Выбор миледи Анны (1/2)
Это произошло весной, лет десять назад. Миледи Анна вызвала меня и сказала, что хочет на следующей неделе устроить у себя в ?Розбад?* скромный званый обед на десять-двенадцать гостей. Строго говоря, это даже не было приемом. Люди иного круга назвали бы это дружеским междусобойчиком – но уж конечно не принцесса и ее гости.
Я как дворецкий должен был проследить, чтобы в малой гостиной все было как следует, но ?без излишней чопорности и вредности?, как сказала мне Ее Высочество.Значит, все легкое, не слишком жирное и не пачкающее руки. Задачу существенно облегчало то, что ожидались одни женщины.Прислуги в загородном домике всегда был самый минимум – лакей, горничные, садовник, конюх и я. Для предстоящего дружеского обеда решено было нанять еще одного лакея. Но Ее Высочество миледи Анна, когда я сказал ей об этом, заявила, что сама этим займется. Я не удивился – миледи еще с юности отличалась строгостью и требовательностью к прислуге.
Удивился я ее выбору. За день до приема с раннего утра в дверь черного хода проскользнул худенький невзрачный парнишка. Он был похож на маленькое напуганное привидение, когда озирался по сторонам, едва переступив порог – глазищи огромные, цвета не то каленого ореха, не то серые, и не поймешь. Хотя с чего ему было особенно удивляться – загородный дом принцессы не блещет вырвиглазной роскошью.
Паренек представился Дэвидом Доусоном, протянул мне скатанные в трубочку рекомендательные письма и бумагу от приславшего его агентства. Изучая их, краем глаза я наблюдал за пареньком. Внимательный, впитывающий взгляд его больших глаз перебегал с темных стенных панелей на темного же дуба лестницу и тусклые светильники в виде факелов на держателях, пока, наконец не остановился на моем галстуке.- Тут сказано, что вы хорошо разбираетесь в винах, Дэвид? – полувопросительно сказал я, закончив чтение.
- Да, сэр, - голос парнишки был тих и хрипловат, видимо от волнения.Он прокашлялся и продолжил чуть громче: - Я работал сомелье в… - тут он назвал ресторан, о котором я слыхом не слыхивал. – Смею думать, работал я неплохо. Паренек показался мне странным – в нем робость парадоксальным образом сочеталась с непоколебимой уверенностью в себе. Но выбор миледи Анны оспаривать не приходилось.
Я провел Дэвида в кладовые, показал ему наличествующее у нас вино и ознакомил с предполагаемым меню. Несколько минут он внимательнейшим образом изучал меню, хмуря брови и покусывая тонкие губы.
- Предполагается подать дичь, – не отрывая взгляда от меню, спросил он. И, спохватившись, почтительно добавил: -… сэр?
- Совершенно верно, сынок, - прогудела из-за моего плеча миссис Сминч, наш шеф-повар. Дэвид взглянул на нее, точно оценщик на китайскую вазу, и сказал: - Тогда я рекомендовал бы Пино Гри, а не Пино Нуар.Миссис Сминч грозно засопела, потом очевидно сменила гнев на милость.- Идем-ка! – с сержантским апломбом скомандовала она. – Дам тебе поесть.
***
Гости начали собираться примерно с полудня. Я знал, что миледи Анна не звала никого из родственников – лишь близких старинных проверенных временем подруг. А потому был удивлен, увидев в списке гостей племянницу ее супруга – мисс Маргарет Бэйлз. Эта юная леди не была особо близка с Ее Высочеством – просто родственница ее мужа. Однако миледи Анна была склонна к тому, что я про себя называл ?стихийной благотворительностью?, потому я решил, что с мисс Маргарет произошло нечто неприятное, и миледи вознамерилась чем-то ей помочь, несмотря на разницу в положении да и возрасте. Хотя, должен сказать, миледи и тогда была хороша - в ней было благородство и живость, которых не доставало многим молодым.
Я не ошибся в своих предположениях насчет мисс Маргарет. И подтвердила их никто иная как самая старинная приятельница Ее Высочества, мисс Уорбертон - явившаяся, как и всегда, раньше всех.Не знаю, существует ли такая болезнь – недержание речи, но мисс Уорбертон явно ею страдала. Женщина она предобрая, но ни один секрет у нее не удерживался – она со щедростью пчелки, опыляющей цветы, делилась своими и чужими тайнами со всеми окружающими. В кои – окружающие, - включала и меня, ибо я служил у миледи Анны дворецким вот уже двадцать семь лет. Миледи Анна об особенностях подруги знала прекрасно и всегда выпускала ее на меня, чтобы та выплеснула все накопившиеся новости, после чего с ней можно будет нормально общаться.- Как поживаете, Джарвис? Печень не беспокоит? Я нашла недавно прекрасное средство от печени – вскипятить шафран с душистым вином и…- это излияние продолжалось минут пять. Я знал, что мисс Уорбертон, как заходящему на посадку лайнеру, требовалось время, чтобы снизиться, выпустить шасси и остановиться. И тогда уже ее речь можно было воспринимать. Итак, первые пять минут я лишь кивал и улыбался с заботливым видом. Но вот в словесном потоке, изливавшемся на меня, мелькнуло одно знакомое имя, второе – верный знак, что шасси выпущены и лайнер приземляется.