Глава первая (1/1)
Он вдохнул запах комнаты ещё до того, как смог увидеть её ; сухой, с нотками соли и неярким ароматом лимонов воздух. Чистый, почти стерильный.Незнакомый.Ещё не открыв глаз, Кайл ощутил слабый и непрестанный, низкий гул в ушах. Он был помесью стона и скулежа, который звучал будто из глубины чужого горла. Обычно оно - это подвывание - было от боли, но не тупой.. а пульсирующей, как от ноющего зуба или рваной, только зашитой раны. Лишь через пару мгновений он смог понять, что сам издавал этот жалкий звук, почувствовав, как вибрирует гортань от поднимающегося по ней воздуха. От этого осознания глубоко засевший в нём страх пошевелился, наконец просыпаясь и пробуждая и его.Кое-как он смог разлепить весившие тонны, словно склеенные сонной пылью веки. Свет комнаты тут же ударил ему в глаза, яркий и белый - чистый, как и её запах, но слишком резкий и едкий. Он хотел закрыться от него, пока его стон становился всё громче, а зрачки - уже. Сперва ему подумалось, что он лежит под мощным светом ламп, но вскоре он осознал, что это солнце лилось на него сквозь прозрачные занавески - кремовую дымку, застилающую два высоких окна на стене.Тут, беглые вопросы, произносимые его внутренним голосом, вспыхнули у него в голове ; непрошенные, но неизбежные:Где я?Что я здесь делаю?Я едва могу пошевелиться.. Почему?.. Почему я, блядь, не могу пошевелиться?!Почти веря, что всё ещё спит, он попытался проснуться, чувствуя, словно старается сдвинуть валун, а не повернуть голову на подушке. Слабая пульсация пробежала по его вискам, когда он, наконец, преуспел, но лишь чуть-чуть ; не в меру вымотавшись и испугавшись. Пот начал собираться у него на лбу, и он почувствовал новый запах, свой собственный, неприятный, порождённый медленно растущим ужасом. Бегая глазами, он, как мог, осмотрел то, что его окружало, но всё казалось незнакомым. Только в одном он был уверен - он никогда здесь не был.На белоснежном потолке, отбрасывая по углам синие тени, медленно вращался вентилятор с лопастями из тёмного дерева. Стены комнаты были голыми и идеально белыми, как и большая кровать, на которой Кайл лежал поверх толстого пухового одеяла. Опустив взгляд, он увидел, что его ноги, резко выделяясь на светлом покрывале розовой кожей, были босы. В остальном, он был одет в то же, что и в баре: угольно-чёрные брюки, сужающиеся к лодыжкам, и белую рубашку (расстёгнутую, хотя он помнил, что раньше она была заправлена и застёгнута на все пуговки), даже его ремень был на месте.Но носки и туфли с него исчезли, как и галстук с пиджаком. Титаническим усилием он приподнял левую руку и заметил, что его часы, недорогие ?Fossil?, всё ещё обхватывали его запястье. Убедившись в этом, он чуть ли не вздохнул с облегчением, но не потому, что сильно бы расстроился их пропаже, а потому только, что радовался всему знакомому в этой обстановке.– О, ты проснулся, – вдруг донёсся до него низкий голос прямо тут же - в поле его зрения - по правую руку от его постели. – Это хорошо. Я уже начал волноваться.Этот голос, казалось, эхом отдавался сквозь годы - из времён, которые Кайл не вспоминал целую вечность - и вызывал у него трепет под ложечкой вместе с проснувшимся новым страхом. Он был всё равно, что камень, брошенный в источник, который не тревожили тысячелетиями, тонущий, но создающий всё новую и новую рябь. Он же знал его?.. Он был слишком необычен, чтобы его забыть, но и слишком далёк, чтобы сразу его вспомнить.Вдруг ему захотелось плакать от того, каким тяжёлым и вялым ощущалось его тело, едва слушаясь, когда он попытался повернуться к источнику голоса. Стиснув зубы, он сжал руки в дрожащие от страха и злости на свою очевидную беспомощность, свою неодолимую слабость кулаки. Как могла его собственная плоть и кровь предать его, когда он так нуждался в своей силе, во всех способностях в своих руках? Он был уверен, что его похитили и увезли в глушь, где станут пытать и в конце концов убьют, а он не мог даже собраться с силами, чтобы повернуться. От жестокости ситуации он хотел кричать, но не мог и подать голоса, маленькими рывками выдавливая из себя лишь жидкие стоны.– Расслабься, всё в порядке. Я сейчас подойду, – заверил его голос, вдруг становясь ближе. За его словами раздался мягкий шлепок, словно что-то отложили в сторону, затем шелест, шаги, и, наконец, новый вес заставил край кровати прогнуться. Чьё-то внезапное присутствие окутало Кайла теплом, проникнув сквозь его тонкую рубашку. Он невольно съежился, но чья-то ладонь легла на его руку ; мягко, явно пытаясь успокоить.– Я не причиню тебе боли, обещаю. Можешь посмотреть на меня?Кайл прикусил губу перед ещё одной попыткой, на этот раз сумев повернуть голову лишь чуть правее. Его глаза напряглись, пытаясь уловить человека на периферии, но даже так он мог видеть только его тень. Всё это было какой-то мукой.
Я почти что парализован.. Знаешь то чувство, когда мозг просыпается раньше самого тела? Это что-то такое.– Давай я помогу, – холодные руки коснулись щек Кайла, поворачивая его голову так, чтобы в поле его зрения вошло лицо мужчины, такое же знакомое ему, как и его особый голос. Но Кайл всё равно не мог понять, кто это, что только усиливало его глубокое чувство беспомощности. – Так лучше?
– Я же знаю тебя? – сумел прохрипеть Кайл, утомляясь от одного этого. Он чуть не поморщился звуку собственного голоса - древнему, надломленному, словно принадлежавшему человеку на пятьдесят лет старше него. – Я ведь должен, да?Мужчина казался обрадованным, хоть и его глаза смотрели с мрачным блеском. Кайл подумал, что дело в серебристо-сером, почти оловянном цвете его радужек. Они напоминали ему о зеркалах и водоёмах под зимними небесами - не такими холодными, но пустыми и далёкими. Его лицо было угловато, с высоким лбом и чёткими скулами, чёрные волосы - аккуратно зачёсаны назад и искусно уложены. Челюсти, затянутые лёгкой щетиной, придавали ему мужественности, а нос его был покатым и немного длинным. Кайл подумал, что в целом, его можно было назвать красивым. На самом деле, своими чертами он напоминал ему кое-кого другого, но он не хотел думать о нём в такую минуту... он уже был в ужасе. Он не переварил бы ещё и горечь.– Я скажу тебе, кто я, если хочешь, – криво усмехнулся мужчина, вдруг сверкнув жемчужно-белыми зубами. Один его резец был слегка искривлён, но казался скорее чарующим, чем отталкивающим. – Но да, мы уже знакомы, Кайл.Звук собственного имени заставил его вздрогнуть, резко отдёрнувшись. Всё было бы иначе, если бы он помнил этого человека - но он не помнил, и тот был в плюсе, просто имея возможность использовать имя Кайла против него. В нём чувствовалась огромная сила, интимность, от которой на его висках выступили капельки пота.– Что вообще случилось? – спросил он с сжимающимся, словно от удушья, горлом. – Почему я здесь? Какого хуя происходит?
Мужчина безучастно смотрел на Кайла, пока невидимые, связывающие того путы стали чуть ослабевать, а его конечности, будто налитые свинцом, начали слушаться, вжимаясь в матрас. Голова умоляла его не двигаться - ноющая боль разрывала его черепушку, вызывая тошноту и вкус старого виски вместе с чем-то ещё, чего Кайл не мог определить.. с каким-то лекарственным, горьким осадком. Мышцы его бёдер, бицепсов и шеи напряглись, тупой болью зажигаясь в тех местах, которые он до сих пор игнорировал.– Я ничего не помню, – простонал он, тщетно пытаясь восстановить в разрушенной памяти прошлую ночь. Он ухватился за воспоминание о том, как выпил последний стакан в баре, прежде чем уйти с разочаровывающего свидания с парнем из ?Тиндера?, в спешке проглотив горячий виски, схватив сумку и зашагав домой. Он был пьян, и пьян довольно сильно, но не настолько, чтобы не доползти до своей квартиры. Пару минут он всё же подумывал вызвать ?Убер?, но вечер показался ему слишком приятным, да и гавань была полна людей и света. Он был уверен, что дойдёт на своих двоих. В конце концов, он проделывал этот путь тысячу раз.. огибая воду и проходя мимо гладкого зелёного слоёного пирога - района Федерал-Хилл. Его дом был прямо за ним... он и во сне мог бы до него дойти.Ладно, может ему и не стоило тогда надевать наушники, но это было его привычкой. Он почти всюду ходил пешком - на работу, в бар... с музыкой, которая была его потребностью. Конечно, не такой важной, какой была его безопасность, но просто и с наушниками в ушах он всегда чувствовал себя относительно защищённо.– Тише, – сказал мужчина, кладя руку Кайлу на лоб и вытирая пот. – Тебе стоит поберечься.. после такой-то ночи.
Прищурившись, Кайл снова всмотрелся в чужой искривлённый резец, в безрассудстве думая, что в нём - именно в нём, а не в его чертах или голосе - крылся ключ к тому, кем был этот человек. В белом солнечном свете зуб казался острым, словно принадлежал не человеку.. хищнику. Эта мысль сжала его желудок, выдавив с губ сухой рвотный позыв.– Кажется, меня сейчас стошнит, – пробормотал он, пытаясь дотянуться до мужчины и ухватиться за его рубашку. Но его рука, одеревенев, только лежала на боку бесполезным куском мяса. – Пожалуйста, я не хочу.. – он оборвался и, чувствуя подступавшую к горлу волну тошноты, закрыл глаза, полные слёз.– Тшш, всё будет хорошо, – успокоил Кайла мужчина, плавно скользнув одной рукой ему под спину, а другой подхватив его ноги. Вдруг, он легко его приподнял, словно тот ничего и не весил, и повернул его так, что голова Кайла прижалась к его груди. Пряный одеколон потянулся от одежды незнакомца, обвивая Кайла своим лесным, приторным запахом.Вскоре Кайл очутился в такой же белой и стерильной ванной, примыкающей к спальне. В ней пахло лимонами, а на столике рядом с раковиной стояла тарелочка с декоративным мылом в форме ракушек. Единственными яркими цветами в комнате были шторка душа и коврик на полу, оба тёмно-синего цвета. Стены же были абсолютно голыми.– Вот так, – сказал мужчина, мягко опуская Кайла на пол перед унитазом. Он поднял крышку и провёл рукой по чужим волосам, убирая со лба взмокшие кудри. – Ты справишься или мне остаться?С лицом, облитым холодным потом, с усилившейся тошнотой Кайл навис над унитазом ещё прежде, чем успел схватиться за его ободок. Застонав, он прислонился лбом к керамике, пропахшей хлоркой, и сделал глубокий, долгий вдох перед тем, как заговорить.– Я не хочу, чтобы ты смотрел, как я блюю, – ответил он охрипшим голосом до того, как ещё один рвотный позыв разбил его слова. В горле стоял привкус желчи и старого виски. – Просто дай мне минуту... ладно?– Конечно. Позови меня, если что-то понадобится, – мужчина постоял ещё немного, просто глядя на него сверху вниз, прежде чем, наконец, отвернулся и вышел, оставив дверь широко открытой.– Господи, – Кайл чуть не всхлипнул, когда его тело снова изогнулось от рвоты, но на этот раз отпустило в унитаз свой скудный ужин. Стыд захлестнул его с бессознательной потребностью скрыть свою немочь и уязвимость и заставил сильнее вцепиться в края сиденья. Он молился о том, чтобы его организм полностью очистился, чтобы всё это закончилось, и он смог сосредоточиться на том, что сейчас было действительно важно - где он был и как туда попал.Но пока он только продолжал корчиться и извиваться, ясно чувствуя коленями прохладу плитки сквозь тонкую ткань своих брюк. Его рвало до тех пор, пока он не почувствовал пустоту и наконец не выдохся, тихонько захрипев и потянувшись дрожащей рукой, чтобы спустить воду в унитазе и закрыть его крышку. Из последних сил он подтянулся и сел на сиденье, видя перед полузакрытыми глазами мутные пятна. Его тяжёлое дыхание вырывалось из пересохшего горла, звуча как перегруженный, ржавеющий машинный механизм.– Давай-ка вернёмся в кровать, – сказал мужчина, входя в ванную, и Кайл тут же почувствовал, как его подхватили сильные руки.– Подожди, – заскулил он, вяло напрягаясь в чужих объятиях. – Мне нужно.. – чувствуя унижение, он покраснел и кивнул головой в сторону унитаза, вдруг превратившись в беспомощного, хныкающего ребёнка. – Я больше не могу терпеть.– Я должен был подумать об этом. Прости, – ответил мужчина, вновь поднимая сиденье и помогая Кайлу расстегнуть ремень и брюки, вежливо отворачиваясь, когда тот сел справить быструю нужду. После того, как он закончил, он вернулся в руки незнакомца, мечтая просто провалиться сквозь землю. Когда они стали проходить мимо зеркала, он сумел повернуть голову, но только ужаснулся своему отражению.
– Как я.. – прошептал он, глядя на свою бледную кожу, казавшуюся только белее с синяком вокруг левого глаза ; его нижняя губа разбилась и распухла.– У тебя и на затылке здоровая шишка, – хмуро заметил мужчина, выключая свет. – Тебе повезло, что я был рядом.– Так что случилось? Прошу, просто расскажи мне.– Сначала отдохни. Ты выглядишь так, словно вот-вот коньки отбросишь, – уложив Кайла в постель, мужчина взял влажное полотенце и принялся вытирать ему лоб и щеки, смахивая капельки пота. – Хочешь попить?Кайл кивнул и тут же пожалел об этом, снова почувствовав головокружение ; поднявшаяся лёгкая пульсация в висках напомнила ему крошечные удары сердца. Он отчаянно разинул рот, когда бутылку поднесли к его губам, глотая воду почти лихорадочно, с новой, страшной жаждой ; сухой рот всасывал влагу, почти как выженная земля, впитывающая живительный дождь. Из-под тяжёлых век он глядел на незнакомца, пока пил, снова задержав взгляд на его резце и удивившись его ласковым глазам ; таким, словно он ухаживал за птенчиком.– Хотя бы скажи, как тебя зовут, – пробормотал Кайл сквозь полотенце, когда мужчина стал вытирать его рот. – Я всё думаю, что вспомню, но я слишком устал.Лукавая ухмылка спрятала зубы незнакомца, и он отложил тряпочку в сторону.– Вообще-то я думаю, будет лучше, если ты сам всё вспомнишь. Так ведь будет намного веселее, да, Кайл?– Это совсем не весело! – огрызнулся Кайл, резко пытаясь сесть. Мужчина легко толкнул его обратно на подушки, рывком накрывая белым одеялом.– Спи, – коротко сказал он. – Я буду рядом, – устроившись в кресле в углу, он дотянулся до книги и раскрыл её ; потрёпанную копию ?Дерево растёт в Бруклине?.– Пожалуйста, – взмолился Кайл, уже почти плача. – Я должен понять, что происходит.. Как я могу спать, когда даже-– Хватит, – не отрываясь от книги, незнакомец откинулся на спинку и положил ногу на ногу. Его голос был мрачен и твёрд. – Я же сказал, пора спать. Это для твоей же пользы. Когда ты проснёшься, я отвечу на все твои вопросы, обещаю.
– Но-На этот раз мужчина поднял глаза, своим ледяным, чёрным взглядом заставляя слова Кайла замереть ещё в горле. Смешиваясь с угрозой, в них поблёскивало то, что явно было тихой, серьёзной, вызывающей новый, мощный ужас злобой. Захлопнув рот, Кайл почти вжался в подушки, когда увидел всё это в его глазах, болезненно ощущая заколотившееся под рёбрами сердце. Мелкая дрожь пробежала по его телу, когда их взгляды встретились и слились. Сразу после мужчина резко улыбнулся, и Кайл чуть не закричал от неожиданности ; от молниеносной смены эмоций этим человеком.– Спи, – повторил он. – Так будет лучше. Поверь.*****В конечном счёте, Кайл уснул, но, несмотря на смертельную усталость, это далось ему очень нелегко. Он ловил себя на том, что то и дело просыпался в полудрёме, приоткрывая глаза и глядя, как свет в окнах становился всё тусклее, пока не померк совсем, а солнце в небе не сменил светильник на тумбочке. Его мерцание выделяло во мраке мужчину, который поглядывал на Кайла, когда тот шевелился, бормоча что-то бессвязное, чуть позже предложив ему стакан воды и миску горячего овощного супа. Влажное полотенце исправно прижималось к его липкому лицу, вытирая пот, и мужчина был так мил, что даже дал ему ?Ибупрофен? от болей.Только после принятого лекарства Кайл наконец смог спокойно заснуть, медленно расслабляясь и почти начиная чувствовать себя отдохнувшим. Ему снились сны, но они не приносили ему никакой радости и утешения. Они скорее только углубляли его страхи - одни и те же видения о длинных, постоянно выпадающих зубах, вновь вырастающих и вновь выпадающих. Открыв бессонные глаза, Кайл уставился в золотистый, затянутый тенями потолок, предвидя, что мужчина подойдёт к нему сразу же после его тихого постанывания ; но он не подходил.Он слабо повернул голову и увидел, что мужчина, уткнувшись щекой в ладонь, спал в своём кресле, тихо посапывая с книгой, раскрытой на коленях. Кайл глазел на него, ожидая, что он проснётся, но тот и не шевелился, по-видимому, крепко уснув. Его лицо было спокойным и раздражающе знакомым, но Кайл всё равно не мог вспомнить этого человека. Как сон, воспоминание временами проносилось в его голове, за которое он старался ухватиться, но всякий раз, когда он уже почти касался его пальцами, оно исчезало, затягиваемое тёмными водами его сознания.Опустив взгляд, Кайл собрался с силами и попытался поднять руку, чуть не заплакав от счастья, когда ей удалось взмыть в воздух. Зависнув над простынями, она быстро задрожала и упала, и Кайл проверил другую свою руку. Та тоже слушалась его, но чтобы он выдохся хватило и пары секунд. Но даже это он считал огромным достижением. Крохотная надежда шевельнулась в его животе, когда он смог медленно сбросить с себя одеяло, но жестоко оборвалась, как только он увидел, что был раздет до одних боксёров и белой майки, наконец заметив, что с него были сняты даже часы.– Что за хуйня? – прошептал он так тихо, что это было скорее порывистым дуновением, чем настоящими словами.Он снова взглянул на мужчину, радуясь тому, что тот всё так же мирно посапывал, и начал подползать к краю постели, поворачиваясь всем телом, пока наконец не добрался до конца. Свесив ноги, он поискал ими пол, пока его ступни не коснулись расстеленного шероховатого ковра. Затаив дыхание, он прижался к грубым волокнам и приподнялся, всё ещё слишком усталый, чтобы стоять, но в силах хотя бы опуститься на пол. Теперь кровать разделяла его и незнакомца, укрывая Кайла от чужих глаз. Тихонько хрипя, он посидел с минуту, согнувшись и вытянув руки перед собой, медленно переводя дух. И только когда он смог повернуть голову, чтобы посмотреть в окно, он ощутил пугающую тяжесть вокруг своего горла.Пальцы медленно ощупывали гладкий, обвивающий его шею металл, скользкий и впивающийся в кожу, пока он пытался понять что это. Он подёргал неподдающееся кольцо и почувствовал, как весь воздух разом выходит из его лёгких, когда он наткнулся на тяжёлый, совсем нешуточный замок, надёжно удерживающий металл на месте. Он явно создавался для того, чтобы плотно закрывать чемоданы и кладовки, и потому обнаружить его свисающим между своих ключиц было уже слишком. Прижав ко рту кулак, Кайл едва подавил рваный крик полного ужаса, умоляя себя не шуметь, чтобы сохранить хоть какую-то надежду выбраться отсюда живым.Не замечая глубокой усталости, он встал на четвереньки и судорожно пополз к окну, чтобы выглянуть на улицу. Он почти поверил, что у него галлюцинации, когда отдёрнул занавеску и разглядел в темноте протянувшийся песчаный пляж, разбивающийся о него океан и застывшую над волнами серебряной монетой луну. Он быстро заморгал, но картинка осталась прежней: ночь медленно отступала, пока тёмно-синяя вода дразнила его, плещась о берег во время прилива.– Красиво, правда? – раздался голос совсем рядом с ним, вмиг заставив его обернуться, зажимая рукой нарастающий крик. Мужчина стоял прямо позади него, глядя на воду почти мечтательными, ещё чуть сонными глазами. – Никогда не устану на это смотреть. А ты?Кайл молча замотал головой, отползая и прижимаясь к стене, делая всё, лишь бы быть подальше от этого человека. Его взгляд метнулся к двери на другом конце комнаты, к видимому проблеску коридора. Когда он снова посмотрел на мужчину, тот улыбнулся ему со знанием дела.– Я так понимаю, ты чувствуешь себя лучше, а? Видишь? Я же говорил, что сон поможет.– О-океан по меньшей мере в трёх часах езды, – сказал Кайл, снова глядя на искривлённый резец. В его голове вспышкой полароида мелькнула яркая картинка: маленький мальчик с полным ртом серебряных блестящих брекетов. Он отогнал её, слишком напуганный для таких мыслей. – Зачем ты меня сюда привёз? Какого хуя ты себе позволяешь?Мужчина цокнул языком, явно недовольный.– Мне не очень-то нравится твой тон, и такие выражения ниже твоего достоинства, Кайл, – отчитал он его. – Ты же знаешь.– В жопу, – буркнул Кайл, поднимая руку и берясь за замок. Он потряс его. – И что это такое, а? Зачем ты нацепил эту штуку мне на шею?!– Веди себя прилично, и ты никогда не узнаешь, что это, – ответил мужчина, чуть пожав плечами, – или для чего это. Тебе не кажется это честным, м?– Ты.. ты же не серьёзно, – прошептал Кайл, начиная медленно двигаться вдоль стены, не сводя глаз с человека, безразлично за ним наблюдавшего. – Мы вообще знакомы, или ты об этом соврал? – Знакомы. Откуда мне ещё знать твоё имя?– Из моего бумажника, гений. Господи, там лежит даже моя карточка социального страхования.. Ты мог бы узнать обо мне всё, если бы захотел.– Справедливо, – признал мужчина, садясь на кровать, но не делая ни движения, чтобы задержать Кайла. – Но мы знаем друг друга, даже если ты не можешь меня вспомнить. Пока что, по крайней мере.– Я не хочу тебя вспоминать, – сплюнул Кайл, отталкиваясь от стены и начиная волочиться по полу, подавляя болезненный крик от борьбы с собственным телом. – Я хочу убраться отсюда к чертям! Сейчас же!– Кайл, – ответил мужчина уже извиняющимся тоном, запуская руку в карман. Покопавшись, он достал крошечный пульт дистанционного управления и поднял его повыше, заставляя кровь Кайла застыть при одном на него взгляде ; он не знал, что это, но был уверен, что это не к добру. Ничто в теперешних обстоятельствах не сулило ему ничего хорошего.Остановившись, Кайл уставился на него, словно загипнотизированный, время от времени встречаясь глазами с незнакомцем.– Я не хочу делать тебе больно, – тихо сказал он. – Я никогда этого не хотел, понимаешь? Ты здесь потому, что я хочу помочь тебе. Ты позволишь мне?– Ты псих, – ответил Кайл, пятясь назад, ближе к двери. – Мне не нужна твоя помощь.. Мне ничего от тебя не нужно. Я ухожу.Мужчина вздохнул и, плотно сжав губы, медленно поднёс руку к глазам. Он кивнул.
– Я знал, что так будет.. пока я не заставлю тебя понять. Ну что ж, пусть, – повернувшись, он махнул на дверь. – Я позволю тебе принять решение, поскольку мы оба взрослые люди - ты можешь начать слушаться и делать, что тебе говорят, либо можешь продолжать двигаться к двери, рискуя быть исправленным.
Он умолк, позволяя Кайлу осознать слова, только потворствующие его быстро растущей истерике.– Так что будем делать, Кайл?Тот почти чувствовал, как заявление мужчины тяжело нависло над ним в воздухе, как раскалывалась его голова в эту минуту, которую они в напряжении смотрели друг на друга. Ни с того, ни с сего вдруг заработал кондиционер, напугав его и сорвав с его губ несдержанный, рикошетом отскочивший от стен вскрик. Он быстро прижал руку ко рту, но только до этого его тряхнуло от такой сильной судороги, что он на мгновение потерял дар речи. Ток прошёл сквозь него, заставив задохнуться от беззвучной, жуткой боли и раскрыть рот, как перевозбуждённый пёс.
– Чт.. – слабо произнёс он, не чувствуя тела, когда боль утихла. Он поднял голову и уставился на мужчину, взглядом умоляя его объясниться. Но тот ничего не отвечал, и Кайл ощутил, как на его спине выступил мгновенный холодный пот, а на затылке зашевелились волосы ; он снова потянулся к ошейнику, и он понял.. он просто понял, и это знание ножами разорвало его внутренности.
– Электрический ошейник, – прошептал он, широко раскрыв глаза. Секунду он сидел, осмысляя это, пока паника вконец не охватила его, заставляя метаться и вести себя, как загнанный в ловушку зверь - безмозглый и ведомый таким страхом, что сердце могло разорваться от одного только ужаса. Он стал срывать с себя ошейник, смутно понимая, что это бессмысленно, но обязанный попытаться, на интуитивном уровне зная, что если бы тот обвивал его руки, он бы просто начал его грызть.– Кайл! Успокойся! – крикнул мужчина, вскакивая, когда Кайл начал сходить с ума. – Ты навредишь себе, если не остановишься! Он реагирует, когда ты повышаешь голос слишком-– Отвали от меня! – рявкнул Кайл, когда мужчина попытался к нему приблизиться, отпрянув и на мгновение задохнувшись от нового удара, но не такого сильного, чтобы заставить его замолчать. Ток наоборот стал подпитывать его.. до тех пор, пока у него не помутнело в глазах. Его губы двигались, выкрикивая какую-то чушь в надежде, что кто-нибудь где-нибудь услышит его и спасёт. – Помогите! Я здесь с сумасшедшим! ПОМОГИТЕ! ПОМОГИТЕ! Кто-нибудь, блядь, ПОМОГИТЕ МНЕ!Когда агония стала слишком сильной, Кайл смолк и, обхватив себя руками, упал на пол калачиком. Боль казалась бесконечной, накатывая разряд за разрядом, сводя мышцы и заставляя его бессвязно бормотать в то время, как мужчина стоял над ним с каменным лицом.
– Ну почему ты меня не послушал? – тихо спросил он. – Я же сказал, что ты навредишь себе!– Да заткнись ты! Просто заткнись нахуй! – завопил он, вызывая новую волну боли, но предпочитая её голосу незнакомца ; не переставая надрываться даже тогда, когда в глазах потемнело. Он кричал и кричал, будто не мог остановиться - первобытные вопли вырывались из его груди, когда он открыл новую, животную часть себя. Его глубокие примитивные инстинкты, пробуждённые чистым, неподдельным страхом и желанием выжить, велели ему кричать, даже когда его мозг стал отключаться, наконец толкая его во мглу целиком ; умудряясь по-своему получить шанс на эфемерное, блаженное бегство.