов или даже несколько дней, но когда он, наконец, открыл глаза, он обнаружил, что его больше не окружают руины города, который был разграблен поклонниками Хаоса. Нет, сейчас он был где-то в другом месте, в более безопасном месте, если символ имперской Аквилы, разбросанный по всей комнате, был хоть каким-то признаком.Следующее, что он заметил, было то, что он больше не лежал на неудобном куске щебня, а лежал на относительно удобной кровати. Затем он увидел множество медицинского оборудования вокруг себя, и в комнате были десятки женщин, осматривающих раненых солдат и гражданских, все они были одеты в форму местной секты госпитальеров. Этот, как помнил Данте, назывался "Орден Святой Габриэль".

Одной из сестер-госпитальерок не потребовалось много времени, чтобы заметить Данте, лежащего с открытыми глазами. Ее глаза немного расширились, прежде чем она бросилась к нему и начала изучать его, чтобы убедиться, что он не сделает ничего "глупого" после пробуждения.

Убедившись, что ее пациент не собирается делать глупостей, она посмотрела на него с теплым и сострадательным выражением лица и сказала: - Не волнуйся малыш ты в безопасности! - Данте открыл рот, чтобы заговорить, но не смог произнести ничего, кроме хриплого стона. Хотя его тело было увлажнено различными лекарствами, которые накачивали в его организм, во рту все еще было сухо.Сестра наклонила голову и несколько недоуменно посмотрела на реакцию, прежде чем Данте пытался еще раз сказать, - В-воды, п-пожалуйста, - он сумел пробормотать. Госпитальерка кивнула, наконец поняв, чего хочет мальчик. - Конечно, одну минуту.С этими словами сестра вышла из комнаты, оставив Данте на минуту-другую наедине с его мыслями, а сама пошла принести ему что-нибудь попить. Прошло всего несколько мгновений, прежде чем он услышал шаги сестры, идущей из коридора, но внезапно ее шаги прекратились, так как с противоположной стороны послышалось еще несколько пар шагов. Он слышал их разговор, но смог разобрать только пару слов сестры и ничего из того, с чем она разговаривала.

- Да, он проснулся, милорд, я ... я как раз собиралась принести ему воды.,Очевидно, тот, кто был по ту сторону двери, что-то говорил, и кто бы это ни был, он заставлял сеструнервничать, что было весьма примечательно. Несмотря на сострадательное отношение к пациентам, сестер Ордена Святой Габриэллы было нелегко запугать, по крайней мере, так он слышал от нескольких человек до того, как случилось это безумие.

Последовала пауза, прежде чем он услышал ее снова, и на этот раз она, казалось, немного пришла в себя. - Да, милорд, я позабочусь об этом лично, вы хотите поговорить с ним сейчас?- спросила она.

Последовала еще одна пауза, прежде чем она снова заговорила : - Конечно милорд.

Данте не пришлось долго ждать, прежде чем дверь открылась и вошли двое мужчин. Оба были относительно старыми, но на этом сходство заканчивалось. Один был совершенно лысый, без единого волоска на голове, с морщинами на лице и глубоко запавшими темно-синими глазами. На затылке у него было какое-то механическое устройство, закрывавшее затылок, и три его части выступали вперед.

Он был одет в простой плащ, который закрывал большую часть его тела, но Данте не сомневался, что под плащом у него была какая-то форма бронежилета. Человек нес с собой только довольно большой посох с символом Аквилы наверху. Когда мужчина подошел к Данте, мальчик заметил, что тот опирается на него, слегка сгорбившись. Казалось, на плечи этого человека легла какая-то тяжкая ноша.Другой человек, вошедший в комнату, был полной противоположностью этого человека. Он тоже был стар, но при ходьбе держался прямо, как шомпол. У мужчины были гладко зачесанные назад черные волосы с несколькими седыми прядями, а в карих глазах застыла жесткость.

Этот человек носил доспехи, которые сильно отличались от бронежилетов Имперской Гвардии и местных СПО, или доспехов, которые носили те солдаты, которые нашли его раньше. Она была черной, как ночь, и выглядела так, будто была сделана из церемониала, но Данте не был уверен. Поверх доспехов человек был одет в шинель, которая закрывала большую часть доспехов, кроме нагрудника и ног. На нагруднике, однако, был знак отличия, который каждый имперский гражданин почти на каждом цивилизованном мире знал слишком хорошо. Стилизованное "I", а в центре-человеческий череп. Символ принадлежал организации, которая внушала страх и уважение всему Империуму людей. Это был символ священной инквизиции императора.Когда Данте, наконец, заметил эту часть одежды человека, он немедленно выпрямился, и в его глазах появился страх, что заставило Инквизитора приподнять бровь. Было ли это забавой или чем-то еще, Данте не знал и почему-то не хотел знать.

Вскоре Инквизитор и его товарищ остановились в нескольких футах от кровати. Данте гадал, что им от него нужно, но ничего не сказал, чтобы не раздражать агента инквизиции.

Мальчик был так сосредоточен на Инквизиторе и его коллеге, что не заметил, как сестра-госпитальерка вернулась со стаканом воды для него.

- Твоя вода, юноша.- Я буду рядом, если тебе понадобится помощь, - пообещала она, протягивая ему стакан.Данте жадно пил воду, пока в чашке не осталось ни капли, прежде чем поставить ее перед лицом того, что вполне могло быть его палачами. В то время как большинство людей, вероятно, писали бы в штаны при мысли о встрече с инквизитором, учитывая их описание работы, ужасы, которые были развязаны на Данте во время его плена, онемели до такой степени, что возможность смерти больше не была пугающей.

Клянусь императором, в этот момент ему было почти все равно, жив он или умер, в конце концов, все, кого он когда-либо знал, были либо принесены в жертву, либо замучены до смерти. По крайней мере, так он говорил себе. Кроме того, какой бы метод казни Инквизитор ни выбрал, он, несомненно, будет гораздо менее болезненным, чем ад, который он пережил.- Я так понимаю, по твоей реакции ты точно знаешь, кого я представляю, - то, как он говорил, ясно давало понять, что это было больше утверждение, чем вопрос.-Д-да, милорд, - сказал Данте, не зная, как еще обратиться к инквизитору. Инквизитор приподнял бровь .- вы кажетесь довольно спокойным для того, кто только что встретил члена Священной Инквизиции императора.