Глава первая. Чёрно-белая. (2/2)
Возможно, так мама выражала свою скорбь по малышке. Юске тактично избегал разговоров по этому поводу, но и участвовать в чужом сумасшествии отказывался, ему хватало своих проблем.Убирая продукты, он вскользь посмотрел в окно на маму с её миской, вздохнул и пошёл собираться. И так уже слишком задержался, ему надо будет ещё Йошиатсу разбудить, наверняка ещё дрыхнет, поставить это чудо на ноги -задача не из лёгких, его обычно из пушки не поднимешь.Юске упаковал сэндвичи в школьную сумку и побрёл вверх по лестнице умываться. Солнечные зайчики плясали на стенах, на разноцветных рамках с его старыми детскими рисунками и с семейными фотографиями, тёплые деревянные половицы приятно, едва слышно поскрипывали под ногами. Надо признать, несмотря на предчувствие, он полюбил этот дом, светлый и просторный, здесь было удобно и привольно, правда, несколько комнат так и остались пустыми – та, что планировалась под детскую, ещё одна - под вторую гостиную, а ещё был чердак со скошенным потолком, где мама мечтала организовать для сына студию. Юске нравилось рисовать, хотя он никогда не занимался этим специально.
В этом доме всё должно было измениться, но пока с мёртвой точки не сдвинулось. Родители привычно погрязли в своей работе, убегая от бесцветного настоящего, не оправдавшего надежд, сложившегося совсем не так, как они планировали. Мама – в офисе, отец – на бумажной фабрике, где он был главным инженером. Примерно пару раз в месяц они даже не возвращались домой, оставались на ночь в мотеле в Мацуяме. У Юске было два объяснения таким ночёвкам - либо у мамы и папы романтическое свидание, либо они отдыхают там в городе не только от своего послушного почти невидимого ребёнка, но и друг от друга тоже. Впрочем, это было не его дело, речи о разводе не было, и он предпочитал верить в первую любовную версию.
Ремонтом пока не пахло. Зато на чердаке можно было тихо посидеть на полу в царстве танцующих пылинок под нагретой крышей, рисовать в скетчбуке простые карандашные наброски – отсутствие мебели ему не мешало. Чёрные чёткие линии на приятной шероховатой бумаге, это всегда успокаивало. Здесь Юске мог тайком курить украденные у родителей сигареты и создавать в своих альбомах то, что не покажешь мамочке и папочке. Работы с искажёнными пропорциями, с жестокими сюжетами: связанные обнажённые девушки с синяками на фарфоровой коже, повешенный в центре циркового манежа Пьеро – опухший, с торчащим изо рта языком, и тонущие в крови рыбы. Юске всегда рисовал стихи, которые писал Йошиатсу, а иногда – музыку, что сочинял и играл им на гитаре Такаши. Всё это легко ложилось на мрачные зрительные образы, живущие в его голове. Вытащишь их на ни в чём неповинный лист, и дышать становится легче, словно сбросил часть внутренней ноши, отпустил давящую темноту из лёгких на волю.
Даже сейчас дверь на чердак манила, но он решительно прошёл мимо своего дорогого убежища, заполненного в этот час сонным воркованием голубей.
Всего десять минут на сборы: две на чистку зубов, одну на то, чтоб пригладить непослушные волосы и одну на очередной разочарованный взгляд на своё отражение. Единственное, что его радовало там - это золотистые осветлённые пряди, новый оттенок был ярким и сочным, притягивал, звал пальцы запутаться в шёлковой, лёгкой, словно пух, волне. Остальное время ушло на то, чтоб одеться и выбежать во двор.В шесть тридцать Юске как обычно выехал на дорогу на своём крутом сверкающем велике, лёгкость, с которой он вырывался прочь из семейного гнездышка радовала даже больше самого ощущения полёта. Он мимоходом бросил взгляд назад, за плечо, на пока ещё спящий дом. Он был очень красивым, стоял чуть поодаль от остальных частных коттеджей в этом небольшом загородном посёлке для обеспеченных солидных граждан, и выгодно отличался от остальных, был построен в западном стиле и смотрелся просто игрушечкой. Крыша переливалась на солнце, бирюзовые стены тонули в зелёной пене листвы. Сад им достался замечательный, прежний владелец позаботился, чтобы сохранить и приукрасить природную красоту этого милого местечка. Мандариновая роща, дикий виноград на изгороди и горячо любимые мамой клумбы - всё было ухоженным, когда они переехали. Родители очень хотели поблагодарить хозяина лично, но этого им так и не удалось сделать. Они виделись при заключении сделки только с его родственницей и агентом по продаже, тогда краем уха Юске услышал имя владельца, оно показалось смутно знакомым, но он не был уверен, спросил у друзей в школе, и совершенно неожиданно словил хлёсткий подзатыльник от Йошиатсу.- Като Такеда? Где-то слышал? Во даёшь! Вы покупаете дом Такеда-сама?Олух, как можешь не знать "Кукольника Като"? Обалдеть, я хочу экскурсию! - выпалил Йоши.- Не наезжай на Юске, он мог не знать, всё-таки Такеда не очень популярный поэт, не из тех, что съезжаются в Мацуяму на традиционный фестиваль хайку.- Классный, ты должен прочесть, это потрясающий мрачняк!
- Он тут недолго жил в 90-х годах двадцатого века, такой депрессивный сетевой автор в стиле нашего Йошиатсу, как говорят, широко известный в узких кругах. Такие никогда не войдут в школьную программу, и интервью у них никто брать не будет. И он то ли спился, то ли при смерти. Не удивительно, что вы с ним не встретились при покупке, - вступился Такаши за приятеля и ласково погладил его пострадавший затылок.Он всегда был отзывчивым мальчиком, добрым не только к своим знакомым, но и к окружающим вообще. Тот уникальный человек, у которого всегда в сумке есть пластырь, салфетки с нашатырным спиртом, монетка для случайно встреченного нищего и бутылка воды, чтоб помочь тому, кому внезапно стало дурно. Юске никогда не понимал, как можно быть настолько мягким, идеальным. Он любил Такаши с детства, как брата, но немного сторонился, потому что не верил в святых. Отчуждённость как рукой сняло в средней школе после одного странного случая. Это было как гром среди ясного неба. Тогда Юске не отреагировал на шум и ор в коридоре, оставался в классе, ведь перемена была короткой, смысла выползать никакого. И вдруг пришло сообщение от Йоши, прочитав которое, Юске мигом сорвался с места. "Бегом сюда, у класса Такаши драка, помоги!". Но помощь не понадобилась, их мягкосердечный третий мушкетёр справился сам, что было уму непостижимо, ведь раньше он казался самым беззащитным из них. У Йошиатсу был отлично подвешен язык, да и с помощью кулаков он постоять за себя умел, Юске по непонятной причине все побаивались, у него был талант на колкие, язвительные оскорбления, любая злая кличка его авторства прилипала к обидчику намертво. А Такаши был просто Такаши, местная Мать Тереза. Но тогда он с невиданной жестокостью сцепился с каким-то хулиганом на год старше, мало того, ещё и отлупил громилу, он неделю в школу не приходил и позже был настолько запуган, что даже жаловаться не стал. Картинка надолго осталась в памяти Юске – их добродушный долговязый худенький Такаши, чье лицо, казалось, было создано только для улыбок, а руки – для объятий, оскалившись, сидел сверху на поверженном противнике и прижимал к его горлу розовый канцелярский нож с выдвижным лезвием, ручка которого была украшена забавными тюленятами. Только Такаши мог польститься на такую девчачью вещицу. Позже Юске зарисовал эту сцену в своём скетчбуке. И тюленят, и кровь, тонкой полосой выступившую на шее незнакомого мальчишки, и раскрасневшиеся щёки друга, кричащего: "Ещё раз откроешь пасть сказать что-то про мою маму, я тебя на куски порежу, тварь!". Увидев такого Такаши, Юске полностью принял его и успокоился. Он не святой, он настоящий, со своей болью. В каждом интересном человеке должно быть что-то уродливое, что-то от зверя, так считал Юске, а иначе - это роботы какие-то, бездушные куклы.Его друзья точно не были куклами, они были особенными, возможно, лучшими на свете, и чем старше Юске становился, тем больше поражался тому, как же ему повезло встретить настолько близких людей. Мама была права, он только о них и думал. Йошиатсу и Такаши стали его спасением, его настоящей семьёй, без которой жизнь Юске превратилась бы в ад, он знал это наверняка.Слабый, неспортивный, самый маленький среди сверстников, с необъяснимой темнотой в душе, он был типичным аутсайдером, человек-мишень. Отправить такого в школу для мальчиков – это было как кинуть кость голодной собаке, сожрут и не заметят. Таких, как он, обычно ненавидят, превращают в объект для насмешек и травят до самого выпуска. Но Юске был не один, они всегда были командой, держались вместе, и это вычёркивало всех троих из списка удобных жертв. Один странноватый тип в классе – всегда изгой, а три странноватых типа – уже свои парни, лузеры, конечно, но их никто не обидит. Это было идеальным совпадением, как кусочки паззла, они составляли целое. У Йошиатсу неизменно были надёжные напарники для его безумных затей и игр, у Такаши постоянно было, о ком заботится, а у Юске - с кем поделиться всем от мелочей до самого сокровенного. Хотя, пожалуй, с сокровенным в последнее время возникали трудности, он сам не до конца понимал свои желания.Дорога до дома Йоши занимала всего минут двадцать, но Юске часто долетал и за пятнадцать. Июньское солнце стояло высоко и припекало даже сквозь тонкую утреннюю молочную дымку, посёлок быстро исчез позади, также, как и яркие, разноцветные плантации цитрусовых с жёлтыми и рыжими пятнами в блестящей зелёной листве. Знакомый район, буддийский храм, вперёд и налево. Чем ближе Юске подъезжал, тем теплее становилось на сердце. Добравшись до многоэтажки, в которой они раньше жили сами, Юске победно прозвенел в звонок на велосипеде и припарковался у подъезда. Застегнул цепочку с кодовым замком на руле, затем зашёл внутрь и помчался вверх по лестнице, словно вихрь, до знакомой квартиры.
- Юске-кун? - дверь привычно открыла усталая женщина, мама Йошиатсу, как всегда, поклонилась, поблагодарила, что он присматривает за сыном, и ушла досыпать к себе в комнату. Она знала, что младший ребёнок соберётся сам, а за старшего, неисправимого раздолбая, теперь тоже можно быть спокойной, раз Юске-кун пришёл за ним.
- Йо! Подъём! – бодро крикнул он на ходу и с осторожностью заглянул в спальню. Предусмотрительность была кстати, Юске вовремя среагировал, втянул голову обратно в коридор, если бы не успел, рисковал бы стать уникальным жителем Мацуямы, погибшим самым нелепым образом за всю историю города. В дверной косяк с грохотом врезался увесистый металлический будильник, секунду назад преспокойно стоявший на тумбочке у кровати. И как только Йошиатсу умудрился метнуть свой снаряд настолько метко, не отрывая голову от подушки, вот загадка!- Ю! Сволочь! Ты слишком рано! - промычал грозный заспанный голос.Юске снова заглянул в комнату, оценил диспозицию и решил наступать, ведь больше ничего тяжёлого у постели приятеля не наблюдалось. Он глупо выставил вперёд согнутые в локтях руки с растопыренными пальцами, словно тиранозавр, и стал понемногу подкрадываться к другу.- Ничего не рано! Я как всегда. Это просто ты спишь, как убитый, пора уже, а то в школу опоздаем.Лохматая, как стог чёрного сена, как грозовая туча и как огромная ожившая чернильная клякса, голова Йоши едва заметно шевельнулась, он подумал, но, видимо, так и не решился запульнуть во вторгшегося в его владения приятеля подушкой. Эта заминка дала Юске уникальный шанс приблизиться ещё на пару шагов, он едва сдерживал смех и готовился к финальному прыжку на безвольную сонную жертву.- Убирайся! Иди в задницу! Буди через час, гад! Мой лучший друг - маньяк какой-то!- бормотало невменяемое существо.- Надо вставать! - ближе, ещё ближе, и вот он уже склонился над кроватью своей "спящей красавицы" с гнусным характером и совершенно не диснеевским словарным запасом.- Это верх садизма! - Йошиатсу приглушённо бурчал и отчаянно натягивал на лицо одеяло.- Прости, но тебе придётся... - Юске не успел договорить, только он собрался вытащить Йоши из его тёплого кокона, как тот подло опередил его и напал первым. Схватил, повалил на постель и начал безжалостно щекотать.- Йо! Прекрати, - извивался и хохотал придавленный у постели Юске, отчаянно брыкаясь.- Нет! Моя месть будет кровавой, а расправа жестокой! Так тебе, так, за годы угнетений и пыток!- пальцы у Йошиатсу были тёплыми, тонкими и юркими, они щекотали буквально повсюду: бока, живот, шею, забирались под рубашку, Юске уже не смеялся, а почти хрюкал.
- Мы... опа...зда...ем, - задыхался совершенно растерзанный и побеждённый маленький интервент.Вдруг Йошиатсу остановился и задумчиво замер над ним, Юске от неожиданности широко распахнул глаза, в которых от смеха застыли слёзы, посмотрел снизу вверх.
"Красивый", - легко и пугающе проскользнуло в сознании. Йоши всегда спал без футболки, но только в это утро Юске почему-то подумал, что это здорово, как же ему повезло и с этим в его серой, никчёмной жизни. Каждое утро видеть такого открытого Йошиатсу - само по себе подарок. Сонный полуголый приятель и правда выглядел удивительно притягательным, хотя тоже не блистал атлетическим телосложением, было в его ужасной худобе то, чего отчаянно не хватало Юске, и что втайне всегда его восхищало. Что-то угловатое, изломанно изящное на грани с аристократичностью. Йоши был красив, как сломанный цветок, как последний болезненный ребёнок вымершего королевского рода, его наследный принц - Йошиатсу, непропорциональный, странный, будто с рисунков Юске. Чересчур крупный рот, чересчур узкие плечи, тощие руки и ноги, глубокие тёмные глаза. Осознание ударило исподтишка внезапно и сильно, точно в грудь, как при сердечно-лёгочной реанимации, кулаком, чтоб он очнулся. Лёжа в кровати друга, Юске вдруг подобрал ключ ко всем своим тревогам и одновременно нашёл имя для своего беспокойства.
"Люблю," - ошарашенно думал он, глядя, как шевелятся влекущие влажные губы Йошиатсу, не слыша слов, что тот произносил, обращаясь к нему. "Я люблю тебя", - эти слова в голове прорвали защитную плотину детского непонимания, эти слова раскрошили всё в нём, перемешали и напрочь оглушили мальчика. Он глядел вверх и медленно умирал от счастья.Йоши, не переставая что-то говорить, осторожно протянул руку, и с восторгом пропустил пряди волос Юске сквозь пальцы, а потом зевнул и плюхнулся рядом. Чёрное и белое рядом, они мирно лежали в залитой солнцем спальне, пока мир безвозвратно уходящего детства трещал по швам. Прощайте, томики манги, полные иллюзий, книги любимых поэтов друга, в которых Юске мало что смыслил, но порой заучивал наизусть, пластиковые фигурки уродливых чудовищ из автоматов с игрушками, которые тот собирал. Прощай, карта звёздного неба с придуманными новыми именами для созвездий, до свидания, водяные пистолеты и динозавры, и даже припрятанное в книжном шкафу порно, тоже отправляйтесь на костёр. Вам здесь не место, здесь начинается что-то новое…- Слушай, первый урок – самоподготовка, ну нафиг, давай спать, - наконец донёсся до Юске довольный смех Йошиатсу.Новое начнётся, но не прямо сейчас.
- Вот ещё! А ну поднимайся, скотина ленивая!Мы всё равно должны быть в классе!